Бекхён устал. Очень сильно устал. И усталость эта была не мимолётная, а хроническая. Бешеный темп жизни, постоянные разъезды, смена часовых поясов пагубно сказывались на организме. Свой вклад вносили и постоянный стресс, волнения, нервотрёпка. Помимо этого физические нагрузки на тренировках, когда прогоняешь танец за танцем до седьмого пота, когда колени начинают дрожать, а мышцы сводит судорогой. Бекхён не помнит, когда в последний раз высыпался или нормально отдыхал. Постоянно нужно где-то быть, куда-то успеть, что-то сделать, что-то сказать. И всё это под неустанным холодным глазом чужой камеры, а точнее — камер. Репортёры были везде, фанаты были везде. Шум, гам, толкотня, постоянные сплетни. И каждый раз сплетни эти всё извращённее и извращённее.
Бекхён не помнит, когда в последний раз общался с семьёй или друзьями. Не помнит, когда в последний раз улыбался искренне, без натяжек. Не помнит, когда в последний раз чувствовал бурлящий восторг при появлении на сцене. Раньше всё это вызывало эйфорию, прилив сил, желание выложиться на полную. Сейчас Бекхён лишь может натянуть улыбку и стараться сделать всё как надо, не допустить ошибок, которые порой выходят сами по себе. Просто тело всё ещё уставшее после поздней тренировки. Просто горло болит от постоянной пропевки партий, просто надоело. Всё надоело. Не радует больше ничего. Бекхён просто хочет встать посреди улицы и громко закричать: «КАКОГО ХРЕНА?!». Но он сам выбрал этот путь и не имеет права жаловаться.
Но Чанёль так не считает. Потому что Чанёль тоже погряз в усталости и прекрасно понимает Бекхёна. Чанёль хочет запереться в комнате и уснуть. И проспать двое суток. Чанёль хочет взять огромную тарелку любимого салата, сесть перед телевизором и врубить ужастики. И смотреть, смотреть, смотреть. А потом наесться до отвала, завалиться на бок, обнять подушку и уснуть. И снова проспать часов так двенадцать. И чтобы его никто не трогал, а вокруг царили тишина и спокойствие. Чтобы он проснулся сам, потому что выспался, а не потому, что Чунмён грозится вылить на него ведро холодной воды.
И Чанёль жалуется. Он делает это с удовольствием и полной отдачей, виснет на мемберах, особенно на лидере, давит на жалость менеджерам группы, ноет везде и всегда, показывая, как же он устал. Остальные устали не меньше, особенно Чунмён, которого постоянно отчитывали за все выходки ребят. И хотя те были спокойными и тихими, нотаций почему-то меньше не становилось. А тут ещё Чанёль, дитя великовозрастное, виснет на шее неподъёмным грузом.
— Хорошо. Хорошо, я попробую выбить нам несколько дней на отдых. Только перестань капать на мои мозги, — взмолился лидер, и Чанёлю хватило совести оставить его в покое.
И хотя долгожданные свободные дни были даны ребятам только спустя два месяца, Чанёль был тише воды, ниже травы. Как и другие. Потому что все знали — не всё зависит от лидера. Вскоре очередной тур завершился, и менеджер собрал всех в гостиной общежития.
— Итак, господа. У вас есть четыре свободных дня. Можете отдохнуть.
Возможно, ребята возмутились бы тем, что отдых такой короткий, но из-за эйфории от этой новости никто и не подумал выказать недовольство.
— Я поеду к родителям. А я к друзьям. А я к маме. А я к тётушке, — звучало со всех концов наперебой.
И только Чанёль и Бекхён никуда не планировали ехать. Переглянувшись, они подарили друг другу счастливые улыбки. Когда все собрали чемоданы и разъехались, Бекхён заказал еду из ближайшего ресторанчика, а Чанёль достал покрывшуюся пылью коллекцию фильмов с ужасами. Менеджер, раздав указания напоследок, удалился, оставляя парней наедине. Так они и скоротали вечер, поедая разнообразную вкуснятину и комментируя ужастики, что смотрели. На часах был первый час ночи, когда глаза парней начали слипаться. Чанёль давно перестал следить за сюжетом фильма, а Бекхён так и вовсе дремал, положив голову ему на колени. Но очередной душераздирающий крик какой-то истерички, за которой нёсся маньяк с бензопилой, выдернул шатена из дрёмы.
— Чанёль, сделай потише, — попросил Бекхён, шкрябая ногтями по чужой коленке, затянутой в джинсу.
— Нет, ведь иначе ты заснёшь, а смотреть ужастик одному не так интересно, — улыбнулся тот, пропуская мягкие прядки чужих волос сквозь пальцы.
От незамысловатой ласки Бекхён тут же притих, тихо урча, словно кот. Перевернувшись на другой бок, парень уткнулся лицом Чанёлю в живот, крепко обнимая одной рукой за пояс. Потеревшись носом на уровне чужого пупка, он затих. Но уже через несколько минут заворочался снова, когда чужая тёплая ладонь скользнула по бедру, постепенно взбираясь выше и забираясь под футболку. Шершавые от гитарных струн подушечки пальцев прошлись по тёплой коже, очерчивая чуть выпирающие из-за позы рёбра. Поднявшись чуть выше, Чанёль остановил ладонь, большим пальцем потирая кожу рядом с соском. Подавив смешок, Бекхён перевернулся на спину, лукаво улыбаясь.
— Эй, ты опять пристаёшь ко мне, — прошептал он и коротко выдохнул, когда чужие пальцы нажали на сосок.
— Опять? Тебе изменяет память, Бекхённи. У нас не было секса почти полтора месяца, — усмехается Пак, обхватывая напрягшуюся бусину и потирая меж пальцев, отчего у Бекхёна сократились мышцы на животе.
— Да, — выдохнул тот, прикрывая глаза и расслабляясь под ласковыми прикосновениями. — Так долго. Но ты вечно делал мне пошлые намёки и насиловал взглядом. И ты облапал меня в пустой гримёрке прямо перед выходом на сцену. Хорошо, что у меня была длинная рубашка, вот только танцевать мне было не очень-то приятно.
— Эй, детка, не надо париться. Тебе просто нужно немного расслабиться.
Бекхён был не против расслабиться, а потому первым потянулся за поцелуем. Прикосновение губ вышло ленивым и кратковременным, ведь у Бёна не было опоры под спиной, и через мгновение ему пришлось опуститься обратно на чужие колени головой. Но Пака всё устраивало.
— Закрой глаза, — попросил он, и Бекхён послушно опустил веки, не спрашивая, зачем.
Сначала ничего не происходило, и тишину нарушали лишь вопли с экрана. После Чанёль стянул с тела своего парня футболку, отбрасывая ткань в сторону. А потом чужие пальцы обвели пупок по кругу и скользнули выше, рисуя спираль. Завидев чужую довольную улыбку, Чанёль убрал руки, чтобы в следующий момент оставить росчерк прикосновения на выпирающей ключице. Ресницы Бекхёна затрепетали, и Пак положил руку поверх чужих глаз.
— Эй, не подсматривай.
— Не подсматриваю, — эхом ответил Бекхён и слегка изогнулся, когда ногти царапнули его возле бедра.
Порхающие прикосновения были приятны, как и эффект неожиданности. Бекхён не знал, где в следующий момент почувствует ласку, и из-за этого в теле росло сладкое томление. Он ждал, что Чанёль огладит его живот, а тот больно щипал за бок. Он ждал следующего щипка или царапанья ногтями, а Чанёль ласково обводил тазовую косточку. Медленно, шаг за шагом Чанёль подводил его к черте возбуждения. И пусть поначалу Бекхёна это даже несколько забавляло, то под конец дыхание его стало прерывистым, тяжёлым. Он не смог сдержать громкого сладкого стона, когда губы Чанёля сомкнули на соске, сминая, а чужая рука скользнула на ширинку штанов, сжимая полувозбуждённый член. Тонкие пальцы зарылись в мягкую шевелюру, изредка дёргая, когда Чанёль причинял боль. Но боль эта была сладка, желанна. Внизу живота давно скрутилась горячая спираль, и Бекхён даже не сразу заметил, что двигает бёдрами навстречу ласкающей руке. Чанёль не делал ничего необычного, лишь поглаживал и изредка сжимал постепенно всё чётче выделяющийся под тонкой тканью ствол, но от этих прикосновений опаляло жаром. Чанёль вообще обожал доводить Бека до грани, при этом всячески делая вид, что его происходящее не затрагивает. Вот только Бекхёна такое положение дел не устраивало.
— Чанёль, выключи чёртов телек, от визга этой бабёнки у меня голова начинает болеть, — выдохнул Бекхён и дёрнул бёдрами, когда большой палец огладил чувствительную головку.
— Эй, это не просто бабёнка, это главная героиня, которая останется в живых в конце, даже если ей отпилят голову, — возмутился Чанёль, но после гневного взгляда шатена тут же дотянулся до пульта, выключая фильм. — О, а так даже лучше. Я могу услышать твои тихие поскуливания. Знаешь, ничто так не заводит, как твой тихий скулёж. Ты будто мой маленький щеночек, который выпрашивает у папочки ласку и виляет хвостиком.
— Ты же знаешь, что я не люблю второсортные похабные разговорчики из порно, — выдохнул Бекхён и несдержанно простонал, когда Чанёль наконец-то скользнул ладонью в чужие штаны, пробираясь под резинку белья и обхватывая разгорячённую плоть.
— Да, знаю. Но у меня колом стоит от представленных картин, — усмехнулся тот, размазывая смазку по головке и оттягивая крайнюю плоть. — Эй, тебе придётся изменить позу, мне неудобно ласкать тебя.
Бекхёну не хотелось менять позу. В своём положении он мог видеть лицо Чанёля и в то же время его руки, скользящие по телу. Бекхён, прижимаясь чуть плотнее к чужому бедру, мог щекой почувствовать чужой возбуждённый член, что определённо льстило. А ещё, что немаловажно, он видел глаза Чанёля, видел, как чужие зрачки расширяются от возбуждения. И это срывало крышу. Поэтому во избежание потери прекрасного вида, Бекхён медленно облизнул губы, чем привлёк внимание Пака, а после скользнул ладонями по своему телу вниз, цепляя резинку штанов и потянув вниз. Взгляд Чанёля тут же переместился на чужие бёдра, и парень громко сглотнул, наблюдая, как всё больше и больше оголяется чужое тело.
— Бекхён-а, а бельё? Сними бельё, — жалобно попросил Чанёль, и Бекхён усмехнулся, сгибая ноги и чуть приподнимая их, чтобы окончательно стянуть штаны и кинуть на пол.
— А что такое? Сам не можешь? — спросил тот, ероша чужие волосы и выдыхая, когда руку поймали, а запястье начали покрывать поцелуями.
— Просто мне нравится видеть, как ты раздеваешься для меня, — промурлыкал Пак.
Горячий язык прошёлся по выступающим венам, а после пухлые губы прижались плотнее, втягивая воздух. Зашипев, Бекхён попытался вырвать запястье, но у него ничего не вышло. Чужая рука держала крепко, и вскоре на молочной коже заалел засос. Но возмутиться шатен не успел, потому что Чанёль поднялся, из-за чего Бекхён чуть не упал с дивана. Впрочем, его тут же уложили, как было, а сверху прижалось горячее тело. Улыбнувшись, Бён обнял любимого гиганта за плечи, прижимая к себе, а после подался вперёд, наконец-то нормально целуя любимые губы. И в этот раз поцелуй был долгим, наполненным страстью. Губы сминались под напором друг друга, языки то и дело касались кончиками, сплетались, тёрлись. И так до тех пор, пока Чанёль не раздвинул чужие ноги, устраиваясь меж ними.
Последовал неожиданный резкий толчок, и Бекхён вскрикнул, тут же выгибаясь и по инерции обвивая чужой торс ногами. Чанёль на это лишь улыбнулся, толкаясь снова, а затем ещё раз, и ещё. Больше всех ласк Пак любил лишь имитацию секса. Ему доставляло особое удовольствие смотреть, как Бекхён скулит под ним, извивается и умоляет, потому что чувствует чужое желание и сам изнывает, но не может получить желаемое. В такие моменты шатен совершенно терял голову, делая всё, что ему скажут, лишь бы получить желаемое. И Чанёль обожал мучить своего парня, потому что в такие моменты тот становился податливым и чрезвычайно любвеобильным. И развратным.
— Чанёль, хватит, п-пожалуйста, — проскулил Бекхён, царапая чужие плечи и чувствуя, как бельё намокло от смазки.
— Мне остановиться? Прекратить? Скажи мне, и я остановлюсь, — прошептал Пак в чужое ушко, тут же прикусывая хрящик и проходясь языком по мочке.
Бекхён, услышав хриплый бас над ухом, пропитанный игривыми нотками, несдержанно простонал и сам вскинул бёдра, слегка потираясь о чужой пах.
— Я хочу, чтобы ты сейчас же трахнул меня, слышишь? — проскулил Бён, откидываясь на диван и расслабленно выдыхая. — Посмотри, Ёлли. Я уже весь мокрый…
Подушечка указательного пальца скользнула по мокрому пятну смазки на белье. Отстраняя руку, Бекхён успел заметить нитку смазки, тянущуюся за пальцем, а после засунул его в рот, посасывая и смотря на Чанёля из-под опущенных ресниц. Для Пака это стало последней каплей. Отстранившись, парень резко сдёрнул с любовника бельё, отбрасывая в сторону. Пара мгновений ушло на то, чтобы раздеться самому и достать из кармана маленький квадратик со смазкой. Оторвав уголок, Чанёль выдавил гель на пальцы и тут же дёрнул Бекхёна к себе на колени, заставляя сесть лицом к лицу.
— Чанёль, я ненавижу эту позу, и ты зна…
Громкий шлепок и отпечаток руки алеет на белоснежной ягодице. Бекхён давится возмущением, а после захлёбывается стоном, когда чужие пальцы проникают в разработанное отверстие, растягивая и смазывая изнутри. Чанёлю нужна секунда на то, чтобы нащупать кончиком среднего пальца выпирающую простату и надавить на неё. У Бекхёна глаза закатываются, и пальцы на ногах поджимаются от удовольствия. Бёдра сами двигаются навстречу, и Чанёль ухмыляется, когда Бекхён перестаёт сдерживать стоны. Обычно тихий и скромный, предпочитающий соблазнять неторопливо и изводить ожиданием Бекхён сейчас стонет, скулит, кричит от удовольствия, толкаясь навстречу пальцам, а после и члену. Пак не даёт Бекхёну привыкнуть к размерам. Пусть на полноценный секс вечно не хватает времени, но они часто забавляются, прячась по укромным уголкам, и мышцы Бекхёна вполне разработаны. Конечно, от первичной боли это не спасает, и Бекхён больно кусает Пака в плечо в отместку, но уже через несколько минут он забывает обо всём. Впрочем, как и Чанёль, которого вид Бекхёна, его громкие стоны и жаркая теснота сводят с ума. Он двигается быстро и грубо, вскидывая бёдра и с силой опуская Бекхёна на себя, удерживая за пояс и постоянно сжимая чужие бока, отчего явно останутся синяки.
Разрядка наступает лишь тогда, когда мышцы начали уставать, а голоса — садиться из-за непрерывных стонов и хрипов. Бекхён кончает первым. Он просто не может удержаться, когда Чанёль вплетает в его волосы пальцы и дёргает на себя, жарко целуя. Не может удержаться, когда чужая скользкая от пота ладонь сжимается на члене, начиная надрачивать, сжимать головку, грубо ласкать уретру. Бекхён кончает, гортанно рыча и кусая Пака за ухо. Тот в отместку оставляет шлепок на напрягшихся ягодицах и кончает мгновение спустя, чувствуя, как влажные стенки тугого прохода конвульсивно сжимаются вокруг его члена.
Тишину после нарушает лишь хриплое сбитое дыхание и влажные звуки поцелуев. На тумбочке коротко пищит телефон, и Бекхён спустя несколько минут всё же находит в себе силы, чтобы дотянуться до него.
— Будешь так дёргаться, нам придётся чистить диван, — сыто мурлычет Чанёль, чувствуя, как его опадающая плоть медленно выскальзывает из приподнявшегося Бекхёна и тут же погружается в горячее нутро, когда тот возвращается на место.
— Я знаю, — усмехается тот, чувствуя, как из него медленно вытекает чужая сперма, удерживаемая внутри лишь потому, что Чанёль ещё не вышел из него. — Это от лидера. Просит нас не шуметь после десяти вечера, не смотреть допоздна телевизор и не есть всякую дрянь. О, и не трахаться на диване в гостиной.
Не сговариваясь, парни осмотрели царящий вокруг бардак, раскиданную одежду и подушки, а после скользнули взглядом по дивану, на котором и находились в данный момент.
— Заботливая мамуля, — смеётся Чанёль и резко поднимается, придерживая вскрикнувшего Бекхёна за ягодицы. — Но с предупреждениями он опоздал. Итак, сейчас мы идём в душ, а после заказываем пиццу и смотрим ещё пару ужастиков. Отоспаться мы сможем и потом. А вот провести несколько дней наедине друг с другом — вряд ли.
— Я полностью с тобой согласен, — улыбается Бекхён, оставляя лёгкий поцелуй в уголке чужих губ и уже думая о том, как бы развести Пака на секс в душе.
***
— Итак, парни! Вы наконец-то отдохнули, и теперь с новыми силами мы бросаемся в бой со всем миром! Вас ждут изнурительные тренировки, длинные концерты и затяжные турне. Позабудьте о таких словах, как «вкусная еда», «нормальный сон» и «отдых». Вы будете пахать как лошадки в поле, — «воодушевлял» группу менеджер.
Впрочем, его никто не слушал. Все делились впечатлениями от проведённых выходных, показывали фотографии и рассказывали смешные истории. Ребята выглядели выспавшимися и довольными, отдохнувшими и взбодрившимися. И только Чанёль с Бекхёном мирно дремали в уголке, соприкасаясь головами и игнорируя россказни мужчины о грядущих муках и громкий смех одногруппников. Они за эти дни ни разу нормально не поспали, ни разу не вышли куда-то погулять и развеяться. Но оба парня могли с уверенностью заявить, что они счастливее всех остальных мемберов вместе взятых. Просто потому, что всё это время они провели вдвоём. А большего им и не надо.
|Fin|
