***
Мучитель ушел пару часов назад и Кит позволил себе поспать. Теперь он лежал на кровати, уставившись в потолок, не зная который час, какой день и спасет ли его кто-нибудь. Пытаться сбежать, после кучи неудачных попыток, больше не хотелось. Бак почти научил его послушанию. Входная дверь скрипнула, наверху послышались шаги. Парень невольно сжался. Через какое-то время щелкнул замок двери уже ведущей в подвал. «Черт… Нет… Нет! Пожалуйста, нет!» Кит сел, опустив голову. Хьюз (молча!) приблизился к Рамси, сжал его подбородок и дернул на себя, заставив вскинуть голову, любуясь пленником. Затем провел большим пальцем по мягким губам Кита; тот не отрываясь смотрел на мужчину — тоже получил хороший урок, ягодицы до сих пор ныли. Бак оперся коленом о кровать, наклонился ближе и осторожно поцеловал парня. Для Кита это показалось страшнее любой пытки, ибо такое странное поведение не предвещало ничего хорошего. И он оказался прав. В следующую минуту Хьюз повалил парня на кровать, углубляя поцелуй и начиная «распускать руки». Он стянул с пленника уже давно не белую рубашку, переместился поцелуями к рельефной груди, плоскому животу, оглаживая бока и бедра, лаская губами темные аккуратные соски. — Не надо… — тихо простонал тот, зная, что мучитель не услышит. Кит привык в такие моменты просто отрешаться от всего. Думать о Калифорнии, учёбе, шумных вечеринках с друзьями. Как можно было по-другому смириться с тем, что происходит с ним в этом доме. Но ведь, могло быть и хуже, да? — Ах… — вырвалось у парня, когда Бак резко вошёл в него, на всю длину. В следующую секунду он пожалел о своей слабости, зная, что доставил насильнику удовольствие; закусил губу, позволяя себе впредь лишь сдавленно мычать. Мышцы живота сжимались от чужого проникновения. Мужчина остервенело насаживал его на свой член, втрахиваясь все глубже, всё дольше задерживаясь внутри и довольно, низко рыча. Он и впрямь был похож на зверя. Австралиец вцепляется в тёмные волосы Кита, запрокидывая его голову назад и заставляя смотреть в потолок. Любуется искаженным болью и унижением прекрасным лицом, небесно-голубыми глазами, устало опухшими и потускневшими в слабо освещенном подвале. И тот знает, что ему не позволено закрывать глаза, пытаться отстраниться: ведь он сделает хуже только себе. — Да, сейчас легче, чувствуешь? — спрашивает Бак, слегка сбавляя темп, хотя знает, что ответа не последует, никакой реакции. — Какой же ты был узкий раньше… Но даже хорошенько растраханный ты не теряешь своей привлекательности и невинного обаяния. Как же обманчива твоя внешность. Ты превосходен, Кит, просто восхитителен, — он делает комплимент, не замечая этого. Не придаёт значения, а зря. Рамси молчит, ощущая, как грубые пальцы мужчины ласково проходятся по низу живота, вызывая трепет в каждой нервной клетке. Неужели ему начинает это нравиться? Нет! Пока была возможность выжить, Кит обязан был цепляться за жизнь. Умереть он успеет всегда, а пока… Пока он нужен Баку, интересен для него…***
— Да, сэр, — Джейсон закатил глаза. — Так-то лучше. Я вижу, ты не очень спешишь добыть мне этот грёбаный нож. — сегодня Бак был не в духе. — Это не есть хорошо для твоего друга. Ты же не хочешь, чтобы за твои ошибки расплачивался бедняга Кит? — Нет, сэр, — покачал головой тот. — Значит, будь добр усилить старания поисков, иначе этой ночью ему будет не до сна. Ты знаешь куда идти. До встречи, Джесс. Я очень рассчитываю на тебя. Кит рассчитывает…***
Бак трахает размеренно, плавно, не так, как неделю назад. Растягивает удовольствие и хочет доставить его Киту. Раны, заново раздираемые каждую ночь, затянулись. Хьюз уже не брался за нож или плеть, не так грубо брал парня, почти не ощущая сопротивления. Раньше ему было плевать на чувства Кита, хотелось доставить больше боли и страданий; телесных, душевных… А теперь он даже притащил ему плед. В подвале и правда было, мягко говоря, прохладно. Первые ночи Кит замерзал; теперь Бак всё чаще засыпал с ним, настойчиво обнимая и согревая жаром своего тела. Но пленник уже и не сопротивлялся. Не было сил. Поэтому даже приковывать его руки к изголовью кровати не приходилось. Новых ран почти не появлялось, старые заживали. Следы глубоких царапин от ногтей на внутренней стороне бёдер, синяки по всему телу от сильно сжимающих грубых ладоней, следы крови на рубашке, раны от ножа под ней. Бак, удерживая за запястья и прижимая к стене, вбивается в упругий зад, с упоением наслаждаясь мелкой дрожью молодого тела, означающей приближение оргазма. Кит готов расплыться по стене от влажных толчков, ударов грудины Бака о его спину, горячего дыхания на шее и смазанных поцелуев. Но сам он не может действовать. Это означало бы, что он сдался, а отступить сейчас он не мог. У парня ещё оставалась надежда — Джейсон Броди. И откуда ему знать, что он не наскучит Баку, как только покорится. Ведь до него явно были другие. И где они сейчас? Гниют в земле? Перевариваются в желудке тигра? Разлагаются на дне залива? Нет, он сделает всё возможное чтобы выбраться. Кит протяжно стонет, закрывая глаза и кусая губы. Кончает, пачкая стену. Это сносит мужчине башню. То, что парень наконец получает наслаждение, не касаясь собственного члена, только от того, что Бак трахает его и как он это делает. Хьюз отпускает Рамси и любуется, как тот обессиленно сползает по стене. — Я принесу тебе еды, иначе ты скоро встать не сможешь. Или у тебя встать не сможет, — он ухмыляется собственной шутке и уходит. Бак сам до конца не понимает, что чувствует к Киту. Но действия говорят больше, чем мысли. Все его предыдущие пленники (а их было предостаточно; самых разнообразных калибров) были просто зверски убиты через пару-тройку дней после приобретения. Их было ни капли не жаль, они являлись лишь одноразовыми игрушками для киллера. Почему же он тогда беспокоится об этом парне? Почему он всё ещё жив, если можно было давно убить его? Ведь Джейсон, мать его, Броди не додумался проверить. — Ты смог бы когда-нибудь остаться со мной по своей воле? — спрашивает Бак, прижимаясь к спине Кита. Они опять спят вместе. Тот не отвечает, делает вид, что спит, что не слышит вопроса. Что он может ответить? Пару дней назад он бы вспыхнул, стал кричать что никогда бы не остался с этим извращенцем и лучше бы сдох. Он и сейчас хочет выбраться, оказаться подальше от этого ублюдка, но он уже уверен меньше, поэтому молчит. Не хочет злить его. — Поверишь или нет, я, похоже, люблю тебя, — делится мыслями Бак. — Да, я предпочитаю парней, но я только трахаю их. «А со мной было что-то еще?» — хочет спросить Кит, но снова отмалчивается. — Меня ранит твоё молчание. Это новая стратегия? Ну да не важно. Я о том, что я… Никогда не целовал их. Только, так сказать, утолял сексуальный голод. Трахал и убивал. Не знаю, что из этого у меня получалось лучше… Но ты. Ты не такой как они. Ты станешь для меня всем, если согласишься работать со мной. Работать на Хойта. Ты будешь свободен, если отдашься по своей воле. Мне надоели эти временные марионетки. Мне нужен живой человек, достойный меня. Подумай. И Кит думает. Он думает, что спятил, принимая такое предложение за возможное. Что скоро съедет с катушек и станет психом вроде Вааса. Мужчина засыпает, забыв о своём вопросе, а Кит теперь не может уснуть. Он размышляет об этом, повторяет сам себе, что при возможности всадит в Бака весь магазин, перережет глотку крышкой от консервной банки, повесит на лианах… И все-равно понимает, что не сможет. Не сможет забыть, избавиться от этого. Теперь никогда. Он не Грант и не Джейсон. Он не сможет убить.***
«Бак знал, что Джейсон придёт. Он сделал это специально, чтобы ещё больше унизить Кита». В доме никого не было, но из подвала слышались стоны и возня. Броди сбежал по лестнице и замер на входе… Кит был уже на грани, он не мог остановиться, даже увидев Джейсона. Ему было хорошо. В плане секса Бак действительно мог его удовлетворить. Он имел право сопротивляться только внутри себя. — Джесс… — слабо простонал парень. Тот не мог пошевелиться, пребывая в ступоре от представшей перед ним картины. — А, Джесси, добро пожаловать, — довольно улыбнулся Бак, покидая тело Кита и застегивая брюки. — Не ожидал тебя так скоро. Мне кажется, твой друг не хочет уходить. — он провёл ладонью по спине пленника. — Ах ты мразь! — прошипел Джейсон, приходя в себя, выхватив раздобытый нож и бросаясь на мужчину. Завязалась ожесточенная борьба. Кит был уверен, что его мучитель победит, но друг дрался неплохо и злость придавала ему сил. Броди нанес Баку три ножевых ранения, они прошли по касательной, не став смертельными только потому, что и Хьюз был не простым воином или пиратом Вааса. На его стороне тоже была сила и изрядный ум. И все же Джейсон, в конце концов, повалил его на пол, занеся над мужчиной священный нож ракьят. — Нет! — неожиданно даже для себя схватил его Кит, оттащив в сторону. — Что? — не понял друг, уставившись на него. Бак, хрипло дыша и зажимая раны, смотрел не менее изумленно. — Оставь его, — бросил Кит, презрительно взглянув на мужчину. — Уходим отсюда, пока не пришли его люди. Он не знал, почему вступился за киллера и очень сомневался, что у него есть «его люди». — Ладно, как скажешь, — согласился Джейсон. Вместе они покинули дом Бака.***
… Самое время сказать им. — Я тоже останусь, — выпалил Кит. Они уже грузились на корабль. — Что?! — ребята в шоке уставились на товарища. — Нет, это глупо… — Шутишь? — Кит, ты чего? — Я хочу остаться. Я научусь жить на острове… Не надо, — возразил он, заметив, что друзья собираются его отговаривать. — Это бесполезно. Я решил. Поговорил с Джейсоном. Прощайте. — Ладно, дружище. Нам будет тебя не хватать, — поник Оливер. — Если всё-таки передумаешь… — Нет, Дейзи. Девушка обняла друга, к ней присоединилась Лиза, потом Райли. — Я тоже буду скучать, но у меня остались здесь незаконченные дела.***
Прошло два месяца на острове. Джейсон и Кит занимались убийством людей Хойта и оставшихся пиратов Вааса, пытаясь выследить нового лидера. Такой заманчивый бизнес явно не остался бы без предводителя. Но Кит остался здесь по другой причине. Другой человек нужен был ему и с другой целью. Он стоял у дома Бака, того самого дома, в подвале которого провёл полторы недели в качестве пленника и игрушки для секса. Теперь он не тот напуганный парень, закрывающийся от побоев. — Бак! — позвал он, постучав в дверь, и приготовил револьвер. По ту сторону послышались шаги, отборная ругань и, наконец, дверь открылась. На пороге показался ныне безработный киллер, как всегда в расстегнутой рубашке и потёртых джинсах. Парень приставил пистолет к его голове и заставил шагнуть обратно в дом, входя следом. — Кит, — удивленно выдохнул он, рассматривая гостя. «Чёрт, как же пошло звучало это имя с его губ.» — Бак, — вторил ему парень. — Я думал… ты давно свалил с острова. Ты не позволил Джейсону убить меня, чтобы сделать это самому? — Если бы я сам хотел убить тебя, Джейсон бы понял, — заметил тот. — Пожалуй. Ты… — Хьюз на секунду замялся, — Очень изменился. Стал… намного красивее. И сильнее. — Думаешь это сработает? — сощурился Кит и взвёл курок. Он смотрел прямо в глаза Бака, наслаждаясь тем, что теперь это так. — Ты ведь пришёл не за этим, — развел руками мужчина. — Откуда тебе знать? — парень сделал ещё шаг вперёд, перенес револьвер к виску киллера и… накрыл его губы своими, закрывая глаза. Не то, чтобы он был уверен, что Бак не выхватит у него оружие и не предпримет других попыток спастись, но ради этого желанного поцелуя, готов был рискнуть. Последняя проверка. И Бак неожиданно ответил, передавая страсть губам, которые не мог забыть, в кои-то веки получая удовольствие от поцелуя. — Я не могу простить то, что ты сделал со мной. Но и забыть не могу. — наконец отстранившись, ответил Кит. — У меня много противоречий по этому поводу и… Я подумал над твоим предложением. Я останусь с тобой с одним условием: никакой работы на людей Хойта и пиратов. Теперь ты с нами, я равен тебе. И ты никогда не будешь спрашивать, почему я вернулся. Такой уверенный тон парня, некогда унизительно принадлежавшего ему, вызывал у мужчины наравне с влечением ещё и восхищение. Он готов был согласиться на что угодно, лишь бы сейчас же затащить его в постель. — Идёт, — усмехнулся Бак, вновь притягивая Кита и вовлекая в долгий чувственный поцелуй.