Письма, которые ты никогда не прочтёшь

      #1       Милый Шерлок!       Я умираю каждый раз как в первый, когда ты говоришь мне некоторые вещи, пишешь мне некоторые словосочетания. Наносишь мне одну рану за другой, сам того не осознавая. А они не заживают, болят, воспаляются. А я лишь терплю, молча терплю.       Душевные раны другого человека не увидишь глазами, не ощутишь рукой. Они скрыты очень глубоко. Их можно только почувствовать. Но бесполезно ждать, что ты — человек, по определению не умеющий любить, сможешь почувствовать чью-то душевную боль, услышать в голосе плохо замаскированные нотки отчаяния, увидеть в глазах след от бессонных ночей, переполненных слезами.       Тем более ты не сможешь почувствовать мои раны.       Тем более мои. Тем более ты. Тем более невозможно.       Я тебя люблю и мучаюсь, а тебе всё равно. Но в этом вся моя жизнь.       С любовью, Твоя Молли. (Ну, нет, конечно, не твоя).       02.04.2**6       #2       Милый Шерлок!       Не знаю, зачем я пишу эти странные письма, которые ты никогда не прочтёшь, ведь я не собираюсь их тебе отдавать. Так вот… Я знаю: я тебе никто. И наши странные взаимодействия, длящиеся вот уже полгода, только всё усугубляют. Иногда, обуреваемый страстью, ты влечёшь меня к себе, бывает, я сама навязываюсь, не важно.       Но утром я ухожу, и потом ты ведёшь себя так, будто ничего не было, будто ничего нет и никогда не будет, хотя мы оба знаем, что было, что между нами сейчас, и что впереди ещё будут холодные или жаркие нежные ночи, в которых мы будем близки. Но ты продолжаешь вести себя так же равнодушно, будто ничего нет.       Это бесит, Шерлок, это бесит.       С любовью, Молли.       15.06.2**6       #3       Милый Шерлок!       Вчера ты сказал, что тебе не нужны другие женщины. Но ты и не сказал того, что тебе нужна я. Ты просто привык. А я себе уже напридумывала… Ложные надежды, ложные. Это больно, но я переживу. Я сказала, что ты меня полностью устраиваешь по всем параметрам. Это правда, но не вся. Вся правда в том, что я тебя обожаю, а тебе плевать на меня. Наверно, когда-нибудь осознание своей ненужности убьёт меня. А пока… Я просто остаюсь у тебя на ночь. Опять.       С любовью, Молли.       30.07.2**6       #4       Мой милый Шерлок!       (Ну нет, конечно, не мой!)       Ты знаешь, что я тебя люблю, что никогда не предам, что стерплю любую твою выходку, и терпеливо жду тебя, где бы ты ни был. Пойми, другой такой ты уже не встретишь…       Но ты всё рассуждаешь о «той женщине», даже когда мы лежим, укрытые одним одеялом…       Тебе не стыдно говорить мне о ней, о призраке своей давнишней любви? Ведь ещё полчаса назад ты самозабвенно ласкал моё несовершенное тело, не «ту женщину», «не твою», ненужную тебе?       Как ты можешь быть таким лицемером, а, Шерлок? Тебе самому не противно?       С любовью, Молли (которая Хупер, а то, может, ты забыл?)       05.08.2**6       #5       Милый, самовлюблённый, придурковатый Шерлок!       Пишу письмо, которое ты никогда не прочтёшь, наверно, в последний раз. Хотя это не важно…       Но ты знай, я не хотела, никогда не хотела, чтобы всё было вот так… Знаешь, я всегда мечтала о романтике и признаниях, обещаниях, танцах при свечах и кольце в бархатной коробочке. А не о твоей сухой фразе: «Ну, если ты беременна, я женюсь на тебе».       Я не хочу этого вот так. Я не хотела залететь по твоей глупости, Холмс. И ты тоже никогда прежде не изъявлял желания взять меня замуж. Но всё это теперь далеко, потому что я сбегу от тебя! Меня больше не будет рядом. Ни я, ни мой ребёнок не станем портить твою жизнь и карьеру. Я сделаю всё, чтобы ты больше никогда меня не увидел.       Вечно твоя Молли Хупер.       01.09.2**6 _______________________________________________________       22.12.2**8       — Мам, а какая у тебя была девичья фамилия?       — Хупер. Милый, ты что, забыл дедушкину и бабушкину фамилию?       — Не… я просто уточняю… А правда, что вы с папой назвали меня в честь дяди, папиного старшего брата?       — Да, Майки, конечно, в честь кого же ещё?       — А Мэри — в честь жены дяди Джона, да?       — Да, сынок. — Молли укачивала двухгодовалую дочурку на руках.       — Мама… А почему ты не уехала тогда из Лондона?..       Вопрос двенадцатилетнего Майкрофта поставил его мать, Молли Холмс, в тупик.       — Откуда ты узнал?..       — Не бойся, мам, папа никогда не прочтёт твои письма. Я тебе обещаю.       Молли обнимает сына одной рукой за плечи, гладит по кудрявым волосам и виновато смотрит в его карие, такие же, как и у неё самой, глаза.       — Я тебе всё расскажу, Майки… Твой папа, он тогда повёл себя совершенно не так, как я ожидала, он сумел удержать меня… Только…       — Папа! — вдруг подскакивает мальчик радостно, подбегает к отцу, только что открывшему дверь в дом. — А ты ведь любишь нашу маму? — Майки лукаво смотрит Шерлоку в глаза.       — Ну конечно, люблю. Она же наша ма-а-ама… — ласково отвечает Холмс.       Когда он поднимает взгляд на жену, в её глазах стоят слёзы. И Шерлок вдруг — впервые в жизни — чувствует разом всю ту боль, что не замечал годами.       — Люблю, — шепчет он пересохшими губами, в тот же момент приближаясь к Молли и целуя её. — Прости меня за всё, моя Молли.       — Такое счастье стоило всей той боли. Я ни о чём не жалею! — шепчет она в ответ Шерлоку.