Не бечено.
Сехун бежал вперёд, крепко держа за руку Лухана, который еле поспевал за ним. Воздуха в лёгких не хватало, и даже не из-за быстрого бега, а из-за неизвестно откуда появившегося страха быть рассекреченными. Альфа никогда не боялся рисковать в своей работе, ему нравилось ощущение нового и ещё неизведанного. По обыкновению это касалось строго исследований в своём кабинете, а никак не побега из большой лаборатории.
Чанёль по правую руку заметно колебался, через каждые тридцать шагов стабильно предупреждал о возможных камерах на той или иной стене, так что ребятам пришлось ещё постараться незаметно сквозь них пробраться.
Останавливаясь у каждого замка или металлической двери на самом нижнем и плохо освещаемом этаже, Сехун спрашивал, как себя чувствует его омега. Но видя, что тот ни капли не уставал, набирался сил для движения дальше, ведь ему важно было знать состояние. Не только потому, что он – его омега, а из-за того, что это - своего рода экспериментальное создание, за которым нужен постоянный контроль.
Пол казался липким, коридоры длинными, а лампы на потолке устрашающими. Казалось, они мигали, или это от волнения рябит в глазах? Мучил вопрос: когда они уже, наконец, прибудут на место? Сэ знал, куда нужно держать путь, сколько по времени это займёт, но у каждого замка они останавливались раз за разом всё дольше, что он уже начал переживать, а успеют ли они до того, как их хватятся.
- Последняя, - Чанёль привалился к стене, переводя дыхание и набирая дрожащими пальцами код.
Увидев, что друг не помнит и половины, Сехун резко и оттого наверняка больно пододвинул его к углу и сам сделал это. Через секунду дверь уступчиво пискнула, а лампочка над ней замигала зелёным цветом.
- Теперь они знают, что мы тут, - промычал Пак. – По крайней мере, Крис точно, у него есть оповещения.
- Тогда поспешим! - Дрогнул Лу, первым заходя в огромное помещение и невольно останавливаясь на пороге. Кажется, ноги стали ватными.
Высотой в два лабораторных этажа величественно возвышался космический корабль. Покрытый алюминиевыми и медными сплавами, железом и платиной, он стоял, готовый уже к отправке в космос: по словам Чанёля всё необходимое было загружено ещё вчера. Два больших крыла в оранжево-синем цвете светились от падающего на них света флуоресцентных ламп, а часть прозрачного корпуса из небитого стекла отдавала бликами прямо в глаза. Рядом располагалась лестница, ведущая внутрь, прямо в открытые арочные двери совсем небольших размеров. Вначале показалось, словно это не космический корабль, а инновационный самолёт прошлых лет. Примерно этой же формой и размерами мастерили ракетопланы, что колесили по земной атмосфере на третьей космической скорости ещё в прошлом веке.
Сехун проронил удивительный возглас, рассматривая запасные люки пилотируемого корабля, его массивный хвост и небольшой иллюминатор. Являясь сотрудником этой лаборатории, он, конечно, мельком видел наброски в компьютерных файлах босса, но никогда не позволял себе поинтересоваться, что это такое.
Не таких размеров корабль ожидал увидеть Лухан. Он думал, что установка будет в разы массивней, чем-то отдалённым напоминая ракету-носитель, чем эта непонятная ему конструкция. Но и она поразила его своей элегантностью, красотой и множеством плавных изгибов, пролегающих с хвоста к основной части.
Справа от корабля и всего его вспомогающего оборудования Чанёль увидел дверь, являющуюся запасным выходом из лаборатории. Всего их насчитывалось три: в южном и северном крыле здания, а так же на крыше, но чаще всего пользовались именно первым, а этот, северный, предусматривался на всякий случай. Взгляд Сехуна в его сторону говорил сам за себя – Чанёлю пора было бежать к своему омеге, как они и договаривались. Вот так просто он решил снять с себя обязанности коммуникатора и, соответственно, учёного в этом здании. Он подумал, что если всё равно Земля погибнет через неделю, то почему бы теперь начать заботиться не о ней, а о себе. Со слезами на глазах и сжавшимся в груди сердцем, он решил попытать судьбу и позволить себе хотя бы это время провести со своей природной парой.
Его путь лежал именно туда, а их с Луханом – внутрь.
- Что ж, - Сэ не хотел навсегда прощаться с другом, но так же и понимал, что это они достигли точки невозврата. Оттягивать момент с каждой секундой становилось всё опасней, - тебе пора.
- И вам, – улыбнулся Чанёль, хватая его за руку и крепко сжимая. Этим он старался выразить ответную благодарность за все годы их знакомства и ту безвозмездную поддержку, что получил от друга.
- Мы будем помнить о тебе, - произнёс Лу, стоило только Паку отпустить альфу и развернуться. – Мы не забудем о вас всех, а о твоей помощи особенно! Спасибо и… прощай.
- Прощайте, друзья, - вновь грустно улыбнулся Чанёль, помахал им ладошкой и тут же побежал к входной двери. Чтобы в один момент не передумать и не вернуться обратно.
Теперь и им нужно было поторопиться, ибо тысячи учёных с минуты на минуту уже будут здесь, а им нужно было ещё завести корабль, открыть выход и загерметизировать люки. В противном случае, их, скорее всего, просто убьют. Но такой исход не устраивал, они хотели быть вместе даже на другой планете без единой души вокруг. Сехун приказал Лухану заходить в отсек и пристёгивать ремни, пока он закрутит пару клапанов во внешнем отсеке для плавного старта. И как бы омега не противился, якобы один не пойдёт, Сэ силой запихал его туда. Нервы у всех были на пределе, чипы стремительно плавились, а трясущиеся руки не слушались.
В горле стремительно пересыхало. Сехун не справлялся с тугими винами на брюхе корабля, что те выскальзывали и постоянно грозили потеряться. Он даже подумал, зачем здесь предусмотрены винты, если можно было продумать дистанционное решение проблемы взлёта? Но не успел он как следует выругаться на создателей, как его мысли занялись ещё одной проблемой, в разы хуже этой…
- Держи их! – громкий крик раздался из входной двери в помещение.
Резко обернувшись на многочисленные голоса, Сехун пропустил удар сердца, нервно сглотнул и силой закрутил последний винт. Бросив ключ на пол, он резко оттолкнулся от этой части корабля и на негнущихся ногах стремительно пустился к лестнице. Казалось, до неё бежать ещё километр вместо реальных пяти метров, всё в его глазах дрожало, а вместе с тем потели руки и не слушались ноги. Лишь бы успеть, чтобы они не догнали! Ещё раньше Чанёль сделал так, что ключи зажигания и выключения питания всего корабля оказались в руках Сехуна, поэтому ему не стоило бояться, что их остановят на половине полёта.
- Остановитесь, немедленно! Вы не понимаете, что творите! – орал Крис, пытаясь ухватиться за последнюю поднимающуюся на борт ступеньку. – Вы не выживете там, у вас нет лекарства! Ты, чёртов альфа, умрёшь и умертвишь весь наш проект! – слова босса слышались уже не так отчётливо за счёт шума, создавшегося в результате подъёма лестницы.
Забежав в отсек управления, Сехун стремительно повернул ключ зажигания и нажал ещё пару кнопок, прежде чем выглянуть через стекло и убедиться в том, что трубы сложились вовнутрь без всяких помех, генераторы успешно заработали, и мотор завёлся. Лухан взволнованно кусал губы, заламывал пальцы и бегал туда-сюда по нижней части корабля, выглядывая в иллюминатор беснующихся учёных, что пытались запрограммировать корабль с помощью компьютеров. Но альфа уверил его, что ничего у них не получится, так как на всех функционирующих элементах стоит пароль, который никто кроме него не знает. Сам Крис связывался с кем-то по наручным часам, вышагивая туда-сюда и нервно взлохмачивая серые волосы. А ребята ждали, когда всё настроится и будет готово к отправке.
- Сядь и пристегни ремни, а то тронется так, что костей не соберёшь, - альфа что-то нажимал на панели управления, невзирая на омегу. Тот по повелению быстро бросился в кресло, тут же пристёгиваясь трясущимися руками. Ему стоило три раза чертыхнуться, прежде чем попасть в шейку-пристёгиватель.
Медленно начали открываться створки лабораторных стен, впуская за собой стремительный поток воздуха и земной пыли. Через них они и полетят, понял Лу, разглядывая серый туман впереди и удивляясь, что его альфа был прав – мир, который он рисовал, совершенно отличается от того, что есть на самом деле…
Щёлкнула титановая подпорка, заставляя омегу вздрогнуть всем своим телом. Тем не менее, он осознавал, что это всего лишь части трудного и бесконечно долгого приготовления. Он ощущал каждой клеточкой себя, как настраивается на взлёт отдельный компонент корабля.
В иллюминаторе показалась ещё одна группа учёных, которых Сехун прекрасно знал. Во главе с До Кёнсу они делали сплавы для этого самого корабля. И сейчас им ничего не стоило с помощью своего огромного специального оборудования выжечь в нём дыру и подпалить их тела к чёртовой матери.
Сехун охнул, стоило ему только завидеть одетых в чёрные плащи и кирзовые ботинки людей, которые строгой шеренгой направлялись к ним. Сломя голову вбегая в левый отсек, он опустил рычаг, и корабль затрясло. Лухан ладонями в ужасе закрыл глаза, сжавшись до размеров маленькой точки. Он хоть и понимал, что они сейчас уже взлетят, но всё равно боялся.
Группа Кёнсу уже забиралась на основной корпус и включала свои приборы, Крис внизу гадко ухмылялся, сложа руки на груди, а Сехуну хотелось всё здесь разгромить.
- Давай быстрее, тупая железяка! – заорал он, пугая и Лухана, и самого себя.
Но в следующую секунду что-то на панели управления пискнуло, омега резко открыл глаза, видя перед собой фиолетовую лампу, а дальше корабль медленно начал двигаться. Забежав в салон, чуть не запутавшись при этом в собственных ногах, Сехун быстро упал в кресло и пристегнулся ремнями безопасности. С каждым метром корабль набирал всё больше и больше скорости, сердце билось всё быстрее и быстрее, а руки покрывались потом. Через пару таких метров он взглянул на крыло, которое грозилось быть разобранным на части, но уже никого не увидел. Счастливая улыбка пробежалась по его лицу.
А через минуту они уже парили в бескрайних воздушных просторах, готовясь выйти в открытый космос.
🚀🚀🚀
Всё то небольшое количество времени, что они рассекали космические просторы, Лухан не проронил ни слова. Подозрительно, что омега внимательно смотрел в главное окно, его эмоции на лице периодически сменялись то удивлением, то страхом, то непониманием, но он всё так же сидел в кресле пристёгнутым и почти не шевелился. Хотя сам Сехун уже давно отстегнулся и даже сходил проверить, прочна ли герметизация в отсеках.
- Всё хорошо? – он тихо подошёл сзади и руками осторожно зарылся в чёрные волосы омеги. Лухан поднял голову подбородком вверх и грустно взглянул на альфу, накрывая сверху его ладошки. – Что случилось?
- Мы больше никогда не вернёмся?
Теперь Сехун понял, что не так. Он поджал губы, огибая кресло омеги и присаживаясь на край панели управления.
- Нет.
Не то, чтобы Лухан уже начал скучать, нет, он просто не знал, что ждёт их там впереди, на другой планете. Сехун объяснил, что лететь им не меньше трёх земных дней, поэтому психологически уже как можно скорее необходимо было настроиться на прибытие. Омега должен понимать, что та прошлая жизнь осталась там, далеко за пределами этого корабля. Зайдя сюда, он навсегда попрощался и с ней, и со всеми обитателями лаборатории.
Ощущение нехватки их общего друга начало беспокоить сразу же, как он скрылся за пределами двери, но о нём ни один пока не смел упомянуть.
Космический корабль – это два небольших этажа. Первый включает в себя основной отсек с иллюминатором во весь рост, управленческий отсек, склад с лекарствами, а так охлаждённую комнату с тысячью разных организмов в маленьких пробирках, которые предназначены для заселения на новой планете. Второй – это комната для сна, небольшая кухня с уже готовым питанием и склад, где хранятся семена миллионов растений, которые так же нужно будет высадить. Сехун понимал важность этой задачи, ведь для будущего поколения станет первостепенным узнать, что, как и откуда взялось. Но это произойдёт только через миллиарды лет…
По компьютерным данным Сехуна, жизнь на Земле закончилась. Вот так скоропостижно было уничтожено всё живое, всё самое прекрасное, что ещё оставалось на ней. Больше нет ни Чанёля, ни его омеги – Бэкхёна, нет Криса, Джунмёна, Джонина, Кёнсу, а так же других умнейших учёных и даже самой лаборатории в горах Норвегии. Нет никого, кроме них. Огненный метеорит прилетел слишком большой, отчего создал в рельефе огромную трещину, приземлившись в районе центральной Европы, где проживало бо́льшее население всей планеты. Остальные пылающие камни только разожгли обстановку, обрушившись в океаны и на крупные города: цунами и торнадо погубили часть суши. Земля раскололась на множество частей, да так, что ядро Земли не выдержало напряжения и разорвалось, оставляя от круглого шара лишь миллионы жалких частичек.
Ощущение утраты не проявлялось остро, парни просто ещё пару часов после разрыва смотрели вдаль разлетающимся обломкам и мысленно прощались со всеми, кто погиб в этой катастрофе.
Больше об этом ни один из них старался не говорить, прекрасно осознавая эту боль.
🚀🚀🚀
Уже лёжа в кровати, ни Лухан, ни Сехун не могли уснуть. Впервые в жизни им приходится спать с кем-то под одним одеялом и уж тем более друг с другом. Альфа не знал, что делать – Лу то и дело поворачивался с бока на бок, раскрывался и снова укутывался в одеяло. Что-то явно его тревожило, только он не понимал, что именно.
- Сэ… - хриплый шёпот в темноте почти оглушил. Он повернул к Лухану голову и промычал в ответ, на что тот продолжил: – почему Крис сказал, что мы не выживем? И какого лекарства у нас нет?
Точно! Вот что вылетело у Сехуна из головы. Лекарство, которое защищает от всех болезней. Внимая неудачному опыту жизни на Земле, когда целые города вымирали от различных эпидемий, учёные решили, что человек больше не будет болеть смертельными болезнями. Было разработано специальное лекарство, о котором альфа благополучно забыл. В омегу оно было введено ещё на начальной стадии развития, когда по венам пускали кровь, наполненную множеством полезных веществ и других нужных лекарств.
Сехун резко встал с кровати, отбросив одеяло, и побежал в нижний отсек, где хранились медикаменты. Прямо на глазах у омеги он разорвал пакетик со шприцом и, пережав руку с помощью верёвки, воткнул его прямо в вену. От такого жуткого зрелища Лухан содрогнулся всем телом и, заметив скатывающего по стене вниз парня, тут же подбежал к нему, пытаясь привести в чувство. Лекарство почти мгновенно усыпляло, чтобы разнести бактерию по всему организму.
- Они думали, что я не знаю о нём… - пересохшими губами пытался объяснить альфа. – Они думали, я не заберу его из лаборатории… Но я сделал это… Теперь можно быть спокойными… Лу, всё будет хорошо, я обещаю. Так… как нужно, - и Сехун уснул на руках Лухана, ласково поглаживающего его начинающие медленно темнеть волосы.
🚀🚀🚀
Ему нравилось смотреть в большой иллюминатор, поэтому он проводил около него значительную часть времени. Перед глазами простирались огромные млечно-молочные реки, состоящие из звезд и созвездий, и редко когда можно было увидеть пролетающие метеориты. Омега прикоснулся пальчиками к плотному стеклу, чувствуя заметный холод.
Звёзды. Корабль парил по бесконечным мириадам звёзд. Они настолько увлекли Лухана, что вскоре вместе с альбомом и карандашами он перебрался к иллюминатору. Несмотря на то, что во всём корабле поддерживалась едина температура (кроме холодильного отсека), Сехун заботливо укутал омегу в небольшой свинцовый плед с рисунком гор и пушистых облаков. И как бы ни было непривычно, ему нравилось.
Устроившись рядом со своим художником, альфа вдумчиво разглядывал то млечный путь за окном, то его подобие на альбомном листе, не стараясь скрыть улыбку, пролегающую по его счастливому лицу.
- Красиво получается. Наши дети точно вырастут художниками, - Лухан даже вздрогнул от столь смущающих слов.
- У меня ещё полно альбомов в багаже, им будет, на чём творить свои шедевры, - в ответ улыбнулся омега, пристраиваясь ближе к Сэ.
- Только с этим будут проблемы, - тут же его лицо стало серьёзным и даже каким-то пугающим. – После того, как мы сойдём на новую Землю и распространим по ней все живые и не живые организмы, что летят с нами, корабль тут же самоуничтожится. И с ним должно пропасть всё. Абсолютно всё, что, так или иначе, связано с той жизнью. Мой компьютер говорит, что через 32 часа мы уже будем на месте, поэтому у тебя есть ещё время вдоволь нарисоваться.
Омега грустно вздохнул, но понимал, что так надо. Обнимаемый сзади за талию руками Сехуна, он продолжил творить красоту цветными карандашами.
🚀🚀🚀
Новость о том, что их полёт заканчивается, что вот-вот они сядут на землю, даже не удивила Лухана. Он спокойно прошёл в отсек управления и сел в своё кресло, пристёгиваясь ремнями. Омега улыбался, глядя на воодушевлённого Сехуна. Теперь, как он сказал, всё точно будет хорошо. Любые связи с тем миром разорваны, они рядом… а вот и сама планета.
Издали она казалась такой же большой, как их Земля, только она была не серой, а зелёно-голубой. Омега вцепился пальцами в пристёгнутые ремни, проглатывая разом все слова и забывая и моргать, и даже дышать.
- Что ж, вот она, наша новая жизнь, - прошептал Сехун.
🚀🚀🚀
Никогда Лухан ещё не видел свои рисунки воочию. Всё, что было запрограммированно в его мозговых чипах здесь - на этой чарующей планете. На самом деле после рассказов Сехуна о ничтожности их Родины сложно было поверить в то, что он сможет когда-нибудь своими собственными глазами лицезреть все прелести живой природы, некогда погубленной людьми на той, другой Земле.
Сходя по лестнице, они и представить не могли, какими тёплыми окажутся кристально чистые реки, каким мягким ветерок, лохматящий уже чёрные волосы, какими зелёными и ослепляющими листья на деревьях.
Дорогого стоило вот так просто сидеть посреди усыпанной жёлтыми цветами поляны, рисовать натюрморт (пока это ещё возможно) в новом альбоме, вдыхать прекрасный и успокаивающий аромат благоухающих козульника и примулы, слушать стрекотание кузнечиков и краем глаза наблюдать за альфой, который ловкими движениями рук выпускает на свет диких пчёл.
Для них наступила новая жизнь. Они стали её первыми и пока единственными глашатаями, вершителями скорого будущего. Теперь в их руках зарождение новой цивилизации, нового мира и новых людей.
Возможно, они возложили на свои плечи роли Адама и Евы, хотя кто знает, во что это всё выльется. Важно лишь то, что они не могли больше допустить такого плачевного исхода, как в истории с Землёй.
Как говорится, без прошлого нет будущего. Поэтому они призваны исправлять ошибки своих предков.
Во имя всего живого.
the end.
