Ты пришел без предупреждения И заставил меня улыбаться. Я хочу, чтобы так было каждое утро.
POV Карма
Каникулы уже прошли. На улице холодно, мокро, снежно. Выходить было лень и все каникулы я просидел дома. Экран телефона всё время зажжён, корпус вибрирует от уведомлений новых сообщений. Я судорожно отвечаю на каждое, пытаясь не пропустить ни одного. Каждый раз я жду, когда она позовет меня. Прогуляться или пройтись до ближайшего продуктового. Я соскучился. По нашим прогулкам, по ней, по её смеху, по тем моментам, когда она не может определиться, чего ей больше хочется, яблочного сока или кислых мармеладок. Я предлагаю ей купить и то и другое, но у неё не хватает карманных денег. И я доплачиваю за мармеладки. Она вопит, сопротивляется, даже бьет меня, но в конце концов успокаивается и принимает поражение. Она говорит, что в следующий раз сама купит для меня что-нибудь, но я отказываюсь. Я же знаю, что она забудет об этом и снова не возьмет с собой карманные. Именно в продуктовом был второй раз, когда мы с ней встретились. Я рыскал по полкам шкафов в поисках оливкового масла и банки энергетика, как вдруг в мою спину кто-то врезается. Я хотел было уже развернуться и вставить слепому рылу по самое не могу, но взгляд мой упал — в буквальном смысле — на маленькую щуплую фигуру рыжеволосой засранки. Я не сразу понял, что это была Аки, та самая, что недавно выбесила меня и остановила мой резиновый нож, кинутый в неё. Но когда узнал, меня ещё больше передернуло. — Смотри, куда прешь, слепондя! Она не сразу среагировала на моё замечание, потирая, видимо, ушибленный нос. Вскинув на меня свои большие глаза, она тоже узнала меня не сразу. Нахмурив лоб, она стала пронзительно верещать. — Это ты?! Чё ты там вякнул?! Ты сам слепой, не видишь, что тут люди ходят? Встал столбом! Она кричала так громко, что у меня заложило уши. Тогда я подумал, что она очень противная девчонка. Эксцентричная, лицемерная, громкая и очень капризная. Но не смотря на весь этот букет неприятностей, она зацепила меня… Тогда мы разошлись без кровопролития. Одна из продавщиц сделала нам замечание за то, что мы чуть не начали драться возле стеллажа со спиртным. Пригрозила вызвать охрану. Я не стал просить прощения, а ждал, что она это сделает. Но она нагло уставилась своим прищуром на меня. Тогда я хотел её прибить. Тогда я даже не мог подумать, что будут думать о ней каждую минуту. Мы все каникулы переписывались и иногда созванивались. Только она звонила мне сама, когда было удобно ей. Каждый раз, когда хотел ей позвонить я, она сбрасывала и тут же писала мне сообщение «Что случилось?», и объясняла, что не может сейчас говорить. Она говорила, что уехала с братом по делам. Меня это сильно расстраивало, но каждый раз приходилось мирится с её бурной деятельностью. Я слишком сильно привязался к ней. Хотя, кажется, это даже больше, чем привязанность… Я стою на ступеньках её дома и очень хочу постучать. Я выдыхаю, сердце почему-то очень сильно колотиться. Ещё раз вздыхаю. — Тебе что-то нужно? Меня прерывает скрипучий голос за моей спиной и моя рука так и остается в нескольких сантиметрах от двери. Я разворачиваюсь и испуганно смотрю на пожилую женщину со сморщенным улыбающимся лицом. — Ты что-то хотел? — снова повторила бабуля. Я тут же одёрнулся и спустился со ступенек, подумав, что я выгляжу слишком странно. — А… Я к… А жильцы этого дома… — я начал запинаться. — Господин Окада уехал по срочному делу, — пояснила женщина своим скрипучим, но приятным голосом. — А его сестра? — Аки и есть его срочное дело, — старушка тут же перестала улыбаться. — Ей стало совсем плохо и её увезли в больницу. Меня как будто ударили по голове. Что значит «совсем плохо»? — А ты не знал? Аки-тян очень больна… — словно услышала мои мысли старушка.The End POV Карма
Красноволосый покачнулся, чуть не свалившись в сугроб. Старушка дернулась в его сторону, обеспокоенно взглянув на парня. — Сынок, что с тобой? Карма зажмурился — голову сдавила сильная боль. Он почувствовал, как холод пронизывает его тело и сжимает внутренности. — Вы… Не знаете… В какой больнице? — прохрипел красноволосый, пытаясь успокоить испуганную бабулю. Карма рванул с места, чуть не сбивая старушку с ног. Разум затуманился, дыхание сбилось, ноги вязли в снегу, парень спотыкался. В голове не укладывалось сказанное старушкой. Как больна? Когда это случилось? Почему она молчала? В голове сразу стали возникать воспоминания о рыжей. Карма пытался понять, когда это произошло и не мог… Красноволосый не помнил, как он добежал до больницы, как вбежал по ступеням внутрь. — В какой палате Окада Аки?! — выпалил Карма в лицо медсестре, сидящей на ресепшене разговаривая с кем-то по телефону. — Подождите минуту, — ответила она спокойным голосом, выставив ручку вверх. — Я не могу ждать! — заорал Акабане, привлекая внимание всего коридора к себе. Медсестра спокойно посмотрела на разгневанного демона, медленно положила трубку телефона и раздраженно выдохнула. — Молодой человек, не шумите. Это больница. Карма выпучил алые от гнева глаза. Он сжал ледяные пальцы до побелевших костяшек и стукнул по столу так, что все вещи вместе с медсестрой и её стулом подпрыгнуло. — Не шумите! — повысил голос кто-то со стороны. Акабане запыхтел, а глаза его налились кровью ещё больше. Хотелось рвать и метать, разрушить здесь всё, перевернуть каждый этаж, но он должен был найти её. — Карма? Кто-то окликнул его и парень резко развернулся на голос, желая выместить весь гнев на позвавшего. Но его свирепый взгляд встретился с ясными блестящими голубыми глазами. — Карма… Рука потянулась к малиновым волосам и наспех заложила пару прядок за ухо, но они тут же выпали. Акира взяла в руки два пластиковых стаканчика и направилась к сгорбившемуся однокласснику. — Выпей, — она протянула один стаканчик. Акабане поднял голову и взглянул на стакан. — Это чай. Тебе это нужно. Желтоглазый взял в руки стаканчик и задумчиво осмотрел его. Акира тихонько присела рядом с ним. — Ты неважно выглядишь, — начала девушка после затяжной паузы. — Ты спал сегодня? Со стороны Кармы послышался нервный смешок. Кира замялась. Акабане ничего не ответил и между ними снова воцарилась тишина. В голове была уйма вопросов и невозможно было подобрать хоть один, который сейчас можно было бы задать, и это злило Карму. Кире тоже было не по себе. Она видела в каком состоянии находится её одноклассник, её друг, и не знала, с чего ей начать. Пошутить, или начать сразу с главной темы. Она ведь понимала, что он узнал об Аки. Почему её положили сюда? Что с ней? Как давно у неё эта болячка? Откуда знает об этом сама Кира? Сказать ли ему что она находится прямо над нами? А самое главное, выдержит ли он правду? Кира выдохнула несколько раз. — Что с ней случилось? — к удивлению Фукуда задал вопрос Карма. — Мы переписывались с ней все каникулы и она говорила, что у неё какие-то дела с братом. Кира замешкалась, пытаясь придумать ответы. — Она говорила, что брат взял ее с собой в другой город показать, как он работает, — Карма перебирал пальцами, крутя стаканчик в ладонях. — Она мне столько всего рассказывала… — Карма, послушай, — вдруг начала малиновласка, сглотнув тугой ком в горле. — Так нужно было… Всё стало слишком серьёзно… — Сколько она здесь? — сухо спросил демон, не поднимая глаз. — С тех пор как начались каникулы. Сначала было просто обследование, но затем ее положили насовсем. — С ней всё будет хорошо? — Карма почувствовал как что-то внутри болезненно сжалось. — Карма… — на выдохе произнесла девушка и положила ладошку на его руку, пытаясь успокоить. — Всё стало слишком сложным. — Что у неё? — Карма наконец перестал смотреть перед собой и посмотрел на одноклассницу. Его уставшие покрасневшие глаза слезились, а веки опухли, из-за чего казалось, что красноволосый является каким-то вампиром. И всё равно в его глазах читалась надежда… — У неё опухоль, Карма… — сглотнула Кира и тут её глаза стали такими же, как у Кармы. — Неоперабельная… По щеке пробежала слеза и девушка тут же отвернулась от парня. Акабане сам отвернулся от одноклассницы и уставился перед собой, плотно сжимая стакан с уже оставшимся чаем. Кира плакала, вытирая бегущие слезы рукавами куртки, на мгновение даже позабыв о том, что Карма рядом. Вдруг раздался звук мятой бумаги и брызги чая разлетелись по белым плиткам пола. Это привело Фукуду в чувства и она испуганно подпрыгнула на стуле. — Где она? Она не заметила, как Карма встал перед ней в эту чайную лужу. Глаза его были пустые и от этого становилось ещё страшнее. Кира вытерла слезы и молча повела его к лестнице. Было страшно что-либо говорить, да и она не знала, что ей сказать. Они поднялись на третий этаж. Карма покорно следовал за одноклассницей, даже не смотря по сторонам. Кира провела его через все повороты и остановилась возле палаты 305. — Тут. Карма поднял голову и посмотрел на номером на двери и на его лице показался тот страх, который Кира испытала только что. Лицо побледнело, опухшие глаза забегали, колено задергалось. — Если хочешь я… — Акира хотела что-то сказать, что её прервала ладонь Кармы, которая повисла в воздухе. Он выждал паузу, собираясь с мыслями и сделал первый шаг к двери палаты. Ещё один, и ещё. Он почти вошел в небольшое помещение и прямо перед ним, напротив, на кровати сидела та самая девочка… Карма остановился за порогом, смотря на нее. Ещё шаг и он переступит порог и привлечёт её внимание к себе, но он боится. Он наблюдает за ней издалека, как в самом начале. Она что-то записывает. Такая спокойная, невинная, живая. Так сложно поверить, что с ней что-то не так. Издалека она похожа на себя прежнюю, когда она ходила в школу, когда принимала его в свой дом, когда шла с ним домой после школы. Она всё та же! Но тут девочка отвлекается. Её взъерошенные волосы подпрыгивают на макушке и падают на лицо. Она действительно похожа на маленького воробья. Рыжая встречается взглядом с Кармой и у неё как будто сперает дыхание. Девушка роняет ручку и та скатывается по одеялу на пол, стукаясь и издавая неприятный звук. — Карма… Она сильно изменилась за то время, что они не виделись. Ключицы стали очень сильно выступать, синяки под глазами стали темнее, кожа белее и прозрачней. Её рыжие волосы были всё так же опрятно причесаны, как прежде, и только на макушке как всегда торчали короткие пушистые прядки, создавая образ усталого «растрепанного воробушка». Девчонка сидела на кровати, и даже под одеялом были видны её острые коленки. Ей было плохо, было видно, и это заставляло сердце парня сжиматься еще сильнее. — Карма… Она улыбается уголками губ, а затем показывает свои белые зубы. Её потускневшие глаза заблестели, и лицо словно засветилось. Акабане все стоит на пороге, не в силах сдвинуться. Хочется зажмурится, чтобы всё это оказалось просто каким-то неприятным сном, до боли кусает губы и чувствует металлический привкус. «Этого не может быть…» — Лучше уходи, — слышится отчетливый женский голос в ушах, который одергивает Карму изнутри. Он удивленно смотрит на девчушку, которая с болью в сердце отворачивается от него, запахиваясь одеялом. Тут Карма делает шаг вперед, потом еще, еще, и оказывается возле кровати. Аки прячется под одеялом и пытается вжаться в матрац как можно сильнее, чтобы её не видели. На пол со звяканьем падает ручка, скатившаяся с постели. Карма инстинктивно ныряет к полу, поднимает её и резко встает. Её глаза всё такие же. Они не могут быть другими. Наполненные светом, добрые и пронизывающие до самых костей. Она прямо перед ним, смотрит на него и пытается дотянуться до ручки. Несколько секунд они неотрывно смотрели друг на друга, каждый боялся сделать что-то неправильное. — Прости, я криворукая немного…- пробормотала рыжая, выхватывая у парня предмет. Пальцы тряслись, было видно, что ей с трудом даётся держать в руках что-либо. Девушка попыталась нажать на ручку, чтобы убрать стержень, но не удержала и выронила её обратно. Снова раздался неприятный звук. Тихо выругавшись на себя, рыжая снова полезла доставать проклятую ручку, но вдруг Карма резко перехватил её руку и Аки замерла. Это не сон, это — реальность. Акира, которая до сих пор стояла возле двери и наблюдала за ними, тихо всхлипнула и исчезла из виду. — Привет, — Аки нарушила томительное молчание первой. — Привет, — сглотнул красноволосый и попытался выдавить улыбку. Неожиданно рыжая хихикнула и на её белом худом лице проступили морщины. Карма увёл взгляд в сторону, и, снова подняв ручку, сжал её в кулаке. Ладони сильно похолодели и вспотели. Он осторожно протянул её и положил на одеяло возле Окады. Рыжая стала настойчиво загребать одеяло. — То есть, уходить ты не собираешься? — спросила бестия. — Куда ж я теперь уйду? — тихо ответил Карма. — Ты же не хочешь этого.Мне приснилось, Что сбылось всё, чего я хотела. Но когда я просыпаюсь, я вижу Тебя рядом со мной, И ты говоришь: «Пока я рядом, никто не сделает тебе больно, Не хочу соврать, но ты можешь научиться. Если бы я мог повлиять на то, какой ты видишь себя, Ты бы не спрашивала себя о том, зачем ты здесь. Они тебя не заслуживают».
Дома, деревья и люди в приоткрытом окне быстро сменяли друг друга, авто быстро проносилось через светофоры, обгоняя таких же обычных водил, ловя возмущенные гудки. Дым валил из щелки, заполняя собой весь салон. Глаза ужасно щипало, приходилось щуриться. Брюнет нервно втягивал эту гадость и быстро выдыхал едкий дым, как паровоз. Пальцы до побелевших костяшек сжимали руль с такой силой, что казалось, будто он вот-вот треснет. В голове творился хаос. Множество мыслей, вопросов и недоумевания терзали душу и заставляли кричать. Как голоса, они разрывали мозг, пытаясь свести с ума. От злости молодой человек только сильнее нажимал на газ. Он не мог бросить её одну, только не теперь. Чувство удушающей вины сдавливало горло, хотя он только поехал забрать кое-какие вещи и купить её любимые пироженые. Перед глазами было её лицо. Улыбающееся, светящееся, такое, как в детстве. Детство... Губы непроизвольно растягиваются в улыбке. Снова затяжка, выдыхает смердящий дым. Если бы она узнала, что он снова начал курить, то точно бы настучала ему по тыкве. Эта девочка всегда была такой. Такаши нехотя погружается в светлые, но тяготящие душу воспоминания о детстве. - Ну, Такаши! Что ты делаешь? – протягивает недовольный голосок. Девочка сидит за столом, держа в руке синий карандаш. Она возмущенно смотрит на старшего брата, который решил своеобразно поиграть с ней. Он выхватил листок у неё из-под носа и отбежал на несколько шагов, с неподдельным интересом разглядывая рисунок. - Я оцениваю искусство будущего великого художника! – ответил паренек, поворачивая лист в разные стороны. – Это сто, коробка? - Нет, это домик! – возразила девочка, надувая губы. – Отдай! – она вытянула руку вперед и быстрым шагом подошла к брату. Её попытки выхватить рисунок оказались тщетными – этот дылда слишком высокий для неё. - Не возьмешь, не возьмешь! – дразнил брюнет, двумя прыжками взобравшись по лестнице на второй этаж. Бесенок разозлено рыкнула и побежала своими маленькими ножками вверх. - Отдай же! Она прыгнула на месте, в попытке дотянуться и случайно наступила на палец чей-то палец. - АЙ, Больно же! – взревел парень, автоматически бросая бумагу и хватаясь за больную конечность. - Так тебе и надо, - победно высунула язык рыжуля, подобрав свой шедевр. - Ах, ты, гадина маленькая! – зарычал Такаши, зыркнув на сестру исподлобья. Девочка тут же почуяла неладное и втопила назад. – А ну стой, мелкая! Тут входная дверь приоткрылась, и в дом вошел высокий широкоплечий мужчина с еле проступающей сединой на шоколадных волосах, держа в руке большой пакет. - Что вы так шумите? – прозвучал возмущенный баритон, но дети продолжали верещать, как ни в чем не бывало. - Такаши! Помоги с пакетом! – громче произнес мужчина и юноша, прекратив щекотать плачущую сестренку, поплелся к порогу. - Это всё он, папочка! Я просто сидела, рисовала, а он у меня рисунок забрал! – залепетала лисенок, на опережение попытавшись выбелить себя. - Ах, ты падла такая! Врешь! – заревел парниша, стукнув по столу банкой из-под фасоли. Мелкая тут же ретировалась под стол. – Вот я тебя поймаю сейчас, будешь знать. - Да хватит вам ругаться, - пресек мужчина, попутно доставая дочку из её укрытия. - Папа, я хотела нарисовать домик, а в нем тебя, меня и Такаши. Но он забрал и помял мой рисуночек, и теперь я не буду его рисовать в своем домике, - захныкала лисенок, утыкаясь в плечо папы. - Ну-ну, нарисуешь новый, милая, - старался успокоить её мужчина, сдерживая смех умиления. – А Такаши тебе в этом поможет. - Что?! – возмущенно вскричал брюнет. – Пусть Аки сама свои куляки-муляки рисует! - Ты же хочешь быть в её домике, поэтому ты ей и поможешь, - улыбнулся отец. - Сдался мне её домик! У меня свой будет, и в нем будем только мы с тобой, без нее! – выпалил Такаши, скомкивая пакет. - Папа! – зарыдала малышка, утыкаясь в шею отца. Мужчина тут же прижал ее к себе сильнее, поглаживая по спине. - Мы все будем в одном домике, потому что мы – семья, а семья не может быть разделена, – мужчина отодвинул стул и сел на него, продолжая придерживать хлюпающую носом Аки. – Представь, что домик – это твое сердце, а что будет с сердцем, если от него оторвешь кусочек? Парниша замялся на месте, отводя взгляд в сторону – он очень не любил, когда отец начинал вести такие глубокие философские разговоры. - Наше сердце – это дом, который заселяют все близкие нам люди. Если не будет одного из этих жителей дома, то дом будет казаться пустым, – он заправил прядку рыжих волос Аки за волосы – она уже прекратила плакать и стала внимательно слушать отца. – Поэтому мы и говорим вам, что вы друг у друга одни в этой жизни и не должны ссориться даже чуть-чуть. Ведь пропавший кусочек сердца не пришьешь обратно. «Пропавший кусочек сердца не пришьешь обратно», - раздавалось в голове эхом. Такаши сжал руль еще крепче и прибавил газу. «Она – мой единственный родной человек в этой жизни. Я не могу допустить, что с ней что-то случилось... Я сдержу обещание данное папе!» Парень не заметил, как пролетел на красный свет, и за ним выехала полицейская машина. «Вот черт!» - подумал Окада, когда услышал просьбу остановится у обочины из громкоговорителя. В палате царила тишина. Парень молча изучал задумчивое лицо девушки перед собой, а она смотрела в сторону, боясь взглянуть на него, нервно перебирая складки одеяла пальчиками. - Мне не нужно рассказывать, когда это случилось, Аки. Я знаю, – неожиданно прервал молчание красновласый. Рыжая встрепенулась и наконец-то взглянула на него своими испуганными глазками, как будто ожидая чего-то. – Не переживай, – он потянулся к ее руке, нежно обхватывая, – я не уйду. Шел урок. Ученики внимательно слушали своего учителя осьминога, попутно записывая все в тетради. За окном валил снег, Нагиса задумчиво посматривал на крупные белые хлопья, медленно падающие с неба. Во всем классе царила какое-то странное томящее напряжение, как будто должно произойти что-то. Даже Коро-сенсей стал сам на себя не похож, и другие учителя тоже. Вдруг дверь в класс без стука отворилась, все как обернулись, а Коро мигом прекратил объяснение материала. В дверном проходе стояли Карасума и какой-то мужчина средних лет в строгом черном костюме и прозрачных очках в тонкой оправе. Ребята напряглись, не понимая, что происходит, и озадаченно покосились на учителей. Мужчина молча прошел за Карасумой и встал лицом к классу. - Здравствуйте, ребята, - произнес Тадаоми, обращаясь ко всем ученикам. – Послушайте, пожалуйста, важную информацию, - он посмотрел на мужчину рядом с собой, которому, наверняка, не нужно было разрешение, чтобы начать. Мужчина вынул из своей черной папки лист бумаги и стал зачитывать то, что повергло всех в недюжинное удивление. Некоторые ребята откинулись на спинки стульев от удивления, округлив глаза. Девочки взволнованно прижали кулаки к груди и губам, у некоторых заискрились глаза. Кто-то не проявлял никаких внешних эмоций, но внутри них взрывался вулкан негодования и непринятия. - Есть вопросы? – безэмоционально произнес мужчина и в ответ получил лишь тишину. Он деловито поправил очки и вышел из кабинета. Ученики перевели удивленные взгляды на своих учителей. - Коро-сенсей, это всё правда? – тихо спросила Каэде. - Наша Аки и правда больна? – отозвалась Рио. - Вы знали об этом? - Аки и её брат попросили нас никому не говорить об этом, - ответил Карасума. Ребята собрались в круг и молча сидели. Каждый переваривал всю полученную информацию и боялся что-то говорить. Все смотрели друг на друга, выжидая чего-то, скорее, плохого. Тут взгляд Нагисы упал на Киру. Девушка смотрела перед собой, как зомби, вжавшись в стул и сомкнув руки в замок. - Значит, она болеет уже несколько месяцев, а мы об этом даже не знаем? – возмутился Томохито, слегка подаваясь вперед и обращаясь ко всем. - Даже вы не знали? – дернулся в сторону Сумико и Ясу бейсболист. Девушки только потупили глаза. - Ты знала, - неожиданно подал голос Нагиса, обращаясь к малиноволосой. Кира зыркнула на него, как испуганный котенок, она так сильно сжалась, что казалось, вот-вот исчезнет. Все остальные как один повернулись и уставились на нее. - Я сама недавно узнала, ребят, - прохрипела девушка. - Ты знаешь, что говорят врачи? – Сумико случайно стукнула по парте, то ли от злости, то ли от возбуждения. - Ещё пока ничего не понятно. Она проходит второй курс химии, после первой положительной динамики не было. Курс закончится, тогда и посмотрим, - пояснила голубоглазая. - И ты можешь так спокойно об этом говорить? – Кира удивленно взглянула на подругу, которая сидела слева от нее. – Ты знала и ничего нам не говорила? – голос Сумико начинал дрожать, и она закрыла рот ладошкой. Ясу стала гладить её по спине, успокаивая. - Но она же выживет, да? – прошептала Каяно. Она умоляюще взглянула на друзей. - Конечно, выживет! – неожиданно встал Юма, привлекая внимание подавленных одноклассников на себя. – Аки – наша одноклассница, и она не заслуживает смерти. Никто не застуживает! – парень выглядел воодушевленным, но его поддержка не совсем обнадеживала ребят. Еще немного посидев всем вместе, ученики «Е» класса разошлись. Сумико, Ясу, Каяно, Нагиса, Томохито и Кира остались на своих местах, посматривая друг на друга и тяжело вздыхая. - И ты молчала… - прошептала Сумико, всматриваясь в лицо своей подруги. - Думаешь, я не хотела вам все рассказать? Ты думаешь, что я хотела жить с этим одна? – затараторила Фукуда, - Аки вывалила на меня этот груз и попросила молчать. Да и я не видела смысла вам об этом говорить. Мы всё равно не может её вылечить. Кира откинулась на стул и скрестила руки под грудью, пряча лицо под волосами из растрепанной косы. - Аоки-чан, не обвиняй её, - вмешался Нагиса. – Сейчас мы должны все вместе помочь Окаде побороть это, - Шиота встал со стула. – Мы сможем. Карма сидел на краешке кровати рядом с Аки, он задумчиво смотрел в сторону и ковырял ногти. Рыжая тихо вздыхала и поглядывала в белое окно, за которым крупными хлопьями падал снег. Тяжело вздохнув, она посмотрела на спину Кармы. - Ты не сильно замерз, пока бежал сюда? – поинтересовалась девчушка. Наконец-то Карма повернулся, удивленно вскинув брови и закусив нижнюю губу. - Нет... Совсем нет... – растерялся парень. - Совсем нет? – хихикнула лиса. – А где твой шарф? Акабане растерянно ощупал горло, куртку, и стал оглядывать себя и всё вокруг. После нескольких секунд поисков, он обреченно стукнул себя по лбу и промычал: - Блин, я же его Акире отдал. Аки рассмеялась, и от этого смеха на душе у Кармы стало как-то немного легче. - Как-то ты поздно спохватился. Я тебя ожидала увидеть здесь раньше других. - Других? – переспросил демон. - В классе знают про меня уже неделю как. Ты, что, в школу перестал ходить? – прищурилась Окада. Кара ничего не ответил, снова отвернувшись в сторону. Аки чувствовала его боль и недоумевание, она вспоминала удивленные лица остальных одноклассников, которые приходили к ней пару дней назад. Они были такими же, как Карма сейчас. Испуганные, потерянные, не знали, что сказать, чтобы не обидеть и избежать неловкости. Этого Аки боялась больше всего. Ей не хотелось видеть эти глаза, полные жалости к ней. Во всех фильмах и книжках про онкобольных говорилось, что нет ничего ужаснее для больного, чем когда на него смотрят любимые глаза, больные жалости к ним. Теперь девушка могла понять это чувство. Все эти глаза, которые видели её здоровой когда-то, не должны видеть её больной, слабой, умирающей. Видеть, как страдают близкие при виде неё хуже, чем постоянно блевать от дурацкой химии. - Это началось уже давно. Если честно, я не помню, какой был месяц, - вдруг заговорила Аки, привлекая внимание Кармы. Парень развернулся к ней лицом и встретился с ней глазами. – Помнишь, когда мы играли в войнушку и искали сумку с пулями? Тогда был первый звоночек, - она мягко улыбнулась Карме. Парень нахмурил лоб, вспоминая, о какой сумке идет речь. Тут его как будто ошпарило током, тот момент пронесся перед глазами как вспышка. Он отпустил её, команда противника победила, все радовались, а потом она упала. Когда Карма подбежал к ней, то увидел кровь, размазанную по всему лицу, а кто-то потом сказал, что это у неё просто пошла кровь из носа. - Я прохожу уже второй курс химиотерапии, первый ничего не дал, - она снова мило улыбнулась. – Знаешь, Карма, я уже плохо себя чувствую, а скоро начну рвать, меня будет постоянно тошнить, у меня будет слабость, анемия и ещё куча всяких побочных эффектов, о которых тебе не нужно знать, а уж тем более видеть. Поэтому, Карма, - она резко подалась вперед к красноволосому, схватив его руку. Её холодные пальчики обхватили его большую ладонь и сжали её настолько, насколько она могла себе позволить, - Уходи, пожалуйста. Я не хочу, чтобы кто-то еще видел меня такой, - в её глаза и голосе была неописуемая нежность и мольба. Сердце предательски сжалось, - А уж тем более ты... От последних слов у Кармы совсем сперло дыхание, у него не было сил что-либо говорить. Он с силой сжал ладони рыжей, и это оказалось достаточно. Вдруг глаза Аки расширились, щеки надулись, и девушка, с силой выдернув ладони из рук Кармы, прижала их к лицу. Красноволосый опешил, подруга сдерживала рвотные рефлексы, зажимая рот рукой и пытаясь сглотнуть жидкость. Взгляд парня заметался по сторонам, в поисках какого-нибудь сосуда и наткнулся на глубокую овальную емкость, похожую на пиалу. Он схватил ее и подал рыжей, девушка вцепилась в нее и наклонилась. Изо рта вытекла желтоватая жидкость какими-то комьями, наверное, это был её завтрак. Акабане бережно заложил мешающие рыжие прядки ей за уши и собрал остальные волосы в хвостик одной рукой, второй придерживая миску. Когда позывы закончились, Аки сплюнула оставшуюся слизь и стала выравнивать дыхание, Карма быстро подал ей салфетку. - Вот я и увидел, - как ни в чем не бывало произнес желтоглазый, – И ничего в этом страшного нет. - Я не хотела, чтобы ты это видел, - скривила улыбку девушка, вытирая руки от рвотной слизи. Она покорчилась: «Снова буду вонять». - Сегодня ты вырвешь, а завтра я, - улыбнулся Карма, - Это обычное дело. Окада нервно хихикнула и скомкала салфетку. Внезапно Карма коснулся её щеки, девушка дернулась. - Я не уйду от тебя, - неожиданно произнес он таким умиротворяющим голосом, что рыжей на секунду показалось, что она рядом с папой. – Я буду с тобой до конца. - За эти два месяца ты успеешь двести раз передумать. Тебя не хватит и на месяц, - попыталась сострить рыжая. - Ты меня не поняла, - хмыкнул бес. – Я буду с тобой до конца твоей жизни, а значит, ты не умрешь. Такаши бежал по лестнице, задыхаясь. Белый халат, висевший на его плечах, постоянно скатывался, и парень раздраженно поправлял его и придерживал одной рукой. В другой руке он держал пакет и небольшой рюкзачок, принадлежащий его сестре. Поднявшись на третий этаж, Такаши бросился к палате. - Такаши! – некто дернул его за руку и парень остановился. - Почему ты не с ней? – грубо отрезал молодой человек, застав Акиру врасплох. – Я немного задержался... Меня задержали! - Туда нельзя, - произнесла Кира, как будто поглощая его своими большими голубыми глазами. Такаши уставился в них, на несколько секунд задумавшись. - Почему это нельзя? – смутился брюнет, но, не дождавшись ответа, побежал к палате. Кира побежала за ним. Окада резко остановился в дверном проеме, пораженный увиденным. Отойдя в сторону, чтобы его не увидели, он хмуро взглянул на Киру. - Я же говорила, - пожала плечами малиноволосая. Парень снова осторожно заглянул в палату. На кровати сидели двое: его сестра и Карма рядом с ней. Брюнет очень удивился появлению красноволосого, наверное, тот только что узнал обо всём. Карма бережно убирал пряди с лица Аки, а в глазах его читалась тревога и забота. Оба о чем-то говорили, и парень смог заметить, как рыжая слабо улыбнулась, уводя глаза в сторону. От этого по всему телу пробежала волна блаженной радости и Такаши расслабился. Тут Карма резко встал с кровати и быстро направился к выходу из палаты. Брюнет не смог вовремя спрятаться и Акабане заметил его. Несколько секунд оба парня смотрели друг на друга, как будто испугавшись друг друга. Но Карма тут же выпалил: - Нужна медсестра. Её вырвало. Кира тут же среагировала, утаскивая за собой желтоглазого на ресепшен, оставляя всё еще удивленного Такаши одного. Он медленно шагнул в палату, привлекая внимание рыжеволосой. Увидев брата, девушка вскинула брови. - Братик! – она вытянула к нему руки, как будто пытаясь дотянуться до него. Парень поставил пакет с рюкзаком на стул рядом и нагнулся к сестре. - Привет, зайка, - он поцеловал её в висок, медленно втягивая запах волос. - А меня опять стошнило! – бойко произнесла рыжик, рассмеявшись. - И что ж в этом хорошего? – поморщился парень, – опять грязь развозишь, свинюшка. - Ну-у! – девчонка надула губы и скрестила руки. - Я тебе принес вещи, - Такаши подал ей рюкзак. Рыжик открыла его и стала перебирать содержимое, проверяя, всё ли взял брат. - И твои любимые пироженки, - зашуршал пакетом зеленоглазый. - Канеле! С кремом? – воскликнула лиса. Брат кивнул. – М-м, канельки с кремом со вкусом металла, - протянула бестия. - Неблагодарная! – возмутился Окада старший. – Я тут как лучше хотел, а ты!.. - Да ладно, ладно! Я же их всё равно съем! – замахала руками лисенок, успокаивая братца. – А лимоны ты принес? - Принес, - улыбнулся Такаши, вытаскивая один лимон из пакета и подавая его Аки. - Ты попросила его уйти? – вдруг спросил парень, разрезая лимон крупными дольками. Аки уже лежала под капельницей, Киру она попросила пойти домой и отдохнуть. Ведь подруга сидит здесь с самого утра. Карму уговорить не удалось, парень наотрез отказывался отходить от пастели рыжей, и только самой Аки удалось его уговорить пойти в буфет и купить себе кофе, и шоколадный батончик для неё. - Умоляла. Но он захотел остаться до конца, - ответила рыжая, закрыв глаза. - До какого конца? - До конца моего псевдолечения. Но я поспорила на то, что он уйдет уже через пару недель, - Аки поморщилась – голову сдавила тупая боль. – Ты думаешь, я сама хочу, чтобы он здесь был и видел всё это? – она махнула рукой в воздухе. - Ты вылечишься, Аки. Не надо так говорить. Тебе наоборот сейчас нужно больше общения и внимания. - Но его мне можешь предоставить ты, - возразила бесенок. - Я – это одно, а друзья – совсем другое, зайчик, - терпеливо объяснял парень. - Я не хочу, чтобы мои друзья видели, как я умру, - задумчиво произнесла Окада, смотря в потолок прямо перед собой. – И ты тоже. Нож выпал из предательски дрогнувшей руки и со звоном полетел на пол. Аки подорвалась с кровати, испугавшись. - Такаши, ты, что, порезался? – заволновалась зеленоглазая. Парень стоял неподвижно, опустив голову. Рыжая покосилась на столешницу, где брат только что резал лимон. - Какая же ты эгоистка, - процедил Такаши, и от его голоса Аки стало жутко. Она внезапно поняла, что наговорила. Парень медленно поднял нож, положил рядом с доской для резки и направился к выходу. - Таки, стой! Я не хотела!.. – Аки попыталась встать с кровати. Хотелось подбежать к нему, схватить, остановить, обнять. Какая же она дура. Но брат уже вышел из палаты и куда-то пропал, а всё тело бестии обдала волна слабости, нахлынувшей на нее так некстати. Тело обмякло, и она обреченно рухнула обратно на подушку. Такаши уходил от палаты сестры всё дальше и дальше, держась рукой о стенку, внезапно, он остановился и начал медленно сползать на пол. Он обнял свои колени, чувствуя, как по всему телу пробегает непрекращающаяся волна дрожи, всё снова и снова. В горле застрял ком обиды и злости. Не на неё, нет, скорее на себя, а может и на весь этот гребаный мир. Мир, который хочет забрать у него причину, чтобы жить. В груди больно закололо, так сильно, что хотелось закричать во все горло, но он только сдавленно промычал, как обычно мычат при ударе мизинцем о тумбочку.