It's my own design
Он не может назвать точную дату, когда это началось - вероятно, спустя несколько недель после того, как он приковал Лайта к себе наручниками. Конечно, он не позволял расстёгивать их и на ночь, а спать на раздельных кроватях было неудобно. В одно утро Эл проснулся в его объятиях. Не смутился, не стал его будить. Лишь прижал большой палец к губам, задумываясь, прислушиваясь к ощущениям и чувствам. Неожиданно тепло.It's my own remorse
Он делает вид, что не делал ничего подобного, не обнимал Эла во время сна. Работает в своём обычном режиме. А в глаза смотреть боится - он видит это в медовой радужке. Но приходится. Ничего ведь не случилось особенного, правда?Help me to decide
Это было... Приятно? Чувствовать тепло близости, и эти эмоции. Пожалуй, да. Поэтому вечером он просит Лайта об одной услуге. Тот невольно смущается, опускает взгляд, но неожиданно соглашается.Help me make the most of freedom
Они сблизились настолько, как могут сблизиться друзья. Дальше лишь любовники, но, признаться честно, Эл не видит границы между этими понятиями.And of pleasure
Лайт лишь неловко и растерянно улыбается, когда видит какие-либо эмоции у него. Непривычно наблюдать за ним не хмурым и равнодушным, а с искренней улыбкой на губах. Жаль, что такой Эл лишь по утрам, и только в их комнате. Кажется, эти ночные объятия действительно нравятся детективу. - Я думаю, я могу называть тебя своим другом, - в какой-то момент говорит он, и Лайт, признаться, удивляется.Nothing ever lasts forever
Но после того, как они захватывают новую Киру и тетрадь, что-то меняется. Глаза Лайта становятся более хищными, а объятия более крепкими. В одну ночь он склоняется над ним, и шепчет что-то. Элу хочется заткнуть уши, но он лишь смотрит в стену за его спиной, и слова против его воли заседают в голове. Дыхание Лайта не тёплое - оно горячее, отрывистое, неожиданно более приятное. Движения твердые и одновременно нежные. Это будоражит ум, и за одну ночь он испытывает, пожалуй, больше чувств, чем за всю жизнь. Эл прикрывает глаза. Не переступил ли он ту самую черту?Everybody wants to rule the world
Он понимает эту простую истину, когда сердце пропускает последний удар, и он видит губы Лайта, изогнувшиеся в едва заметной усмешке. Его руки обнимают его, но Элу почему-то холодно.