Incomplete

— Мистер Уолкер, вы записываете? Уберите книгу в сумку. Немедленно. Итак, одной из экономических проблем, с которой столкнулась Британия в последние годы, можно считать понижение роста продуктивности…       Энтони Чендлер ещё некоторое время переминался с ноги на ногу и не решался постучать в дверь кабинета. Он всегда смущался, когда опаздывал, а в тот день он опаздывал аж на двадцать пять минут: мама отказывалась выпускать сына из дома, пока он не съест тарелку каши. Правда, завтрак как раз в горло просто не лез, потому что парень очень волновался. До этого ему ни разу не приходилось менять школу, да он к этому никогда и не стремился. И всё-таки, переезд есть переезд, пусть и стресс, но всё-таки шанс начать всё с чистого листа. И было очень неприятно осознавать, что этот чистый лист начинается с опоздания. — …Безработица, кризис инвестиций…       Энтони подошёл к окну. На стадионе ребята из восьмых классов играли в футбол. В прошлой школе он играл в защите, но сейчас при одном взгляде на футбольное поле хотелось взвыть. Здесь отлынивать точно не получится, судя по тому, что тренер задействовал даже самых никудышных игроков. Именно таким игроком был и Энтони, но раньше ему удавалось благополучно отсиживаться на скамейке запасных, а во время соревнований его выпускали на поле в последние десять минут, когда даже ему не удалось бы ничего испортить. -…План правительства состоял в том, что английскому банку была дана возможность оказать поддержку…       В конце коридора промелькнул чей-то силуэт, и Энтони неохотно приблизился к двери кабинета. Конечно, получать выговор за опоздание — сомнительная радость, но напороться на кого-то из администрации и того хуже. Собрав в кулак остатки решимости, он всё же постучал в дверь, только получилось как-то тихо. Тем не менее, в классе стояла такая тишина, что стук всё же услышали. — Кто-то стучит в дверь, сэр. — Не перебивайте меня, Разерфорд. Итак, экономические…       Энтони понял, что если не зайдёт сейчас, то уже точно простоит здесь до звонка, поэтому толкнул дверь и медленно вошёл в кабинет. На него уставились сразу двадцать пар глаз, какие-то взгляды были удивлённые, а какие-то даже оценивающие. Пристальное внимание, которого он всегда старался избегать. Слишком пристальное. Некоторые взгляды такие колючие, неприятные, как будто прожигают насквозь. — Извините, меня задержала директриса, а потом я искал кабинет… — глазом не моргнув, солгал Энтони. — Можно мне войти? — Вы, должно быть, мистер Чендлер? — лицо учителя как будто подобрело, хотя поначалу он нахмурился, очевидно, намеревался отчитать опоздавшего. Мистер Катберт пришёл в эту школу только в этом году, а до этого преподавал в Шеффилдской школе для девочек. Несмотря на то, что ему уже стукнуло тридцать, он выглядел намного моложе, да и вообще отличался той классической мужской красотой, которая редко встречается. Некоторые ученицы в школе и впрямь приходили от него в восторг, особенно поначалу, но оказавшись на его уроках, понимали, что это не тот человек, которого легко будет втянуть в романтическую интрижку. Мистер Катберт не терпел, когда кто-то нарушал тишину в классе, перечил ему или казался недостаточно заинтересованным в изучении экономики. Он не обещал пополнить ряды тех молодых учителей, которые стараются быть с учениками на одной волне — напротив, всегда держал дистанцию и никому не позволял её нарушать. — Да, сэр, — кивнул Энтони, — ещё раз извините за опоздание. — Вы можете присесть рядом с Брук, — он указал на третью парту в среднем ряду, и вернулся к рассказу об экономических проблемах, показывая, что разговор окончен. Энтони ожидал того неловкого представления новичка классу, которое обычно показывают в кинофильмах, но был только благодарен учителю за то, что он решил обойтись без лишних церемоний. Он всё равно не смог бы с ходу что-то о себе рассказать, а придуманная перед сном речь почему-то забылась, как только он переступил порог кабинета.       Когда парень всё же занял предложенное место рядом с миловидной брюнеткой, многие уже перестали смотреть в его сторону. Надо сказать, Энтони был не из тех людей, чья внешность может очаровать с первого взгляда и навсегда. Среднего роста, худой и узкоплечий, он искренне верил, что выглядит жалко на фоне куда более высоких и складных одноклассников. Так думали и некоторые девчонки, но, если приглядеться, то можно было бы заметить, что у него правильные черты лица, в которых можно было заметить некую женственность. Парень откинул со лба светлую чёлку, и наконец присмотрелся к тем, кто сидел вокруг.       Мистер Катберт продолжал читать статью из «Таймс», поэтому не заметил, что многие ученики всё же решились отвлечься. Многие из них улыбались Энтони или перешёптывались, глядя на него, и парню внезапно захотелось исчезнуть. Всё-таки смена школы — стресс. Однозначно. Ему впервые в жизни показалось, что будет неплохо, если урок будет продолжаться как можно дольше. Что делать во время ланча? Попытаться завести с кем-то из них разговор? Ждать, пока кто-нибудь заговорит с ним первым? Да и о чём с ними всеми можно поговорить? Наверное, лучше будет просто пойти в столовую и взять стакан апельсинового сока, а потом сесть где-нибудь в углу. Точно, так он и сделает.       Его соседка несколько раз ему улыбнулась, но парень не решился с ней заговорить, потому что тут же забыл имя, которое назвал учитель. Ему показалось, что спрашивать будет как-то невежливо, потому что мистер Катберт назвал его меньше минуты назад. Поэтому он отвернулся от темноволосой девчонки и начал рассматривать соседей. За партой впереди — полноватая блондинка с собранными в высокий хвост волосами, но за всё это время она ни разу не посмотрела в его сторону, поэтому долго он её рассматривать не стал. Рядом с блондинкой, на расстоянии вытянутой руки от самого Энтони сидел куда более интересный молодой человек. Даже при том, что рядом они никогда не стояли, было заметно, что парень, должно быть, очень высокий и отлично сложенный. Тёмно-каштановые волосы выгодно контрастировали с его фарфорово-бледной кожей и серыми глазами, напоминавшими грозовое небо. Юноша видимо почувствовал, что на него смотрят и тут же обернулся. На лице читалось только раздражение. — Ты чего на меня уставился? — гневным шёпотом спросил шатен. — Ничего, — щёки Энтони тут же предательски покраснели, хотя сам он прекрасно знал, что смотрел на этого парня не дольше трёх секунд, и упрекнуть его было не в чем. Тем не менее, из-за неприязненного взгляда он сразу же стушевался и стал переносить в тетрадь начерченную учителем на доске схему. — Ну раз ничего, так и не пялься, — закатил глаза парень и отвернулся, решив, что последнее слово всё-таки должно остаться за ним. Мистер Катберт, некоторое время пытавшийся игнорировать назойливый шёпот, не выдержал и зло посмотрел отнюдь не в сторону новенького, а его нелюбезного соседа. — Блейк, если вы думаете, что отличные оценки дают вам право разговаривать — вы ошибаетесь, — твёрдо произнёс учитель. — Если вы произнесёте хоть слово, я вышвырну вас за дверь. — Извините, — неохотно прошептал Блейк, когда учитель уже на него смотрел.       После этого он бросил ещё один гневный взгляд в сторону Энтони, как будто именно он был виноват в том, что ему сделали замечание. Энтони предпочёл очередной выпад соседа проигнорировать, но упрекал себя в излишнем любопытстве и пришёл к выводу, что он самый настоящий неудачник. До окончания урока он размышлял о том, обернётся ли первый день в школе полнейшим фиаско или его всё-таки ждёт что-то хорошее. Пока что он успел повздорить с незнакомым парнем, даже не перемолвившись с ним и парой слов, не самое лучшее, однако, начало.       Как бы он ни хотел, чтобы минуты шли помедленнее, звонок всё же прозвенел. Но в одиночестве его не оставили: стоило парню выйти из кабинета, как к нему подбежала та самая девчонка, рядом с которой он сидел на уроке. Она некоторое время молча шла рядом с Энтони, но потом всё-таки решилась заговорить. У неё был очень тонкий, переливчатый голос, прямо как у его младшей сестрёнки Мередит. — Меня зовут Брук, — парень мысленно поблагодарил её за то, что она представилась и без его вопросов. — Ты ведь Энтони, правильно? — Да, — ответил он, судорожно пытаясь придумать, что бы ещё такого у неё спросить.       В итоге, он спросил у неё, где находится кабинет истории. Брук провела его вдоль рекреации и кивнула на нужную дверь, при этом указывая на каждый встречавшийся по пути кабинет и рассказывая, что в школе есть и где. Парень практически ничего из её рассказа не запомнил, но радовался, что одноклассница оказалась очень разговорчивой, и не возникало неловкой тишины. На вопросы о своей прошлой школе он отвечал достаточно уклончиво, точно как попросили родители. Он вспомнил, что ещё перед тем, как прийти сюда пообещал, что высокая должность, которые занимал его отец, не должна никак повлиять на отношение к нему новых одноклассников или их предопределить. Совершенно не хотелось повторения той же ситуации, что происходила в прошлой школе. Конечно, расположение учителей и администрации в целом помогало решать некоторые проблемы с учёбой, но иногда он чувствовал себя неловко перед другими ребятами. — Кстати, на истории, — не переставала болтать Брук, — можешь особенно не напрягаться. На самом деле, здесь мало таких учителей, как мистер Катберт. Большинству из них в принципе плевать, слушаешь ты или нет. Разве что на физике не стоит особенно наглеть, её преподает замдиректора. — Меня от его взглядов передёргивает, — признался Энтони, вспомнив, как учитель смотрел на Блейка, как будто пригвоздил к месту. — Да ладно тебе, — улыбнулась девчонка. — Скажу тебе честно, когда он только пришёл к нам, я была от него просто без ума. Потом как-то переболела это всё. Но многие девчонки до сих пор по нему с ума сходят. А на Блейка он давно взъелся, понятия не имею почему. Он вроде как гордость школы, отличник и всё такое. — Блейк — ещё одна мечта здешних девчонок? — вскинул бровь Энтони. — Точно, — кивнула Брук. — Он, конечно, зачастую ведёт себя как последняя скотина, девушек меняет как перчатки, но всё-таки не советую тебе с ним ссориться. Знаешь, здесь его все обожают и ловят буквально каждое его слово. Лично я его не переношу, но всё равно стараюсь с ним не связываться — себе дороже. — В общем, мне, как всегда, повезло, — пожал плечами Энтони и прошептал это больше для себя, чем для Брук. — Хочешь печенья? — предложила девушка, после того как битый час рылась в своей необъятной школьной сумке. — Выглядит не очень, я сама его пекла. Но, честное слово, оно очень вкусное. С шоколадной крошкой. — Давай. Брук ещё что-то рассказывала ему об одноклассниках, но Энтони уже сдался: запомнить столько новых имён сразу было просто невозможно. До сих пор происходящее вокруг казалось ему каким-то странным сном, и то и дело хотелось попросить кого-то его ущипнуть, чтобы убедиться, что всё это — правда. В своей прошлой школе он проучился все десять лет, а одноклассников знал с четырёхлетнего возраста. Здесь все казались очень недружелюбными, чужими и вообще странными, и даже рядом с беззаботно щебечущей одноклассницей парень чувствовал себя очень одиноким. Это ощущение не отступило и тогда, когда к кабинету подтянулись остальные и буквально засыпали его вопросами. — Как там тебя зовут? — Где ты учился раньше? — Как тебе новая школа? — Добро пожаловать. — Если что — ты всегда можешь ко мне обратиться. — Ты любишь театр? — Писал когда-нибудь для школьной газеты?       Отвечать на вопросы, впрочем, ему удавалось вполне неплохо, ровно как и произвести на других впечатление очень дружелюбного и общительно парня. На самом деле, Энтони был до ужаса застенчив, поэтому многие ответы продумал заранее, чтобы не стоять, как будто в рот воды набрал. В голове промелькнула мысль, что этот день вряд ли можно считать лучшим в его жизни, но всё обернулось не так уж плохо. По крайней мере, опасения насчёт того, что ему придётся целыми днями разгуливать по рекреациям в полном одиночестве, не оправдались. В этой школе нечасто появлялись новенькие, поэтому многим было интересно узнать парня поближе. И всё же, даже после того, как он перестал так сильно нервничать, он не мог не заметить, что Блейк был одним из немногих одноклассников, кто так ни разу за день к нему и не подошёл и старательно делал вид, что никакого нового ученика не существует и в помине.