Луна

Сегодня опять не видно Луны. Я привык видеть её каждый вечер и то, что мой взгляд уже второй день не может найти её на небе среди незнакомых созвездий и мерцающих огней спутников и самолетов пробуждало во мне непонятное чувство одиночества. Я люблю Луну, что бы это не значило. Её сверкающий диск кажется мне единственной нерушимой опорой в жизни, единственным, что никогда не поменяется. И сейчас, сидя на нагретой за день крыше, я жду появления спутника Земли, красивейшей, на мой взгляд, планеты в Солнечной системе. Я ещё ни разу не видел, как она поднимается над горизонтом. Не хватало терпения дождаться. Я всегда куда-то уходил, а потом заставал её уже высоко над лесом и крышами домов. А сегодня решил дождаться. Слышу шум автомобилей, стрекот насекомых. Вокруг темнота, и только в некоторых окнах домов горит свет. Холодно. Очень холодно. Поверхность крыши быстро остыла, и я промёрз до костей. Но сегодня я наконец увижу, как просыпается Луна. С каждым днем она появляется всё позже и я не знаю, сколько придётся ждать на этот раз. Я поднимаю взгляд вверх и с трудом нахожу Большую и Малую Медведиц. Очень хочется найти созвездие Дракона, но я не могу — не вижу половины звезд. Даже не уверен, видно ли оно на Северном небе. Просто смотрю в пустоту и чувствую себя ничего не стоящей песчинкой среди огромного космического пространства, размеры которого даже приблизительно не известны человеку. Чувствую свою ничтожность. Наверное, я бы давно спрыгнул с этой самой крыши, но со второго этажа не сильно налетаешься, да и родственники… зачем им самоубийца в семье. В соседней комнате лежит томик Эдгара По. «Тайна Мари Роже», кажется. Мне нравится. У меня нету недостатка в книгах, и за это можно поблагодарить мою семью. Луны все нет. Не знаю, как и зачем жить. Прошлой ночью меня мучил вопрос: что я оставлю после себя? У меня есть художественное образование, но мне точно нет места среди художников; писательство… вы сами видите, что выходит из-под моего пера. Сомневаюсь, что смогу принести миру хоть какую-нибудь пользу. От таких мыслей хоть волком вой. Они часто посещают меня в последнее время. Я почти не выхожу из дома, и последний раз общался с кем-то, помимо моей семьи, около месяца назад. Не знаю, куда себя деть. Если бы не сериалы, фильмы и книги, давно бы на стену полез. Как же все это достало. Это существование… Если бы я знал, сколько мне осталось жить, если бы я только знал! Мне уже давно не хочется просыпаться, а теперь, когда я стал много спать, моему организму требуется все меньше сна. Это чувство растерянности, когда ты просыпаешься и понимаешь, что у тебя впереди целый день, который надо как-то прожить. Я мало ем. Не чувствую голода, пока не начнет слегка кружиться голова и уже, похоже, испортил желудок. Но это не кажется важным. Родители даже не догадываются. Ни о чем. Для них же лучше. Наверное, я умру молодым. Меня собьет машина или что-то в этом духе. Может, все-таки решусь на самоубийство. Но резать вены мне всегда было страшно, к тому же правильно их порезать — настоящая удача, которой у меня всегда не хватало. Может, я умру в глубокой старости, сидя в удобном кресле напротив камина с бокалом портвейна в руке и ворчливым голосом допекая внуков, в душе смеясь над их кислыми физиономиями. А может, мне осталось жить не больше года. Или счет уже пошел на часы. Хотелось бы знать… Луна, Луна, Луна. Из окна моей комнаты ничего не видно, а сидеть на крыше я больше не в состоянии. Мне холодно даже под толстым одеялом, хотя на дворе лето. Меня окружают растения. Не так давно мне нравилось за ними ухаживать, а теперь это превратилось в необходимость. Ничего не хочется делать. Секундная стрелка на часах бежит слишком медленно, а минутная прилипла к цифре одиннадцать. Без пяти два. Никак не получается заснуть раньше двух — полтретьего. Луны по-прежнему нет. Наверное, мне её уже не дождаться. Оживить в памяти её яркий свет совсем нетрудно, не эмоции немного не те. Закрываю глаза и вижу прямо перед собой космическую бездну, наполненную мириадами звезд. Темно-синее небо, приобретающее над самым горизонтом фиалковую голубизну, холодные искры звезд отовсюду, лишь кое-где перекрывающиеся фиолетовыми перьями облаков. Красота, которую только может увидеть человеческий глаз и которую только способен осознать человеческий мозг, предстает перед моим взором и уносит в мир фантазий, отделяемый от реального мира только тонкой кожей век. Луна в самой середине. Полная, излучающая мягкий желто-лимонный свет и отчетливо различимая в ореоле своего сияния. Невозможно на нее насмотреться. «Взгляни на звездное небо — и ты пропал». Кто это сказал уже не помню. Я пропал. Давно пропал.