Мороженое

Душная, жаркая Ваканда. Каждое лето температура в этой стране редко опускается ниже отметки в тридцать пять градусов, а ночью обволакивает тела липкой духотой, которая только усиливается от нагретой за день земли. Т`Чалла привыкший — это его родина, здесь его основной быт и кров. Теперь же ещё и вынужденное укрытие. Стиву плохо. Он приспособлен ко всему, он, черт возьми, провёл семьдесят лет в глыбе льда, но даже его новый организм плохо переносит жару. Не так плохо, как обычные люди, но приятного здесь тоже было мало. Никак не принимавший сей факт, капитан пришёл к выводу, что это всё нервы. Суперсолдат он или нет, но нервные клетки не восстанавливаются даже у таких, как он. Т`Чалла назвал его состояние обычной акклиматизацией. И в конечном итоге оказался прав: уже через пару дней Стиву стало легче дышать, и он смог обратить внимание на живописную природу Ваканды. «Тропики — райское место, чувак!» — ободряюще говорил в трубку Сэм, где на заднем фоне ему поддакивала что-то жующая Наташа. «Считай это своим заслуженным отпуском. Главное — не спускай глаз с этого бионического придурка» Стив тогда рассмеялся в ответ, потом ещё долго выслушивая от Наташи притворные жалобы на негостеприимность Уилсона. Положив трубку, капитан с улыбкой покачал головой, как вдруг из общего зала раздалось: — Стив, а здесь есть мороженое?.. С этой фразы у Капитана Америки начались интересные будни. Мороженое Баки любил самое разное — от обычного пломбира до цветных рожков, от которых язык окрашивался в разные цвета радуги. И ел он всё это едва ли не вёдрами, уплетая за день-два: Наташа серьёзно предлагала пересмотреть вариант с хождением по супермаркетам, и посоветовала заказывать еду сразу на дом. Собственно, так как ездить нужно было от королевской обители до города километров -дцать, то жизнь Роджерса сразу облегчилась процентов на семьдесят. Поначалу он искренне радовался за нашедшего аппетит друга. В конце-концов, на улице царило настоящее тропическое лето, и грех было лишать растекающегося в лужу товарища хотя бы этой радости жизни. В итоге счастливый Барнс, как бурундук перед зимними холодами, уносил в руках драгоценные коробки и бережно складировал их в выделенной ему комнате с личным холодильником. В такие моменты даже Т`Чалла, глядя на его довольную физиономию, недоумевал, как этот человек мог быть серийным убийцей. Как он вообще кого-то мог убивать..? Но в памяти быстро всплывал последний разговор с Земо, и молодой правитель благоразумно молчал. И ему казалось, что если обычный человек может настолько погрузиться в мысли о мести, то в случае Зимнего Солдата из-за отсутствия выбора ситуация была гораздо печальнее. А Стив… Стив просто наблюдал за другом, и с каждым днём на его душе становилось чуточку теплее. Он старался собрать для себя этого нового Баки — длинноволосого, слегка небритого и редко, но всегда искренне улыбающегося. И хоть это порой было очень сложно, Стив не терял надежду. Ну, а ещё, быть может, проникался к другу не только пониманием, но и лёгкой симпатией. Баки отвечал на все попытки заново строить общение не так рьяно, как бы хотелось капитану, но Стив, как никто другой, умел ценить синицу в руках. А ещё он умел ждать. И в какой-то момент журавль, до этого только свободно парящий над кронами деревьев, опустился вниз слишком быстро. И попал в капкан. В тот особенно жаркий и безветренный день ничто не предвещало беды, но вышедшего погулять под присмотром Стива Баки укусило какое-то насекомое, смутно похожее на огромного скарабея, и бедняге пришлось вколоть лекарство. Роджерс не принял во внимание ни его название, ни противопоказания о временном запрете потребления молочных продуктов, которые зачитал ему на ломаном английском врач — все его мысли были только о том, чтобы это насекомое не было ядовитым. И вроде оно обошлось, но когда Барнс, провалявшись на диване три часа и поменяв три рубашки, жалостливо попросил очередную порцию пломбира, так и не вспомнивший о лекарстве Стив даже не подозревал, чем это вскоре для него обернётся. Для них обоих. *************** «Как же жарко, господи…» Солнце жарило нещадно: на улице стоял самый пик, который всегда приходился на четыре часа дня. Взяв из холодильника очередную бутылку с минералкой, Стиву с трудом удалось побороть желание не пить её, а облить голову и плечи. Вообще, погода в последнее время, казалось, влияла не только на здоровье, но и на рассудок. Капитан иногда ловил себя на мысли, что все люди вокруг движутся в каком-то замедленном темпе, а их образы размываются и куда-то плывут. Т`Чалла в ответ на эти слова только пожал плечами, порекомендовав обоим не выходить без лишней нужды на улицу. «Такое жаркое лето у нас бывает часто» — виновато качал головой молодой король. — «Но я не могу посоветовать вам с Барнсом ничего более полезного, прости. Мои врачи всегда готовы помочь, но даже они не всесильны, поэтому… серьёзно, лучше сидите здесь. К тому же тебе стоит присматривать за своим другом.» Стив прикусил нижнюю губу, задумчиво перебрасывая из руки в руку мокрую бутылку. Следить за Баки в пределах этого дома было делом нетрудным, но проблема заключалась в том, что сам Барнс этой слежки усиленно избегал, отсиживаясь в своей комнате. Слава богам, камер там не было: Стив похлопотал, и Т`Чалла не без неудовольствия согласился их убрать, потребовав от капитана большего контроля. В конце-концов, Роджерс всё-таки решил заглянуть к другу — чисто ради собственного спокойствия. Баки смешно фыркнул, когда струи воздуха из кондиционера взлохматили влажные волосы, и принялся убирать их с лица. Справившись с этим нелёгким заданием, он с тихим ворчанием снял с запястья правой руки что-то вроде серебристого браслета и парой быстрых движений сделал себе на затылке жалкое подобие хвостика. Стив, уже стоявший у слегка приоткрытой двери в его комнату, тихо усмехнулся в кулак. Открытие в виде резинки для волос не стало для него чем-то удивительным, но выглядело очень забавно. Даже как-то мило. Осторожно достав из стоявшей рядом коробки брекет с обычным пломбиром, Баки сосредоточенно зашелестел упаковкой, от усердия даже закусив губу. То, что дальше наблюдать за ним было уже не нужно, Стив понял сразу, но в силу чего-то непонятного («Сколько раз на дню я его вот так вижу?..) остался стоять у двери, прислонившись виском к стене и обхватив бутылку с минералкой обеими руками. Открыв, наконец, упаковку, Баки тут же измазал правую руку в подтаявшем шоколаде, и начал старательно облизывать запястье. Вязкие сладкие капли очень быстро начали стекать по пальцам, и он еле успевал их обсасывать, старательно причмокивая губами. — Свинья ты, Барнс, а не сержант… Хоть бы ложку взял. — сам себе пробурчал Баки, мысленно жалея о том, что не взял ещё и блюдце. И салфетку. Штук пятьдесят… Продолжив мучаться с неумолимо тающим лакомством, он успел пять раз чётко выругаться по-русски, после чего мотнул волосами и с выражением полнейшей безысходности на лице запустил в тающую массу пару пальцев, отрывая ими приличные кусочки и отправляя в рот. Приросший к стене Стив, кажется, стал дышать через раз, но даже не обратил на это внимания. Его теперь привлекал к себе ничего не подозревающий Баки, с упрямством горного козла продолжающий работать с пальцами языком. Работать. Языком. С пальцами. Чёрт дёрнул когда-то Роджерса изучать Интернет, но сейчас в его голове отчётливо засело милейшее словосочетание «hands-porn». И упаси господь, если он когда-нибудь вспомнит тот сайт, откуда его взял, но в данный момент это было наилучшим и кратким описанием того, что творилось в комнате. — Ты чего там стоишь?.. Стива словно окатило ледяной водой, и он резко мотнул головой, встречаясь ошалевшим взглядом с серыми глазами. Дверь была распахнута настежь: видимо, от сквозняка. Баки, слегка нахмурившись, внимательно смотрел на него, но его лицо не выражало никаких эмоций, кроме томления от нескончаемой жары и печали от чересчур быстро тающего мороженого. Стив с облегчением выдохнул: не заметил. И тут же слегка покраснел, заметив подсыхающие светлые следы на подбородке и вокруг губ. — А-а, да я проведать приш… — Хочешь, возьми ещё одно в холодильнике. — оборвал его Баки, возвращаясь к лакомству. — Только шоколадное не трогай, это для твоего крылатого пид… друга. А то он опять начнёт на меня батоны крошить. Знаю я всё про ваш трёп по телефону… Капитан глубоко вздохнул, с улыбкой качая головой. Судя по всему, чтобы эти двое хоть как-то нашли общий язык, нужно было всего-то купить мороженое. Кто бы знал?.. — У тебя молочные усы. Баки лениво махнул рукой, показывая, что его в данный момент это совершенно не колышет. Сходив на кухню и сполоснув лицо, Стив почувствовал себя чуть лучше, и решил всё-таки взять себе порцию. Сладости он особо не любил, поэтому, вытащив первое попавшееся под руку мороженое и захватив большое блюдо, пошёл обратно. Баки уже сидел в кресле, потирая пальцами виски и оставив пломбир на тумбе. Капитан отметил про себя, что его лицо было краснее обычного, но промолчал, списав это на дикую жару. — Эй, — он осторожно подошёл к нему и положил руку на лоб, — да ты весь горишь!.. — Спасибо, Кэп. — с лёгкой иронией ответил тот, доверчиво потеревшись о широкую ладонь. — Зато у тебя руки холодные. — Я держал воду из морозилки. — слегка ошарашенный такой открытостью, Стив расплылся в улыбке. — И потом ещё слегка освежился. — Ну тогда садись и ешь уже, а то будешь, как я сейчас. — и Баки облизнулся. Чёрт бы его побрал, но то ли это всё-таки была жара, то ли Стив просто начал чересчур остро реагировать на всё, что происходит. Потому что он опять завис на несколько секунд, пока не осознал, что «надо всё же сесть». Недоумевающий взгляд друга вдруг подозрительно просветлел, и Роджерсу на миг показалось, что тот всё понял ещё раньше, чем понял он сам. Оказалось, не показалось. Не сводя с него глаз, Баки нащупал в коробке и вытащил из шелестящей упаковки большой вафельный рожок, надкусывая его так, что верхняя губа мгновенно испачкалась, после чего неторопливо облизал её языком. Стив непроизвольно сжал кулаки, и на его руках отчетливо проступили вены. Смотреть на Баки было невыносимо сложно, но не смотреть совсем — сложнее раз в десять. Особенно если взгляд то и дело норовил опуститься на рот. «Да что со мной такое?.. Что с НИМ такое? Какого…» Внезапно навалившаяся на Стива духота, несмотря на кондиционер, сдавила его грудь, и он с трудом сделал вдох. Язык Баки лениво скользнул по пломбиру, довольно быстро превращая его в ту форму, ассоциации с которой Роджерс усиленно пытался изгнать из своей головы. «Успокойся..! О чём ты думаешь? О чём ты…» Когда Баки обхватил губами кончик пломбира и заглотил его почти целиком, раздался жалобный треск ткани. Еле уговорив себя отвести взгляд, капитан увидел, что порвал ногтями по шву диванную обивку. И тут же поймал многозначительный взгляд Баки, всё так же лениво посасывающего чёртово мороженое. — Это всё… жара. — выдавил из себя Стив, рефлекторно кладя ногу на ногу, и заёрзал, ощутив короткий прилив жара. — Жара. — Барнс с улыбкой кивает в ответ, глядя ему в глаза, и одним пальцем проталкивает себе меж губ кончик вафельного рожка. Впервые Капитан Америка хочет жёстко выругаться. По-русски. — А знаешь, — Баки медленно встал с кресла, окинув каким-то мутным взглядом застывшего друга, — я съем ещё одно. — Ага. — если бы ситуация была не настолько катастрофической, Стив бы от души посмеялся над своим сдавленным голосом. А дальше всё произошло в той самой замедленной съёмке. Барнс подошёл к нему и ненавязчиво вытащил из напряженных рук сильно подтаявшее мороженое, открыл его и дразняще слизнул закрученную верхушку. -..Бак?.. — Какое мороженое ты любишь, Стив? — хрипло спросил тот, и не дожидаясь ответа, протянул мягкий рожок капитану. Но когда тот протянул за ним слегка подрагивающую руку, то был мягко остановлен снисходительным взглядом. И Стив потянулся вверх, ткнувшись губами в прохладную сладость, пачкаясь и чувствуя, как по подбородку потекли сладкие дорожки. Воспользовавшись моментом, Баки с небольшим нажимом раздвинул коленом ноги капитана и придвинулся вплотную, чем заставил последнего сдавленно охнуть. От него сильно веяло жаром, и Барнс невольно облизнулся. Но одного этого движения хватило для того, чтобы Стив, повинуясь какому-то животному инстинкту, снова подался вперёд и осторожно провёл языком по нижней губе, слизывая светлую липкую жидкость с кожи. Дыхание Баки слегка сбилось, и он быстро перехватил инициативу, проскользнув языком в его рот и прижимаясь к напряженному телу так, что внизу живота у обоих жарко заныло. - Бак... Они целовались до тех пор, пока не кончилось мороженое, и когда Стив перестал ощущать во рту сладость чужого языка, в его голове смутно проплыла мысль о том, что он взмок и чертовски сильно возбудился. Баки экстрасенсорными способностями никогда не отличался, но в этот момент будто прочитал его мысли, и с силой прижал к спинке дивана, разводя руки в разные стороны и не давая пошевелиться. Взгляд у него из мутно-уставшего стал блестящим и почти демонически-черным, а из хвостика вылезло несколько крупных прядей, одна из которых прилипла к краешку приоткрытых губ. Стив подумал, что никогда раньше не виде друга таким, но близость чужого жаркого тела выбивала из головы все мысли; а когда тот сел ему на бёдра, то способность мыслить в целом отдала честь и успешно ретировалась. — Так какое мороженое ты любишь, Стив? — вибрирующе-низким голосом повторяет Барнс, опускаясь к шее капитана и проводя языком по дёрнувшемуся кадыку. Роджерс едва слышно стонет, запрокидывая голову и рефлекторно выгибаясь, когда непривычно холодный металл бионической руки скользит под футболку и гладит напряжённые мышцы на животе. Баки оттягивает зубами край широкой футболки и слизывает сладкие дорожки с ключиц и шеи капитана, а тот тяжело дышит, пытаясь пошевелиться, но вес у Барнса, несмотря на его общую спортивность фигуры, был немаленьким ещё с тех времён, когда не было никакого Капитана Америки и Зимнего Солдата. Слегка привстав, он хмурится и сильно вдавливает колено Стиву в пах, получая, наконец, короткий, но весьма многозначительный стон. — Вот так… — он и сам почти шепчет, и капитан, почувствовавший чужое возбуждение и мельком скосивший взгляд вниз, вспыхивает. Баки прогибается, делая первый толчок, и у Стива темнеет в глазах. ***************** Остатки мороженого тают в блюде на столике. Баки держит руки капитана прижатыми к дивану, жмурится, кусает губы и беспрестанно двигается, трётся о его пах, живот и часто вздымающуюся грудь. Дышит отрывисто, хрипло и часто, и иногда морщится, когда Стив впивается в его предплечья ногтями слишком сильно. — Тише, тише… — как мантру, повторяет капитан, тяжело сглатывая от накатывающих жарких волн. — О-ох… Он знает, что его лицо пошло красными пятнами, что влажные волосы торчат в разные стороны, а футболка намертво прилипла к спине, но всё это перестает иметь значение, когда Баки вскидывает голову и смотрит на него исподлобья таким взглядом, что Стива прошибает отчаянное желание избавиться от треклятых штанов. Но… нельзя. Не сейчас, не здесь. Поэтому он обхватывает друга ногами за поясницу, крепко прижимая к себе, и они оба сползают на пол, на пушистый ковёр. Баки в голос стонет, когда Стив сжимает его бёдра, заставляя вжаться ещё плотнее, и обоим кажется, что совсем немного — и их одежда просто сгорит в адском пламени. Стиву немного больно, но только из-за того, что до предела натянута ширинка. Он всё-таки умудряется высвободить руки из хватки, и просовывает пальцы между их телами, скользя за пояс штанов Барнса. Короткий вскрик — и он резко останавливается, мгновенно ослабев и приставая над капитаном, пока тот вслепую водит пальцами по налитому кровью члену. Роджерс видит, как он вздрагивает, закрывая рот рукой в попытке сдержать стоны, и неожиданно для себя бурно кончает при очередном движении, запрокидывая голову до хруста шеи, сквозь шум крови в ушах слыша сдавленный вскрик Баки, и тут же чувствует теплое семя на своих пальцах. В распухшую голову тут же пришла шальная мысль, что они всегда всё делали вместе. Они оба крупно дрожат и дышат почти синхронно, не выпуская друг друга из цепких объятий, пока влажная ткань штанов не начинает холодить кожу. — Лекарство… — хрипло говорит Стив, расфокусированно разглядывая лицо Баки, который смотрел в ответ вновь помутневшим взглядом. — Это всё из-за… мороженого… Ты должен... Баки не даёт ему закончить, затыкая поцелуем, а когда отлипает от его губ, то шепчет всего три слова: - Нам нужен душ. И теряет сознание. ТУ БИ КОНТИНЬЮД, БЕАТЧЕС