Греческий огонь

Разомлевший причал дышал ленью. Огромные корабли бесформенными кусками ржи и железа поднимались над морем. Прислонившись горячей стене ангара, куда складировали содержимое судов, стоял человек. Коротко стриженный, в чёрных очках, под которые даже самый юркий лучик не сумеет пробиться. Недельная щетина, впечатляющий шрам на лице, плотный чёрный костюм и плащ с ярко-красной подкладкой, как у тореро - вот все его приметы. Он был похож на застывший чёрный обелиск - до того неподвижно стоял. Вокруг - ни души. Его найдут не скоро...

Тремя часами ранее.

- Греческий огонь, греческий огонь... - бормотал Могол, спеша на пристань. Его трансгрессионный плащ нынче годился разве что для маскировки. - Греческий огонь... Босс убьёт меня, если... За что именно его должен убить босс - неизвестно, но опытному агенту, соглядатаю и убийце нужно было поспеть на пристань ровно к десяти часам утра. Солнце уже входило в силу... Скоро прибудет нужное судно... Только бы не опоздать... К счастью, Могол успел. Успел даже на полчаса раньше! Значит, можно было передохнуть, просчитать всё в уме и даже составить для господина Демироглу подробный отчёт о доставке груза. «Греческий огонь»... Так называлось оружие, судно, да и сама сегодняшняя операция носила именно это красивое, веющее чем-то античным, название. Что-то гибкое и чёрное метнулось вдоль ангара. - Проклятье! - прошипел сквозь зубы Могол, но отреагировал моментально: в каких-нибудь три броска он нагнал чёрную фигурку. У него уже не осталось сомнений: на причале - шпион. Вернее, шпионка. Да, именно шпионка: из-под непроницаемой бандитской маски чёрными толстыми змеями выглядывали волосы. Могол скрутил женщине руки, но та ящеркой выскользнула на волю. Схватка обещала быть интересной. Да, верный Искендеров пёс не любил проигрывать, но ещё больше не терпел, если победа даётся слишком легко. Минут десять двое чёрных, ловких и гуттаперчевых противников изматывали друг друга, но никто не мог взять верх. Могол был уже близок к тому, чтобы повязать незнакомку, но в этот самый момент... Что именно произошло в голове у завзятого агента - никому не ведомо. Невидимый оркестр играл пьяное танго, телу хотелось не драться, а танцевать с этой прохвосткой. И танго началось! Безлюдная пристань оцепенела, корабли таращились на это безумие старыми железными глазами, чайки подыгрывали двум танцующим, кружась в недосягаемой синеве... Женщина двигалась так грациозно, словно пришла сюда именно для того, чтобы слушать музыку из своих мыслей, кружиться в паре с заклятым врагом и быть счастливой до одури. Идиллия разрушилась лишь тогда, когда Могол, забывшись, попытался снять со своей партнёрши маску. Сильный удар острой шпилькой под дых - и вот уже он на земле. - Всё ещё недооцениваешь меня, Могол? - полушёпотом спросила красавица. Мужчина был в замешательстве. Где он видел эту проклятую, где? - Откуда ты знаешь меня? - просипел он в ответ, силясь встать. - Я помню - в прошлый раз мои люди почти прикончили тебя. - Верно. Но это тогда. Сейчас лучше скажи, зачем ты явился на пристань? Мужчина рассвирепел. Выхватив из-за пояса пистолет, он направил его прямо в голову противнице. Та не испугалась ни на йоту. - Даже не пытайся, не выйдет. Пока мы танцевали, я успела подменить пистолет. Здесь нет ни одного патрона. Могол зарычал от бессилия. - Не знаю, кто ты, но не вставай у меня на пути. Этого Фатиха Икинджи, профессора и этих чертовых янычар я обязательно прикончу. Вместе с тобой. - Янычары? По-моему, ты бредишь, Могол. Пойдём, поговорим, пока тут ещё никого нет... - Греческий огонь... Греческий огонь... огонь... - умирающий не выдыхал, а выхаркивал из себя вместе с кровью. Женщина застёгивала на своём костюме последнюю пуговицу. Ещё пару минут назад этот подонок был жив и по-скотски счастлив. Что ж, ей не впервой... Зато теперь всё так, как и должно быть. - Меня зовут Ирмак Гюзель, Могол. - проговорила женщина, последний раз всаживая нож в сердце врага. - Я добиваюсь всего. Ты не захотел этого понять. Скоро придёт черёд Стамбул и её папаши. Вам будет, о чём побеседовать в аду. С большим трудом Ирмак прислонила труп к стене, вытащила нож и, обернув в платок, спрятала его за пояс. Теперь никто ей не мог помешать.