Суд твоей жизни

За окном идёт снег. Белые хлопья урывисто ложатся на дороги, образуя пушистые ковры. Тяжёлые шапки чистого снега увешены на макушках деревьев. Мальчик лет двенадцати сидит на подоконнике. Подперев коленками подбородок. Его спокойный взгляд пристально смотрит через стекло. Любой бы заметил, что мальчишка чему-то задумался. Чёрные пряди волос небрежно разбросаны по щекам, немного прикрывая синие цвета пламени глаза. Губы изогнулись в полуулыбке. Воспоминания о сегодняшней драке наводили на Рина тяжёлые чувства, которые он старательно пытался скрыть за маской равнодушия, но тщетно. — А ведь они сами виноваты! Если бы они его не трогали! — Мальчишка вспомнил того несчастного маленького котёнка, которого группа бандитов так старательно пыталась убить. — Гады! — прорычал мальчуган. Примерно два часа назад: Рин, как обычно направлялся в приют после школы. Присматриваясь к каждой проходящей мимо личности. Плёлся он помедленнее самой медленной улитки. А, что торопиться ему некуда. Всё равно его никто не ждёт. Повернув за поворот, тяжело волоча ноги, мальчик увидел, как несколько отморозков вытащили из коробки из-под фруктов маленького котёнка. Где наверно он и прятался. Схватили рыженького за шкирку. Один из них бросил котёнка в мусорку. А тот от боли только и успел пискнуть. Садист громко хохотал, наслаждаясь, как испуганное создание безуспешно пытается вылезти из бака. Рин сжал до хруста кулаки и примяком пошёл на этого гада. — Кота отпустил. — Сказал мальчишка, смотря, как кроху ещё раз подняли за холку. Паренёк надеялся обойтись простым разговором с этими садистами. Но, увы… — Чё? Это ещё, чё за малявка. А ну пошёл от сюда! — произнёс лысый главарь шайки, спрыгнув с гаража. —Что слышал, кота отпустил козёл! — постарался Рин сказать это более спокойно, но не получилось, вырвалось на крик. От всплеска эмоций сердце забилось учащенно. Мальчишка мельком оглядел всех бандитов. Их было четверо. Каждый занимался своими делами. Кто-то колол себе вену. По виду походил на наркомана. Другой стоял в стороне облокотившись об стенку, смачно жуя сигарету… Рин понял, что на этот раз преимущество на его стороне. Но он в тоже время понимал, что эти люди намного сильнее его. И успех может обернуться для него последним. Но несмотря на многочисленные смятения, Рин всё же решил попробовать. Он не мог просто стоять и смотреть, как невинное существо избивают, а оно даже не может защититься. Чувства жалости накрыли Рина с головой. Не на того напали. «Наркоман не похоже, что сможет блокировать удар» — думал мальчишка, сравнивая каждого. — «А вот этот лысый». — Кто у нас здесь пищит? — белобрысый мужик насмешливо повёл бровью. — Слышь сосунок, тебе, твоя жизнь совсем не мила? А ну пошёл от сюда! — лысый наносит удар в живот. Рин перехватывает него ногу и наносит удар левой ногой под колено обидчику. Тот сгибается по полам. Рин победно улыбается. Но неожиданно спину мальчишки пронзает резкая боль. Другой мужик оказался «вовремя» от чего мальчишку впечатало в сарай. В ушах зазвенело. — Не хотите по-хорошему, значит будет по-плохому! — сплюнул скопившеюся кровь и улыбка сползает с наивного детского лица. Рин разбежался и с ноги врезал по лицу белобрысому, стоящему в стороне. Попал! — Эй, ты чё охренел вообще? — стал наезжать красноволосый пацан лет двадцати, подходя к мальчишке. — Ах, ты! — очухался от удара белобрысый. И со спины Рина, этот мужик наносит ему удар в лопатку. Рин не успевает увернуться и валится на землю. Мальчишку перекорёжило от боли. Лопатка неприятно заныла. Встав с земли брюнет резко развернулся к обидчику и, не дожидаясь пока тот сообразит, кулаком наносит прямой удар ему прямо в грудь. В яблочко! Главарь падает. И теряет сознание. — Ты это чего? — испуганно прошептали остальные. — Валим пацаны! Банда скрылась за углом, забрав с собой атамана. Да. Всё-таки так и есть! Каждая шайка не может обходиться и действовать самостоятельно, без своего вожака. Банда-волчья стая. Хотя, может они, просто не пробовали… Это и к лучшему! — Кх! Кх! — прокашлялся Рин. Вытер алую жидкость с губы и подошёл к котёнку, лежащему на чёрном мусорном мешке. Тучи заполнили ясное небо. Голубые облачка, которые так радовали постоянно куда-то спешившую толпу, сменились на тёмных гигантов. Громадины распухли, раздулись, как снегири на морозе. Вот-вот должен полить дождь. — Вот… Гады! — Взял избитого котёнка на руки. Малыш, тяжело дыша прикрыл свои крошечные голубые глазки. Испуганно сверкая ими, непонимающе посмотрел на Рина. Котёнок был настолько маленьким. Размером с ладошку. Тонкое тельце, худенькие тёплые лапки. Мальчишке казался он беспомощным и беззащитным. Взглядом кроха робко изучал брюнета с ног до головы. — Где твой хозяин? — пригладил рыжую шёрстку. Только сейчас парень заметил, что у крохи на спинке царапина. — Вот гады! — разозлился Рин. Котёнок сильнее вжался в ладони паренька. — Пойдём в ветеринарную. — На лице мальчишки появилась измученная улыбка. Он аккуратно посадил малыша за пазуху, а тот мокрым носиком уткнулся в грудную клетку мальчишке. Рин поспешил врачу. На всякий случай. Вдруг у котёнка что-то повреждено. Спустя два часа: — Почему я не живу с родителями? — сказал куда-то в пустоту. Не надеясь, что его хоть кто-нибудь поймёт и тем более услышит. Ведь кому нужен какой-то мальчишка. У каждого свои дети, семьи. Да… приют где рос Рин, наверно считался самым худшим в городе. Воспитатели вообще бьют за любой поступок. А если нет, то найдут за что… Эх… Родителей нет. Друзей нет, почти… — Если бы мне разрешили хоть забрать того кота. — Мир не справедлив. — Теперь непонятно где он вообще. А если он погибнет от холода и голода. — Сердце мальчишки сжалось. «Ладно всё равно жизнь мне не мила… Завтра утром меня отправят в приют, а точнее тюрьму для детей! Я же того мужика то покалечил. Вот говорила мне Мария Андреевна: „Не лезь в драки. Последнее предупреждение“. А я… Ну всё. Там и помру». — думал Рин. Дверь заскрипела. Свет проник в тёмную комнату. Рин поморщился и прикрыл глаза рукой. Маленькая девочка быстрыми шажочками проскользнула в комнату. — О! Привет Рин! — подошла к подоконнику. — Как у тебя здесь грязно… — указала на разбросанные вещи. — Привет Лин… — Оглядел не высокую девочку. Светлые русые волосы были заплетены в две толстые косички. Одета она была в синий комбинезончик на лямках. На худых ножках белые гольфы. — Ты прям как всегда! — надула пухлые губки собеседница. — В смысле? — не понял мальчишка. И повернулся к девочке. — Ну… Как всегда! — засмеялась Лин. — Ты всегда такой весёлый, а сегодня… Что-то случилось? — заметила девчушка, запрыгнув на подоконник и заморгав своими длинными азиатскими ресницами.   — Ну… Я… Завтра я уезжаю навсегда. — улыбнулся краем губ, чтобы не обидеть девочку. А та, выпучив свои большие серые глазки, не отрываясь, смотрела на него. Стараясь не пропустить не единого слова. Но вместо продолжения, Рин отвернул голову, нацепив маску равнодушия. Душа болела, а руки сами неосознанно затряслись. Расстраивать Лину мальчишка не хотел. Она для брюнета много значила. — Тебя устанавливают! — девочка на глазах повеселела. — Так это же хорошо! Что грустить? Но Рин не дал ей договорить, так как больше не мог терпеть. Хотелось рассказать всё тому человеку, кто действительно тебя понимает. — Нет Лин, меня не устанавливают! — перевёл взгляд на замёрзшее окно, и закрыл лицо руками. — Меня отправляют в другой приют, далеко за границу! — голос мальчишки дрогнул и сорвался на едва слышный хрип. Наступила кромешная тишина. Девочка заметила, как по лицу мальчика потекли слёзы. Пускай Рин и прикрыл лицо, но Лина всё же почувствовала ту боль, которую сейчас испытывает брюнет. — Я… — сквозь слёзы выговорил Рин, прижимаясь к ледяному стеклу, от которого веяло холодом. — Я больше… — русоволосая крепко обняла его за плечи. И прошептала мальчишке на ухо. — Рин… Я поняла… — девочка не знала, как успокоит его. Ведь Рин некогда при ком-то не плакал. Эти сказанные слова были для мальчика успокоительным. Он смущенно покраснел и тоже обнял её. Возможно, что это их последний разговор. По коридору послышались громкие шаги. В комнату заходит пожилая женщина с шишкой из волос на голове. — Лина отойди от этого… — поморщилась женщина, но не договорила. При девочке она никогда не оскорбляла. — Но… — Пошли! — решила всё дама. — Вот у тебя должна появиться достойная семья. — Выхватила она русоволосую, ударив по руке мальчишку. Рин оскалился и отвернулся к окну. К такому отношению он давно привык. — К вот этому даже не подходи. — твердила та. Девочка хотела возразить, но медуза горгона её уже увела. Рин остался один. Опять совсем один в тёмной комнате. Наедине со своими мыслями. Ночью Рин никак не мог уснуть. Он ворочался на полу, негромко, что-то говоря про себя. Луна была единственным светильником, которая освещала тёмные углы комнаты. Рин приоткрыл красные, распухшие от усталости глаза. Ведь мальчишка не спал, и посмотрел на потолок. Да… ремонт тут давно не делали. Встав с матраса, он решил исполнить свой сон. Парнишка решил сбежать из приюта, не дожидаясь рассвета. Мальчуган по-быстрому забросил несколько нужных вещей в школьный рюкзак, вытащив учебники. Взял фонарик, который он одолжил у Лины. И положил про запас куртку. И одел синею толстовку. Написал прощальную записку для девочки. Всё нельзя терять ни минуты. Рин приоткрыл скрипучую дверь. Сердце забилось быстрее. Вдруг кто-нибудь проснётся и увидит его. Мальчишка тряхнул головой, отгоняя неприятные мысли. Положив на стол девочки записку с прощанием, он лисой прокрался к входной двери. Пол при каждом неуверенном шаге скрипел. Но к счастью никто не проснулся. Мальчик нашёл за старой картиной ключ и открыл дверь. Он знал, что заведующая приютом там всегда его прячет. — Свобода! — радостно прошептал Рин. Закрыв за собой дверь, он выбежал на улицу, а ключ просунул сквозь дверной проём внизу. Совершив задуманное, он помчался, куда глаза глядят. Бежал Рин долго. Чуть ли не всю ночь без остановок. В мыслях было только одно, что его могут догнать. И поэтому нестись надо было как можно быстрее. Впереди мелькают своеобразные здания: дома улицы магазины. — «Ноги!» — думал мальчишка, пробегая, где-то военкомат. И правда от бега он стёр себе ноги до крови. Бежать всю ночь это слишком. — ААА! — кричал Рин тихо, спотыкаясь и падая на землю. Но потом снова вставал и продолжал бежать, не зная, куда ему теперь деваться. В другой приют он не хотел. Кроссовки пропитались кровью. Дыхание окончательно сбилось. И тут Рин остановился. Пыль от продолжительного бега поднялась. Он схватился за горло. Вдыхать было затруднительно больно. Воздуха в лёгких стало категорически не хватать. В глазах потемнело. Жгучая боль пронзила всё тело, отдавая до самых кончиков ногтей. По покрасневшим щекам стекают горячие слёзы. Вокруг царила всё та же тьма и ничего кроме неё. Она пленила парня, будто не хотела выпускать, продолжала душить. И вот он израсходовал последний воздух и глаза сами закрываются, а дальше холод и сплошной мрак… Он всегда боялся потерять всех тех, кто был ему дорог. Тело терзала пронзающая невыносимая боль. Голова раскалывалась на части. В пустоте только тьма. Рин разлепил глаза, стал захватывать воздух ртом и тяжело дышать, будто никогда не делал это раннее. Память его куда-то пропала. Он не имел понятия, каким образом он очутился здесь и почему у него всё тело так ноет. Не долго думая, мальчишка поднялся с земли. То, что он увидел, привело его в шок. — Что… это… — проговорил он, придерживаясь за больную ногу. — Где это я… Разрушенные здания окружали брюнета. В некоторых из них, по-видимому раньше жили люди. Но теперь развалюхи просто стоят и в любой неожиданный момент могут упасть на проходящих мимо. В зданиях, в том числе и в магазинах, побитые стёкла, по которым стекает что-то омерзительное. Трещины в побитом асфальте заросли тёмно-зелёным мхом. В воздухе ощущается запах свежей крови и сырости. По близости не одной живой души. Краска на стенах домов и супермаркетов почти вся отслоилась. Остались только буквы от названий, покрытые всякой растительностью. Разбитые фонари, наклонившееся в разные стороны. Многие машины разбиты до неузнаваемости. Электрические провода оборваны, а на них сидят чёрные вороны, наводящие на Рина мысли о смерти. Ворон-предсказатель смерти. Где он, что с ним? Брюнет стоял, прислушиваясь к стуку своего сердца. Казалось, оно сейчас вылетит из груди. Он перевёл взгляд на пыльную дорогу, которая трескалась на глазах, превращаясь в пыль. И возле своих ног заметил…