kinda feels like i am mad

Луи: http://s12.favim.com/orig/160222/dark-louis-tomlinson-otra-Favim.com-4030197.jpg Гарри: http://images6.fanpop.com/image/photos/38700000/GMA-Summer-Concert-Series-harry-styles-38734666-500-642.jpg В отношениях Луи всегда требовал к себе много внимания. Он любил, когда партнер чуть ли не боготворил его и делал для него все. Иногда его даже называли «слишком доминантным», но это его мало волновало. Он даже не задумывался над тем, что это ненормально, пока не начал встречаться с Гарри. Казалось бы, все отлично. Стайлс действительно выполнял каждую его просьбу, занимался уборкой, готовкой, стиркой и вообще всеми домашними делами. Луи не был против – он только рад, что ему не приходится самому трогать свои вонючие носки и протирать кофейный стол от пятен пива. Но именно с Гарри он чувствовал себя… виноватым. Он хотел помогать и не нагружать парня, хотя тот упорно отказывался. Однажды Луи твердо решил, что теперь будет ответственным бойфрендом. Он встал раньше на два часа, приготовил им несъедобный сгоревший завтрак, постирал цветные и белые вещи вместе, а в пылесосе после уборки были найдены наушники, резинки для волос и две ручки. В итоге Гарри был обижен на него – он расстроился, потому что считал домашние обязанности своим делом. Так что Луи просто позволил ему стать домохозяйкой. С другой стороны, это честно – Томлинсон работает и оплачивает курсы йоги для Гарри, пока тот кормит парня вкусными ужинами после тяжелого дня. Но проблема была не в этом. Проблема была в том, что за все шесть месяцев их активной сексуальной жизни (парни стали заниматься этим уже через месяц после первого поцелуя), Гарри никогда не позволял Томлинсону доставить ему удовольствие. Кудрявый любил отсасывать своему парню, но не позволял ему даже подрочить себе. Он с удовольствием соглашался на секс и позволял трахнуть себя в любую секунду, как только Луи захочет, но он никогда не давал Томлинсону доступа к своей заднице, если член парня при этом не стимулировался. Гарри, конечно, позволял ему растягивать себя, но всегда недолго и слишком коротко. В общем, Стайлс отдавал всего себя. Он был готов выполнить самые извращенные идеи Луи, но никогда не позволял ему делать то, что, по мнению Гарри, не приносило удовольствия парню. Сначала Томлинсон винил в этом себя. Он боялся, что Стайлс считает его минеты недостаточно хорошими, а пальцы недостаточно длинными. Но со временем он понял, в чем дело: Гарри просто переживал, что это не понравится Луи. И это, черт возьми, достало Томлинсона. Было еще кое–что, что его жутко раздражало – Стайлс соглашался на все, что предлагал Луи. Стоило Томлинсону сказать, что ему это понравится, Гарри был уже готов выполнять каждую его просьбу. Это, несомненно, было хорошо, но Луи боялся, что однажды зайдет слишком далеко. Он хотел быть уверенным, что оба взволнованы попробовать новую позу в сексе или трахнуться в общественном туалете, а не делали это просто потому, что Томлинсон предложил. Так что в итоге Луи решает положить этому всему конец. Он собирался посмотреть, насколько далеко может зайти, пока Гарри не сломается. Они оба валялись на диване, на разных концах, и их ноги были сплетены. Луи печатал что–то на ноутбуке, лежащем на груди, пока Гарри лениво листал книгу. – Малыш? – зовет Томлинсон и дожидается, когда парень поднимет на него взгляд. – Знаешь, у меня есть идея. Я хотел попробовать кое–что новое. Луи кажется, что глаза Гарри заискрились. Он кивает, ожидая продолжения. – Как насчет того, чтобы пригласить моего друга – Эйдена – к нам? Ну, типа, групповой секс. Ты его не знаешь, но, – Луи улыбается. – Он очень классный парень. Гарри сглатывает и хмурится. Луи знает, что эта идея ему не понравится – Стайлс чувствовал себя слишком неуверенно и не был готов делить парня с кем–либо. Так что идея чужого человека в их постели не радует. Но он кивает. – Да, эм, – Гарри потер переносицу. – Это хорошо. Луи крепко сжал челюсть. Ему хотелось наорать на Стайлса, сказать ему, что он придурок, раз не может просто отказаться, если ему не нравится. Но у него был план, и он доведет его до конца. – Кроме того, – продолжает Томлинсон как можно более беспечно. – Я хотел попробовать электростимуляцию. – Электростимуляцию? – переспрашивает Гарри, не понимая, о чем он говорит. – Да, – Луи кивает головой и внимательно следит за реакцией кудрявого. – Это когда я пускаю электрический ток по твоему члену или даже в твоей заднице, – он улыбается уголками губ. – Это очень больно, знаешь, но тебе понравится. Я бы очень хотел немного помучить тебя. Уверен, это будет горячо. Гарри тяжело сглатывает, и Луи замечает сомнение на его лице. Но через секунду он вновь кивает. – Да, это, наверное, здорово. «Нет, черт возьми, это не здорово, я же вижу, что тебе не нравится, просто откажись, кудрявый идиот». – И, кстати, насчет Эйдена, – продолжает Луи чуть более настойчиво, и Гарри замечает напряжение в его голосе. – Он, знаешь, немного странный парень, – Томлинсон вымученно смеется. – Любит, знаешь, игры с ножом. Я сказал ему, что ты не будешь против. Пара царапин ведь все равно не навредят, правда? Луи закусывает губу и не отрывает взгляда от сморщившегося лица Стайлса. – Лу, – голос Гарри дрожит. – Я, конечно, доверяю тебе, но вдруг он… сделает что–то не то? Это единственная попытка Стайлса хоть как–то возразить, но Луи тут же обрывает ее. – Он мой давний друг, Хаз, я почти уверен, что он не причинит тебе вреда. Почти. Луи чувствует, что закипает, когда Гарри вновь кивает. – И когда… когда он приедет? Луи заставляет себя сделать глубокий вдох и медленно выдохнуть. – В эту субботу, – обещает он. – Будь готов. «Будь готов к тому, что я, черт возьми, устрою самую большую ссору на свете, если ты, наконец, не откажешься». хХх Луи очень загружен на работе на этой неделе, так что когда приходит суббота, он совсем не помнит о произошедшем. Гарри с утра выглядит слишком странным и нервным – он ерзает, кусает губу и даже грызет ногти. Луи лишь отталкивает его ладони от лица и иногда обнимает, пытаясь успокоить. Он не знает, чем вызвано волнение Стайлса, но уверен, что тот сам расскажет. Уже около двух часов дня, когда Гарри, наконец, выдает причину своей нервозности. – Лу, когда он приедет? Луи хмурится и размешивает чай, оборачиваясь лицом к парню. – Кто «он»? – Ну, Эйден, – объясняет Гарри, но на лице парня все такое же растерянное выражение. – Ты говорил, что мы, ну, сделаем это втроем? И еще, ну, электростимуляция и… – Черт возьми, – прерывает его Луи. – Хаз, пожалуйста, скажи, что ты несерьезно. Гарри моргает и приоткрывает рот в недоумении. – Я перепутал даты или..? – Нет никакого, блять, Эйдена, – резко отвечает Томлинсон. – И я бы никогда и никому не позволил прикасаться к твоему телу ножом, даже самому себе. Гарри выглядит еще более запутавшимся. – Но я думал, ты хотел этого?.. – Неужели так сложно сказать, что ты не хочешь этого, Стайлс? Блять, я же знаю, что это пугает тебя, так почему ты согласился? – Луи повысил голос, и Гарри вздрагивает от того, каким злым он звучит. – Потому что ты попросил! – резко ответил ему Гарри. – Ты сказал, что тебе это понравится! – И что? Тебе это не нравится, ты не должен позволять мне такое! – Томлинсон поставил чашку в раковину, игнорируя вылившийся чай. – Ты понимаешь, Стайлс, мы состоим в отношениях, и я не хочу быть парнем–мудаком, который принуждает тебя к чему–либо. – Ты меня не принуждаешь! – глаза Гарри опасно заблестели, а голос задрожал. – Нет, как раз так и получается! Все, что ты делаешь, это слушаешь меня, неужели у тебя нет собственного мнения? – У меня есть собственное мнение, – немного тише отвечает Гарри, и Луи замечает, как несколько слезинок катятся из его глаз. – И оно заключается в том, что ты мудак. Я просто хотел, чтобы ты был доволен, но, – он тяжело дышит и разворачивается в сторону спальни. – Ты такой мудак. Луи тяжело вздыхает, когда остается на кухне один. Он накрывает руками лицо и пытается успокоить нервы. В любом случае, Томлинсон был прав, так что он не собирается извиняться. хХх Прошла неделя, и все становится только хуже. Луи все больше и больше времени проводит на работе, потому что он не может терпеть обиженные взгляды Гарри. Стайлс больше не готовит ему завтраки и ужины, и парню самостоятельно приходится собирать себе ланчбоксы на работу. У него почти не осталось чистой одежды, потому что кудрявый даже не думает помочь ему с этим, а Луи понятия не имеет, как пользоваться стиральной машинкой. Так что он чувствует острую необходимость помириться с Гарри. Кроме того, у Томлинсона появилась небольшая идея – вероятно, сказывается отсутствие секса в течение недели, – которую он хочет осуществить. Стайлс на кухне, возится с чем–то у плиты, и Луи облокачивается о стену у дверного проема. Гарри не замечает его – или просто игнорирует , как последние несколько дней, поэтому Томлинсон просто начинает говорить. – Хаз, я хочу помириться, – прямо говорит он. – Я знаю, что не должен был пользоваться твоей наивностью и обманывать, но ты серьезно не прав, соглашаясь на то, чего не хочешь. Гарри судорожно выдыхает и поворачивается к парню, вытирая влажные ладони о штаны. – Я не прав просто потому, что хочу быть хорошим бойфрендом? Хочу делать тебя счастливым? – он выгибает бровь, и Луи понимает, что тот все еще обижен, раз дерзит ему. – Да, ты не прав, что делаешь это таким образом, – кивает он. – Кроме того, ты никогда, никогда не позволяешь позаботиться о тебе в постели. – В каком смысле? – хмурится Гарри. – Ты знаешь, мне действительно нравится, когда мы трахаемся. И это не только потому, что ты так считаешь. – Нет, я имею в виду, – он выпрямляется и нервно одергивает кофту. – Ты никогда не позволяешь мне делать то, что не будет напрямую касаться моих гениталий. Например, почему я до сих пор не сделал тебе минет? Гарри моргает. – Потому что это не понравится тебе? – он сам не знает, спрашивает или утверждает. – Потому что я не хочу, чтобы тебе было неприятно? – Тогда почему ты постоянно делаешь мне минеты? – Потому что. Гарри отворачивается и мешает что–то в сковородке. Он явно просто пытается избежать ответа. – Хаз, меня это задолбало, – признается Луи. – Я не понимаю, в чем проблема. Ты боишься меня? Глаза Гарри комично широко открыты, когда он разворачивается к Томлинсону. – Нет, Лу, вовсе нет, – обещает он и даже качает головой. – Это просто немного… ну, смущает. Я знаю, что у тебя было много партнеров до меня, и ты явно не страдал от недостатка секса. Я просто хочу быть лучше, понимаешь? Хочу быть уверенным, что тебе это нравится так же, как и мне. – Так все дело в моем опыте, – усмехается Луи. – Я думаю, да, частично, – кивает он. – Я доверяю тебе. Из–за тебя я попробовал такие вещи, о которых даже никогда не думал. Ты знаешь, я бы никогда не решился позволить кому–нибудь отшлепать меня, – его щеки очаровательно покраснели. – А мне действительно понравилось. И никто никогда не трахал мое горло раньше. – Так почему бы тебе не трахнуть мое горло? – спрашивает Луи. – Если тебе понравилось, то почему ты думаешь, что я не буду наслаждаться этим? Гарри громко фыркает. – Ты будто бы совсем меня не слушаешь, Лу. – А ты просто не слышишь меня, – грубо отвечает Томлинсон. – Гарри, блять, это чертовы отношения. Мы должны быть честны и справедливы по отношению к друг другу. – Я честен с тобой, – так же грубо говорит Стайлс. – А если тебе не хватает моей «справедливости», то можешь валить к кому–нибудь другому. Гарри разворачивается к плите, но Луи успевает заметить, как дрожат его губы. Томлинсон тяжело выдыхает. Он хотел помириться, а не расстроить парня еще сильнее. Луи подходит к Стайлсу со спины и оборачивает руки вокруг его талии. Парень напряжен, но не отталкивает Томлинсона. – Гарри. Молчание. – Хаз. Стайлс пытается скрыть улыбку. – Кудрявая задница? – Придурок, – отвечает Гарри и разворачивается в его руках, оказываясь близко к лицу парня. – Но зато ты ответил, – Томлинсон пожимает плечами. – Я устал ссориться с тобой. Давай просто… забудем, да? И сделаем вид, что этого всего не было. Луи нежно трется кончиком носа о его щеку. – Давай, – шепчет в ответ Гарри и улыбается, прежде чем прислониться губами ко рту парня. Они медленно целуются, но Стайлс все еще немного слишком резко кусает его губу. Луи лишь смеется и углубляет поцелуй, управляя его темпом. – Знаешь, детка, – Луи отстраняется и целует парня в шею, прежде чем прикоснутся губами к его уху. – Я действительно хотел попробовать что–то. Дыхание Гарри сбивается от нежных, но требовательных прикосновений Томлинсона, однако он все равно фыркает. – Что на этот раз? Заставишь меня разговаривать с мамой по телефону, пока трахаемся? – его глаза прикрываются, когда зубы Луи с большей силой и напором прикусывают нежную кожу. – Или отрежешь пару пальцев? – Звучит неплохо, но, – он отстраняется и отходит от парня, игнорируя его возмущенный стон. – У меня немного другие планы. Иди в душ и приведи себя в порядок. Буду ждать тебя в спальне. Гарри судорожно выдыхает и целует Томлинсона еще раз, прежде чем быстро убежать в сторону ванной. Луи не спеша идет в их спальню и достает из–под кровати еще не распечатанную коробку с покупками. Он заказал их еще три дня назад и получил только вчера, ожидая, когда появится возможность опробовать. Луи разрывает картонную крышку, игнорируя тот факт, что было бы гораздо удобнее использовать ножницы. Он по очереди достает купленные предметы – розовая веревка, темно–бордовая повязка на глаза и клубничная смазка, так как их старая недавно закончилась. Он кладет веревку и бутылек на тумбочку и внимательно разглядывает повязку. Она атласная, гладкая и приятная на ощупь, но не пропускает света. Луи улыбается, представляя Гарри, привязанного и лишенного возможности видеть что–либо. – Лу?.. – Томлинсон разворачивается и видит влажного после душа Стайлса. Его волосы полностью сухие, потому как он решил не мыть их сейчас. На парне надеты лишь черные боксеры, и Луи довольно кивает ему. – Подойди сюда. Гарри неуверенно приближается, пытаясь разглядеть предмет в руках Томлинсона. Прежде чем он понимает, что происходит, Луи наклоняется и ловит губы парня в грубом поцелуе. Он отстраняется, и у Гарри есть лишь секунда на то, чтобы сообразить, что происходит, потому что уже в следующее мгновение его глаза плотно завязаны. – Лу?.. – неуверенно повторяет Гарри, и тот лишь шепчет ему успокаивающе «тшш». Он оборачивает руки вокруг талии Стайлса и прижимает ближе к себе, целуя парня. Пульс Гарри просто бешенный, его дыхание сбитое, а руки немного дрожат, но Томлинсон чувствует его твердый член бедром. Луи довольно улыбается и тянет парня на кровать. Гарри ложится на спину и устраивается удобнее, после чего Томлинсон забирается сверху. Он все еще в одежде, и джинсовая ткань грубо трется о нежную кожу бедер, отчего Стайлс скулит. Луи целует его и обхватывает пальцами его запястья, поднимая к изголовью кровати. Томлинсон отстраняется, и Гарри тянется за ним, надеясь получить еще один поцелуй, но Луи грубо толкает его в грудь. – Сейчас я привяжу тебя, – объявляет он и видит, как тело Стайлса покрывается мурашками. – А ты будешь хорошим мальчиком и сделаешь все, о чем я тебя попрошу, верно? Гарри кусает губу и кивает. – Хочу услышать твой голос, малыш. – Да, хорошо, – обещает Гарри. – Ты можешь называть меня Папочкой, если хочешь, – предлагает Луи, будто это самая обычная вещь на свете. Гарри лишь однажды назвал его так. Слово буквально сорвалось с губ парня, когда он скакал на нем, и оба кончили так сильно, как никогда до этого. Однако с тех пор ни Луи, ни Гарри не вспоминали об этом. До сих пор. – Хорошо, Папочка, – совсем тихо шепчет кудрявый, и Томлинсон довольно улыбается. Он берет веревку с тумбочки и устраивается удобнее, приподнимаясь над Гарри. Луи никогда раньше не делал этого, но он искал в интернете «как правильно связывать сабмиссива», так что в принципе знал, что делать. Луи оборачивает веревку вокруг запястья Гарри, и тот до боли закусывает губу. Томлинсон замечает его покрасневшие щеки, окручивая теперь обе руки. Он привязывает их к спинке кровати и отстраняется, любуясь видом Стайлса. Твердый член парня упирается в попу Луи, но он игнорирует его. Гарри уже выглядит слишком возбужденным, и Томлинсон улыбается, понимая, что обнаружил новый кинк кудрявого – Пожалуйста, Лу… – Чего ты хочешь, малыш? – Трахни меня, Папочка, – Гарри толкается бедрами вверх. Луи наоборот отстраняется и отползает чуть ниже, садясь между ног Стайлса. – Конечно, я трахну тебя, милый, – он ласково проводит рукой по щеке Гарри. – Но сначала я бы хотел попробовать еще кое–что. Ты ведь позволишь Папочке, да? Если бы он знал, что именно собирался делать Луи, он бы не позволил. – Да, пожалуйста, да. Томлинсон улыбается. Он дразнит Гарри, играясь с краем его боксеров, прежде чем стянуть их по длинным гладким ногам Стайлса и откинуть в сторону. – Расставь ножки шире, Гарольд, – указывает Луи, и тот сразу слушается. – Вот так. Томлинсон водит ладонями по голым раскрытым бедрам Гарри, но не приближается к его члену пока что. Он сгибает ноги Стайлса в коленях, чтобы иметь лучший доступ к его дырочке, и кудрявый судорожно выдыхает, чувствуя себя слишком открытым. Луи наклоняется и дует на дырочку Гарри, отчего парень неуверенно стонет. – Лу, что ты… что ты делаешь? – шепчет он, звуча немного испуганно. – Тшш, детка, – так же тихо отвечает Томлинсон. – Папочка позаботится о тебе. Прежде чем у Гарри появляется возможность ответить, Луи быстро проводит языком по нежной коже вокруг входа. И это… это то, что они никогда не делали. Томлинсон и не предлагал, учитывая то, что Стайлс запрещал даже отсасывать ему. – Луи, стой, – просит Гарри и пытается свести ноги вместе, но парень не позволяет ему сделать этого. – Погоди, я не хочу, не надо. – Тихо, – приказным тоном произносит Луи. – Я не спрашивал тебя, хочешь ты или нет. Я хочу, так что просто дай мне сделать это. – Но я не… Лу, – мысли Гарри путаются, и он не может вспомнить, о чем просил, потому что язык Томлинсона вдруг настойчиво толкается в него. Луи самодовольно улыбается и приближается, чтобы проникнуть глубже. Он знает, как хорошо чувствуется горячий влажный язык внутри – тихие стоны, слетающие с губ парня, тому подтверждение. Гарри ерзает и одновременно пытается отстраниться и насадиться глубже, ему действительно сильно хочется прикоснуться к Луи, вплести пальцы в его растрепанные волосы, но он, черт возьми, привязан. Стайлс громко стонет, когда парень оказывается совсем близко. Томлинсон специально не брился в последнее время, зная, как хорошо будет ощущаться щетина на нежной коже. Гарри скулит от того, насколько он чувствительный, пока Луи пробует его изнутри и одновременно трется подбородком и щеками о белоснежную хрупкую кожу бедер. Стайлс дрожит и сводит ноги, зажимая голову Томлинсона между ними, но тот не отстраняется, наоборот, начинает двигать языком более грубо и беспорядочно. Луи не может достать до простаты парня, потому что это просто невозможно, но ощущения все равно заставляют голову Гарри кружиться. Кудрявый чувствует, как повязка на глазах становится влажной, и догадывается, что плачет. Никто никогда не делал этого для него, и язык Луи такой идеальный, что он уже чувствует себя близко к оргазму. Гарри двигает бедрами синхронно движениям Томлинсона, однако совсем не помогает этим процессу. В конечном счете, Луи решает, сколько и когда получит Стайлс. – Папочка, так хорошо… – Гарри всхлипывает, и Томлинсон прикусывает нежную кожу у дырочки. Стайлс сжимается вокруг него, заставляя Луи проникнуть еще глубже. – Черт, еще немного, пожалуйста… Когда Томлинсон слышит уже отчаянные стоны парня и понимает, что тот скоро кончит, он сразу отстраняется. Гарри дрожит и не понимает, почему язык Луи не внутри него. Он толкается бедрами, пытаясь получить хоть что–нибудь, но Томлинсон прижимает его к кровати. – Сейчас я трахну тебя, детка, – обещает Луи и улыбается, когда кудрявый издает разрушенный стон. – Будет так хорошо, да? Ты ведь так любишь мой член. Гарри не отвечает, лишь скулит что–то неразборчивое, смесь «пожалуйста» и «Папочка». Томлинсон берет смазку с тумбочки и выдавливает себе сразу на два пальца, после чего приближает их ко входу Стайлса. Гарри сжимается, когда кончики проникают в него, и очаровательно стонет, поджимая пальчики на ногах. Он дергается, стоит Луи проникнуть немного глубже, и Томлинсон делал это так много раз, что уже не сомневается в технике. Он двигается медленно до середины пальцев и резко толкает их до конца, зная, что это буквально сводит Гарри с ума. Кончики касаются простаты, и Луи давит на нее, массирует, отчего Стайлс выгибает спину и хнычет. Томлинсон тут же возвращает пальцы и добавляет еще один. Хотя Гарри узкий из–за того, что у них неделю не было секса, Луи все равно не тратит много времени на растяжку – Гарри любит чувствовать немного боли, а Томлинсону нравится то, насколько он горячий и плотный. Через минуту резких движений Луи, наконец, наносит смазку на член. Он даже не задумывается о защите – они забыли, что такое презервативы, еще два месяца назад. Томлинсон толкается резко, глубоко и грубо. Гарри откидывает голову назад, его руки сжимаются у изголовья, а веревка трется о запястья. Оба парня в унисон стонут, несколько мгновений привыкая к ощущениям, прежде чем Луи снова толкается, и снова, и снова, и с каждым разом голова кудрявого кружится все сильнее. Гарри чувствует себя так хорошо, что уже не соображает, где находится. Он стонет, хнычет и просит большего, называя Луи Папочкой. Томлинсон наклоняется к нему и кусает губы, одна ладонь тянется к соскам парня, начиная мучить их, а другая раскрывает Стайлса еще шире. Луи находит идеальный ритм, при котором у Гарри нет и секунды, чтобы расслабиться, потому что удовольствие слишком невероятное. Член парня попадает прямо по простате, и Стайлс еще до этого сдерживался слишком долго, так что неудивительно, что он кончает первым. Гарри на секунду замирает, жадно глотая ртом воздух, прежде чем стонет, его пресс напрягается, и Луи видит четкие кубики на торсе парня. Кудрявый покрывает живот спермой и трясется всем телом, так что Томлинсон просто не может сдерживаться от такого вида. Луи рычит и толкается в последний раз, прежде чем кончить глубоко в Гарри. Стайлс чувствует горячую сперму внутри себя, и его стенки сжимаются вокруг члена Томлинсона, выжимая из того последние капли. Как только Луи приходит в себя, он сразу же отстраняется, развязывает веревки на запястьях и снимает повязку с глаз. Он растирает покрасневшую кожу Гарри и целует его влажные веки, опускаясь губами на щеки и губы. Стайлс умиротворенно выдыхает, не в состоянии сделать хоть что–либо. Его задница уже болит, но он не жалуется. Наоборот, Гарри любит эту боль, любит чувствовать ее и понимать, что принадлежит Луи. Томлинсон вытирает их огромным количеством влажных салфеток, прежде чем лечь рядом и накрыть обоих одеялом. Он целует Стайлса в макушку и шепчет о том, каким хорошим он был для Папочки. Гарри счастливо улыбается, прикрывая глаза от похвалы и прижимаясь еще ближе к Луи. Его щеки жутко красные, а дыхание пока не пришло в норму, но он скоро засыпает, умиротворенный и довольный. Томлинсон рядом, создавая теплую и уютную атмосферу, и Гарри действительно рад, что они, наконец, разобрались с этой дурацкой ссорой.