Череда неминуемых взрывов

      Успехи окрыляют. Вот и мы тоже, так сказать, полетели. Фигурально, конечно, хотя уроки полётов на метле никто не отменял, так-то.       На деле же, за недельку убедившись в том, что ничего взрываться не планирует, мы, заметив, как наши одногруппники, словно озябшие на ветру снегири чуть ли не липнут к камину, решили выручить ребят и предложили им свои услуги. Своим за бесплатно, ребятам с других факультетов — за символическую плату. Брались только за мантии Малкин, из-за хорошей базы для зачарования. Да и там были схожие с нашими рунные цепочками, иногда отличаясь только расположением из-за различной фигуры.       Вообще, рынок услуг в Хоге был достаточно обширен. Сказывалась замкнутость социума и то, что кроме нас, всё же есть немало достаточно образованных учеников, которые сведущи в самых разных направлениях, от Гербологии до Зачарований. Не мы первые, не мы последние. Преподаватели же закрывали на это глаза, зная, что всё сами не потянут, да и подобное стимулирование учебного процесса порицать было достаточно глупо. Ну, за исключением некоторых случаев, когда эксперименты или услуги заходили слишком далеко, но такое случалось редко.       Поэтому мы споро начали зачаровывать мантии. Сначала ребятам, с которыми учимся, после — одногруппникам, а дальше пошли все, кому не лень. Набивать руку надо, услуги наши стоят копейки, особенно для старшекурсников — брали мы галлеон, снижая цену для первых трёх курсов до десяти сиклей. Кстати, примерно прикинув курс галлеона в фунт, а после и в рубль, я, чисто для себя любимого, отметил, что стоимость одного галлеона — чуть больше двухсот рублей.       Зачем я это сделал? Ну, скорее по старой памяти, чтобы примерно соотнести доходы волшебников с доходами обычных людей, а после и с доходами моих родителей и количеством выдаваемых мне в прошлом мире карманных денег. Да и это помогло успокоиться. С одной стороны, мы дерём с ребят по целому галлеону! А с другой — это стоимость перекуса в Маке, так что совесть улеглась и больше не рыпалась.       Кто-то, возможно, скажет, что мы сильно продешевили, но мы и не пытались извлечь из всего этого дела прибыль. Единственная призрачная цель — отбить деньги за сваренную «аптечку» для экспериментов. Но в основном мы работали на репутацию, потихоньку становясь близнецами Уизли с факультета Когтевран.       Всё потому, что кроме зачарования мантий, мы стали часто «играться» с рунами, нанося на обычную бумагу несколько штук: Тейвас, Эвас, Лагус да Ингус. Все они так или иначе обозначали движение, а последние две — плавность и способность держаться до конца. Несмотря на расплывчатое определение, на деле эти руны позволяли собранному из листочка самолётику плавно летать, почти не снижаясь. Подхваченный телекинезом (который другие принимали за часть зачарования), он летал по классу, увлекая малышню, а также иногда украшал гостиную факультета.       Вскоре подобных маленьких «радостей» вокруг нас с Гермионой было довольно много. На переменах мы старались заинтересовать остальных, но не навязывались, а просто показывали свои «игрушки». В месте, где популярны были турниры по Плюй-Камням, подобные мелочи заходили на ура. Вскоре почти во всех гостиных летали подобные самолётики, которые позже переросли в деревянные поделки, способные уже имитировать реальные бои в воздухе.       Когда чистокровные интересовались, что вообще происходит и что это такое, магглорождённые делились своими знаниями. Большим откровением для магического мира стал факт подобного развития. Нашлись те, кто написал родителям и вскоре совы принесли несколько детских и тематических иллюстрированных энциклопедий, а ребята, в основном первокурсники, с увлечением узнавали о достижениях не магического мира.       Причин подобной увлечённости было много. Тут и наличие достаточного количества свободного времени, и несколько консервативные кружки, которые не удовлетворяли духу и требованиям молодёжи, а также несколько «пустая» сетка мероприятий в Хоге. Основным развлечением третьекурсников и старше был Хогсмид, все, кто младше, оставались в замке и играли в шахматы, Плюй-камни, а также читали или просто общались.       Преподаватели относились к подобному по-разному. Кто-то в коридорах и гостиных закрывал глаза на мелкие шалости, летающие самолёты, самонаводящиеся резиновые шарики и прочие радости малышни, МакГоннагал обычно просила убрать всё лишнее, а Снейп без зазрения совести использовал Эванеско. Директор занял нейтральную позицию, но, в общем-то, как бы «не замечал» такие вещи.       Кроме создания репутации, подобные зачарования делались с ещё одной целью — разжечь интерес в учениках, чтобы те немного налегли на внеклассный курс магии, хотя бы для того, чтобы научиться зачаровывать подобные вещи самостоятельно.       В общем, нам с Герми удалось немного разнообразить повседневную жизнь Хогвартса, внеся капельку веселья наравне с близнецами. Они, к слову, были приятно удивлены нашими поделками и пару идей взяли на вооружение, чтобы реализовать их в своих проектах. И что приятно, сделали они это, спросив у нас разрешения и источники информации.       Канон, кажется, двигался вперёд, хотя я особо не следил за ним. Невилл носился туда-сюда с компанией, Гермиона постоянно была рядом и поэтому на происшествии с Хэллоуинским троллем никто не пострадал и того быстренько уговорили на запчасти для зелий.       Я же вынашивал планы, делал наброски чертежей, разучивал заклинания и зубрил руны со всем рвением.       В данный момент я неторопливо прогуливался по лаборатории, задумчиво постукивая палочкой по лбу, чтобы лучше думалось.       — Шпыньк, — не структурированный магический сгусток, вылетевший из палочки в очередной раз, срикошетил трижды от стен и верстака, после чего попал в котёл и глухо бухнул.       — Ля, — только и осталось произнести мне, после чего торопливо убрать палочку и перестать страдать ерундой.       Я вернулся к работе. В этот раз мы пытались с Гермионой доработать тот самый «светляк», только сделать так, чтобы он не взрывался при активации, а послушно левитировал над владельцем, давая неплохой источник света для чтения. Этакая книжная лампа.       Работа спорилась. Гермиона помогла с расчётами и сейчас ушла в библиотеку по своим делам, а я остался тут и приступил к выжиганию чар на пропитанной в специальном растворе заготовке в форме этакого обруча. Контур тут, контур там, тут соединить вязи, проверить диагностическими чарами на совместимость и плановую нагрузку, после чего капля крови на руну привязки и та-да-а-ам, обруч для чтения готов.       Зарядил своей магией, поместил в защитный бокс и подал команду на включение. Шайтан машина, плавно взлетев, начала как муха долбиться о стекло, пытаясь занять место над моей головой. Мысленно остановил эту вакханалию и начал тестировать стабильность всего артефакта.       Несколькими минутами позже, я стал владельцем прикольного нимба над головой, дающего рассеянный и направленный вниз свет, который прекрасно подходит для чтения в помещении любой освещённости.       Встал перед зеркалом, помотал головой. Артефакт послушно, пусть и с некоторой задержкой, занял исходную позицию — чуть впереди головы, на высоте пятнадцати сантиметров. Потрогал. Еле тёплый, так что обжечься не получится.       Вообще, то, что мы с Гермионой придумали, немного затрагивает магию крови. Привязка к магу, вернее, к его магической системе и разуму для правильного управления, проходит именно через кровь. Но, как оказалось, то, что большинство причисляют к магии крови, на самом деле является целым разделом, из которого запрещены законом только часть ритуалов. Сделано это отчасти из-за их бесчеловечности, но большинство опасны в первую очередь в руках неграмотных ритуалистов и магов, которых хлебом не корми, дай получить могущество коротким путём.       Полный запрет магии Крови и Ритуалистики невозможен в принципе — все родовые мэноры, большинство артефактов и множество ритуалов завязаны на смежные с этими направлениями магии, так же, как и Некромантия, и Тёмные искусства. Но власть имущие поступили хитрее — вбили в головы большинства отвращение к самому названию этих разделов магии, а после спокойно продолжали заниматься нужными им ритуалами и магичить как раньше, но обезопасив себя от дураков, которые бы лезли не туда. Я утрирую, но ситуация примерно такая.       Таким образом, я мог спокойно заниматься Ритуалистикой и Артефакторикой, не боясь длани Закона. Если не говорить о принципе привязки артефактов, большинство толком и не поймёт, что к чему, а те, кто в курсе и сами знают, что можно и чего нельзя.       — О, получилось? — Гермиона влетела в лабораторию, положив на своё излюбленное место сумку и с интересом рассматривала артефакт, — Стабилен? Как ощущения?       — Вроде пока всё хорошо. Расход перекрывается, но тебе, думаю, будет почти впритык. Всё же для более старших курсов сделано. Как у тебя с проектом?       — Почти закончила расчёты, но, — усевшись в кресло, девочка задумчиво закрутила локон, — Ещё нужно кое-что уточнить у Флитвика, там какие-то непонятки с блоком контроля. Зайдём? Заодно своё покажешь, может отправит на доработку, а может и поможет с регистрацией.       Не так давно мы узнали, что многие в целях защиты своих изобретений оформляют патенты. Стоимость подобной радости — сто галлеонов, но зато волшебник бережёт себя от плагиата и прочих неприятностей.       Денег с зачарования хватало впритык, но, думаю, наскрести вместе с тем, что у меня было, я сумею. Так что сейчас мы медленно, но неумолимо, ползли к классу Флитвика, у которого, вроде, ещё не кончились занятия.       Мы сидели на окне, обсуждая некоторые идеи и моменты из Рунологии, а после и просто болтая ногами. Ждали конца урока. Я неторопливо жевал бутерброд, который ухватил с недавно найденной кухни домовиков, а Гермиона что-то черкала в тетрадке, изредка поглядывая на меня с недовольством.       По её мнению, несомненно, достаточно обоснованному, жевать пусть и не на ходу, но не за столом было вредной привычкой. Ну, а что я сделаю, если кушать хочется, но экспериментировать хочется больше?       Наконец, ученики вышли из класса, а мы неторопливо зашли, перед этим постучавшись и дождавшись неопределенного положительного ответа:       — Профессор Флитвик, сэр! Это снова мы.       — О, какие люди! — выходя из кабинета, улыбнулся преподаватель и привычным жестом палочки начал приводить аудиторию в порядок, — Какими судьбами?       — Я хотела спросить насчёт своей работы, вот здесь, — Гермиона достала расчёты и дала их профессору, указывая на что-то пальчиком, — не получается совместить этот и этот участок. Вроде по учебнику должно сходиться, но расчёты показывают обратное.       — Да-да… — Флитвик задумчиво почесал подбородок, — Не думал, что вы дойдёте до таких проблем так быстро. Это исключения Франберга, вот здесь, — он ткнул крючковатым пальцем в чертёж, — необходим переход футарком в виде работающего исключения. Понятно? Я напишу необходимую литературу, если хотите.       — Да, конечно, спасибо профессор.       — Хорошие дела делаете, под стать нашему факультету. Мистер Поттер, вопросы?       Я улыбнулся и полез в сумку, доставая светильник. Активировав и отпустив артефакт, я начал показывать режимы работы и другие параметры, чем привёл в восторг профессора:       — Великолепно! Мистер Поттер, прекрасный первый артефакт. Не считая пары блинов комом, не так ли? — хитро подмигнул полугоблин, отчего мы немного побледнели, но тот сразу же продолжил. — Не волнуйтесь, раньше подобное случалось часто. Могу взглянуть?       Я отключил и передал Флитвику артефакт и начал наблюдать, как преподаватель внимательно осматривает рунные цепочки, что-то подмечая для себя и бормоча под нос. Включил, поигрался со светом, попытался выкинуть — артефакт послушно вернулся, замедлившись перед владельцем, то бишь мной. Флитвик вновь забрал его чарами и продолжил осмотр:       — Хорошая, добротно сделанная работа. Я, так понимаю, вы за патентом, предприимчивый молодой человек? — совсем по-гоблински оскалился профессор, на секунду показав, что он человек лишь на половину.       — Да, профессор, всё так. Денег у меня вроде хватает, а вот сам процесс…       — Понимаю, мистер Поттер. Могу спросить, доверяете ли вы мисс Грейнджер в достаточной мере? Всё же сейчас разговор пойдёт о деньгах.       Я лишь кивнул:       — Думаю, если всё сложится удачно, ей тоже понадобятся ваши советы.       — Отлично! — полугоблин хлопнул в ладоши. — Что ж, тогда давайте сделаем вот так. Изначально я не рассчитывал на ваш запал, но вы доказали, что действительно заинтересовались моим направлением. Не стоит удивляться, всё же на одних чарах далеко не уедешь, а дуэли в моём возрасте… В общем, предлагаю вам пока что просто дополнительные занятия, в потенциале — ученичество. Ну и помощь с оформлением патента, а то, не хочется признавать, в Хогвартсе всегда были сообразительные и хитрые ученики. Ну так что, по рукам?       Знает, на какие точки давить. Нет, я как раз за. Тут обоюдная выгода — Флитвик получает двух учеников, которых можно использовать в качестве личных гонцов. Кроме того, если мы придумаем что-нибудь достаточно хорошее, его репутация неплохо поднимется. Но и мы в плюсе — новый источник знаний, какое-никакое покровительство (а я бы сказал очень даже какое), да подспорье в юридический вопросах. Кровь не водица, думаю знакомые со стороны гоблинов у него есть. Тут ещё вопрос, не намекнули ли ему на мою полезность в банке…       — Конечно, по рукам! — я торопливо пожал протянутую руку, на удивление крепкую.       — Я согласна, — немного поколебавшись ответила Гермиона.       Через пару дней и несколько заполненных формуляров, патент был оформлен. Флитвик, по доброте душевной, за пятнадцать процентов (начинал с пятидесяти!) загнал знакомой небольшой фабрике этот патент, и мы заключили договор своеобразной аренды (уж не знаю, как он называется). Первый стабильный доход! Хотя подозреваю, что меня где-то облапошили…       Близился конец ноября, мы с Гермионой сидели за одним из диванчиков и неторопливо попивали обычный лимонад, который на радостях заказали каталогом через сову. Жизнь потихоньку налаживалась. Интересно, что мне придёт в голову завтра?