Простуда и её преимущества

      Трель мобильного телефона раздалась неожиданно. Аомине дёрнулся и выругался под нос. На секунду замешкался, пытаясь сообразить, куда можно кинуть носки, выкопанные из самых разнообразных тайников его комнаты: под кроватью, за тумбочкой и в дальнем углу у окна. Подхватив заодно несколько мятых футболок, он старательно утрамбовал всё своё добро в шкаф, бормоча: «Да сейчас, сейчас», видимо, искренне считая, что Кисе его слышит.       – Аомине Дайки у телефона.       – Ум… привет, – голос у Кисе был немного хриплым. Или Аомине показалось?       – Ну что, скоро ты? Я уже встал и тебя жду. Одиннадцать утра, между прочим, рань несусветная!       – Прости… – Кисе всхлипнул, что ли? Или у Аомине слуховые галлюцинации?       – Ты ревёшь там или что? Да путём всё. Ты мне, главное, это хорошенько компенсируй.       – Прости, так получилось… Я очень виноват, можешь потом мне это припомнить. В общем, я заболел, Аомине-ччи. Прости, я не смогу сегодня приехать.       Аомине был слишком занят сортировкой штанов, грудой сваленных на стуле, и потому вполуха слушал Кисе. Когда тот наконец замолчал, Аомине включился и прокрутил последнюю фразу в голове ещё раз, видимо, осознавая смысл слов.       – Что значит не приедешь?! Всё настолько плохо? Ты умираешь?! – не то чтобы Аомине сильно беспокоился. Просто единственной веской причиной пренебречь великолепным Аомине Дайки он считал только смерть.       – Да не особенно… Сопли и кашель просто, – Кисе слегка стушевался.       – Ну и какого хрена тогда? – Аомине вскинул руки в эмоциональном жесте, в который раз забыв, что Кисе его не видит.       – Я не хочу тебя заразить!       – Сразу бы сказал, что ищешь отмазку, чтобы ко мне не ехать! Или ты серьёзно считаешь, что я могу подхватить от тебя бациллы? Да я последний раз болел в младшей школе!       – Но ведь у вас игра важная скоро, мало ли что…       – Да я на неё и так вряд ли пойду, – Аомине хохотнул.       – Аомине-ччи!       – Да понял я, понял. Тащи сюда свою задницу, – с этими словами он сбросил вызов, не дав Кисе ничего возразить.       Оставшийся час до приезда Кисе Аомине провёл в бессмысленном перекладывании упаковки презервативов с тумбочки под кровать и обратно, всё ещё пытаясь решить, прилично ли заваливать больного человека прямо с порога или лучше ненавязчиво подвести его к этой теме.       В тот момент, когда в дверь позвонили, Аомине как раз запихивал злополучную пачку под матрас. Решив, что это знак провидения, на этом он успокоился и пошёл открывать.       Кисе стоял на пороге, потупив взгляд. Половина его лица была закрыта белой марлевой повязкой. Аомине притянул его за шарф, несколько раз обмотанный вокруг шеи, игнорируя попытки Кисе вырваться. Затем закрыл входную дверь и метнул недовольный взгляд в сторону жмущегося в коридоре Кисе. Тот вздохнул и наклонился, чтобы расшнуровать ботинки.       – Ты как умудрился, глупый Кисе?       – Не знаю… Мы в стритбол играли, жарко было, я разделся…       – Лан, всё понятно.       Аомине подошёл вплотную, приобнял Кисе за поясницу и подался вперёд бёдрами.       – Ты что творишь-то? – вяло попытался сопротивляться Кисе, старательно отворачиваясь. Аомине это быстро надоело, поэтому он схватил Кисе за подбородок, заглядывая в его глаза. Надо отметить, выглядел тот и правда не очень: глаза Кисе заметно покраснели и сильно слезились.       – Не целуй меня! Тогда точно заразишься!       Аомине провёл пальцами от подбородка выше и заправил немного влажную прядь волос за ухо. Кисе был красивый даже весь в соплях и слезах.       Не обращая внимания на протесты, Аомине прильнул губами к губам Кисе прямо через ткань повязки. Губы мягко спружинили. Даже через разделявший их слой ощущалось, какие же они тёплые.       Невнятно промычав о том, какой бесконечной показалась неделя ожидания, Аомине потянул верхний край повязки вниз, попутно прижимаясь губами к скулам и кончику носа Кисе.       Порозовевшие, немного потрескавшиеся губы манили и заставляли напрочь забыть о каких-то неважных преградах, родившихся в голове Кисе. Болезнь? Да плевать.       – Ки-исе, – заискивающе прошептал Аомине, оторвавшись от губ и теперь покусывая мочку уха.       Кисе шмыгнул носом, втянув сопли, и сладострастно застонал.       – Ты уверен, что хочешь это сделать?..       – М-м? – Аомине старательно делал вид, что не понимает, о чём он. Ему хотелось, чтобы Кисе напрямую предложил сам. В таком случае, если что, он уже не сможет обвинить его в домогательстве.       – Ну, ты ведь потому хотел, чтобы я приехал? – Кисе переминался  с ноги на ногу, стараясь изображать из себя целомудренную барышню, не знающую слова «секс».       – Почему «потому»? – прошептал ему на ухо Аомине, щекоча его своим дыханием. Затем втянул мочку в рот и с причмокиванием отпустил, мазнув языком по серёжке.       Кисе обиженно заскулил и уткнулся лбом в изгиб шеи Аомине, пощипывая пальцами его сосок через ткань футболки. Кисе не нежничал, но Аомине нравилось. Наверное. Не сопротивлялся, по крайней мере.       – Ладно, твоя взяла. Давай займёмся сексом, – промямлил Кисе и приподнял лицо, встречаясь со взглядом Аомине. Тот ухмылялся, довольный своей маленькой победой.       – Придурок! Ахомине! – Кисе вывернулся и притворно обиженно ткнул его под рёбра. Направляясь к спальне, он полностью снял с себя повязку, скомкал её и сунул в карман своего пиджака.       – Давай прямо в одежде. Я не хочу раздеваться.       Кисе устало плюхнулся на кровать лицом вниз и приподнял задницу. Аомине только хмыкнул и потянул его наверх, заставляя встать на четвереньки. У одного просто сил не было на длительные прелюдии, а второй и рад был поскорее вставить, ведь с выдержкой у него было так себе.       Пока Аомине доставал всё необходимое, Кисе время от времени вытирал сопли рукавом, потоком текущие из носа. Что и неудивительно было при его нынешней позе.       – Скоро уже? – нетерпеливо проворчал Кисе, наблюдая, как Аомине греет в руках тюбик лубриканта, извлечённый откуда-то из-под подушки.       Кисе удовлетворённо застонал, когда ловкие пальцы Аомине скользнули по ремню и принялись высвобождать его задницу из тесных джинсов. Стянув их до самых колен, он любовно огладил мягкую светлую кожу и провёл подушечкой большого пальца по входу. Кисе заурчал как довольный кот и подался немного назад, стараясь потереться о пальцы.       Пальцы у Аомине были мозолистые, грубые, но то, как нежно и умело он ласкал ими анус Кисе, заставляло того чуть ли не поскуливать от наслаждения.       Внутри уже пошло хлюпало. Кисе просто рассудок терял от этого звука. Слегка покачивал бёдрами и разочарованно вздыхал, когда Аомине вытаскивал пальцы, чтобы подбавить смазки. Даже мгновение без этого охрененного чувства заполненности было тяжело перенести. Кисе попытался посмотреть себе через плечо и залип на натянувшейся ширинке Аомине. Он всё ещё не спешил расстегнуть брюки, усердно растягивая задний проход для проникновения.       Услышав вжиканье молнии и шуршание упаковки презерватива, Кисе удовлетворённо заурчал и сильнее выгнулся в пояснице.       Одной рукой Аомине до боли сжал ягодицу Кисе и слегка оттянул её, придерживая второй основание своего члена.       – Я вхожу, – практически бесполезное замечание, которое Кисе даже не услышал. Он уже потерялся в ощущениях и отключился от окружающего мира.       Кисе старательно насаживался на член, кайфуя от долгожданной близости. Когда Аомине вошёл по основание, Кисе с силой сжал анус, ощущая пульсацию крови в члене. Аомине застонал, ногтями царапая крепкий зад и притягивая его ещё ближе – хотя ближе, казалось, некуда.       Раскачиваясь осторожными толчками, он помогал себе руками, направляя бёдра Кисе навстречу. Тот только безвольно постанывал и запрокидывал голову. Слишком хорошо, чтобы совершать какие-либо осмысленные действия.       – Мм… Ах, а-а… Аоми… А-а… апчхи!       В то же мгновение Аомине сжало так, что у него разве что искры из глаз не полетели.       – Твою ж…       Крепко зажмурившись, Аомине немного приостановился, чтобы не спустить позорно через минуту после начала.       – Эт… Будь здоров, – не совсем понимая, стоит ли в такой ситуации что-то говорить, промямлил Аомине.       – …спасибо.       Кисе явно был сильно смущён. Вон, даже уши покраснели.       Аомине слегка ускорился, смачно шлёпая яйцами по заднице Кисе. Всё-таки нет в этой жизни ничего круче баскетбола, еды, сна и секса с Кисе.       – А, а…       – Что, опять?!       – …пчхи!       – Бля-а…       Аомине уже начинало это нравиться. Кисе стискивал основание его члена с такой силой, на какую, по его мнению, была уже не способна его растраханная задница.       – Кисе?       – Прости, – шмыгнул носом тот, не оборачиваясь.       – Не. Чихни ещё раз.       – Что?! Ты думаешь, я это по заказу умею делать?!       Кисе замычал и уткнулся носом в одеяло, видимо, пытаясь спрятать лицо. Аомине так приятно двигался внутри, что было достаточно легко забыть о произошедшем, вновь отдаваясь нахлынувшим ощущениям.       – Быстрее, пожалуйста…       Аомине сглотнул, запрокидывая голову. Внутри Кисе было просто нереально горячо и хорошо. Хотелось двигаться быстрее и быстрее, ощущая это острое наслаждение, которое мог подарить ему только Кисе. Они оба открыли друг для друга целую палитру новых ощущений и эмоций. Только вместе они познали, что такое чувства на грани.       Кисе резко вздохнул и зажал нос рукой. Аомине перехватил его ладонь, заводя за спину, больно сжимая запястье. Он хотел сказать, чтобы Кисе не сдерживался, но горло сжало спазмом. Воздух казался раскалённой магмой, которую невозможно вдохнуть, поэтому оставалось только задержать дыхание и слушать биение собственного сердца.       Толчки Аомине стали беспорядочными, резкими. Он пытался замедлиться, не желая кончать так скоро, но собственное тело не слушалось.       – Твою мать, Кисе… Если ты ещё раз чихнёшь, я точно кончу… – прошептал Аомине, с трудом ворочая языком.       – С-сука…       Аомине и представить не мог, что тугая задница Кисе способна стиснуть его с такой силой. Сердце пропустило пару ударов и вновь зашлось в безумном темпе.       – Это охренеть как круто, Кисе, – прохрипел Аомине, наваливаясь сверху. Жар в теле всё ещё медленно расходился, поэтому хотелось продлить это ощущение умиротворения после оргазма.       – Я тебе одеяло испачкал…       Аомине это не особенно волновало, он только вяло покусывал покрасневшее ухо Кисе.       – Спермой… и соплями, – Кисе обречённо вздохнул и шмыгнул носом.       – Ой, да плевать. Ты эт, когда в следующий раз заболеешь, сразу ко мне приходи.       Кисе обомлел, но затем фыркнул, посмеиваясь. С Аомине всегда так интересно, он умудряется переворачивать с ног на голову и рушить все его представления о жизни и любви.