Никогда и навсегда

Медив проснулся ранним утром из-за странного, но знакомого ощущения в голове и теле. «Только не опять», — пронеслось в мыслях. Саргерас вновь хотел завладеть разумом и телом Медива. Чародей не знал, для чего, и знать не хотел. Противостояние будет длиться вечно. Медив медленно поднялся и сел на кровати, свесив с неё ноги. Тело будто бы было ватным. Мурашки пробежались по коже чародея от холода, окутавшего Медива после расставания с тёплой постелью. Он поёжился и посмотрел на Кадгара. Тот крепко спал, подложив под голову руку. Другая свисала с кровати. Ноги были широко раскинуты в стороны, и грудь еле заметно опускалась и поднималась. Медив слышал лишь собственное сердцебиение и тихое сопение Кадгара. Мужчина бесшумно встал, чтобы выпить воды. Тело отказывалось слушаться, но силой воли Медив таки дошёл и налил в деревянную кружку воды. Чародей так сильно старался не шуметь, чтобы не разбудить Кадгара, что казалось, будто сердце, и так бьющееся быстро, вот-вот выпрыгнет из груди. В голове резко зашумело, перед глазами (точнее, перед глазом) поплыла темнота. Дальше всё как в тумане. Глухой стук упавшей кружки, скрип кровати, быстрые шаги. Очнувшись, Медив обнаружил себя в источнике. Кто-то держал трясущимися руками чародея за плечи. Медив запрокинул голову назад и встретился глазами с обеспокоенным Кадгаром. От облегчения юноша шумно выдохнул. Руки ослабли и перестали дрожать.  — Не пугай так меня. Медив, я… — у Кадгара ком в горле застрял. — Я видел в твоих глазах Скверну.  — Не беспокойся. Это не Скверна, это просто остаточное действие, — Медив понял, что сморозил глупость.  — Не ври. Ты не можешь мне не доверять. Не после всего.  — Ладно. — Медив вздохнул и уставился в одну точку, углубившись в свои знания и воспоминания. В таком положении он рассказал всю историю от корки до корки. Ни один мускул во время рассказа не дрогнул на его лице.  — Так вот что за зло, с которым ты борешься всю жизнь… — Кадгар еле переварил информацию. Медив кивнул. — Саргерас гораздо хуже всего, что когда-либо происходило. Гулʼдан — лишь серая мышь по сравнению с ним. Ты должен бороться! — Медив грустно взглянул на Кадгара.  — А что я ещё делаю?.. — обречённо воскликнул Медив, после чего сбавил тон. — Кадгар, если бы не твоя поддержка, то Азерот уже бы погряз в ужасе. — Кадгар облизал сухие губы и кивнул. Молчание давило на головы чародеев. Нерешительность Медива и смятение Кадгара создавали адскую губительную смесь. Азерот уже обречён на ужас. Весь последующий день чародеи провели в полном молчании. Кадгар думал о том, как остановить зло, а Медив уже знал ответ, способ, который Кадгар решительно не примет. Юноша не поймёт, вернее, не захочет понять. Медив знал это. Когда наступил вечер, на тёмном, почти чёрном небе бледнела одинокая луна, окружённая звёздами. Птицы не пели, не было слышно цикад, ветер не играл с листьями деревьев. Подозрительно тихо. Кадгар в задумчивости стоял у окна, постукивая пальцами по подоконнику. Его взгляд устремился куда-то вниз. Юноша вздрогнул, когда почувствовал настойчивое, но мягкое прикосновение к его плечу. Кадгар обернулся и встретился взглядом с Медивом.  — Не переживай за меня. Мы справимся, — Кадгар полностью развернулся лицом к Медиву. Одна рука мужчины осталась на его плече, другая легла на щеку.  — Я не могу. Не могу! Не хочу повторения прошлого, — он накрыл своей рукой руку Медива на его щеке. Всё же ладонь старшего мужчины была больше.  — Этого не будет. Доверься мне, — рука Медива соскользнула с плеча юноши на талию. Кадгар обнял Медива за шею и начал поцелуй, прикрыв глаза. Старший чародей поглаживал спину Кадгара, стараясь успокоить. Последний миг счастья и близости. Кадгар оторвался от губ Медива и тихо проговорил:  — Я хочу спать, — просто и понятно. Юноша выглядел сонным и замученным. Медив подхватил того на руки и осторожно положил на кровать. Сам он не лёг, а дождался, пока Кадгар заснёт. Медив днём написал дрожащей рукой записку Кадгару и теперь положил её рядом с ним. Мужчина тенью проскользил по ступеням вниз и вышел из башни. Медив глубоко вздохнул и кинул прощальный взгляд на башню. Ураган воспоминаний больно его ударил. В голове всплывали знакомые и родные лица. Медив помотал головой и сосредоточился. Глаза засветились голубым, его медленно оторвало от земли. На полу образовался маленький вихрь, постепенно выросший до размеров Каражана. Даже больше. Медив был его центром, сердцем. Кадгар проснулся от шума и увидел за окном вихрь. Не теряя времени, юноша будто слетел по лестнице вниз и застыл, увидев в вихре Медива. Мужчина увидел Кадгара, но не остановился. Слишком поздно.  — Что ты делаешь?! — прокричал Кадгар.  — Спасаю Азерот! — Медив был решителен.  — Ценой твоей жизни?! — Кадгар читал об этом заклинании. Оно закончится, когда вихрь заполыхает синим пламенем, и его центр — сердце — сгорит. Сердцем был Медив.  — Ты не понимаешь? Саргерас живёт во мне. Он — часть меня.  — Но…  — Я не позволю пострадать Азероту! Я не позволю пострадать тебе, — Кадгар почувствовал, как слёзы обожгли щёки. Вихрь забрал слёзы. Медив тоже проронил слезу, и она слилась со слезой Кадгара. Всё. Вихрь заполыхал, создавая голубые отблески на башне. Кадгар приоткрыл рот и смотрел на то, как Медив сгорел в прах. Вихрь постепенно уменьшился и вскоре совсем исчез, ничего за собой не оставив. Кадгар тихо плакал, не смея двинуться с места. Боль, казалось, вот-вот разорвёт его сердце пополам.

***

На следующий же день Кадгар устроил похороны. Он пригласил лишь Лотара и Гарону, но пришла ещё и Эгвин. Перед началом похорон Кадгар поднялся в башню. Он сел на постель, закрыв лицо руками. Сердце болело не так сильно. Юноша опустил руки на кровать и почувствовал на ощупь бумажку. Кадгар поднял её. Это была записка, написанная кривым почерком. "Дорогой Кадгар, надеюсь, ты не сердишься на меня. Я прошу у тебя прощения, потому что причинил непомерную боль всё время, что был с тобой. Я правда старался, но… Видимо, зло — моя судьба. Я всё ещё Хранитель, хоть и бывший, потому должен защищать Азерот. И от себя в том числе. Саргерас должен быть уничтожен, зло — вырвано с корнем. Свой посох я похороню с собой." Кадгар перевернул листок и увидел три слова, которые они так и не сказали друг другу: "Я люблю тебя. Навеки твой, Медив"