Инструкция выживания для чайников: Вселенная Borderlands.

      Середина ночи.       Ну, по крайней мере мне так кажется.       Я так устала и вымоталась, что уже не замечаю тряски машины и подскоков на каждом камне. Тимур старается вести быстро, но аккуратно, иногда поглядывая на ЭХО. Становится все холодней. Даже олимпийка не помогает. Еще и встречный ветер усугубляет ситуацию.       Очень хочется спать. Глаза сами собой закрываются. Даже если прикрою на минутку, то точно усну. ― Тимур, давай остановимся. Я хочу спать, ― затухающий и сонный голос. ― Спи тогда, — не отрываясь от «дороги». ― А ты? ― Я еще могу ехать.       Хоть сейчас и темно, но заметить, как напряжено парень сидит за рулем, щурится и часто моргает, труда не составило. Он так же устал. Даже сильнее меня. Несколько часов безостановочной езды по бездорожью сильно выматывают. Да еще и монотонная пустыня. Нам точно нужно передохнуть. ― Нет, Тимур. Давай все же остановимся. Сейчас ночь, мы оба сильно устали и вымотались за день. Нам надо отдохнуть. Тем более ты за рулем столько времени. Мы не протянем и до утра. Уж лучше мы остановимся где-нибудь и поспим немного, чем ты уснешь за рулем, а я вовремя не разбужу тебя, ― парень молчал, обдумывая мои слова. Он не хотел останавливаться, но он так же понимал, что таким темпом мы далеко не уедем. ― Хорошо. Ладно. Но только немного, — нехотя, но согласился. ― Тогда нам нужно остановиться где-нибудь в укромном месте, — я приподнялась на сиденье и стала осматривать округу, в то время как Тимур сбросил скорость. ― Те скалы. Езжай к ним.       Невысокие скалы с порослью кактусов в округе. Между скалами виднеется небольшой карман, наподобие спирали, куда может заехать машина и остаться в неведении со стороны. Идеальное место. Лишь бы нор скагов там не нашлось. ― Проедешь? — Должна влезть.       Сквозь кактусы, медленно, но верно, Тимур гнал машину в проход между скалами. ― Смотри по бокам! — Въезжаешь!       Минут двадцать и мы скрыты от прочих нежеланных глаз. Как мы будем выезжать завтра ― проблема завтра. А сейчас надо поспать, иначе отключусь на ходу. Под сиденьем нашлась толстая широкая ткань, оставленная предыдущими хозяевами машины, которую мы взяли как покрывало. Мы решили лечь в кузове. Это лучше, чем спать скрюченным в три погибели на сиденьях. Рюкзаки сослужили нам подушками, а разная одежда — одеялом. Кровать в машине из подручных материалов под открытым звездным небом. Романтика, что ж еще сказать.       Одежда не сильно спасала от холодной пустынной ночи. Чтобы хоть как-то согреться, пришлось действовать по методу пингвинов — прижаться друг к другу, и греть и греться теплом собственного тела. Это немного смущало: мне никогда не доводилось быть настолько близко к Тимуру. Да, хоть мы и обнимаемся при встрече, но это совершенно другое. Это ближе, чем просто личное пространство для близких людей. Да и так жаться к парню, ссылаясь на простое желание согреться, даже звучит неправдоподобно. Теперь ужасное смущение греет мое лицо. Стыдно-то как. Хорошо, что темно, и он не видит мои покрасневшие от смущения лицо и уши. Интересно, ему сейчас также неловко?       Мы лежим на боку, лицом друг к другу. Ну как лицом, скорее лицом к шее и лицом к макушке. Я ― первый вариант. Руки Тимура поверх моих плеч, закутанные в капюшон моей олимпийки, в то время я как бы обнимаю парня за талию, пряча кисти рук в карманы его толстовки. Неловко, зато тепло. Я чувствую, как он дышит мне в волосы. Надеюсь, они не очень грязные: все же целый день на жаре и без душа. А вот если повернуть немного голову, то можно услышать его сердцебиение. Ритм немного ускоренный. Хах, значит тоже. — Тимур? — М? ― Не спишь? — Нет. — Почему? ― Потому же, что и ты. — Думаешь? — Да? ― О чем? ― О завтра... и о сегодня. ― Может, ты все же неправильно понял? Не дослушал? ― Там нечего было слушать дальше. И давай не будем сейчас говорить об этом, и так уснуть трудно. ― А о чем тогда? — Ни о чем. Надо спать. Ты же сама просилась. — Просилась. Но уже перехотела. — Эх… ― глубокий вздох, и парень зашевелился. Сначала показалось, что он хочет встать, но он решил опуститься немного ниже. И вот мы теперь точно лежим лицом к лицу, чуть ли не касаясь друг друга кончиками носов. — Ну и что ты хочешь обсудить?       Сердце екнуло в груди. Кажется, вот-вот и мое лицо засияет не хуже северного сияния. Теперь мне не холодно, мне жарко. Ужасно жарко. Тимур, вот если это был твой план по борьбе с холодом, то он сработал на ура. Господи, мне нужен свежий воздух. — Что ты сделаешь, когда мы вернемся домой? — пусть несерьезно, зато отвлеченно. ― Хм... Наверное, завалюсь спать. На сутки. Или поем? Нет, сначала наемся нормальной домашней еды, а потом, как медведь, в отсыпную спячку. Хоть мы тут всего четыре дня, а устал как за месяц. Только ночи мне будет недостаточно. ― Слишком много событий за эти долгие четыре дня. Плюс неизвестно, сколько мы еще будем здесь. И вряд ли стоит делать расчет на дни. — Кто же знал, что нас угораздит попасть сюда. — Когда вернемся, стоит написать совместную книгу. Ведь все происходящее тянет на хороший триллер или экшн. ― С подписью «основано на реальных событиях». ― И станем миллионерами. — И купим остров. ― И виллу. ― И яхту. — И тачки. ― И собаку. — Собаку? ― Всегда хотела собаку. — И собаку тоже купим. Даже две. Тебе и мне. Мальчика и девочку. Будем щенков разводить. ― Хорошо так делить шкуру неубитого медведя, да и строить небесные замки. — А что? Мечтать не вредно. Да и такие отвлеченные мысли помогают заснуть. Теперь-то ты хочешь спать? ― Да, а то твои собаки меня уже утомили... ― Мои? Сама же хотела первая. Да и мы уже договорились разводить их вдвоем, ― Тимур неосознанно начал перебирать мои волосы, совершенно не замечая своих действий вот уже несколько минут. ― Хорошо, наши собаки, наш остров, наша яхта, наша вилла... — уже не думаю, что говорю. Сознание медленно уходит в мир снов. ― Значит, жить там будем вдвоем? — Вдвоем... — Вместе под одной крышей? ― Под одной... ― Как пара? — Мм..       Я уже на грани сна. Уже давно потеряла смысл всех слов. Тимур продолжает что-то говорить. Тихо так, почти шепотом. Что-то спрашивает, а я даже просто промычать не в силах. Тело уже спит, а разум еще держится. Он замолчал. Тоже заснул? Но не прошло и минуты, как Тимур пододвинулся ко мне вплотную, аккуратно приподнял мою голову и уложил ее к себе на плечо. Второй же рукой обхватил меня и прижал ближе к себе. Это действо лишь на мгновенье немного отогнало мой сон. И как раз в это мгновение парень что-то сказал. Еще тише, чем говорил прежде. Короткую, относительно знакомую фразу. Наверно, пожелал спокойной ночи. А может и что-то другое. Но это было уже не важно, так как я окончательно провалилась в сон. ***       Иногда, когда очень чего-то желаешь, то, непосредственно, это получаешь. Иногда сразу, иногда надо терпеливо ждать. Но порой, когда ты это получаешь, тебе это либо уже не надо, либо получаешь в самый неподходящий момент, и радости совсем не ощущается.       Еще вчера я так мечтала о душе. И я его получила. С самого так утрица. Когда я спала.       Будучи еще в глубоком сне, я не заметила, как к нам, в закуток меж скалами подъехала машина. Я не заметила, как оттуда вылез человек, и направился прямиком к нам. Не заметила, как качнулась машина, когда этот человек запрыгнул в нее. Не заметила, как он подошел, и навис над нами и не заметила ничего, кроме того, как на меня струей полилась… ― Вода?! — я подскочила, будто меня ошпарили кипятком. Но на этом водная процедура не закончилась. Вода лилась струей точно на голову, стекая по волосам и одежде. Жидкость стекала по лицу, попадая в глаза, из-за чего все вокруг расплывалось в непонятные пятна. ― Какого?! ― Тимура постигла та же учесть.       Сначала, когда спросонья получаешь такой «сюрприз», непроизвольно появляется паника. Потом, когда осознаешь, что происходит, и твоей жизни ничего не угрожает — успокаиваешься, но не совсем. Ведь когда вода закончилась, и в глазах прояснилось, паника вновь начала овладевать мной.       Сапоги. Черные запыленные сапоги. До боли знакомые сапоги. ― Руди?.. — тихо и сипло. Да, это был он. Сквозь слипшиеся от воды волосы я видела его лицо ― серьезное, крайне недовольное лицо с холодным и пробирающим взглядом гетерохромных глаз. Он явно зол. В руках он так же держал две бутылки из-под воды, которые и послужили нам утренним душем, ― Руди, мы... — Замолчи! ― резкий возглас Тимура заставил меня вздрогнуть. ― Не разговаривай с этим предателем! ― Но… ― Нет! ― злость и ярость наполняли его голос, в глазах читалась ненависть, за которой скрывалась обида. — Предателем? Я бы поспорил, кто из нас предатель, — холод голоса странника пробирает до самой души. ― Ты и никто иной! Променял нас на бабки! — Променял? И когда это я успел? — его левая бровь чуть приподнялась. ― Что ты несешь?! Сам все прекрасно знаешь! Там, в баре! Со своими дружками обсуждали, где хорошо денег сорвать!       Повисла пауза. Тимур так же ненавистно смотрел на Руди, а Руди немного расфокусировал взгляд. Видимо, вспоминал вчерашний вечер. Но, не прошло и пяти секунд, как он начал щурить глаза, вновь фокусируясь на нас. ― Ты в курсе, что подслушивать некрасиво, а порой даже вредно? ― Зато так можно услышать больше правды! ― Или спутать услышанное с ней. ― Чт... ― Потому подслушивать чужие разговоры нехорошо. Не дослушал, недослышал, что-то додумал, и в итоге родная мать тебя ненавидит и уже завтра сдает тебя в детдом. ― Что ты несешь?! ― Я не знаю, на каком месте ты сбежал, но точно не в конце разговора. Иначе бы не стал вести себя как истеричный ребенок, оставленный без карманных денег. Да, мои бывшие напарники говорили о довольно денежном деле, для которого им нужен был я. Я сразу сказал, что завязал и у меня есть другие дела в виде вас. И если я на что-то и пойду, то только с вами. Ты же это слышал? ― Да! Но потом ты согласился, что мы будем балластом в вашем деле, если пойдем с тобой!       Руди задумался, приложив руку к подбородку и перенеся свой вес на правую ногу. Теперь он выглядит менее устрашающим. Даже дышать стало чуть легче. — Кажется, я вспомнил этот момент диалога. Они говорили, что вы будете обузой, если пойдете со мной и провалите это дело. На что я ответил: «Ты прав, хорошее дело и легкие деньги. Хоть они сейчас и нужны, но я вынужден отказаться. Мои друзья нуждаются в моей помощи, и без меня им тут долго не протянуть. Так что без меня. Они мне сейчас важнее». И на этой части тебя уже не было, я прав? ― Нет… Ты врешь!       Он не врет. Он не предавал нас. Я знала! Я знала, что не может все вот так просто закончиться. ― Вру? Тогда ответь мне, почему я здесь, а не с бывшими напарниками проворачиваю дело? Ведь вы оставили мне некоторые вещи и машину, чтобы я искал вас за этим. Ну? ― Ам… ― Тимур замялся. Я перевела взгляд на парня, так же ожидая его ответа. Он это заметил. ― Что?! Откуда я знаю, зачем он сюда пришел! Может, трак ему не понравился, и он за нашим пришел! ― Тимур. Кончай уже фигню нести. Мы уже разобрались. Это было простое недоразумение. Никто никого не предавал. — Но Виктория... ― ну нет, только не смотри на меня такими глазами. Если его сейчас не успокоить, то решит еще, что и я его предала. ― Тимур, все в порядке. Ты просто все неправильно понял и не более, — я приобняла его, ведь так проще с ним совладать. — А теперь надо извиниться за все: за подслушивание, за клевету и за то, что мы сбежали. Хорошо? ― Хорошо... ― нехотя, но все же согласился. — Извини… за все.       Сухо, тихо и с натяжкой, зато сказал. Признать свою неправоту человеку с гордостью — непросто. Переступить себя и извиниться ― сложно, но возможно. Такое тоже не каждому дано. Надо уметь уступить и признать, иначе с такой непреклонной гордостью далеко не уедешь.       Тимур извинился, не поднимая глаз. Он не заметил, как взгляд гетерохромных глаз стал мягче. Будто учитель смотрит на своего нерадивого ученика, и понимает, что еще не все потеряно. От этого становится легче. — Стой, а как ты нас нашел? Нас же не видно среди этих скал. ― Да много труда вас найти. Сразу урок на будущее: если хотите скрыться — отключайте свои ЭХО или хотя бы скрывайте свое местоположение. А то, что вы сюда залезли со включенными ЭХО ― то же самое, что и посреди пустыни встать. Одно радует: я нашел вас быстрее, чем кто-либо другой, ― Руди спрыгнул с машины. — А, да, кстати. Официант из бара просил тебе передать.       Руди протянул мне небольшой клочок бумаги, на котором в спешке были написаны цифры строчкой с точками в некоторых местах, и подпись ― Диего. — Это идентификационный номер коммуникатора. У каждого ЭХО он свой. Через него ты можешь связаться с другими. Мой и Тимура уже отмечен у тебя, а связывать другие номера ты можешь самостоятельно.       Диего... Так того официанта зовут Диего. А, да, он же хотел тогда подойти ко мне, но Тимур вернулся быстрее. Интересно, он хотел познакомиться или, может, сказать что-то важное? Ай, ладно. Что гадать, когда можно спросить. Все равно я ничего не теряю. Пока я копалась в коммуникаторе, по десять раз забивая номер, Руди с Тимуром пытались выгнать трак из скал и зарослей кактусов. Это просто картина маслом: Тимур, скачущий вокруг машины сквозь кактусы с матами, ай-ками и ой-ками, и Руди, пытающийся не задавить Тимура, который неожиданно застрял в кустах. И все это притом, чтобы сильно не побить машину и не лопнуть колеса, а то иглы тут на кактусах как шило железное.       Блин, надо им помочь. Потом с Диего свяжусь. ― Давай, сдавай назад! А нет, стой! Стой, блять! ― Да что, сука, опять не так!? ― Кактус этот ебаный обломался и под колесо! ― Может, проще их сжечь? — так, между прочим, встряла в их интеллектуальную дискуссию я. ― Сжечь? — Сжечь? Чем? — Ну, огнем. — Огнем? — Огнем, ― высокая интеллектуальность и глубокомысленность этого диалога беспощадно бьет все рекорды. ― Где ты его возьмешь? Зажигалкой будешь каждую колючку поджигать? ― Стихийное оружие, не тупи, — я полезла в свой рюкзак. Когда мы были в городе, Руди купил нам специальное приспособление, которое способно сжимать и хранить амуницию, практически сводя на нет вес тяжелого вооружения. Некий оружейный сжиматель. Работает от солнечных батарей. У Руди он более вместительный и содержит тридцать пять вещей всякого огнестрела, включая гранатометы! Тридцать пять! ― У меня из огненного только Безупречный Лицемер и Дротик. ― Безупречный Лицемер? — Название и префикс моей снайперки. В ЭХО все подробно о каждом оружии написано, — я достала ее: черная, белая, синяя и оранжевая полоса опоясывали холодный металл снайперской винтовки; стихийные показатели светились ярким оранжевым цветом; длинное острое лезвие под стволом сияло в солнечных лучах. Не поцарапанная, почти новая, точно как в игре. Завораживает. — Я использую ее. Лицемер имеет пятидесяти процентный шанс поджога.       Никто не возражал. Руди опять загнал машину глубже в скалы — подальше от кустов и от будущего огня. Все отошли на безопасное расстояние от меня — все же мало навыков умения обращаться с этим оружием. Я присела на одно колено и как можно лучше зафиксировала винтовку в руках. Сердце забилось немного чаще. Волнительно, хоть и стреляю по кактусу. Присмотревшись в прицел, сняв предохранитель, глубоко вздохнув и задержав дыхание, я медленно нажала на спусковой курок. Оглушающий резкий выстрел и моментальная отдача. Черт, будет синяк. — Ну и что ничего не загорелось? — у Тимура память короткая или что? ― Пятьдесят процентов. Десять выстрелов. Пять загорятся. Ясно?       Недовольное «угу» в ответ. Второй выстрел. Ноль эффекта. Я начинаю нервничать.       Третий выстрел. Кактус загорелся. — Ну наконец-то. ― Стой! — Руди, видимо, схватил парня за шкирку, когда тот собрался идти к кустам. И вовремя: я сделала четвертый выстрел, но резкий порыв ветра изменил траекторию полета пули и направил ее в самый ближний к парням кактус, который, в свою очередь, взорвался пламенем и разлетелся на кусочки. Если бы не Руди, то шипы кактуса точно бы долетели до Тимура. ― Тебя не учили стоять смирно, пока дуло не опустится либо не поднимется вверх? — Хочешь сказать, мне стоять истуканом, когда в меня тычут стволом? — Я говорю про учебную стрельбу, идиотина, — и легкий подзатыльник. — Ненароком выстрелит и все, нет больше Тимура. Я о твоей безопасности забочусь. — Хмпф, — черт, а это довольно-таки мило. ― Все сгорело. Можете выезжать.       Я убрала оружие обратно в рюкзак, а парни пошли выкатывать трак вновь. Конечно, все вышло не так гладко, как хотелось, но все же лучше и легче, чем когда были заросли кактусов. До сих пор не понимаю, как мы вчера туда смогли заехать. — Слушай, а где твой трак? Может, нам было бы проще на нем поехать, чем с нашим возиться? — Он взорвался. — Что?! — в два голоса. — Кто-то слил практически весь бензин, пока машина была в Ла-Форте. Остатки горючего кончились, когда я почти добрался до вас. Пришлось оставить машину. — А как она взорвалась-то? — Бандиты. Только я отошел на сто метров, как эти пустынные псы вылетели из-за скал и запустили бочку со взрывчаткой. В темноте они меня не заметили и поехали дальше колбаситься, перед этим нарезав два круга вокруг груды горящего металла. ― Мда, насыщенная ночка у тебя выдалась. — А главное неожиданная, — и укоризненный взгляд на Тимура. ― Ну я же извинился уже!       Погрузив и уложив все вещи в машину, мы отправились дальше. Следующим пунктом назначения должно быть небольшое поселение со станцией телепортации. Там мы сделаем остановку и будем опять искать подработку. Телепортация, однако, дорого обходится в наше время.       В машине теперь я сидела за катапультой, Тимур за пулеметом, ну а Руди за рулем. Играла какая-то непонятная музыка, из-за ветра которую было практически не слышно. Мотор ревел, песчаный ветер дул прямо в лицо из-за чего мне пришлось натянуть защитные очки. Самое время позвонить Диего. Убедившись, что мой разговор не будет услышан, я набрала нужный номер. — Да? — Эм, Диего? — черт, а о чем с ним разговаривать-то? ― Да. А ты?... ― у него приятный, немного низкий голос. ― Ты просил передать мне свой номер... ― А, точно! То есть, это ты! Девушка из бара, которая потом убежала со своим... ― и пауза. ― Другом. ― Со своим другом. ― Да, прости, я даже не успела поблагодарить тебя за то, что ты спас меня от того пьяного мужика. Я уже подумала, что помру прямо там. ― Хах, да ничего. У нас такое не редкость. Долго они все равно не дрались: один прострелил другому ногу, за что второй и пристрелил первого. Так мне потом пришлось вытаскивать его труп и пол от крови отмывать. Эх, хотя я сам виноват, ― слышу улыбку в его голосе. Он говорит о таких вещах таким обыденным тоном, будто не о перестрелке идет речь, а о повседневном мытье посуды. Да, живя в мире, где жизнь человека ничего не стоит, и отнять ее проще, чем купить одежду, убийства и насилие становятся частью обыденности и перестают удивлять. Для него это обычно, повседневно, как восход солнца. Что за ужасный мир, где люди могут так спокойно говорить о чужой смерти. — И да, я до сих пор не знаю твоего имени. — Виктория. Меня зовут Виктория. — Красивое имя. И необычное. Ты не местная? ― Ну, скажем и так. Диего, скажи, что было, когда Руди обнаружил, что нас нет? — почему-то меня это интересует больше всего. ― Руди? Если ты имеешь в виду того парня, что пришел с вами двумя, то он чуть не разнес весь бар, когда увидел, что вас нет. ― Что?... ― Когда он вышел со своими друзьями и увидел, что вас за столиком нет, он подбежал туда. Когда твой друг ранее подошел и схватил тебя, то перевернул одну тарелку, разбил стакан и сбросил столовые приборы. Из-за этого Руди подумал, что на вас напали. И тогда он взбесился: достал автомат с гранатами и грозился убить всех, если не ответят, кто и куда вас дел, и что с вами сделал. Никто не отвечал, да и не лез. Посетители по-настоящему его боялись. Все чувствовали, что он не просто дилетант и очередной любитель побуянить, а опасный наемник, которому не стоит переходить дорогу. Его даже можно поставить на один уровень с Охотниками*. У нас таких сразу видно, кто показушник одноразовый, а кто настоящий посланник смерти. ― Посланник смерти? ― Наемники, убийцы, главари банд, самые отпетые преступники и даже Охотники— все, у кого на счету больше полутысячи намеренных убийств. Смерть всегда витает рядом с ними. Им ничего не стоит убить кого-то, абсолютно ничего. Некоторым это даже в удовольствие. Неуловимые, порой даже, кажется, бессмертные. Монстры без души, которые делают все, лишь бы получить свое, вне зависимости, какую подлость нужно совершить и скольких убить. Холодные, жестокие глаза без капли совести, высокий интеллект, деньги и редкое первоклассное оружие. И они никогда ничего не делают просто так без собственной выгоды. ― Но Руди не может быть посланником смерти. Он помогает нам попасть домой, хотя мы ничего не предлагали ему взамен. У него много хорошего оружия, но оно не легендарное, да и денег не много. Ну а так, он однажды отказался от огромной суммы денег из-за угрызения совести. ― Не все посланники смерти такие с самого начала. Они могут быть приличными семьянинами, пока кто-нибудь не убьет его или ее семью, и, как говорится, спустят пусковой курок или сорвут сдерживающие тормоза. У каждого свои причины становиться такими. Ты со своим другом не местные, поэтому вы еще не можете различать, кто есть кто по вторичным признакам. Я не знаю, кто он для вас и каким вы его видите, но одно могу сказать точно, ― он очень опасен. Если он так заботится и оберегает вас, значит, у него на это есть свои причины. Вы ему для чего-то нужны. Но с другой стороны, вам очень повезло, что он помогает вам. С ним вы можете чувствовать себя в полной безопасности, потому что настоящая опасность на вашей стороне. Но все же опасайтесь его. Ты можешь мне не верить, но понаблюдай за ним какое-то время: за его взглядом и действиями. Они помогут узнать, кем он является на самом деле. ― Зачем ты мне все это рассказываешь? ― Ты мне понравилась. Сразу с того момента, как вы только зашли в бар. Ты другая. Ты и твой друг. Я никогда раньше не встречал таких, как вы. Вы как будто не с этого мира. Вы как белые ракки среди черной стаи. И я бы не хотел, чтобы с тобой что-то случилось. Может даже это и любовь с первого взгляда, ― и снова улыбка. ― Все может быть. Но ты так и не рассказал, что было потом. ― Да, прости, ушли от темы. Руди был в ярости, он перепугал всех. Его друзья пытались к нему подойти, успокоить, сказать, что так даже лучше, что вас нет, и он может пойти с ними. Но лучше бы они этого не делали: одного он подстрелил огненным пистолетом, от чего первый сгорел заживо, а второму сломал челюсть, засунул ему в глотку гранату и выкинул на улицу, где тот и взорвался. Пока он не разрушил бар и всех не поубивал, я, скажу честно, со страхом подошел к нему и сказал, что вас никто не трогал, а вы сами ушли. В то же мгновение он успокоился. Ну, может, не успокоился, но убивать всех и каждого он передумал. Потом, уже более спокойно он спросил, куда вы ушли и почему. Я пересказал все, что видел и слышал. Хоть он и говорил спокойно, в глазах была злость. Он оставил пятнадцать тысяч за «моральный и материальный ущерб» и ушел. Уже на улице я догнал его и дал ему листок с моим номером и попросил передать тебе. Я думал, он меня убьёт, или, в лучшем случае, порвет листок, но, ничего не сказав, он засунул его в карман и быстро ушел к воротам города. — Ну вот, а ты говоришь он плохой. — Скорее всего это была плата за информацию. В любом случае, я смог поговорить с тобой. — Хорошо, Диего. Спасибо, что поделился информацией. Я запомню это. Ну а сейчас, я вынуждена закончить наш разговор. — Мы сможем еще когда-нибудь увидеться? — Прости, не могу ничего обещать. Все слишком непредсказуемо для нас. — Понимаю. Но все же, я буду надеяться, что мы сможем увидится еще раз. — Ну а пока будем держать связь через ЭХО. — Конечно! Связывайся в любое время, тебе я всегда отвечу. — Хорошо. До следующего звонка. — Буду ждать.       Разговор окончен.       Мда, не такого я ожидала. Расстрелял, взорвал, больше пятисот убийств, посланник смерти, собственные цели, безжалостные убийцы... Столько много вопросов, и все они без ответов. Стоит ли верить словам Диего, которого я видела только один раз, или все же Руди, который сопровождает нас с самого начала? Хотя, стоит ли вспоминать те мимолетные взгляды, что он бросал порой, сам того не замечая? Тот взгляд, когда мы только пришли в таверну, когда он пристрелил бомжа, соврав, что это был скаг; и в тот день, когда я нашла ожерелье, а после поругалась с Тимуром; сегодня, когда Руди нашел нас. Нет, это не просто мимолетные эмоции. Тогда что? Господи, почему все так сложно? Почему нельзя тыкнуть пальцем на человека и сказать «вот он, абсолютно надежный человек, вы можете доверить ему все, он вас ни за что не кинет! И без всяких подтекстов, секретов и заговоров! Идеально чист!» Да и ладно, если предаст. Черт с ним с деньгами, вещами, оружием и чем-либо еще, но от него зависят моя и Тимура жизнь! На это просто так не забьешь и не пошлешь. Как быть? Параноить и постоянно искать предательство в каждом слове или тупо пустить все на самотек и слепо верить каждому слову? И никто же не скажет, как правильно поступить. Это не игра, где у тебя есть шанс перепройти и выбрать верный путь, вместо ложного предыдущего. — Хей, наверху! Пока ты болтала с Диего, к нам поступил заказ. Нам нужно зачистить пару гаражей от бандитов и психов, поселившихся там бесплатно, — видимо, я слишком увлеклась разговором, что пропустила момент, когда Руди договаривался о задании. — Что еще за Диего?! — Тимур как-то слишком резко отреагировал. ― Официант из бара, с ожогом на лице. Ты еще его спрашивал, где туалет. — Что?! Когда вы успели?! — Руди передал мне его номер. А ты чего так взъелся-то? ― Не общалась бы ты с кем попало. — Слишком несерьёзная причина для такой реакции. Темнишь ты что-то, Тимурчик. — И так куда нам? — Посмотрите на ваши карты. Это место называется Рейд Стил. Один крупный фермер любит строить и арендовать гаражи, разбросанные по всей площади Рейд Стил. Но кто-то решил бесплатно воспользоваться данной недвижимостью. И нам надо разобраться с нечестными арендаторами. — Разобраться, в смысле убить? — А ты думала за кружкой чая и парой маффинов уговорить их честно платить за аренду или покинуть гаражи? — Ну... — честно, я почти так и подумала. ― Наивные вы мои, наемников, таких как я, а теперь уже и как вы, нанимают тогда, когда уже другие средства, более дипломатичные, не помогают. Либо у кого-то есть много денег, и они не хотят лишний раз шевелить своей жирной задницей. В нашем случае, первый вариант. Так что готовьте свои щиты и пушки, мы идем воевать. ― А ничего другого нет? Где не надо убивать? — Что? Где не надо убивать? И как ты себе это представляешь? — Ну, так же как и в таверне, где мы убирались, ну или может доставить что, как почта? ― Руди ничего не ответил. Он просто повернулся и очень выразительно посмотрел на меня. Весь его вид выражал один явный и очень простой вопрос ― «серьезно?» ― И сколько же ты хочешь комнат отмыть и почт разослать, чтобы заработать хотя бы на один трансфер? Двести? Триста? Трансфер одного человека стоит двадцать тысяч долларов. Нас трое, что значит шестьдесят тысяч долларов. А теперь вопрос: сколько комнат вы тогда отмыли? — Двенадцать... — А сколько вы должны отмыть, чтобы набрать шестьдесят штук? — ... — тут можно и промолчать. — Правильно, дохера. Так что более быстрый и более выгодный путь для нас ― наемничество в виде мелких убийств и средних «дел». — А нельзя их просто, ну не знаю, избить? Или, может там, ноги-руки отрезать? ― И оставить их на всю жизнь калеками, где они даже с щенком скага справиться не смогут? Не думал, что в тебе столько жестокости. — Что?! — что?! Я!? Жестокая?! Ты тут ничего не попутал?! ― В смысле я!? Они хотя бы живы останутся! Ты-то их просто убить собрался! — Они — бандиты. Они и так много говна в жизни испробовали. Эти отбросы ничего больше не умеют, кроме как убивать и грабить. Оставь ты их без природных средств выживания ― они просто сгниют в какой-нибудь канаве или будут заживо сожраны дикими тварями. Это даже выживанием не назовешь, просто медленная, разрушающая душу изнутри, а следом и тело, смерть. — А разве они не заслуживают того, что они творили со всеми своими жертвами? — тут Тимур подключился к рассуждению. — Заслуживают и даже больше. Но если проделать все то же самое с ними, чем мы тогда будем отличаться от этих моральных уродов и безжалостных ублюдков? ― Это наподобие как «если убить убийцу, количество убийц не уменьшится»? ― вспомнилась мне цитата Черчилля. ― Значит надо убить не менее двух убийц, ― опроверг цитату Тимур. Я тоже знаю этот «прикол». Не зря же мы друг другу мемасики разные скидывали. ― Хм, да, может ты и прав. Убить одного ― уйти в ноль. Убить больше, тогда что-то да изменится. Хорошая политика. Мне нравится! ― Только не говорите мне, что он только что нашел себе хорошее оправдание. Разговор же вообще об обратном был!       Дальше началась небольшая, но опасная для быстрого передвижения, песчаная буря. Пришлось закутаться в разную одежду, защищаясь от песка, и снизить скорость, ибо видимость была практически на нуле.       Мы будто стояли на месте. Руди еле-еле нажимал на газ и заставлял машину двигаться, лишь бы колеса еще больше не занесло песком, и мы окончательно бы не встали. Встречный бешеный ветер только усугублял ситуацию.       Спустя примерно полчаса с начала бури мы увидели наглядный пример, почему нельзя ездить быстро в песчаную бурю: очередные бандиты с громко включенной музыкой неслись на всех скоростях по пескам. Из-за плохой видимости они не успели заметить обрыв, тем более затормозить. Секунда и столб огня с черным дымом поднялся в воздух. ― Идиоты, — глупая смерть из-за собственной невнимательности и неосмотрительности. Чувство самосохранение у них явно отсутствовало.       Спустя час буря, наконец, закончилась, и мы приехали к месту назначения. Небольшие гаражи из досок и металлических листов, изрисованные граффити. Все они стояли кругом, входом к центру. Примерно шесть, семь построек. Были и просто бараки. Примерно одинаковые четыре стены, вход и одно окно. Местами виднелась пара мусорных баков. Все это сооружение огораживалось незамудрённым деревянным забором с входом. В некоторых гаражах стояли траки разных модификаций и расцветок. Так же на более высоких постройках и между ними висели разные тряпки, преимущественно красные. По углам стояли бочки с огнем. Несколько навесов, пара столов и унитаз, чуть ли не посередине поляны. ― Здесь никого нет. Это точно то место? ― Все они сидят в бараках ― прячутся от жары. Стоит нам немного пошуметь, как все вылезут. ― И что мы будем делать? — Видите ту возвышенность и ту скалу? Мы заберемся на эти две точки и начнем обстрел из снайперских винтовок. Это более действенный и безопасный вариант для вас, чем врываться туда и пытаться убить их с близкого расстояния. Вероятность, что у них так же имеется снайпер, крайне мала. Но все же, если он найдется, и будет стрелять в вас — немедленно уходите. Незачем дуэльничать и пытаться пристрелить его первыми. ― Если они просто начнут по нам стрелять? — Ваши щиты выдержат три-четыре выстрела из любого оружия, кроме снайперской винтовки и гранатомета, но это при том, что класс их оружия невысок. А иначе пробьет сразу и фатально. Так что попытайтесь отследить, кто с чем. ― А если они побегут на нас? ― Да, точно. Там могут быть и психи. Тогда лучше пусть один будет в обороне, а другой в нападении. Один отстреливает из снайперской, другой прикрывает и отстреливается в ближнем бою. Сами разберетесь, кто как. Теперь все понятно? Если что, держим связь по ЭХО. ― Хорошо. ― Окей. ― Тогда по местам.       Я с Тимуром выбрала возвышенность, а Руди пошел к скале. Возвышенность была ближе к гаражам, отчего целиться будет легче, но зато подъем у нее плавный, если кто-то к нам направится, то достать нас будет легко. У Руди наоборот, скала далеко, зато тяжело взбираться. Но я не думаю, что расстояние для Руди станет помехой. Все же он опытный стрелок.       Отстреливать из снайперской винтовки буду я, а Тимур будет прикрывать. Мы остановились на удобно расположенных камнях, за которые можно спрятаться и удобно положить винтовку. Я достала своего Безупречного Лицемера и ручной пулемет, на всякий случай. Тимур так же достал шоковый пулемет и кислотный дробовик. Полностью обновив магазины, мы активировали свои щиты и приготовились. Я установила под нужным углом винтовку на камень и стала рассматривать в прицел бараки и гаражи. Сердце начинает стучать все быстрее и быстрее. Очень волнительно.       Моя душа чуть не отошла в мир иной, когда ЭХО завибрировал и подключился Руди. — Вы готовы? ― Ну, наверно, ― нет, я не могу быть готовой морально. — Да или нет? ― Да, мы готовы, ― Тимур ответил за меня. ― Отлично. Я делаю первый выстрел в бочку. Она взорвётся и привлечёт внимание бандитов. Как только они будут в удобной для вас позиции — стреляйте. Цельтесь в голову. Старайтесь не промахиваться и зря тратить патроны. Если все же промахнулись или ранили, пытайтесь сразу же исправить свой косяк, пока не начался обратный обстрел из тех, кто вас заметил. Если что, я вас подстрахую. А теперь вперед.       И связь оборвалась. Сердце теперь колотится с бешеной скоростью. Интересно, у Тимура так же?       Выстрел.       Бочка отлетела на землю и вспыхнула огнем.       Бандиты с психами повылезали из своих убежищ. Они похватали свое оружие и начали настороженно осматриваться. Снайперской винтовки и гранатомета я ни у кого не вижу. Хорошо.       Я приметила себе цель — бандит, идущий к краю забора. Он далеко ото всех, так что если убью сразу, никто не заметит мое местоположение.       Руди пока сидит. Ждет бандита или когда я сделаю выстрел первая? Я бы посмотрела на него сквозь прицел, да я уже навела винтовку на голову бандита.       Вот он замедляется. Теперь встал, но вертит головой. Черт, замри хотя бы на пару секунд. Дыхание все медленнее, напряжение в руках все растет. Все, замер. Теперь только нажать на курок. Плавно, не торопясь...       Выстрел.       Еще выстрел.       Что?! Где?! Мертв! Я попала! Вон, валяется в луже собственной крови.       Выстрел.       Руди начал пальбу. Значит, он выстрелил первым, а я от неожиданности дернулась и выстрелила тоже. Ну хоть попала.       Выстрелов стало еще больше. Бандиты стали хаотично стрелять, но больше в сторону Руди. Надо тоже подключаться.       Я снова выбрала бандита, который отходил от остальных и двигался медленно. Он все не останавливается. Блять, придется стрелять так.       Выстрел.       Да, я попала!       Что?! Он встает!? Сука, нет! Ранила! Срочно, второй выстрел.       Два выстрела.       Блять, потратила два патрона! Так, меньше паники, все идет нормально. Руди вон уже пятерых уложил. Нельзя отставать.       Снова выстрел.       Вообще мимо.       Еще раз.       Попала. — Жри свинец, урод! ― и череда выстрелов.       Тимур! Кто-то успел подойти к нам! Так, тихо, нельзя отвлекаться. Тимур справится. Я верю. У меня другое задание.       Стук сердца отдается в голове. Звук выстрелов сливается в один громкий шум вместе с криками и орами психов и бандитов.       Выстрел.       Еще выстрел.       Перезарядка.       Магазин выпал из рук.       Руки дико трясутся.       Вторая попытка.       Перезарядка.       Снова выстрелы.       Еще четверых.       Электронный звук щита.       Тимур пропустил один выстрел, и он попал в меня.       На автомате беру в левую руку ручной пулемет и делаю несколько выстрелов в бандита.       Попала.       Больше никого.       Полностью сбили щит Тимура.       Секундная перезарядка щита.       Он снова готов идти в бой.       Я вновь возвращаюсь к винтовке.       Один бандит напрямую стреляет в Руди и стоит спиной ко мне.       Он мой. — Ага, — вместо «спасибо».       Меньше. Бандитов все меньше.       Вижу психа. Бежит к нам.       Теперь уже не бежит.       Победный крик Тимура позади.       Все, вроде больше никого. ― Виктория! — Резкий удар в плечо. Щит затрещал и выключился. Выбили щит с одного выстрела. Пробили плечо. Адская боль. Кровь. Моя кровь. Больно. Очень больно. Слышу крики. Кто-то зовет меня. Почти не разбираю. Слышу выстрелы. В глазах темнеет. Падаю в обморок из-за болевого шока... *** — Виктория! Виктория, очнись! — мои глаза открыты, но вижу только черные пятна. Почти не разбираю, что мне говорят. Чувствую колкую боль в плече. Сознание медленно возвращается. ― Хей, хей, ты видишь меня? ― голос Руди. — Плохо… ― Хорошо, она начинает приходить в себя. ― Виктория, только не закрывай глаза! Слышишь? Только не закрывай! ― это Тимур.       Зрение начинает восстанавливаться, голова больше не кружится. Я лежу. Точнее полулежу. Меня держат. Чувствую спиной вздымающуюся грудь. Это Тимур. Его толстовка. Руди рядом. Держит пустую аптечку. ― Что... произошло? ― В тебя выстрелили. Пуля пробила щит и практически раздробила тебе ключицу. Этот препарат не может восстановить ее полностью, но остановить кровь, снять боль и срастить немного мышцу — он смог. Вторую дозу принимать опасно, так что лучше добраться до автомата с новой формулой. ― А как все... ― Все хорошо, мы всех уничтожили. Старик уже перевел нам двадцать тысяч. Хотя мог дать и больше, жмот.       Я попробовала встать, но далось мне это с трудом. Нет, было не больно. Было тяжело. Я чувствовала неприятный скрежет кости и напряженность мышцы. Мда, теперь правую руку лучше оставить в покое.       Тимур тоже был не в лучшем состоянии: перебинтованы кисти рук и икра левой ноги. ― Сколько я была в отключке? ― Минут пять, не больше. Снайпер вылез в самый последний момент, когда мы уже всех уложили. Я уже шел к вам, как этот урод объявился. Прости, что не успел убить его до того, как он попал в тебя, — Руди аккуратно провел пальцами по моей перебинтованной ране. ― И да, у тебя низкий болевой порог. Тебе следует его повысить или искать практически непробиваемый щит, иначе из-за постоянных обмороков при ранениях ты долго не протянешь. — Спасибо, обнадежил… ― Я сказал правду, от которой может зависеть твоя жизнь. Это серьезные вещи, их не стоит игнорировать, ― и снова его рука на моем плече. Большим пальцем он водит по ране и немного надавливает. Мне было бы больно, если бы не действовал препарат. Он как завороженный смотрит на мое плечо. Даже не моргнет. Что с ним? — Руди?... ― он резко перевел взгляд на меня. Я вздрогнула. Снова. Снова тот взгляд. Всего лишь на мгновенье, но я его заметила. Тот взгляд. — Да, идемте. Обыщем все гаражи и трупы.       Да... Зрелище не из лучших: куча трупов с пробитыми насквозь головами, стены, забрызганные кровью и мертвая тишина. Даже ракк не вскрикнет. Даже не верится, что я это сделала. Немного настораживает, что я не испытываю тех истерично-ужасающих чувств от того, что я сейчас убила полдюжины человек точно. То ли просто осознание еще не пришло, и я пока относительно равнодушно отношусь к этому, то ли я уже сознательно переступила точку невозврата. — Поздравляю, ребятки, это был ваш первый полноценный заказ! Конечно, не на «отлично» , но все же хорошо и с минимумом потерь! Будете работать в то же духе и из вас получатся отличные наемники! — он чуть ли не светится от счастья. С чего ему так радостно? Мне вот как-то не очень весело из-за этого.       Для себя я нашла щит Anshin, который, как написано в ЭХО, устойчив к стихийному урону и повышает уровень здоровья. Ааа... понятно, как это происходит в игре, но как в реальной жизни он работает? Шкалы здоровья-то у меня нет. ― Руди, а как это «повышает уровень здоровья»? ― То есть, если ты умираешь, например, от трех ранений, то с этим щитом ты умрешь от четырех или пяти. Смотря какие показатели. ― Оу... полезная вещь.       Еще из полезного я нашла несколько долларов, разные патроны. Золотую цепь вытащила из кармана психа. Себе взяла шлаковый пистолет-пулемет «Усиливающий Шакал» от Dahl зеленой редкости с лучшими показателями, по сравнению с другим оружием, что я нашла. Остальное продам. Так же мой взгляд привлекла черно-желтая бандана. Она буквально манила своей яркой раскраской. Самое то от солнца.       Так же мы прошерстили и бараки с гаражами, но ничего полезнее денег с коробками печенья мы не нашли. — Эй, идите сюда! Быстрее! ― заорал Тимур из одного барака. ― Ну что там еще? — я и Руди пошли на голос парня. Он стоял рядом с выходом, спиной к проходу, и неотрывно смотрел куда-то вглубь постройки. — Тут... девочка. *Vault Hunters(англ.) — Искатели Хранилища, Охотники за Хранилищем.