***
9:10 Быстренько повторив основы темы по аминокислотам, мы с Ури собрались с духом (ну, как собрались) и направились в Художественный лицей. Это здание постройки, наверное, XIX века, кремового цвета с отливами бежевого, а сама архитектура лицея будто переносила нас в эпоху неоклассицизма. Тут мы бываем каждый год в последние несколько лет, поэтому в коридорах даже встречаются знакомые лица, правда, этих людей лично я не знаю, но по внешности узнаю. Каждый раз на нашу группу учеников, которая, как правило, почти не меняется, обращено столько удивлённых взглядов. В некоторых читается откровенное отвращение к нам, потому что, скорее всего, ученики считают территорию лицея своей, в других же взглядах читается либо заинтересованность, либо вопрос «на кой-чёрт вы связали себя с медициной и наукой?» В принципе, я уже давно привыкла, но для остальных лицеистов это создавало гнетущую обстановку, которая некоторых доводила до трясучки (или, возможно, они просто боятся завалить олимпиаду, как всегда). Внутри здание выглядит ничуть не хуже, чем снаружи: огромные залы, настенные картины известных и малоизвестных художников Италии, винтажные лестницы, которые не были похожи на лестницы стиля неоклассицизма, но, скорее всего, это небольшая перестройка, чтобы создать удобную для творчества атмосферу в здании лицея (ну, рисовать прямые лестницы, наверное, не столь интересно, как винтажные). Хотя, мне ли судить об этом? Светлый паркет, белые стены, шоколадные шторы на окнах — всё это прекрасно гармонирует между собой, от чего становится уютнее. Скоро буду считать стены Художественного лицея родными, здесь уже столько олимпиад по химии мною написано. Вскоре нас позвали в кабинет, где рассадили по одному за парту и стали ожидать половины десятого дня, чтобы получить задания и приняться за работу. Судя по виду некоторых лицеистов, они усердно что-то повторяли в голове, в то время как я просто смотрела в окно или изучала кабинет. Ури отправили на другой этаж с другим десятком учеников, поэтому мы увидимся по окончанию олимпиады (обычно я её жду возле лицея). Нам раздали бланки, объяснили, как их заполнять, а после выдали листы с заданиями и черновики. Больше всего я не любила последнее задание, которое с каждым годом было всё сложнее и сложнее, а мне попросту не хотелось с этим возиться. Обычно городская олимпиада по химии идёт 4 часа, но я уже ухожу через 2,5-3, поэтому во дворе лицея приходится покупать что-нибудь перекусить в ближайшем кафе, чтобы дождаться Ури. Заглянув в небольшое кафе, я взяла себе кофе на вынос и миндальное печенье, потому что мне захотелось сладенького. Присев на ближайшую лавочку, единственную сухую, я принялась за свой, так скажем, обед в ожидании возвращения подруги. На улице было прохладно, поэтому я была в джинсах и кожаной куртке. Резкая смена температуры, которая понизилась до 11 градусов, всегда раздражала меня, но в целом я люблю осень. Пока я была на олимпиаде, на улице прошёл небольшой дождь, от чего асфальт стал глянцевым, а небо заволокло серыми тучами. Создавалось впечатление, что сейчас не полдень, а где-нибудь 6-7 часов вечера. Спустя 40 минут Скоро закончится олимпиада, а Ури всё ещё нет. Интересно, она там до скончания веков собралась сидеть? — Раф! О, моё счастье, я дождалась. Оглянувшись, я увидела подругу, которая выходила за пределы лицея, а потом присела возле меня на скамейку. — Ты чего так долго? — первый вопрос, который я мечтала ей задать уже где-то час. — Я не сразу разобралась с третьим и последним заданиями. У тебя же там получилась молекулярная формула алкена С4Н6 в третьем? — Вроде бы да, — задумчиво ответила я, припоминая само задание и то, что я написала. — Печенье будешь? Ещё недолгое время мы посидели в парке, обсуждая прошедшую олимпиаду и всё остальное. Вскоре я ушла домой, сославшись на то, что надо бы узнать домашнее задание у одноклассников и хотя бы почитать то, что они изучали сегодня на уроках, чтобы завтра учителя не устроили нам головомойку, потому что достойной причиной пропуска уроков различные олимпиады они никогда не считали.***
Переодеваться мне было лень, чего скрывать, поэтому, разувшись, повесив куртку в прихожей, я осталась в джинсах и майке расхаживать по дому. Узнав домашнее задание у одноклассницы, я стала старательно вчитываться в учебник по алгебре, чтобы вникнуть в основы математического анализа, в котором я ничего не понимала. Мой покой нарушил опять-таки дверной звонок. Интересно, кто это может быть сейчас, потому что родители допоздна сегодня на работе, а я, вроде, гостей не жду? — Привет. За дверью оказался Картер. Чёрт. Химия. Я забыла. — Привет. Я, конечно, обещала, но сегодня я не хочу уже видеть эту химию, — устало произнесла я, как бы намекая, что сегодня никаким репетиторством я заниматься не хочу и не буду. — Я и сам не собирался сегодня слушать твои занудные рассказы об ацетилене, — усмехнулся Сульфус. — Но и домой идти нет желания. Пойдём прогуляемся. Я охотно согласилась, потому что сидеть дома за учебниками не хотелось, да и мы не первый раз так пропускаем мои репетиторские занятия. К счастью, дождя больше не обещали (ну да, верь нашим синоптикам), поэтому мы направились в парк, где обычно проводили время. Хотя это даже парком назвать сложно, скорее просто длинная аллея вдоль проспекта, где много скамеек, людей — не в такую погоду, — и каких-нибудь велосипедистов, роллеров или скейтеров. Сегодня здесь слишком пустынно, редкий человек сидит на лавочке, а уж про прохожих и нечего говорить, потому что их тоже сравнительно мало. — Почему тебя сегодня не было в лицее? — вдруг спросил меня Сульфус. Это прозвучало как «почему не предупредила?» — Я была на городской олимпиаде по химии до обеда, а потом в лицей не было идти ни смысла, ни желания, — усмехнулась я, увидав на скамейке какого-то странного шатена в чёрной куртке, тёмных джинсах. Не знаю, почему странного, но именно так мне показалось. Отбросив, все свои предрассудки и больную фантазию, я продолжила разговор. — У тебя в лицее что нового? — Всё как обычно: скучные уроки, неменяющиеся одноклассники, учительницы, которые, кстати, пытаются запихнуть меня на какие-нибудь олимпиады, и братец, который попался мне возле ворот лицея, — закатил глаза брюнет, потому что эта тема его всегда раздражала. За несколько месяцев нашего общения я поняла, что у Эндрю и Сульфуса слегка напряжённые отношения, но они стараются как-нибудь ладить между собой. Недавно я узнала, что Эндрю собрался переводиться в наш лицей в следующем году — он младше Сульфуса на год, — хотя Мелисса и Риккардо поженились всего пару лет назад. — Что ты опять ему наговорил? — Всё то же самое, что и раньше. Не приду я домой. — Не говори, что ты живёшь на вокзале. — Я похож на бомжа? — Ну, если подумать, — задумчиво протянула я, улыбаясь. — Если серьёзно, то где ты живёшь? — У меня уже давно есть свой угол, куда я раньше просто сбегал, а с недавних пор поселился там, окончательно свалив от семейки Торегроссо. — Давай угадаю: а твой отец хочет, чтобы ты жил под его присмотром? — Ага, пожизненно, — трагикомично произнёс Сульфус, оглядываясь по сторонам. Создавалось впечатление, будто он кого-то ищет. — Пойдём отсюда. Решив, что не стоит спрашивать, в чём дело (себе дороже), я просто кивнула, после чего мы перешли дорогу и, свернув в каких-то закоулках ещё пару-тройку раз, оказались на более-менее оживлённом проспекте. — Раз у тебя такой разлад в семье, поди забросить эту химию? — попыталась я отвязаться от репетиторства. — Да, считай, что ты от меня избавилась, — ухмыльнулся он, хотя в голосе прослеживались какие-то печальные (?) нотки. — Наше общение на этом прекратится? — Тебе решать. Вот тебе и ответ. Конечно, я помню свои слова о том, что надо бы побыстрее завязывать с репетиторством, чтобы не тратить своё время на Сульфуса, но с его появлением в моей жизни стало как-то… интереснее жить, что ли. С подругами мы часто видимся, но это совсем разное. Тем более мы наконец-то поладили: я теперь знаю, в какие моменты лучше просто молчать и не вмешиваться, чтобы на меня же потом не срывались за мою назойливость, а Сульфус знает, когда вовремя остановиться, чтобы не взбесилась я от каких-либо слов или действий. Хотя иногда его это забавляет, поэтому некоторые наши прогулки или посиделки дома заканчивались его шишками на голове или лёгкими гематомами на руках. Вдруг в толпе людей я снова заметила того же человека, на которого обратила внимание в парке. Может, совпадение? После недолгой паузы в разговоре мы гуляли по парку ещё довольно-таки долго, обсуждая различные темы, смеясь, а после сошлись на том, что прекращать наше общение мы оба не хотим, что, если честно, меня радовало. Не знаю, почему, но радовало.***
20:30 Когда Сульфус проводил меня до дома, мы попрощались, а я вернулась в комнату и принялась за этот ненавистный учебник по алгебре. Буквы буквально расплывались перед глазами, а в голове были мысли вовсе не об учёбе. Меня заинтересовал этот человек, который частенько попадался мне на глаза, когда мы с Сульфусом гуляли. Интересно, это действительно совпадение? Да ещё и поведение Картера каждый раз было странным, не спорю, но сегодня особенно, потому что, во-первых, судя по его взгляду, он на самом деле мог бы перестать со мной общаться, если бы я того хотела, во-вторых, он слишком часто бегал глазами по прохожим, будто искал кого-то. Чёрт, Раф, выбрось всё это из головы, тебя ждёт алгебра! Потом в голове появились мысли о том, почему я не хотела бы, чтобы Сульфус исчезал из моей жизни. Конечно, вариантов не так уж и много, но один заставил задуматься и напрочь забыть об уроках (что нехорошо), потому что, если подумать, возможно ли это вообще? Я помню, как Ури радовалась, что мне кто-то понравился в сентябре, но, чёрт, тогда это точно была неправда, а сейчас… я не уверена. Тем более, что Картер, по-моему, не особо заинтересован в нашем общении. Хотя, кто знает? Внезапно зазвонил домашний телефон. Так поздно? Неужели кто-то из родителей задержится на работе? — Алло. — Рафаэлла Агнолин? — С кем я разговариваю? — испугавшись, но пытаясь не подавать виду, спросила я, не узнав голос по ту сторону телефона. — Попроси своего дружка, Сульфуса, быть внимательнее в следующий раз, потому что теперь каждое его действие отразится на тебе, милая…