Драконорождённая

Повозка немилосердно тряслась и подпрыгивала на каждой выбоине. Дороги Скайрима никогда не отличались особой ровностью, но сегодня это чувствовалось особенно отчетливо. Четыре пленника, вернее, три пленника и одна пленница, подпрыгивали на своих сиденьях в такт каждому содроганию повозки. Шел снег, видимость была плохая, но никто и не испытывал особого желания любоваться видами. Сандра, застонав, подняла голову и попыталась прикоснуться к ушибленной голове, но обнаружила, что руки у нее крепко связаны, а сама она одета в рваную, грязную мешковину. Похоже, она отключилась, когда её затащили в повозку. – Эй, ты не спишь? К ней обращался мужчина, сидящий напротив. Судя по цвету его плаща, он был одним из повстанцев Скайрима, но Сандра немногое об этом знала. – Это тебя поймали за пересечение границы? Ну он и дотошный. Сандра промолчала и отвернулась. Ей не очень хотелось в подробностях вспоминать все обстоятельства ее "поимки" имперцами. Ей было уже все равно, куда их везут. Сандра была нордкой, и она почти ничего не знала о своих родителях. Она жила со своей тётей Хельгой в небольшой деревушке близ Брумы. Время от времени она ездила в Скайрим, купить что-то или собрать редкие алхимические ингредиенты. И именно в этот раз она наткнулась на имперский патруль, который без предисловий поймал ее и связал. Сандра кричала, вырывалась, но тщетно. Имперцы и слушать ничего не хотели. Затем кто-то оглушил ее, и она больше уже ничего не помнила. – Надо ж было тебе налететь прямо на имперскую засаду, – продолжал разглагольствовать повстанец, – Они и нас поймали, и ворюгу этого, – он указал на мужчину, сидящего рядом с ним. Тот не замедлил с ответом: – Проклятые Братья Бури! В Скайриме было тихо, пока вас сюда не принесло. И Империи ни до чего дела не было. Если бы они вас не искали, я бы сейчас украл вон ту лошадь и рванул в Хаммерфелл, – и он повернулся к нордке, – Эй, ты! Нам с тобой здесь не место. Это за Братьями Бури Империя охотится. – Мы сейчас все братья и сестры по судьбе, ворюга, – известил повстанец. – Эй, вы там, сзади, а ну заткнитесь! – рявкнул возница. Сандре это все было не очень интересно, и она огляделась. Неудобно выгнув ноющие от боли руки, ей удалось немного повернуться, чтобы рассмотреть сидящего с ней рядом. Тот был одет получше, чем она в своем рваном балахоне — на нем были меховые одежды, изящно расшитые серебряными нитями. Правда, выглядел он сам таким же потрепанным, как они все. Да и одежда местами истерлась. Довершал же образ черный кляп, торчащий изо рта. И все же было в нем что-то... Величественное. Однако нордка не видела его лица полностью, так как тот сидел, отвернувшись ото всех. Вор тоже обратил свое внимание на него и спросил: – А с ним-то что не так? – Попридержи язык, – строго произнес Брат Бури. – Перед тобой Ульфрик Буревестник, истинный король Скайрима. Ульфрик... Нордке это имя показалось смутно знакомым, но она никак не могла вспомнить, где же она его слышала. –Ульфрик? Ярл Виндхельма? – удивленно переспросил вор, – Но ты же вожак восстания! Если тебя схватили... О боги, куда нас везут? – Я не знаю, куда нас везут, но Совнгард ждет, – мрачно сказал повстанец. – Нет, не может быть, я сплю, я сплю... – застонал вор. «Да уж», – подумала нордка, – «Нас всех поймали вместе с вожаком повстанцев, которые так неугодны Империи. Думаю, нас всех тут ждет одно». Внезапно Сандра поняла, что ей это совсем не нравится. Ей не хотелось умирать, и единственное, из-за чего она все еще держалась, была мысль, что все это слишком абсурдно, чтобы быть на самом деле. Теперь же она начала осознавать. Внезапно снег перестал. Нордка даже не заметила, как резко изменилась погода. Несмотря на устойчивость нордов к низким температурам, ей было достаточно зябко в своем балахоне. Ее отвлек от этих мыслей все тот же болтливый Брат Бури: – Эй, конокрад, а ты из какой деревни? – Тебе-то что? – отозвался тот. – Последние мысли норда всегда должны быть о доме. «Забавно, а я тут погоду анализирую», – невесело усмехнулась про себя Сандра. – Рорикстед, – нехотя ответил вор, – Я... я из Рорикстеда. Воцарилось молчание. Нордка невольно подумала, сколько еще этот говорливый норд продержится молча. Дорога резко повернула, и перед глазами девушки предстал небольшой городок в традиционном нордском стиле. Деревянные дома с соломенными крышами, стены каменной кладки, несколько каменных же башен. Она никогда тут не была. Город был уже близко, и поэтому все отчетливо услышали, как стражник со стены говорил, обращаясь куда-то к началу их процессии: – Здравия желаю, генерал! Палач уже ждет. Нордка, услышав эти слова, внезапно с кристальной ясностью поняла, что это конец. Но она все равно решила не зацикливаться на этом, чтобы не удариться в панику и не выпрыгнуть из проклятой повозки, чтобы ее пристрелили, как собаку. – Хорошо, – ответил, судя по всему, тот самый генерал, – Покончим с этим. – Шор, Мара, Дибелла, Кинарет, Акатош... – в исступлении забормотал конокрад, – Боги, пожалуйста, помогите мне. Тем временем повозки въехали в широко распахнутые ворота. В других обстоятельствах Сандра только порадовалась бы такой гостеприимности. Но не сейчас. – Смотри-ка, сказал Брат Бури, – Генерал Туллий, военный наместник. И правда, отъехав немного от ворот, высокий мужчина в позолоченной легионерской форме разговаривал с некими особами в темных одеждах. – А с ним, похоже, талморцы. Проклятые эльфы! Наверняка это все они устроили. – зло произнес повстанец. Процессия медленно продвигалась по городу, словно разрешая пленникам в последний раз полюбоваться нордской архитектурой. Сандра была бы в неописуемом восторге, если бы разбиралась в тонкостях каменоломного дела и если бы так не боялась думать о том, что вот-вот должно было произойти в этом самом городе. – Это Хелген, – сказал повстанец. – Был я как-то влюблен в девчонку из этих краев. Интересно, Вилод еще варит мед с можжевеловыми ягодами? Сандра была даже рада, что он продолжал говорить, поскольку это помогало ей отвлечься от мрачных мыслей. Норд немного помолчал, а затем продолжил: – Когда я был мальцом, мне казалось, что нет ничего безопаснее имперских крепостей. Смешно. Они проезжали мимо дома, на веранде которого стояли отец и его маленький сын. После всего пережитого, Сандре казалось невероятным, что где-то есть дети. Ребенок какое-то время разглядывал повозки и пленников, а затем спросил у отца: – Папа, кто это такие? Куда их везут? Тот не терпящим возражения тоном произнес: – Иди скорее в дом, малыш. – Но почему? Я хочу поглядеть на солдат, – настаивал тот. – А ну домой, живо! – строго приказал отец. Мальчик заметно расстроился, но послушался. – Да, папа. Они ехали еще какое-то время, а затем впереди нарисовалась типичная имперская фортификация – несколько башен и стены. Одна из башен полуобвалилась. Внезапно повозка замедлила ход, а затем и вовсе остановилась. – Выводите их из повозок! – рявкнула какая-то легионерша. Конокрад испуганно спросил: – Почему мы остановились? – А ты как думаешь? Приехали. – ответил повстанец. Поднявшись с места, он посмотрел на нордку. – Пошли. Не будем заставлять богов дожидаться. – Нет, постойте, мы не повстанцы! – в отчаянии крикнул вор. – Прими смерть с достоинством, вор, – посоветовал норд. – Скажи им правду! – упорствовал тот, – Мы не с тобой! Это ошибка! Сандру пробрал ледяной озноб. Ей казалось, что время замедлилось, и словно в забытье она еле-еле поднялась на ноги, которые сразу затряслись. Ощущение нереальности происходящего снова затмило все прочие чувства, остался лишь страх. Однако она как-то взяла себя в руки, и заставила себя спрыгнуть с повозки. При этом она непременно упала бы, если бы сразу не оперлась спиной на ту же повозку. Постепенно площадь, на которой они оказались, заполнялась людьми. Не было детей, не было ни одного сочувственного лица, только солдаты и горожане, преисполненные мрачного предвкушения. С внезапным приливом тошноты, Сандра наткнулась глазами на плаху, установленную в центре площади. Небольшая подставка и корзина. И, в довершение ко всему, палач в маске с прорезями для глаз, за спиной которого покоился огромный топор с очень длинным и широким лезвием. «Прекрасно», – мрачно подумала нордка, – «Это хотя бы будет быстро». Перспектива болтания в имперской петле никогда ее особенно не вдохновляла, и поэтому она испытала крошечное, но облегчение. Она понимала, что это для того, чтобы быстрее отделаться от них, но ей уже было плевать. Она заметила женщину в желто-оранжевой робе, стоящей недалеко от палача, судя по всему, жрицу Аркея. «Надо же... Подобие уважения к жалким, по их мнению, жизням пленников». Отвлек ее женский голос, принадлежавший все той же сурового вида легионерке: – Когда вызовем, будете делать шаг вперед, по одному. Сандра огляделась. У каждой повозки стояло по нескольку легионеров, у некоторых в руках были книжечки и угольные палочки для письма. Насколько нордка могла судить, несмотря на напряженные до предела нервы, они проверяли по спискам всех пленных, которые затем шли в кучку людей, уже собравшихся у плахи. – Ох, и любят же имперцы все делать по списку... – проворчал Брат Бури рядом с нордкой. Мужчина-легионер, стоящий рядом с командиршей у повозки, назвал первое имя из списка: – Ульфрик Буревестник, ярл Виндхельма. Тот, когда назвали его имя, смерил имперца презрительным взглядом, выходя вперед. – Я горжусь тем, что служил тебе, ярл Ульфрик! – произнес повстанец рядом с Сандрой вслед уходящему к кучке отсортированных ярлу. – Ралоф из Ривервуда. Болтливый Брат Бури, который и был Ралофом, пошел туда же, куда и Ульфрик. – Локир из Рорикстеда. Тот завопил: – Нет! Я не мятежник! Вы не имеете права! Внезапно он сорвался с места и бросился прочь, не переставая орать: – Я вам не дамся! – Стой! – крикнула легионерша. – Лучники! – громко скомандовала она. Один из солдат, стоящих вдоль дороги, быстро натянул тетиву. Локир не успел убежать достаточно далеко, и стрела вонзилась ему прямо в спину. Он, словно налетев на камень, споткнулся и упал, пропахав лицом землю. Больше он не шевелился. – Кто еще хочет поспорить? – грозно спросила командирша. Никто больше не выказывал подобного желания. Взгляд мужчины, стоящего рядом с ней, скользнул по списку, а затем переключился на Сандру. – Постойте-ка! Эй ты, шаг вперед! Сандра, волоча ноги, приблизилась. Она надеялась, что никто не видит, как она дрожит. – А кто ты? – вопросил легионер. – Сандра, – буркнула нордка, обращаясь к своим трясущимся коленкам. – Ты нордка? – Да, – неохотно ответила она. – Хм, – имперец, кажется, был озадачен. – Капитан! Ее нет в списках. Что нам делать? – В бездну список, – отмахнулась та. – Давай ее на плаху. «Вот же тварь», – подумала Сандра. – Мне жаль, – произнес легионер. Кажется, в его голосе и взгляде действительно было сочувствие. – По крайней мере, ты умрешь на родной земле. – Спасибо, – саркастически пробормотала нордка. – Иди за капитаном. Сандра повернулась и поплелась к плахе вслед за капитаншей. «Будь что будет», – подумала она. «Все равно уже ничего не изменить». Подойдя к группе мятежников, она встала рядом с какой-то светловолосой нордкой. Как раз в этот момент генерал Туллий вышел в центр, очевидно, чтобы толкнуть какую-нибудь речь. Осмотрев пленных, он подошел к мятежному ярлу и начал говорить: – Ульфрик Буревестник! Здесь, в Хелгене, тебя кто-то зовет героем. Но герой не станет использовать дар Голоса, чтобы убить короля и узурпировать трон! «Дар чего?» Ульфрик попытался что-то сказать, но кляп явно не способствовал хорошему произношению. Промычав что-то, он умолк. – Вы начали эту войну и погрузили Скайрим в хаос, – как ни в чем ни бывало, продолжал Туллий, – А теперь Империя воздаст вам по заслугам и восстановит мир. И тут случилось нечто, что заставило Сандру забыть о близящейся смерти. Где-то вдалеке, как будто бы сверху, раздался жуткий, громоподобный рев, от которого кровь стыла в жилах. И, кажется, не одна она его услышала – весь народ на площади дружно уставился в небо. – Что это было? – спросил легионер, который опрашивал Сандру. – Ничего, – буркнул Туллий и повернулся к командирше: – Продолжай. – Да, генерал Туллий. Тот отошел немного, а капитанша кивнула жрице: – Подготовь их в последний путь. Жрица вышла вперед и простерла руки перед осужденными. – Ныне же вверяем мы души ваши Этериусу, и да пребудет с вами благословение Восьмерых... – начала было она, но была оборвана каким-то Братом Бури: – Во имя Талоса могучего, заткнись и давай к делу! – Как скажете, – немного обиженно произнесла она и отошла в сторону. Норд встал перед плахой и поинтересовался: – Я что, все утро ждать буду? Капитанша подошла к нему и положила ему на плечо руку, даже мягко, как показалось Сандре. Затем она с силой опустила его на колени, нажав на плечо, и, поставив ногу ему на спину, уложила на плаху. – Мои предки улыбаются, глядя на меня, имперцы, – насмешливо произнес он, – А ваши — улыбаются вам? Палач поднял топор. Сандра знала, что сейчас будет, и ей не хотелось еще и видеть это. Она закрыла глаза, и в этот самый миг раздался стук топора о плаху. – Имперские ублюдки! – выкрикнула какая-то мятежница, но ее голос тут же потонул среди других голосов: – Поделом! – Смерть Братьям Бури! Где-то справа от нордки Ралоф пробормотал: – Жил без страха, и умер без страха. Пока толпа шумела, Сандра смотрела, как тело повстанца уносят куда-то по приказу командирши, пока та не скомандовала: – Следующая — нордка во рванье! Вдруг с небес раздался все тот же вой, на этот раз громче. Сандра словно приросла к месту — вот так скоро, смерть? Ужас сковал ее, и она почти не слышала рева. – Опять то же самое, слышите? – заметил легионер. – Следующий, кому говорю! – рявкнула капитанша. – Иди к плахе, – мягко сказал легионер, – Твоя очередь. Сандра на ватных ногах, словно во сне, приблизилась к плахе и сама встала перед ней на колени, не дожидаясь помощи легионерки. Однако та все равно грубо толкнула ее, и Сандра, больно ударившись, легла на плаху. Та была липкая от крови, но нордка не обратила на это внимания. Она вдруг перестала бояться. Глубоко вздохнув, она стала ждать. Вот палач занёс топор... И тогда Сандра увидела такое, от чего она забыла обо всем, даже о смерти, от которой ее отделяло всего несколько секунд. Огромная крылатая тень вдруг заслонила собой солнце, вылетев откуда-то из-за горы, и с невероятной скоростью стала приближаться к ним. В эту же секунду раздался тот же жуткий рев, который она уже слышала, только в этот раз он был стократ оглушительнее, от него словно лопались барабанные перепонки. Вокруг испуганно закричали люди, а Сандра так и лежала, не в силах пошевелиться от ужаса. – Это еще что такое, Обливион его побери? – завопил генерал. Капитанша, быстро справившись с удивлением, взревела: – Часовые! Что вы видите? «Не может быть...», – благоговейно думала Сандра. «Это же легенда... Это же...» – Дракон! – истошно закричал кто-то. Огромное чудовище, вынырнув из облаков, с жутким грохотом приземлилось прямо на башню перед площадью. Земля страшно затряслась, и башня словно уменьшилась под огромным телом черного, словно ночь, дракона. Палач, так и не успевший опустить топор, упал на землю под силой ударной волны. – Кто-нибудь, убейте эту тварь! – кричал Туллий. – Стража, уводите горожан! Дракон вдруг раскрыл пасть, и все сотряс страшный, оглушительный рев, от которого у Сандры словно треснул череп. Небо вдруг потемнело, и с него на землю стали падать огромные, горящие камни. «О боги! Это же армагеддон!», – в ужасе думала Сандра. Когда дракон рявкнул, ее словно смело, как лист, и теперь она лежала где-то у стены, не в силах пошевелиться. Кажется, она что-то сломала. Вдруг к ней кто-то подбежал: – Эй ты, подъем! Это же Ралоф! – Ох, чёрт, кажется, я сломала себе ребра, простонала нордка, вставая. – Сейчас главное где-нибудь спрятаться, – крикнул Ралоф, пытаясь перекричать шум вокруг. С неба продолжали сыпаться камни, и оставаться на месте было опасно. – Давай, бежим в башню! Сандра, спотыкаясь, побежала за ним. Через секунду прямо на то место, где она стояла, упал огромный горящий булыжник, расщепив в мелкое крошево мостовую и оставив под собой воронку шириной в добрых пять футов. – Давай, беги! – кричал Ралоф. Обогнув чье-то обугленное тело, Сандра наконец вбежала за Ралофом в башню, и он закрыл за ней дверь. В башне уже были люди – несколько раненых мятежников и сам Ульфрик Буревестник, уже без кляпа. – Ярл Ульфрик! – переведя дух, крикнул Ралоф, перекрывая драконий рев. – Что это? Неужели легенды не врут? – Легенды не сжигают деревень, – проговорил Ульфрик. – Надо уходить! Быстро! – Да, – откликнулся норд, – Наверх через башню! Бежим!