Ретро

I see friends shaking hands saying how do you do They're really saying I love you. Louis Armstrong "What a wonderfull world"

      Вечер, казалось бы повседневное явление, но не сегодня, не этот: именно сейчас нам удалось собраться вместе в одной комнате. Пожалуй, стоит рассказать о нем несколько подробнее. Он зимний, за окном крупицами валит снег, если вы выглянете в окно, то увидите множество пятнышек света соседних домов. А если присмотритесь, то вашему взору откроется не одна сотня сюжетов - кто-то спорит, кто-то делится впечатлениями, кто-то уходит, прощаясь с друзьями, благодарит их за незабываемое время, проведенное вместе. Они счастливы, а вместе с тем легко на сердце становится и мне. Улыбнувшись, я задергиваю шторы, точно обрывая эти сюжеты и возвращаясь к своему.       Нам не часто удается вот так собраться вместе всей семьей - отец работает там, где выходной является если не роскошью, то сказочной редкостью, мы почти не видим его дома; мать часто в командировках, ей доверено собирать знания, касающиеся тех или иных событий страны - чем ей не приглянулись те сотня мини-сюжетов за окном?       А я, а что я? Я закончил ВУЗ несколько лет назад, исполнил свою американскую мечту и могу позволить себе не зависеть от них. Пусть недостаточно самостоятельный, но способный найти свое место здесь и сейчас, уцепиться за него и никому не отдавать. И вот мы, разношерстные и по-своему несвободные люди, тоже собрались вместе. Или почти вместе, мы можем быть в одной комнате, но в упор не замечаем друг друга. Вот отец, сейчас он не видит нас, уставившись в одну и ту же страницу в газете, могу уверено сказать, что та посвящена рабочим вакансиям - он давно планирует сменить работу, но подходящей ему все еще не указано. Мать по-прежнему утыкается в электронную книгу, изредка пощелкивая поворачиваемой страницей и едва слышно вздыхая, наверное, именно в эти мгновения ее разум полностью прикован к переживаниям на "бумаге". Каждый немногий раз, когда мы вместе, мое поведение так же легко предугадать: сейчас я включу телевизор на какой-нибудь бесцельной программке, что угодно, только бы разбавить пустоту комнаты - таков один из алгоритмов выживания, отлаженный и беспощадный. Сегодня телевизор предлагает моему вниманию телевизионное шоу из 80-ых, то самое, где на заднем фоне слышится смех, и ты невольно улыбаешься сам - так приятно, когда глупости совершаются не тобой, а человеком на экране.       - Что ты смотришь?       Прежде он никогда не интересовался этим, я не готов ответить так сразу.       - Что-то, - а еще я не могу ответить просто, без сложностей, - вроде ретро, забыл название.       - Далекое ретро? - ему неинтересно, ведь газета все так же перед ним.       - Восьмидесятые, в крайнем случае семидесятые, - безразлично пояснил я.       - Когда-то, - наконец вмешивается мать, - именно это шоу заставляло людей бросать свои дела и бежать домой, - оба удивленно смотрим на нее, - и хотя оно было вовсе не одно, но являлось жемчужиной жанра.       - Хотел бы я знать, - невольно обронил я, - что такое ретро? Вот для вас что это?       Они переглянулись, точно мне удалось привести в действие незримый тумблер, способный оторвать их от механической повседневности.       - Ни разу не думал об этом, - а еще он нечасто признается в подобном, - наверное, что-то канувшее в прошлое, или редко вспоминаемое людьми. Или совсем доисторическое и забытое.       Помните, я говорил, что не умею выражаться коротко и просто? Наследственное.       - Я бы сказала, - о чудо, она на время отставила книгу, не дочитав ее, - нечто старое. Но если подумать, что-то связывающее людей - ведь если кто-то один бы смотрел это, то оно не было бы ретро. Так ведь, милый?       Кроме того, я редко слышал "милый" от нее, обычно так она называет вовсе не милых ей людей.       - Наверное, - сухо бросает он, после чего сюжет возвращается на круги своя.       Чувствую подкатывающую к горлу тоску - искорка мелькнула и погасла, так и не сумев разжечь пламя.       - Дойду до друзей, - тут же солгал я, поднимаясь с кресла и торопясь в прихожую, - обещал встретиться с ними сегодня.       На самом деле я уйду в метель, единственное, что сможет сейчас прогнать несбывшуюся надежду, затушить ту искорку окончательно.       - Я закроюсь! - дверь скрипнула, скрыв их от моего взгляда, заполненного пеленой.       Оделся как всегда не тепло - обожаю холод, возвращающий в реальность, дающий понять, что вы все тот же человек, а вокруг вас все тот же мир, жгущий ледяным дыханием и сковывающий сердце одиночеством.       Перед тем как выйти из дома, я решил еще раз посмотреть на них, чтобы убедиться, что не зря в очередной раз ухожу отсюда в поисках несуществующей гармонии в мыслях. Не хочу лишних вопросов, поэтому робко и медленно приоткрываю дверь... и застываю на месте. Дыхание учащается, а на глазах наворачиваются до сих пор затаенные слезы. Бесконтрольное чувство овладевает мной, заставляя сердце биться в бешеном ритме, буквально вырываясь из груди сюда. Они сидят рядом, время от времени смеются синхронно с закадровым голосом.       - А я помню, - в шутку хвастается она, - что будет дальше. Холмс, ты тоже должен знать!       Но он не знает и не пытается скрыть это.       - Слишком давно, чтобы вспомнил, - сухо и тепло отзывается он, - это здесь он переодевается в костюм большой пчелы и...       - Ага! - оба рассмеялись.       И тогда я понял, что такое ретро. Не то, что крутят по телевизору или радио, скорее прошлое, изредка, но проносящееся мимо нас в настоящем. Нечто, заставляющее забыться и с теплотой принять себя, на мгновение отказаться от повседневности. Пусть оно скоротечно и иллюзорно, но оно есть, именно сейчас оно предстает перед моими глазами - все так же любят друг друга, хоть и редко проявляют подобные чувства теперь. Сейчас у них свое ретро, от которого они не готовы, но от которого вскоре придется отмахнуться. Кусочек лета в вечной зиме настоящего...       Пустой фужер громко ударится о компьютерный стол. В мониторе мелькает картинка какого-то нового, но не интересного мне фильма. Три фужера назад я еще мог понять его сюжет, сейчас же вино полностью завладело моим восприятием, притупило остальные чувства. Я в той же комнате, в том же кресле, но за столом, которого не было в то время. Не вижу их вместе вот уже шестнадцать лет. Я вновь уставился в глубину дома - родители все так же сидели там, смеялись и радовались своему ретро, не обращая внимание на пьяного, еще более повзрослевшего сына. К сожалению, алкоголь рисовал мне свое ретро - счастливые дни прошлого, никогда не выходящего из мечты. В моем настоящем прошлом они никогда не были едины вот так, до общего смеха и сидения бок о бок, прижимаясь один к другому. Их вымышленное моим рассудком ретро - оно было и моим ретро, никогда не виданным и, быть может, не совершавшимся, а оттого залитое выпитым.       Даже эта история - мое ретро, на сей раз окончательное и отражающее действительность мечтателя-автора.