Трясина

Селин любит такие дни. Всей душой обожает. Медив не хмурится, и морщины разглаживаются на бледном лице. Он не кривит губы в наглой усмешке, и ненависть ко всему миру из глаз пропадает. И Селин любит такие дни. Она не знает, от чего у него так стремительно настроение меняется, но и ладно. Главное - Медив, который может часами ей о чем-нибудь рассказывать, совершенно позабыв о времени. Медив, который не смотрит на нее остервенело, как бывает частенько. Медив настоящий. Но и бывают такие дни, когда Медива словно выворачивает наизнанку: он днями не выходит из своей комнаты, ни с кем не разговаривает, а если и выходит - от прежнего Медива в нем ни капли. И Мороуз говорит, что это нормально, что с ним такое часто, чтобы Селин не обращала внимание. На это не обращать внимания - невозможно. Селин иногда думается, что они с Медивом словно узел. Их отношения до ужаса запутаные, холодные и жаркие одновременно. Селин бы с радостью с Медивом поговорила - да тот всячески от нее закрывается, когда она начинает что-то говорить об этом. Кривится, отмахивается. И Селин уверена, что он знает, что девушка испытывает к нему, и специально все это делает. И Селин терпит. И тихо страдает.

***

Холодный осенний ветер дует прямо в лицо, и Селин морщится. Ветки-ножи деревьев цепляются за ее платье, царапают руки. Но она послушно идет в глубь леса за Медивом, идущим впереди. Была уже глубокая ночь, когда они вышли из Каражана. Медив сказал, что нашел что-то там, в лесу у забытой всеми небольшой реки. Наконец дойдя до журчащей реки, Медив остановился, молча глядя перед собой. Селин недоуменно озиралась по сторонам, но ничего примечательного не увидела. "Это что, - подумала она, - какая-то проверка?" Стояло новолуние, и оттого обычно крупные летние звезды сейчас казались еще огромнее и ярче, чем обычно. Они светились желтым и белым на гладком полотне неба. Запрокинув голову, девушка стала очерчивать острым взглядом знакомые созвездия и шепотом называть их, указывая пальцем. Вдруг ей почудилось, что звезд стало еще больше. Чуть мерцая, те вдруг зажглись прямо перед водой, в зарослях кустарника. От удивления девушка распахнула глаза и глядела на это чудо, забыв как дышать. - Это же… - начала она, но горячая ладонь, которую Медив положил на ее талию, заставила ее замолкнуть. - Тш-ш-ш, - прошептал он. – Не шуми, иначе погаснут. Яркие огоньки светлячков чуть подрагивали, медленно перемещаясь в траве и кустах, заставляя Селин завороженно смотреть на них, чуть приоткрыв от изумления рот. - Я увидел их здесь вчера, - сказал Медив на ухо брюнетке. - Что ты делал в лесу? - глубоко вздохнув и оторвавшись от светлячков, спросила Селин. "Скрывался от тебя", - вертелось на языке Медива. Но он промолчал. Только сейчас он понял, что его рука до сих пор на талии девушки, и он, прикусив губу, резко одернул руку, отчего Селин вздрогнула. Он неотрывно глядел на Селин, которая смотрела на светлячков, и вдруг он почувствовал, что хочет поцеловать девушку. Странное и глупое желание, но сердце вмиг заколотилось как бешеное. Нельзя, он понимал это. Но, на секунду прикрыв глаза и резко распахнув их, он решительно выдохнул. К черту. Медив резко схватил девушку за локоть и притянул к себе, впиваясь в ее губы настойчивым поцелуем. Селин сперва уперла руки в плечи Хранителя, пытаясь отстраниться, но, секунду спустя, обмякла в его руках. Медив привык себе во всём отказывать. В чувствах, эмоциях, отдыхе. Вот только с Селин не удержался. Для него девушка - спасение и погибель в одном флаконе. Его удивило, что Селин полюбила его, учитывая тот факт, что они как небо и земля. Они - абсолютные противоположности. Медив знал, что быть с ней он никогда уж не сможет. Знал также хорошо как и то, что у него осталось мало времени. Поэтому он просто... наслаждался моментом. Отстранившись и выдохнув, Медив посмотрел на девушку. Она была смущена, и ее щеки горели, но в глазах читалось настоящее счастье. Поджав губы, он приложил к вискам девушки два пальца и, выдохнув, прошептал заклинание. Ему очень не хотелось этого делать, но иного выхода не было. Ничего не понимающую девушку охватило голубое сияние, пронизываюшее ее изнутри, и, ахнув, она потеряла сознание. Медив подхватил Селин и взял ее на руки. Она ничего не вспомнит из этой ночи, и от этой мысли сердце Хранителя сжималось. Где-то на краю сознания он понимал, что не хотел терять Селин. Не мог. Но также он знал, что в скором времени его по своей же вине настигнет смерть. Посему давать несбыточные надежды он не хотел. И Селин будет его ненавидеть за это. Да. И так будет правильно. Ведь у монстров не бывает счастливых концов.