Strawberries and cream.

Обычный солнечный день в Асгарде. Кругом шумит народ, переговариваясь и что-то крича. Среди всей толпы виднелась белобрысая макушка эльфа, который стоял около таверны и зазывал посетителей, улыбаясь самой обаятельной улыбкой. А люди на неё и велись. Да и сам эльф был очень привлекательной внешности. Его волосы были похожи на белый, чистый снег, на который не ступала ни одна нога человека. Глаза напоминали бескрайнее небо, в котором можно было утонуть. Прямолинейные и аккуратные черты лица. До прихода Шиньи таверна была не очень популярна, но когда он устроился сюда, то у них начало появляться все больше и больше клиентов. Хозяин таверны Ферид Батори был очень доволен работой парня и не собирался отпускать свое «сокровище», благодаря которому у него теперь был приличный доход. Хотя блондин уже пытался уйти с таверны, ибо планировал уехать из города к своему возлюбленному, но Ферид напрочь отказался его отпускать, даже пытаясь ему угрожать. Поэтому во избежание проблем, ему пришлось остаться, ибо кто знает, чего ожидать от этих вампиров. Шинья был представителем светлых эльфов и вполне себе не плохо обладал магией, но нарываться на какие-то неприятности он не хотел. Сегодня Шинье было как никогда грустно, ибо был его День Рождения, который он очень хотел отметить с любимым человеком, но из-за проклятого вампира ничего не удалось. Его любимый человек жил в Авалоне, где в основном проживали темные эльфы, которым он и являлся. Темные эльфы отличались от светлых своей тёмной магией, поэтому их и разделили на подклассы. Во время обеда народу было особенно много, поэтому Шинья помогал официантам и плавно передвигался между столиков, подавая еду и отмахиваясь от клиентов, которые пытались привлечь его внимание или же пригласить на свидание. Точнее его это раздражало, потому что он не любил излишнее внимание на свою персону и был верен только своему любимому. Но ему приходилось через силу выдавливать улыбку или бы Ферид был не доволен его работой и сделал бы ему выговор. После работы эльф уселся за барную стойку совсем без сил и распластался по ней. — Шиньюшка, солнышко моё, хорошо поработал, — слащаво пролепетал Ферид, на что Шинья посмотрел на него с недовольством. — Я домой, — сухо сказал парень и, не взглянву на Ферида, направился к выходу. — А как же отметить твой праздник? — Нет настроения, — блондин вышел незамедлительно из кафе, чтобы не слушать бред Ферида и направился в сторону дома. На улицах всё ещё было оживленно, ведь Асгард был одним из самых больших городов, где обитало полно всяких рас. Так как Шинья обитал на окраине города, ему пришлось идти достаточно долго. Когда он попытался открыть дверь, то не получилось, но подергав дверь она с лету открылась, а вместе с ней чуть ли не полетел и сам эльф, но он во время устоял на ногах. — Да какого черта… — возмутился блондин, проходя в дом. Ведь дверь он всегда закрывал, а ключа больше не у кого не было. В доме была полная тишина и Шинья, включив свет и увидев лепестки роз, которые были рассыплены везде, очень удивился. И направился в свою комнату, ибо именно туда вела дорожка из роз. И, медленно открыв дверь, он уже готовился ринуться в бой, но когда он увидел, что там, он резко остановился и не поверил глазам. На кровати лежал полностью обнаженный Глен, который был покрыт сливками и кое-где на его теле лежала клубника. От такого вида своего парня, представитель светлых эльфов аж покраснел, но был безумно рад такому сюрпризу. — Глен, ты как сюда попал? — Взял и попал, — промурлыкал брюнет. — Пфф. — Это разве так важно сейчас? Может возьмешь свой подарок и праздничный торт одновременно? — соблазнительно проговорил Глен. Шинья не стал медлить и направился в сторону кровати, на ходу снимая себя одежду и оставаясь в одних трусах. Медленно приблизившись к Глену, он внимательно посмотрел на его обнаженное тело и ему захотелось взять его прямо здесь и сейчас, но торопится он не собирался. Глен же был очень не терпелив и потянулся за поцелуем, на который Шинья сразу же ответил, ибо очень скучал по этим губам с привкусом горечи. Поцелуй перерос из нежного в более глубокий, обоим сносило крышу от того, что так давно не могли почувствовать этой эйфории от поцелуя. Когда поцелуй пришлось разорвать от нехватки воздуха, оба тяжело вздохнули от того, что хотелось ещё. Шинья уселся на бедра брюнета и посмотрел в фиалковые глаза любимого, которые он так любил. Медленно приблизившись к его шее, он провел языком по ней, слизывая сливки, на что брюнет откинул голову и чуть ли не замурчал от удовольствия. — Ммм, а сливки вкусные, — облизывался Шинья. — Только сливки? — возмутился Глен. — Нуу… ты вкуснее всех, конечно же, — усмехнулся блондин, ставя на шее брюнета засос, зализывая его, от чего брюнет выдохнул. Шинья начал слизывать сливки и пытаться оставить как можно больше засосов, особенно на шее, ведь это было самым чувствительным местом Глена. Шинья с особой жадностью оставлял метки на теле брюнета и от того, что он растягивал все свои действия, как можно дольше чтобы помучить Глена, тот начал тихо постанывать. Когда Шинья оторвался от него и посмотрел в глаза темному эльфу, в его глазах пылала страсть и полная решимость довести всё до конца, хотя Шинья и редко был сверху. Укусив брюнета за мочку заостренного уха, он услышал стон и довольно улыбнулся, проведя языком по укусу. Брюнет же зарылся пальцами в волосы блондина и оттягивал их от нетерпения. Шинья провел рукой по животу Глена и, обведя пальцем вокруг пупка, он сразу же переключился на член, проведя вдоль всей длинны по нему, Глен сразу же протяжно застонал и выгнулся в спине. Проведя языком по яичкам, от чего по телу Глену прошла дрожь возбуждения он провел языком по всей длине и взял в рот головку, которую начал лизать, как леденец. Но счастье длилось не долго, Шинья оторвался от Глена и начал рыться в прикроватной тумбочке, доставая оттуда смазку и выдавливая к себе на пальцы. Глен послушно раздвинул ноги, между которых устроился Шинья и увлек брюнета в поцелуй, вводя один палец в узкий проход. Глен, почувствовав что-то в себе вздрогнул, но не отстранился, пытаясь привыкнут к ощущениям. Разорвав поцелуй, Шинья переключился на соски, на которых лежали кусочки клубники и осторожно съев клубнику он прикусил сосок, от таких сладких мук брюнет протяжно простонал и впился ногтями в спину блондина. Шинья зализал укус и начал терзать соски языком, а Глену оставалось только тихо постанывать. А тем временем в Глене было уже три пальца, которые растягивали его. Когда Шинья подумал, что хватит, он вынул пальцы и облизал их, хитро глянув на Глена. — Рад, что снизу? — лукаво спросил Шинья. — Заткнись и делай уже, что должен. — Какие мы не терпеливые... Шинья поспешно снял трусы и, усевшись между ног брюнета, закинул их себе на плечи и, приставив головку ко входу, начал медленно входить. Глен зажмурился и зашипел от неприятных ощущений. Но когда Шинья вошел до конца, он позволил ему двигаться в нем сразу. Так как блондина два раза просить не надо, он начал осторожно двигаться в брюнете, чуть ли в голос не застонав от того, что брюнет очень узкий. Брюнет начал постанывать и пытался прижаться к Шинье ближе от того, что наконец-то почувствовал Шинью внутри через столь долгий период. Чувствуя не терпение партнера, блондин начал двигаться быстрее, покрывая тело Глена поцелуями, тот довольно стонал и выгибался на встречу телу блондина, пытаясь быть ближе к своему партнеру. Шинья, попытавшись сменить угол проникновения задел простату, от чего у Глена вообще снесло крышу и тот начал громко и протяжно стонать, насаживаясь еще глубже на член Шиньи. Через пару глубоких толчков по телу блондина прошла волна удовольствия и, простонав имя любимого, он кончил прямо в Глена. Чтобы довести до оргазма своего возлюбленного, рукой он начал двигать по члену Глена, от чего тот вскоре тоже обильно кончил на руку Шиньи. Выйдя из Глена, Шинья бессильно упал рядом с Гленом и прикрыл глаза. — Неужели устал? — усмехнулся Глен. — А ты хочешь чтобы тебя еще раз отымели? — Сегодня я тебе ни в чем не отказываю. — Да… Глен, спасибо за то, что оказался рядом в такой день, я очень тебе благодарен и рад, ибо о большем я и мечтать не надо; главное чтобы ты был рядом. — Какой ты у меня милый. С Днем Рождения, любимый мой Шин-Шин, — пролепетал Глен, заключая в объятия своего любимого блондина и целуя в макушку.