Я твой. А ты мой

      В мире давно было известно о родственных душах.       Каждый человек на Земле с нетерпением ждал первых завитушек или хотя бы небольших чёрточек на руке. К восемнадцатилетию младшего партнёра пара уже красовалась инициалами друг друга, благо матушка природа решила не шутить и поместила половинки в непосредственной близости друг от друга.       Стайлзу уже семнадцать с половинкой, Стайлз стал совсем взрослым (как считал сам Стайлз), и почему у него на предплечье только две чёрточки? Одна побольше, другая поменьше, при этом они находились по отношению друг к другу ровно под углом в 90 градусов! Думаете, это не имеет значения? Ещё как имеет! Шрифт написания говорит о характере твоей половинки, о её увлечениях и даже о работе! У его отца, например, на предплечье какие-то две непонятные закорючки, похожие на молнии и залезающие друг на друга. И знаете, кем была его мать? Врачом. А Стайлзу достался какой-то прямолинейный перфекционист! Как такое вообще возможно? Стайлзу с его характером нужен был кто-то такой же гиперактивный и ёбнутый на голову! Конечно, символы ещё не до конца дописаны, да что уж там говорить, даже первый инициал не дописан, но у Стайлза было нехорошее предчувствие, что он прав в своих догадках: жопа его ещё никогда не подводила.       А вообще, родственную половинку можно узнать не только по инициалам, но и другим отметинам на теле.       Стайлз, не переставая, ржал неделю, когда к нему завалился напуганно-раздражённо-удивлённый Скотт и задрал толстовку: на пояснице красовалось необычное переплетение линий, некоторые из которых на концах завивались в небольшие цветочки. Рисунок также уходил на левую ягодицу, но ту часть загораживали джинсы, а Маккол категорически отказался её показывать. Сволочь.       Как выяснилось позже, Эллисон решила сделать ему небольшой подарок к восемнадцатилетию и набила себе татуировку, которую потом свела, узнав о "проблеме" Скотта.       То, что они парочка, стало понятно ещё тогда, когда им было по семнадцать. Эллисон тогда только переехала и сразу перевелась в их класс. На физкультуре правда раскрылась: У Скотта на предплечье витиеватым почерком красовалась татуировка "А. А.*", а у Эллисон тату было выполнено в виде небольших угловатых букв S и М.       Стайлзу казалось обидным то, что некоторые узнают правду раньше, чем остальные. Но вот скажите, почему Скотт уже полгода разгуливает за ручку с Эллисон и напоминает прирученного щенка, а глупый Стайлз сидит сейчас один в своей комнате, обклеенной плакатами с супергероями, и думает обо всём этом. Жизнь, всё-таки, несправедливая штука.       ***       Стайлз проснулся посреди ночи с ужасно неприятным чувством жжения предплечья. Телефон, лежавший рядом на тумбочке, любезно подсказал время: 3:54. Утра. Недовольство уже готово было литься рекой с растрескавшихся губ, как тут же исчезло, сметённое со своего пути пониманием ЭТОГО.       Запутавшись ногами в одеяле, Стайлз благополучно навернулся с кровати, но это не помешало ему достичь конечной цели и зажечь свет.       Ещё около часа Стайлз, перед тем, как уснуть с улыбкой дебила на устах, рассматривал буковку H.       ***       — ЧТО~О?       Стайлз просто охренеть как охренел. Вернее сказать, находился на грани обморока от смеха, удивления и ситуации в целом. Его, Стайлза Стилински, как какого-то мальчика-анальчика около шкафчиков зажал Дерек. Дерек чёртов, мать его, Хейл. И говорил, не стесняясь, прямо в лицо такие вещи, от которых челюсть Стайлза неконтролируемо отлетела куда-то вниз на тысячи километров, если не больше.       — Я, конечно, всё понимаю, Хейл, — пытаясь прийти в чувство начал Стайлз. — Но, блять, этого я нихуя не понимаю. С какого перепуга ты взял, что если у тебя на предплечье значок S, а у меня буковка H, то мы половинки?       Хейл нахмурил брови ещё сильнее и как-то приуменьшил свой пыл.       — Я просто уверен в этом, Стайлз.       Стилински подавился воздухом:       — То есть, ты просто уверен? Серьёзно? И это все неопровержимые доказательства того, что ты моя пара?       Дерек промолчал.       — Слушай, твоей парой может оказаться кто угодно, — хаотично размахивая руками, тараторил Стайлз. — Стивен, Стелла, да даже наша географичка миссис Смитт! Понимаешь? С чего ты взял, что это я?       — Мне раньше никто не нравился.        "И не удивительно, хмурая морда", — прибавил про себя Стайлз.       — Но сейчас мне нравишься ты.       Стайлзу показалось, что его переехал грузовик.       — Правда что ли? — потянул Стайлз, не увидевший ожидаемой язвинки и насмешки в глазах.       — Ага, — просто ответил Дерек. Стайлзу почему-то вспомнилась прямолинейность его татуировки.       — Дерек, мне как бы приятно и я типо польщён, но мне нравится Лидия! И я знаю, что в её инициалах нет буквы H, — сказал Стайлз, наблюдая, как Хейл открыл рот, чтобы перебить его. — Это не меняет этого факта. Моей половинкой может быть любой человек, как и твоей, Дерек! Мало ли людей в нашем городе с именами или фамилиями на S и H. Так что...       Вид Дерека явственно говорил Стайлзу о том, что он болван, при этом сочетая в себе побитость от отказа. Наверняка от первого отказа. Стайлзу даже стало его чуть жаль, поэтому он добавил:       — Вот доживём до полного появления инициалов и посмотрим! — и, хлопнув застывшего Хейла по плечу, Стайлз затерялся в толпе школьников и исчез.       ***       Спустя три месяца после разговора с Дереком Стайлз испытывал чувство deja vu, ворочаясь в кровати при включённом свете и рассматривая руку, на которой вот-вот должны проявиться заветные символы, по которым в базе отца со всеми жителями города он будет искать свою половинку. Предплечье жгло до слёз, но Стайлз терпел, прекрасно зная, что его терпенье скоро вознаградится.       Так и случилось. Вначале прорисовалась точка, затем плавной змейкой поползла кривая, и завершила тату небольшая вертикальная прямая.       Стайлз прожигал взглядом руку. Ему хотелось повеситься. Утопиться. Броситься под поезд. Застрелиться. И всё сразу. Потому что на предплечье застыли инициалы его половинки: D. H.       ***       Стайлз ждал появления Хейла уже спустя несколько минут. Ждал час. Ждал два. Ждал день.       Но Дерек так и не появился.       Стайлз стал думать о том, что, может быть, это кто-то другой, может, это какой-нибудь Дилан Хэклин или ещё кто, при этом стараясь не обращать внимание на внезапно возникшую горечь.       ***       Следующей ночью Стайлз вновь не спал. В доме Стилински не стихали крики. Джон удерживал сына в кровати, каждый его крик причинял ему боль, однако он никак не мог помочь Стайлзу. Его сын выгибался на кровати и вопил как резаный, корчась от всеобъемлющей боли и размазывая слёзы, сопли и слюни по подушке.       К шести часам утра на спине у Стайлза красовался огромный трискелион.       ***       Вечером этого дня к нему забежал Скотт: принёс конспекты и новости со школы. Несколько часов прошли за болтовнёй, но Маккол вдруг резко замолчал и хмуро продолжил:       — Дерека позавчера бухим вытащил из бара, а сегодня в таком же состоянии забрал его из тату салона и до начала уроков отвёз домой.       У Стайлза пропал голос.       — Из... тату салона? — прохрипел он.       Не совсем понимая друга, Скотт кивнул:       — Ну да, из тату салона. Этот дебил нёс что-то о том, что очень крупно ошибался, влюбился и сделал тату на память, как урок, — всё тише и тише говорил Маккол, наблюдая, как лицо Стайлза всё больше белеет. — А что-то не так?       — А... Ты видел само тату? — раздалось тихое блеянье Стилински.       — Ну да. А что? — Снова спросил Скотт.       — Оно случайно не выглядит так? — с громкостью, сравнимой с шелестом листьев, спросил Стайлз, поворачиваясь к лучшему другу спиной и снимая футболку.       — Твою мать... — прошептал Маккол, разглядывая идентичное тату на спине Стайлза, и был абсолютно прав.       ***       К девяти часам вечера Стайлз подъезжал к лофту Дерека Хейла.       Его хозяин стоял на крыльце и хмурился ещё сильнее обычного, встречая нежданного гостя.       — Зачем пришёл? — грубо спросил Хейл.       Стайлз растерял все слова объяснений от такой наглости:       — Как это, зачем? Чувак, разве не ты ныл мне несколько месяцев назад о том, что хочешь, чтобы я был твоей парой, или это у меня галлюцинация была? И вот я приехал, а ты тут, понимаете ли, хмуришься, грубишь...       — Ты, что ли, поиздеваться приехал? — во взгляде Хейла явственно читалось желание убивать. — У меня не твои инициалы на руке, Стайлз, — со злобным рычанием и горечью в словах сказал он и развернулся, собираясь уйти обратно в лофт.       — Как, не мои? — крикнул дурацкую фразу Стайлз и стал действительно рассуждать, почему, собственно, не его? — Дерек!       Дерека, видно, заебало слушать, он резко развернулся, собираясь оторвать этому гадёнышу голову, но этот гадёныш скинул с себя толстовку и повернулся спиной.       — Как так? — услышал Стайлз отчаянный голос за спиной и почувствовал, как чужие мозолистые пальцы аккуратно обводят очертания трикселеона. — Откуда он у тебя?       — Сегодня ночью проявился... — Стайлз ненавидел себя за внезапно появившееся смущение.       — Но почему? У меня ведь и правда не твои инициалы! — болезненно пробормотал Хейл и протянул Стайлзу свою руку.       Стилински обвёл пальцами буквы M. S., что были искусно сделаны в виде граффити, и неожиданно застыл.       — Дерек... Я... — он взял лицо Хейла в свои ладони и аккуратно прислонился лбом к его лбу, мягко заглядывая в глаза. — Помнишь, во время нашей первой встречи ты назвал моё имя самым дурацким из всех слышанных тобою имён? Дерек, при рождении моя мать дала мне другое имя, я его не люблю, поэтому с первых классов школы представляюсь всем Стайлзом. Дерек, мое настоящее имя — Мечислав Стилински.       Хейл выглядел ошарашенным первые пять секунд, а затем улыбнулся как-то очень нежно, Стайлз никогда не видел у него такой улыбки и спросил:       — Значит, ты мой? А я твой?       — Да, Дерек, — легко улыбаясь. — Я твой. А ты мой. * Инициалы пишутся на английском языке (например, Элисон — Alison).