* * *
Ло сидел в ординаторской, методично изничтожая салфетки. Перед ним уже высилась целая горка мелких кусочков бумаги. Над ним стояла главврач, сверля его тяжелым взглядом. - Я не могу, - в очередной раз повторил Ло. - Кроме тебя некому. - Я не могу. - Почему? Ты же первоклассный хирург. Вы что, знакомы? - продолжала давить Робин. Ло поднял на нее какой-то загнанный взгляд, облизнул пересохшие губы, не переставая механически рвать пальцами салфетку у себя в руках. - Мы… Мы живем вместе, - Ло перебегал взглядом с одного предмета на другой, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь в ординаторской. Все злые слова, брошенные вчера в лицо Моне, всплыли сейчас в голове, прожигая мозг. - А где Чоппер? Разве он не может ее прооперировать? Ло увидел, как его собеседница отрицательно мотает головой. Но потом все-таки произносит вслух: - Он сейчас на другой операции. Ло, операционная готова. Если ты не поможешь ей, никто не поможет. Я знаю, ты первоклассный специалист, ты сможешь взять себя в руки, абстрагироваться от своих эмоций и сделать, что должен. Ло несколько раз глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. - Да. Я иду.* * *
Ло сидел в комнате Коры-сана, бессильно привалившись спиной к его кровати. Ло в очередной раз приложился к горлышку бутылки коньяка. Интересно, почему ему всегда дарят алкоголь? Казалось бы, он же врач, ему нужна была твердая рука и ясный ум, но все пациенты дарили ему в благодарность алкоголь. Рядом валялось несколько пустых бутылок. Ло уже не смог бы сказать, сколько времени он просидел, не двигаясь, тупо уставившись в потолок, надеясь, что родной запах в комнате Коры-сана и выпивка смогут успокоить нервы. Немалые запасы его бара подходили к концу с пугающей скоростью. Но нет, лучше не становилось. Ло уже смутно помнил, как попал из больницы домой. Помнил только, как равномерный писк приборов в операционной сменился равномерным гулом, когда остановилось сердце Моне под его скальпелем, и как ассистент сказал, что наступила смерть мозга. После этого все было в тумане. Это был не первый раз, когда он не смог спасти пациента. И не первый раз, когда умирали дорогие ему люди. Совсем некстати вспомнились слова из прочитанной когда-то книги: «Роковой человек». Ему было чуть больше тридцати, а все его близкие уже умерли. Сначала родители и младшая сестра, потом опекун, а теперь и Моне. Уже после операции Ло узнал, но не помнил как, что Моне попала в аварию вместе с Дофламинго, когда он вез ее куда-то. И ведь ублюдок выжил, даже отделался почти что одним тяжелым испугом да парой синяков. А Моне… Ло поднял на уровень глаз опустевшую бутылку и отбросил ее в сторону. В мозгу зашевелилась смутная мысль, что пора прекращать пить. Лучше от этого так и не становится, а допиться до зеленых чертей вполне реально. Ло медленно встал с пола, придерживаясь рукой за шкаф. Он нетвердо стоял на ногах и пытался поймать равновесие. Пол предательски норовил ускользнуть, но Ло пока побеждал. Он замер перед зеркалом, пьяными глазами посмотрел на свое изможденное лицо в отражении. За своим плечом он увидел отражение Моне, ее длинные зеленые волосы, слипшиеся от крови, лежали на плечах, и казалось, что ее злые желтые глаза, отражаясь в зеркале, смотрят прямо на него. «Уже допился», - подумал Ло и поспешил выйти из комнаты, чтобы умыться, надеясь смыть с себя хоть немного этой пьяной мути. Когда Ло вернулся в комнату, там было пусто. Ло выдохнул с облегчением. Он полез в один из шкафов Коры-сана. Ло достал краски, надеясь, что они еще не высохли, стряхнул пыль с палитры. Мольберт так и стоял неубранным у окна. Где-то у Коры-сана точно хранились чистые холсты, оставалось только их найти. Кора-сан всегда рисовал. Он рисовал, когда ему было хорошо. Он рисовал, когда было плохо. Ло решил последовать его примеру, надеясь, что это принесет ему облегчение. Стоило ему нанести первый мазок краски на холст, он услышал голос Моне у себя над ухом: - Ты думаешь, это поможет тебе? Ло вздрогнул и обернулся, безумными глазами оглядывая комнату. Он снова услышал голос Моне, как будто она снова оказалась у него за спиной: - Ты убил меня. - Нет, - прохрипел Ло. - Нет, ты ошибаешься. - Убил… - прошептал на ухо Ло голос Моне. - Нет, - слабо выдохнул Ло, снова оглядываясь. В комнате было пусто. С откоса за окном вспорхнула птица, громко царапнув когтями по металлу. Ло вздрогнул от звука. Руки сами потянулись за новой бутылкой. Он уже даже не смотрел, что в ней…* * *
Под потолком в ординаторской клубился голубой сигаретный дым. Ло наблюдал, как он закручивается лентами, расползается по воздуху змейками, поднимаясь. Когда открылась дверь, он даже не повернул голову в ее сторону, продолжая лежать на диване вытянувшись во весь рост. Робин похлопала Ло по колену, и он согнул ноги, давая ей сесть. Робин смотрела на Ло, так и не удостоившего ее вниманием. Спрашивать что-нибудь вроде: «Все хорошо?» или констатировать очевидное «Ты что, начал курить?» было глупо, так что она ограничилась только вопросом: - Как ты? - Живу, - не переставая следить за дымом, ответил Ло. Робин, может, хотела бы спросить еще что-то, но одного взгляда на Ло было достаточно, чтобы желание задавать вопросы пропало.* * *
Ло вернулся домой, в квартиру Коры-сана, в которую недавно перебрался жить, и его окутал запах свежей масляной краски, смешанный с сигаретным дымом. Ло шагнул внутрь, и его встретил голос Моне: - Ты отвратительно рисуешь, ты в курсе? Ло прикрыл глаза и оперся спиной на дверь, запирая за собой вход в свое личное безумие. - Я знаю.