Утро

      — Утро начинаааается, начинается. Город улыбаааается, улыбается…       — Баки, я ещё не настолько хорошо знаю русский и совсем не глухой.       — Просыпайся давай, город.       Стив тяжело просыпается по утрам. Все почему-то считали, что Капитан Америка раскрывает глаза по первой трели будильника. И только Баки знал, что Стив, ещё будучи хилым парнем из Бруклина, любил поспать подольше. Он привык будить Стива правильно. Если в него потыкать пальцами, забрать подушку или одело — он перевернётся на другую сторону, что-то промычит и снова уснёт. А вот если донимать его песнями, в которых он понимает от силы пару слов, — он подскочит как ужаленный и уже сам заберёт подушку у Баки, чтобы начать Великую Битву на подушках. Если Стив Роджерс оторвал задницу от постели — считайте дело сделанным.       Правда, иногда их Битва заканчивалась обратно возвращением в постель. Как сегодня.       — Серьёзно, Бак, я слишком устал, не хочу на пробежку… — бухтел Стив, пытаясь выдернуть край одеяла из-под Баки.       — Не мои проблемы. У тебя режим. Кто мешал тебе выспаться? — важно заявил Баки, улыбаясь.       — Ты мешал мне выспаться. Как ты вообще смог встать? — Стив повернулся лицом к Баки, разлепив один глаз.       — Я ещё не встал, — пожал плечом Баки. — Тебя вот жду.       Баки наклонился ближе к Стиву, касаясь кончиками волос его скулы. Стив нахмурился и смешно сморщил нос.       — Пошляк, — фыркнул Стив, пряча лицо в подушке.       — Каждый думает в меру своей распущенности, — захохотал Баки, быстро целуя порозовевшее ухо Стива. — Подъём, салага, а то снова петь буду.       — У меня сегодня День Рождения, пощади, о безжалостный Бушанан!       — Я тебя предупреждал — если ещё раз вспомнишь ту девчушку с аэропорта… — прорычал Баки, кусая Стива в плечо. Стив хрюкнул и тут же развернулся лицом кверху. Он прикрыл глаза от яркого света и уставился на Баки, щурясь.       — И что ты сделаешь? Прости, забыл, я слишком стар, — улыбнулся Роджерс, предательски розовея от щёк и до груди.       «Всё ты помнишь» — подумал Баки, целуя Стива в губы.       — С Днём рождения, мистер Звёздочки-и-Полосочки-на-трико.       — Угу, спасибо, а что мне будет за подарок? — тут же спросил Стив, склонив голову и зашелестев простынями. Баки усмехнулся.       — Минуту.       Баки сполз с кровати и подошёл к своему комоду. Порывшись в ящиках (Стив, поднявшийся на локти, сделал вид, что не наблюдает за ним, хотя вовсю пялился на голую спину) Баки вернулся на постель, забравшись на неё с ногами.       — Вот.       Бархатная чёрная коробочка была перетянута белой атласной лентой. Слишком изящная упаковка для Баки. Стив знал, что чем более вычурная упаковка, то тем более подарок Баки…       — Кольца?       … страннее.       — Ага.       Стив задумчиво смотрел на металлические ободки на мягкой подушечке. Почесал лоб, затылок, подбородок с проклюнувшейся щетиной. Покусал губу.       — Знаешь, если это такое предложение руки и сердца, то оно чертовски извращённое.       — Чем тебе не угодили китайские кольца?!       — Нет, они… такие… металлические. Холодные. Это что, звёзды?       — Красная и синяя — чтобы различать где чьё. Если на них нажать — они завибрируют.       — Звёзды?       — Кольца! Стив, просыпайся уже, у меня тут важный подарок вообще!       — Это кольца…       — Не говори, что ты и правда надеялся на обручальные.       — Нет, я не… Но…       Стив растеряно смотрел на ободки из металла. Этот подарок, пожалуй, один из самых странных в его жизни. Даже подаренная маленькой Беккой самодельная кукла в далёком прошлом не была такой странной.       — Да, таким подарком в твиттере не особо похвастаешь, понимаю. Хочешь подарю огромную охапку красно-сине-белых роз?       Стив перевёл взгляд на Баки, нетерпеливо покачивающегося вперёд-назад. Он явно нервничал, и Стив поспешил его успокоить.       — Они… замечательные? — неуверенно протянул он, не зная, как поблагодарить за такой подарок. — Я только не понимаю зачем они. У нас вроде всё хорошо в… этом смысле.       — Нет пределу совершенству, Стиви! — просиял Баки и хлопнул в ладоши.       — В каком смысле?       — Видели нооочь, гуляли всю нооочь до утраааа, — коряво пропел Баки, прикрыв глаза и покачивая головой.       — Я всё ещё не идеально знаю русский, — вздохнул озадаченный Стив, понявший лишь «ночь».       — Говорю, что развлекаться можно с утра и до ночи, с ночи и до утра. Понимаешь? — поиграв бровями, Баки опёрся руками на постель. Стив свободной рукой натянул одеяло повыше, едва не уронив коробку, лавирующую в другой ладони. — Опробовать не желаешь?       — Что?! Нет! — возмутился тут же покрасневший Стив. Он выронил коробку, и кольца тут же упали на простыни с тихим металлическим звоном — точно как левая рука Баки касалась крана на кухни или в ванной. Стив вздрогнул.       — Не строй из себя скромника, а то снова разложу, — рыкнул Баки, которого всегда раздражало то, как Стив мог всего час назад похабно стонать, а потом краснеть и почти падать в обморок, нудя что-то о соседях и стыде. Баки никогда не любил двуличия, а в таком идеальном со всех сторон Стиве — вдвойне. — Заодно проверим этих крошек в действии.       Стив резко мотнул головой, смотря на то, как в металлической ладони Баки сливались по цвету кольца.       — Не будь ребёнком, Стив. Это не больно. Даже приятно.       — Тебе откуда знать? — обиженно буркнул Стив, пряча нос в одеяле.       — Оттуда, что я не стал бы дарить тебе чего-то, что могло бы тебе не понравится. Я сам опробовал — это не страшно, не больно и в самом деле приятно.       — Когда ты успел? — от удивления Стив выполз из одеяла, чем тут же воспользовался Баки, резко отдёрнувший ненужный кусок ткани. Стив испуганно сглотнул.       — Хватит зажиматься, Стив! Это ещё не весь подарок.       — Это изнасилование!       — Я тебе покажу изнасилование. В следующий раз. Нежное как заварной крем. Отпусти трусы!       — Нет, не трогай меня!       — Стиви, ну в самом деле…       — Они страшные! Холодные!       — Моя рука тоже страшная и холодная, но она…       — Это другое!       — Да твою ж Америку, Стив, ну чего ты так боишься? Хочешь, я первый?       — Нет! Я!       — Как скажешь. Отпусти трусы, правда, они сейчас треснут. Вставай, страна огромная…

***

      — Серьёзно? Бак, серьёзно?       — А что? Я же говорил — ещё один подарок.       — Флаг. Чёртов флаг и где? И, главное, когда? Ты изверг, Бак. Были бы мы в Америке, тебя посадили бы за осквернение национального символа.       — О, так, мы ещё способны на что-то, кроме стонов?       — Что? Агх, Баки! Пре… Прекра… Стоп! Ба…       — Вот и нечего говорить с флагом на… голове. А ты такоой огрооомный, как айсберг в океаааане…