Алиса-младенец

Я всё понимаю. Что нужно набраться терпения и всё такое. Понимаю. Честно. Но я уже целых три месяца терплю. Три, месяца. Три, долгих, бесконечно долгих от безделья месяца. И больше просто не могу. Я снова начинаю плакать от жалости к себе. Сначала просто текут слёзы. А потом… а потом мне становится ещё грустнее — и я начинаю рыдать. Папа бросает свои дела (наверное, работу над очередной статьёй), хватает меня и начинает укачивать, как младенца. Хотя я для него и есть младенец. Откуда же ему знать, что существо, которое выглядит, как младенец, и появилось на свет три месяца назад, имеет разум взрослого человека. Когда папа начинал укачивать меня раньше — я сразу прекращала плакать. Чтобы он перестал меня качать. Ну и чтобы не огорчать папу. А то у него такое растерянное лицо, когда я плачу. Первое время он вообще категорически умолял не оставлять его со мной наедине. Боялся, что не справится с задачей успокоить младенца, если я разорусь. Как будто я собиралась орать. Но папа думал, что все младенцы способны разораться без причины. Но в этот раз я не могу успокоиться и продолжаю горько рыдать. Несмотря на то, что папа всё больше впадает в панику от того, что я не замолкаю. Погремушки тоже не помогают. Мне надоело делать вид, что меня интересуют погремушки. Прости, папа, что я вызываю у тебя стресс своим плачем. — Ну где же Кира, — бормочет в отчаянии папа. — Она же говорила, что туда и обратно. Что она быстро. А сама… Ну можно же забыть про дела, пока ребёнок такой маленький! Так нет же — не может без своей работы. Хоть раз в неделю ей обязательно нужно навестить свой институт Оригинальной Архитектуры и встретиться с коллегами и узнать новости лично от них. Ещё и эти льстецы соблазняют её: «Кира Алексеевна, мы конечно понимает, что вы кормящая мать с крошечным ребёнком, но если бы вы нашли минутку взглянуть на этот проект и посоветовать что-нибудь интересное — это было бы чудесно!» А Кира и рада помочь коллегам. Она и в самом деле всегда умудряется что-то улучшить даже в идеальных проектах. Да и для неё самой это хорошо — она светится благодаря творчеству. Любимая работа придаёт ей сил и вдохновения, делает ещё более обаятельной и счастливой. Так что и речи не может быть о том, чтобы просить её не отвлекаться на работу. Вот если бы ещё ты, маленькая, не плакала, когда мама отлучается, и не сводила меня с ума тем, что я не знаю, чем тебя успокоить. Надеюсь, что, когда ты вырастешь и выйдешь замуж, твой муж тоже не станет тебя уговаривать бросить работу и заниматься только детьми и мужем. *** Я тоже на это надеюсь, папа. Очень. Какое счастье, что у меня есть все шансы на то, что наши надежды оправдаются. Что муж не потребует от меня заниматься только домом, а спокойно разрешит заниматься и любимым делом тоже. Что склонность мужей запереть жену дома и ограничить её бытиё пелёнками и кухней осталась в прошлом. В недалёком. Но в прошлом. И теперь мужья не комплексуют, если жена талантливый профессионал. Не боятся, что жена на работе изменит. Не завидуют, как Сальери Моцарту, талантам жён. И их самореализации в творчестве и работе наряду с самореализацией в семье, заботах о муже и детях. А наоборот — рады за жён, гордятся ими и их успехами в творчестве. И понимают, что творчество и любимая работа делают женщину более счастливой, красивой и обаятельной. А значит и более желанной для мужа. Вдобавок теперь мужья сами не прочь разделить с женой заботы о доме и детях. Не только не комплексуя из-за этого и не считая, что это грозит их мужественности, авторитету в обществе и потенции, но и наоборот — наслаждаясь в роли отцов. — Не только защитников и добытчиков, но и воспитателей для детей. Желающих и умеющих поиграть с детьми. С энтузиазмом занимающихся интеллектуальным и прочим развитием свои детей. Слава богу, нам удалось этого добиться. Нам — это прошлым поколениям людей. Не только женщин, добивавшихся возможности зарабатывать и заниматься творчеством наряду с воспитанием детей. Но и мужчин, которые понимали, что наличие у женщин необременительной работы и не нищенской зарплаты улучшит отношения в семьях, так как позволит женщинам жить только с теми мужчинами, которые хорошо с ними обращаются. И лишит соблазна самодурствовать, который возникал даже у хороших мужчин под влиянием материальной зависимости неработающей домохозяйки или мало зарабатывающей жены, не способной прокормить детей без помощи мужа. В итоге женщины дали своим детям возможность расти, не страдая от абьза отца в адрес матерей, а то и побоев. И сами дети не становились мишенями физической или вербальной агрессии отца. Благодаря этому сыновья агрессивных отцов росли, не получая психотравм от агрессии отца в адрес сына и от неспособности матери защитить сына. И не страдая от собственного бессилия защитить мать. Так что сами эти сыновья не программировались в детстве на абьюз. Также и дочки не программировались агрессивными отцами на то, чтобы в будущем жить с мужьями-абьюзерами. А вырастали женщинами, склонными к независимости и самодостаточности, к отношениям с мужчинами только на условии взаимного уважения и заботы. *** Я давно уже не плачу, внимательно слушая папину речь и размышляя. Заметив, что поток его слов привёл к тому, что я перестала плакать, папа продолжает говорить. Вот всегда бы так разговаривал со мной, как со взрослым человеком. Может, тогда мне и не так тяжело было бы дожидаться, когда я вырасту настолько, чтобы начать читать и вообще что-то делать. Очень тяжело всё время просто лежать, есть и спать. Не имея возможности начать готовиться ко взрослой деятельности. К продолжению той работы, которую мне пришлось приостановить в прошлом воплощении из-за того, что подошло время для развоплощения с целью отдыха «на том свете». Правда, сплю я не так много, как от меня ожидали. Ну, а что я могу сделать, если я не нуждаюсь в таком большом количестве сна, как обычно нуждаются младенцы. И хорошо, что с этим уже почти смирились и почти не заставляют меня засыпать, когда я не хочу спать. Ну не сплю и ладно. Так что мне теперь не приходится закрывать глаза и так лежать с закрытыми, чтобы притвориться уснувшей. А то раньше приходилось. Особенно когда бабушки нянчились. Они переживали, что дефицит сна навредит здоровью внучки. То есть меня. Приходилось искать компромисс. И хотя обманывать нехорошо — притворяться спящей. Чтобы меня перестали укачивать. А то честное слово — иногда от долгого укачивания начинало подташнивать. А потом ещё и переживали, что я срыгнула съеденное молоко. Мол, ребёнок остался голодным из-за срыгивания. И как же тогда внучка будет расти и набирать вес, если будет срыгивать. Вот и приходилось притворяться спящей, чтобы не укачивали до срыгивания. Вот если бы хоть кто-то догадался, что мне хочется поскорее начать готовиться к продолжению моей работы — изучать новые материалы, новые научные данные. Но кто же станет читать младенцу учебники? Нет, младенцу полагаются погремушки! Хорошо ещё, что музыки много включают. Теперь все знают, что слушание музыки во младенчестве позволяет развить абсолютный музыкальный слух. Так что все младенцы наслаждаются музыкой. Музыка — моя вторая страсть. И благодаря возможности слушать её я чувствую себя намного лучше, чем если бы не было ещё и музыки. Но если бы каким-то чудом я смогла бы слушать ещё и научные тексты! Это было бы совсем замечательно. Кроме знакомства с новыми данными, мне не мешало бы вспомнить и то, что я раньше знала. А то мои прошлые знания сейчас находятся в полузабытом состоянии. — То есть они у меня есть, но только в виде способности быстро понять и запомнить знания, когда я стану учиться. Когда я снова прочитаю или услышу эту информацию. А иначе мои знания так и останутся не активированными. Словно их и нет. Но это сколько же придётся ждать, когда я стану учиться?! Несколько лет! Вечность! Пока ещё меня начнут учить читать. Сколько времени будет потеряно! А можно было бы всё это время заниматься вспоминанием ранее изученного! О, если бы счастливый случай дал мне возможность прямо с этого момента начать обучение! — Дочка, мне тут надо срочно кое-что прочитать. Раз уж ты плачешь, оставаясь без внимания, то, может быть, я хотя бы включу прослушку аудиоверсии текста, а? Ты не против? Не заскучаешь, если папа станет слушать непонятные слова? Надо же, как изменилось выражение твоего взгляда. Каким сосредоточенным оно стало. Ну, надеюсь, что это хороший знак. И что ты не станешь плакать, слушая научные тексты. *** Плакать? Нет, папочка, плакать я не стану. Наоборот, я не могу поверить в свою удачу. Ты в самом деле сейчас включишь аудиотекст и я смогу узнать что-то новое из мира науки? Мне определённо повезло. Идея выбрать в папы космозоолога оказалась определённо крайне удачной. Наконец-то оправдывается надежда на то, что папа с такой профессией поможет мне раньше начать приобщение к миру науки и особенно психобиологии. Я почти не дышу от волнения. А вдруг папа передумает или что-то его отвлечёт, и я не дождусь сегодня аудиотекста? Но нет, всё обошлось. Я чуть не плачу снова. На этот раз от счастья. Что снова получаю пищу для ума. И какую! Включённый папой текст оказался очень интересным. И всё было прекрасно, пока текст внезапно не прекратился. — Ну вот и всё. Остальное я могу и позже дочитать или дослушать. А ты молодец, дочка, что не стала возражать против текста. *** Что? Дочитать позже? Без меня? А я так и не узнаю, что там дальше? Да как так можно-то! И сколько лет мне понадобится, чтобы узнать продолжение? А если я потом не смогу найти этот текст? Что делать? Может, поорать снова? Папа же заметил, что я молчала, пока читали текст. Может, он догадается снова его включить, если я заплачу? Ну, делать нечего. Придётся попробовать. Начинаю плакать. — Ну вот опять. Ну Алисочка, ну что опять за плач? А ведь так хорошо только что было. Ты же сухая. И вряд ли успела проголодаться. — мама тебя всего полтора часа назад кормила. В любом случае потерпи, пока придёт мама. Я тебя покормить не смогу, пока тебя не перевели на питание из бутылочки. Мама наверняка уже скоро. Сигнал я ей отправил. Скорее бы ты заговорила и могла сказать, чего ты хочешь. *** Продолжаю намекать плачем на текст. Папа-папа, ну вспомни же о том, что я не плакала, пока звучал текст. И чудо снова повторилось. Папа таки включил продолжение. Немедленно замолкаю, чтобы не пропустить ни слова из текста. Папа с удивлением смотрит на меня. Заметив, что я перестала плакать в аккурат в тот момент, когда он включил текст. — Однако… — тихо говорит он. *** Да-да-да, папочка. Ты правильно понял. Я буду молчать, если будет звучать этот или другой текст. А папа тем временем вдруг ставит текст на паузу. Ага. Наверное, решил проверить, в самом ли деле я замолкаю благодаря тексту. Ну что ж, придётся опять заплакать, чтобы подтвердить папину догадку. Плачу. Папа поспешно снимает текст с паузы. Замолкаю. Опять выключает. Опять плачу. Папа опять включает. Замолкаю. Но вообще-то хотелось бы уже слушать текст без пауз. — Однако… — снова повторяет папа. И больше не выключает текст. Мы вместе с ним слушаем. — А вот и я, — слышу я ещё один родной голос из прихожей. — Что у вас тут? Уже не плачет? Я сейчас — только руки помою… Где моя хорошая дееевочка? Привет, моя маленькая. Мама вернулась. Иди ко мне, доченька. Папа снова ставит текст на паузу, но на этот раз я плакать не стану — ясно же, что родителям надо переговорить. — Пока не плачет. Но самое интересное — почему она не плачет. — И почему же? — Ты не поверишь. Но, похоже, она не плачет благодаря тому, что звучит этот текст. — Лекция? Неужели это интересно маленьким детям? — Я не знаю. Но когда я включил текст — она перестала плакать. А когда выключаю — снова плачет. — Да? Интересно. Не думала, что есть такой способ прекратить плач детей. — Так и я не думал. Но это работает. — Тогда надо будет применять его. — Обязательно. Заодно накопит запас научных слов. — Да уж. И кем она вырастит, слушая такие тексты с раннего детства? — Возможно, что учёным. Но главное — любознательным человеком. — Женщина-учёный? — Почему бы и нет? Ты тоже женщина-учёный. — Но я больше практик, чем по научной части. — Не скромничай. По твоим идеям и предложениям защитили несколько диссертаций и разработали несколько технологий, дав им твоё имя. — Я и не отрицаю. Но всё же непосредственно наукой я сама не занимаюсь. Мне интереснее практика. А экспериментальной проверкой и теоретическими обоснованиями моих идей занимаются другие. — Ладно. Кем вырастит - тем вырастит. Лишь бы счастливым человеком. *** О, они договорились об этом! Значит, теперь родители станут включать мне научные тексты, чтобы я не плакала? Вот спасибо так спасибо. Это же совсем другое дело. Так жить вполне можно. Теперь я спокойно дотерплю, когда смогу сама подбирать учебные материалы. Эх, жаль немного, что в год я снова подзабуду всё, что успею узнать или вспомнить до года. И придётся снова всему заново потом учиться. Ну ничего. Зато до года будет не так скучно. А главное конечно не научные знания. Главное — узнать Пашку, когда мы с ним снова встретимся в этой жизни. Должны встретиться. Впрочем, я-то точно его узнаю. Не обязательно в смысле — а вот и Паша. А просто в смысле — а вот и дорогой мне человек.