Звёздно-полосатый патруль

Кон замурлыкал себе под нос одну из песен, под которые выступал Матч, прижал стейк лопаткой ко дну сковороды и принюхался. В нос ударил запах перца, которым Кон натирал мясо, розмарина и чеснока. Стейки шипели, будто подпевали шёпотом, а масло стреляло и обжигало бы кожу горячими каплями, не будь Кон пуленепробиваемым. Вся эта суета неминуемо ассоциировалась с домом ― Кон моментально успокаивался и приходил в благостное расположение духа. К тому же, каждый раз, когда он готовил ужин, это означало, что Тим останется на ночь. А когда Тим оставался, вечер становился весьма удачным. Кон потыкал мясо лопаткой ещё раз, отвернулся и полез в холодильник за спаржей. Из-за приоткрытой двери в ванную доносился шум воды ― Тим плескался в душе, пытаясь взбодриться. Матч должен был вот-вот заявиться. Кон помахал руками над сковородой, сгоняя ароматы на себя, и принюхался. Улыбнулся, одёрнул фартук и потрогал пальцем стейк, пытаясь выяснить готовность. Тим любил мясо с кровью, Матч ― с точностью до наоборот. Кон вытер руки, открыл кулинарную книгу и пробежался по строчкам глазами, вспоминая, какие ингредиенты у них ещё есть, а за какими он успеет смотаться, пока стейк Тима не пережарился. Стоило бы раньше всем этим озаботиться, но он сам только прилетел и только-только принял душ. Даже не успел оклематься после долгого дня на ферме, хорошо хоть пот и пыль успел смыть. ― Твой злой двойник, ныне вставший на путь исправления, забил весь сток, ― донеслось со стороны ванной. Кон вскинул голову. За спиной всё ещё весело шипело масло, на столе ждала своей участи спаржа. Тим, мокрый и в одном полотенце на бёдрах, пересёк столовую, миновал Кона и, кривясь, выбросил в мусорное ведро горсть волос. ― Может, ему к врачу какому обратиться, раз он так линяет? ― Может, ему опять приспичило побрить виски, и он снова занялся этим в ванной. И не убрал за собой. ― Кон присел на стол и скрестил руки на груди. ― Ты поэтому так выскочил? ― Вода не уходила. Меня это бесит. ― Выбросил бы там в корзину. Он потянулся, ловя Тима за запястье, привлёк к себе и обнял. Влага тут же впиталась в рубашку, холодя кожу. Кон ухмыльнулся и ткнулся Тиму в мокрую макушку. Полотенце у Тима на бёдрах опасно ослабилось. Видимо, узел был не таким уж и тугим. ― Там в корзине и так куча мусора. Он скоро вылезет оттуда и нападёт на нас. Выбросить его станет моим следующим подвигом. ― Тим оттолкнул Кона, поцеловал в нос, привстав на цыпочки, и вцепился в падающее полотенце. ― Не отвлекай меня от свершения подвигов. ― Сложно! ― протянул Кон и закатил глаза. ― Ты и так соблазнительнее блинчиков ма, а когда ещё и мокрый, то… Тим выскользнул из его объятий окончательно, подмигнул ему и, крепко держась за полотенце, вернулся в ванную. Кон проводил Тима взглядом, рассматривая карту из шрамов у него на спине и ямочки на пояснице, и расплылся в улыбке. Он бы так и простоял ещё минут пять, если бы его блаженство не разрушил запах горелого и вибрирующий в кармане телефон, неизящно подмешавший в кухонную какофонию «Влтаву» Сметаны. Звонили с неизвестного номера, что всегда вызывало у Кона тревогу, потому что он каждый раз подозревал в звонившем Лекса. Кон нахмурился, отталкиваясь от стола, принял вызов, прижал телефон плечом к уху и взялся за лопатку, чтобы спасти стейк. ― Алло? ― Некогда объяснять, Кон. Я в полицию загремел. Голос был почти его собственным ― звонил Матч. Кона даже в жар бросило (впрочем, вполне возможно, что виной тому была раскалённая сковорода и поднимающийся над ней дым от подгоревшего мяса). Он механически поднял руку и включил вытяжку, потом выключил огонь, опёрся о кухонную стойку и только тогда переспросил: ― Что? ― Я в полиции! Меня загребли за вандализм. Которым я вообще-то не занимался. ― Ты всё-таки обмотал резиденцию Уэйнов туалетной бумагой?! Матч возмущённо зашипел. ― Я что, по-твоему, совсем дегенерат? ― Честно говоря, иногда мне так кажется. ― Кон поджал губы. ― И в каком ты участке? ― В центральном. Уверен, красный красавчик сможет вычислить, где я, и без адреса… Матч помолчал немного. С его стороны донеслась какая-то возня: похоже, у него потребовали сворачиваться с телефонным звонком. Кон сделал глубокий вдох (и едва не закашлялся) и собрался уже повесить трубку, чтобы хорошенько обдумать происходящее. ― Пожалуйста, Кон, ― повторил Матч. ― Кроме вас, мне обратиться не к кому, у меня близких больше и нет. Ну? «Ну» так и повисло в воздухе неотвеченным ― Матча прервали, в трубке раздались короткие гудки. Кон скривился, глядя на телефон. За пару недель Матч в самом деле как-то незаметно стал тем, кого Кон мог назвать «близким». Когда-то, быть может, они друг друга терпеть не могли и всё время пытались задеть посильнее, но времена менялись, возраст их менялся, а с возрастом уходил максимализм и желание выпендриться. Матч всё ещё был несносным, но он и правда нуждался в них с Тимом. А Кон нуждался в Матче, а Тим нуждался в них обоих. А уж как Кон нуждался в Тиме ― словами не описать. Оставить Матча сейчас в участке означало бы разбить ему сердце, и от одной мысли об этом у Кона потемнело в глазах и спёрло дыхание. ― Ты что, сжёг наш ужин? Тим коснулся его спины, погладил вдоль позвоночника и дождался, пока Кон развернётся. Он уже натянул джинсы и домашнюю футболку с головой кота, состоящей из круга, треугольников и крестиков и надписью «Мяувана». Почему-то Кон был почти уверен, что Тим нашёл её в женском отделе. ― И что же тому виной? Тим сощурился, присматриваясь. Кон как будто голый перед ним стоял, как книга раскрытая. Не нужно было быть супер-умником, чтобы понимать: если он сам не заговорит, Тим до всего докопается без подсказок. ― Матч звонил. Его в полицию упекли, вроде как за вандализм. Тим изменился в лице. Только что он был серьёзно озабочен причинами, по которым Кон угробил их стейки, а вот он уже тянется за телефоном, и выражением его лица можно заморозить мистера Фриза. ― Он просит его забрать. ― Он ещё обещал, что моей репутации вредить не станет. Тим отошёл к столу и уткнулся в телефон, что-то быстро-быстро печатая. Кон никогда не видел Тима таким разочарованным ― чтобы и губы в ниточку были сжаты, и брови нахмурены, и колено дёргалось. ― Он говорит, что не виноват. ― Хм-хм. Тим затих, полностью сосредоточившись на телефоне. Кон потёр глаза, переложил стейки со сковороды на тарелку и так и оставил всё это на стойке. Больше никто не пел, ничего не шипело, не стреляло пронзительно масло, только пальцы стучали по экрану. ― Тим. ― Кон подвинул стул и сел напротив Тима. ― М-м? ― Посмотри на меня. Кон даже руку протянул, потрогал Тима за голый локоть. Тим вздрогнул всем телом, но взгляда не поднял. ― И не подумаю. Ты опять будешь на меня жалобно смотреть и заставишь меня ехать за твоим дурным двойником, который не смог не дать волю своей хулиганской сущности. Кон тут же поник ― выдохнул и сгорбился. Он же не мог просто ворваться в полицейский участок сам, сломать решётку и забрать Матча так. В лучшем случае через полчаса после этого они обнаружат у себя на пороге Бэтмена. В худшем ― Тим ему этого никогда не простит. Значит, нужен был другой подход. Кон вздохнул ещё раз, поднял скорбный взгляд и вцепился в края фартука, прикусив губу. Его уловка, хитро разыгранный спектакль начинал работать ― Тим всё же оторвался от экрана и посмотрел на Кона. Кон изо всех сил постарался не моргать. Перед глазами даже поплыло немного, когда в уголках собралась влага. Тим зажмурился, прикрыв глаза рукой. Кон не шевельнулся. Тим чуть раздвинул пальцы и уставился на него сквозь них. ― Ты невозможный, ты в курсе? А я слаб. И ты этим пользуешься. ― Он поднялся, сунул телефон в карман джинс и кивнул в сторону двери. Кон даже переспросить его, точно ли они едут, боялся, чтобы не спугнуть. ― Ну, что расселся? Поехали. ― Тим потянул его за воротник, и Кон подхватился на ноги. Щенячий взгляд в очередной раз сработал безупречно.

***

В участке их уже ждали. Там было почти пусто, да и в камере, кроме Матча, кантовалась только парочка бездомных, лица которых выражали сплошное страдание, и отнюдь не от того, что они воняли грязью и немытыми ногами на всё помещение. Дежурный выглядел не намного лучше. К вони он, похоже, привык (да и множество ароматических ёлочек, развешанных вдоль его рабочего места, намекали любому посетителю, что к явлению бездомных он всегда готов), а вот к тому, что кто-то постоянно треплется у него над ухом ― не очень. Матч был бодр. Его беспокоило только то, что он сидит за решёткой и то, что он сидит за ней несправедливо, о чём он снова и снова повторял всем, кто был в зоне досягаемости. Он рассказывал про каких-то двух подростков, про баллончики с краской и про то, что он вечно оказывается не в том месте не в то время. Кон расслышал это ещё за пару кварталов до участка, впрочем, но Тиму говорить не стал. Тим снова уткнулся в телефон, что-то там выискивая. Может, Бэтмен дал ему какое-то задание, а может, он просто дулся. Вызволять Матча они пошли вдвоём. Кон заполнял бумаги, Тим скучающе навалился на стойку, рассматривая рядочки ароматических ёлочек, создающих мешанину из запахов пина-колады, мяты и антифриза. Потом Кона повели забирать «брата», а Тим остался у стойки. Может, оно было и к лучшему ― Матчу не стоило так уж сразу видеть, что Тим выглядит, будто лимон сожрал и закусил луковицей. В помещении с камерой ароматических ёлочек не было, так что затхлый запах бедности тут же ударил в нос. Кон даже не поморщился, но не мог не заметить, что Матч этот запах будто вообще не замечает. Похоже, его так обидела несправедливость и предвзятость, что он забыл обо всех других невзгодах, сопряжённых с супернюхом. ― Надеюсь, вы его заберёте и больше никогда не вернёте, ― заметил старик из своего угла. Его товарка только закивала. ― А они что сделали? ― вполголоса спросил Кон. ― Я просто впустил их погреться. С приютами что-то не очень. Дежурный загремел ключами и выпустил Матча. ― А вот ваш брат тут потому, что он нарушитель порядка… ― Ничего я не нарушитель. ― Матч даже глаза закатил. ― Я же помочь хотел. Разве я похож на кого-то, кто будет рисовать пиписьки на стенах? Кон смерил его взглядом. ― Вообще-то похож. ― Это потому, что ты меня с рождения знаешь и помнишь, каким я был, когда был маленьким и тупорылым. ― Это потому, что я читаю твой твиттер. ― Кон вздохнул. ― Поехали отсюда. Матч благодарно пихнул его плечом. ― Тим в ярости? ― Судя по тому, какой он тихий ― очень. ― Но я не виноват. ― Матч закатил глаза. Кон подтолкнул его к выходу из участка. Тим отлип от стойки, так и не отрываясь от телефона, направился к дверям, быстро спустился по лестнице и остановился у машины. ― Я не виноват, ― повторил Матч, спускаясь следом и глядя прямо на Тима. Едва ли Матч хотел, чтобы Кон заметил, как у него дрожат руки, но скрыть этого не смог. ― Я просто хотел… ― Там были два парня, они хотели нарисовать большой член на стене, ты их остановил и разогнал. А потом приехала полиция и решила, что баллончики твои, ― спокойно заметил Тим. ― Я знаю. Это мой город, у меня есть доступ к уличным камерам. ― Тим открыл дверцу и влез в машину. Опустил стекло и высунулся: ― Ну, что вы встали, два дебила ― это сила? И снова поднял стекло. Кон только руками развёл и похлопал Матча по плечу. Никогда раньше он бы не подумал, что будет так рад видеть эту самодовольную рожу. Хотя признаваться в этом устно он пока не собирался. Тим молчал всю дорогу. Матч оживлённо рассказывал, как вообще забрёл в тот переулок и почему решил спугнуть малолетних вандалов. От него слабо несло бездомными, с которыми он провёл в одной камере несколько часов, и он то и дело тёр глаза. Улыбки его казались всё натянутее, и он то и дело ловил Кона за руку, сжимал её в своей и тут же отпускал. Когда они добрались до квартиры, Матча первым делом отправили в душ. Тим всё ещё возился с телефоном, Кон пошёл выбрасывать неслучившийся ужин. Кулинарная книга немым упрёком лежала на столе раскрытой, жир и масло на сковороде застыли, так что Кону пришлось с ними повозиться. В душе снова шумела вода, как шумела она и на кухне. Тим сидел у стола, подтянув к себе ноги и, впервые за этот час, отложил телефон. Его футболка смялась, задираясь на пояснице, и Кон затаил дыхание. ― Я еду заказал. Утешим немного бедолагу. Кон выключил воду, развернулся и исподлобья посмотрел на Тима. Потом в два шага пересёк столовую, обхватил его руками и ткнулся ему в макушку носом. ― Спасибо. Тим хмыкнул, поймал Кона за воротник и подтянул к себе. Поцеловал его, укусил напоследок за губу и оттолкнул. Кон отпрянул, разжимая руки, сделал шаг назад и удивлённо вскинул брови. ― Еду встретишь. ― Тим потянулся (футболка задралась, показав пупок; Кон стиснул зубы) и направился к спальне. Не вошёл ― подпёр спиной стену и уставился, сощурившись, на дверь ванной. Еду принесли за пару минут до того, как Матч всё же вышел из душа. Горячие бургеры, сочащиеся маслом, жиром и томатной пастой. Кон с ужасом представлял, сколько там холестерина, но так же с восторгом предвкушал, насколько они вкусные. Даже от закрытого пакета пахло котлетами и свежевыпеченными булочками с кунжутом, нежным сыром и чёрт знает чем ещё. С бургерами принесли три стакана холодной газировки, которые теперь отчаянно покрывались холодными капельками и перестукивались льдинками. Матч вышел в одном полотенце, правда, тщательно предварительно вытершись. Откинул назад волосы, почесал затылок и замер возле Тима и Кона с пакетом. ― Вы меня, что ли, ждёте? ― Ага. ― Тим моргнул. ― Хоть ты и не рисовал хуи по всему Готэму, ты всё равно попался, и нам нужно что-то с этим сделать. ― Эй. Я этого не заслуживаю. ― Так это и не наказание. ― Тим плечами пожал. ― Почти. Он кивнул в сторону спальни, сунул руку в задний карман и достал оттуда пару самых настоящих наручников. Тим ухмыльнулся. ― Ты, кажется, говорил, что терпеть не можешь связывание? У Кона подогнулись колени. Матч посмотрел на наручники, потом на пакет. Вскинул брови. ― Не понял. ― А это не важно. ― Тим поболтал наручники на пальце. ― Нет, это важно. ― Матч поймал его за руку, сплёл свои пальцы с его. ― Ты, вообще-то, первый шаг только что сделал. Сам мне что-то предложил. Первый раз. За всё время, что я к вам в койку лезу. Какой прогресс. ― Он расплылся в улыбке. Кон сжал кулаки так, что бумажная ручка заскрипела. Есть совсем не хотелось, хотелось чего-то другого. ― Я даже почти готов назвать это отношениями, чёрт, ― добавил Матч. Тим фыркнул, подбросив и перехватив наручники. ― Тебе понравится. Обещаю. Матч в этом, может, и сомневался секунд пять, а вот Кон не усомнился в Тиме ни на мгновение. Уж кто-кто, а Тим умел придумать, как разнообразить их будни. И не будни тоже. Так что он слегка подтолкнул Матча в спину, пропустил следом за ним Тима с наручниками и вошёл последним, стараясь не сильно шуршать пакетом и осторожно прикрыв за собой дверь. Ночка им предстояла… занимательная.