Цветок

Мне неловко, и цветок в руке выглядит просто голубоватым пятном. Мне не хочется помнить, что это за цветок и где я взял его. Знаю, что сейчас он мой и что сейчас я отдам его ей. Отдам. Если хватит духу. Губы дрожат, но я все-таки улыбаюсь. — Майя, — тихо зову я. Она оборачивается, все такая же светлая, как всегда. И я понимаю, почему все вот так уже в который раз. — Вот, — неуверенно протягиваю цветок и даже не могу смотреть ей в глаза. Но она улыбается, берет его и негромко вздыхает. — Эл… — она на миг опускает взгляд, а потом… Потом подходит, совсем близко и продолжает улыбаться. — Знаешь… — и вдруг Майя возвращает цветок, вплетая его мне в волосы. — Так лучше. — Потому что я робот? — шепчу я, утыкаясь взглядом в асфальт. Не то чтобы я был не готов к такому ответу. И все же горько. Очень. Горько. — Нет, — качает головой она, — нет, ты не робот, Эл. Я хочу сказать, ты ещё не вырос. — Я и не вырасту. — Нет, ты не понял, — Майя слабо хмурится, но хмурится как-то по-доброму, отчего, впрочем, не легче. — Внутри не вырос. Ты ведь ещё совсем как маленький. Наверное, поэтому ты и… Ну… — краснеет она, — больше похож на девочку. — Ну и что? — теряюсь я, дрожа мелкой дрожью. Плохо. Почему-то очень плохо. — Как «что»? Я ведь не могу… — Почему? Разве тебе не нравятся девочки? — я поднимаю взгляд на побагровевшую девушку. — Не так же. Эл, так нельзя. — Мне никак нельзя… — опуская голову шепчу я. Никогда. Никак. Ни за что. И ни в каком виде. — Для тебя это было так важно? — касается моего плеча она. — Правда? — Нет… Я просто подарил тебе цветок… Ты нравишься мне. Ты всем нравишься. Но это ещё не то, от чего хочется погибнуть, лишь бы не чувствовать. — А если бы я приняла? — сердится Майя. — Я бы смог полюбить. Можешь не сомневаться. Но раз нет, значит нет. И твои слова… Это страшно. — Эл, — она обнимает меня, так уверенно и так крепко, — ведь ты ещё вырастешь. Изменишься. — А если не изменюсь? — возражаю я, и она почему-то смеётся. — Тебя одного не оставят. Совершенно точно. — Что ж… — мне хочется уйти, подумать и понять, что теперь и как стоит относиться к произошедшему. Но цель, я помню о своей цели. — Так скажи мне. Если Сережа подарит тебе цветок, что ты сделаешь? Пойми меня верно, — я снова чувствую дрожь. За него я боюсь больше, чем за себя. Потому что мы очень разные и к боли относится по-разному. — Сергей и я — разные. Возвращенный цветок это всегда больно. Но я — я вот, перед тобой, я могу даже расплакаться, потому что… Не хочу сдерживать эмоции, слишком дорогой ценой они мне достались. А он — он не хочет выглядеть слабым. И дело в том, что ему будет больнее. Будет, я знаю. Потому что для него все серьёзно. Цветок — это серьёзно. А если для Сергея что-то серьёзно, значит оно правда играет большую роль. Он спрашивает, стоит ли… — Стоит, — всего одним словом прерывает меня Майя. И меня поражает то, насколько теплее стала вдруг её улыбка, насколько мягче — свет в глазах. Она… рада. — Спасибо. Тогда, я уже пойду. И я отступаю, чтобы передать ему. Нет, не напрямую, не в лоб. Но передать. Так должно быть. Мне так странно, а все ведь верно. И что-то будто шепчет, вместе с ветром, что есть или будет, обязательно будет девочка… которая будет больше похожа на мальчика.