Гордость и предубеждение

- Давай, когда у нас будет, наконец, выходной, поедем в центр и поедим чего-нибудь вкусненького? -Мяса! -Ну мяса, так мяса. Было очень тихо. Неожиданно тихо и спокойно. Все остальные, вроде бы, были ещё на фотосессии. Хотелось спать, тем более, что за окном было довольно пасмурно. СонЁль прикорнул рядышком с МёнСу, осторожно положив голову на плечо соседа. МёнСу лишь хитро улыбнулся, нежно мурлыкнув что-то и снова погрузился в свои мысли. СонЁлю нравилось наблюдать за задумчивым другом, но само такое поведение настораживало. Оно тревожило, потому как никто не мог сказать, что именно творится в голове скрытного МёнСу. СонЁль негромко заворчал и, нервничая, закопошился, поудобнее устраиваясь у МёнСу на коленках. Он лёг на спину и уставился на неподвижно застывшегоЭла снизу вверх, ловя каждое движение ресниц. -МёнСу-а-а… -Да? -Ты всегда будешь со мной? -Нет. -Что?! -Я умру раньше тебя. -Дурак! Замолчи лучше… - Ёлли обиженно отвернулся. – Я вообще-то серьёзно… -Я тоже. СонЁль нахмурил бровки и легонько дёрнул МёнСу за волосы у виска. -Как ты меня иногда бесишь. – капризно пробубнил Ёлли, прижимая холодную, бледную руку МёнСу к своей горячей щеке. В ответ он услышал лишь еле слышный, нежный смешок, вспорхнувший с губ любимого. * * * - Ким МёнСу. Подойди-ка сюда. -Да, господин заместитель директора. - Прошу в кабинет! Разговор предстоит серьёзный. МёнСу медленно и настороженно шёл следом за замом по тёмному коридору. Его преследовало нехорошее предчувствие… -Присядь. Рассказывай, что у вас с СонЁлем? – МёнСу замер, чувствуя, как холодок пробежал по позвоночнику. Этот аспект своей жизни он меньше всего хотел бы обсуждать с начальством. - Ммм… Ну, мы лучшие друзья. – зам наконец-то перестал нервно кружить по комнате и уселся в кресло напротив. - Ким МёнСу. Ты знаешь, что в мои обязанности так же помимо прочего входит контроль вашего пиара. Так вот… Несомненно, фансервис – это хорошо, и даже очень способствует продвижению группы… Но МёнЁли стали слишком походить на правду. Тип вашей группы не соответствует данному стилю, вы поёте о любви к девушкам, а сами… Поэтому руководство приняло решение запретить участникам… - Мён Су, всю эту речь сидящий словно на иголках, не выдержал. - Простите, что перебиваю… Извините мне мою дерзость… Уж если на то пошло…Но что… Если я люблю СонЁля? По-настоящему? – МёнСу уже не мог усидеть в кресле и ходил вокруг, теребя пуговицу воротника рубашки. -Это… уже твоя проблема. – медленно и негромко ответил зам. – Он тебя тоже любит? – МёнСу замер на секунду и тихо, слегка хрипло прошептал: - Нет… Нет, конечно. – тусклый, пустой взгляд пугающе буравил зама. Каждое слово свирепо впивалось клыками в беззащитную душу. -Это, безусловно, просто замечательно! Итак, слушай внимательно. С этого дня ты избегаешь общения с СонЁлем. Игнорируешь его, в комнате будешь спать у окна, рядом с ДонУ. Персонал предупреждён – на фотосессиях вас будут ставить в разные пары. На людях веди себя с ним подчёркнуто вежливо, но равнодушно. Понятно? – МёнСу неподвижно стоял, прислонившись к стене и закрыв лицо руками. - Ты меня понял? – МёнСу резко вскинул голову и раздражённо уставился на начальника, нервно заламывая руки. -А если я откажусь? - Чтож… Нам придётся принять крайние меры. - Я не могу! Это жестоко! – взорвался отчаявшийся МёнСу, комкая тонкими, длинными пальцами какой-то лист бумаги. Наверно, какой-то документ… - Тогда мы сейчас же напишем в прессе, что певец Эл серьёзно болен и, возможно, выйдет из строя на месяцок. А потом, если не одумаешься, просто по-тихому уберём с глаз долой в какую-нибудь второсортную, ресторанную группу! – столь же яростно накинулся на него зам. - Сядь! И послушай. – МёнСу обессилено рухнул в кресло. - Пойми, множество известных ансамблей погибло из-за такой же нелепой ситуации. Успешные, талантливые, но в один прекрасный миг – никто. Лишённые возможности воскреснуть, навсегда попранные прессой, презираемые людьми. -Элтон Джон? - К тому времени он уже был легендой. Да и ненавистников после этого в его полку прибыло… Не дури, а поразмышляй холодной головой. Здесь не только твоя карьера на карту поставлена, но и так же будущее СонЁля… ДонУ, УХён… А Хоя? Он так усердно работает, чтоб доказать своей семье… И ты готов разрушить его жизнь из-за своей прихоти?! - Я всё понял. – безжизненный голос осёкся. Зам пристально взглянул на Эла и удовлетворенно кивнул головой. - Хорошо. Но можешь порадоваться. Не только вашу пару приходится ликвидировать. УГю теперь также не существует. Но там дела обстояли серьёзней… Они оба знали о чувствах друг друга, поэтому нам пришлось предупредить их обоих. Так что не удивляйся, если вдруг тебе будет оказывать знаки внимания УХён, например… Кстати, а ты, наша любвеобильная личность, можешь приударить за СонДжоном. Думаю, шипперы будут в восторге. Только не переборщи… - радостно размахивал руками зам, чересчур увлёкшись и не заметив, как выпрямился в струнку МёнСу, как дрожат его напряжённые мышцы. - …А за СонЁлем попрошу приглядеть ДонУ. Замечательно! Они идеально подойдут друг другу. Да и СонЁль не заскучает рядом с не закомплексованным, безбашенным До… - резкий треск вывел зама из раздумий. Деревянная табуретка стремительно влетела в стену и раскололась пополам, яростно отброшенная ногой МёнСу. Одним тигриным прыжком Эл преодолел расстояние до стола. Жгучее, жаркое и прерывающееся дыхание опалило лоб зама. Лицо МёнСу исказила жестокая мука, губы перекосило от боли, глаза горели чёрным огнём ненависти. Побелевшие пальцы вцепились в стопку документов на столе, а из груди вырывалось сдавленное, клокочущее рычание. Он резко выпрямился, швырнул ворох бумаг под ноги и быстро вылетел из кабинета, пинком, со всей силы, вышибив дверь. Зам нервно выдохнул и проводил удаляющуюся спину долгим взглядом. Эл мчался по тёмному коридору, судорожно дыша. Впереди был уже виден дневной свет. Перед глазами всё плыло. Чёрный силуэт загородил лучи солнца. МёнСу резко остановился, прищурил глаза и вдруг, побледнев, отступил назад. Высокий, копна пушистых, шелковых волос. И тревожный, робкий, но настойчивый взгляд. СонЁль. - МёнСу-а… Что-то случилось? – парень, помедлив, решительно приблизился к Элу. - Что это?! У тебя кровь! Ты порезался? Пошли в медпункт! – МёнСу непонимающе уставился на свою руку. По пальцам текли тёмно-красные капли. СонЁль осторожно перевернул руку Эла вверх ладонью, но тот неожиданно отшатнулся, грубо вырвал руку, дико сверкнул глазами и с презрением отвернулся. -Я и сам дойду. Иди на репетицию. СонЁль растерянно моргал ресницами, желая загнать невольную обиду куда-нибудь в дальний угол сознания. -Мён…МёнСу. - Оставь меня в покое! Хватит уже донимать меня своей дурацкой опекой. Твоя нелепая забота меня раздражает. – зло прошипел МёнСу и, толкнув Ёля плечом, ушёл. СонЁль ошарашено замер, глядя в стену пустым, изумлённым взглядом. Когда шаги позади стихли, он медленно посмотрел на захлопнувшуюся дверь и понуро побрёл к машине. *** В машине МёнСу забился на заднее сиденье между УХёном и СонДжоном. Следом заползли остальные и тоже расселись по местам. Эл бросил быстрый, испепеляющий взгляд на ДонУ, прикорнувшего рядом с СонЁлем, и тут же закрыл свои горящие глаза, выдающие его с головой. СонЁль несколько раз оборачивался и тяжело вздыхал. Но МёнСу оставался неподвижен. Наконец, машина затормозила у крыльца общежития. МёнСу нехотя вывалился на улицу, взъерошенный, как воробей и с наслаждением потянулся, разминая затёкшие мышцы. Он не спешил заходить домой. Ему хотелось побыть немного одному, поэтому Эл, проводив взглядом спины друзей, направился в небольшой парк поблизости. Одногруппники знают эту его привычку и потому паники не поднимут. Тишина. Безветрие. Серая, плотная пелена, укутавшая солнце. И музыка. Нежная. Успокаивающая. Никого. Можно послушать и без наушников… От мыслей его внезапно отвлёк шорох листьев. -МёнСу-а-а! Будешь горячий чай? – мрак рассеялся, тучи будто растворились. Конечно, ведь искрящаяся улыбка СонЁля была ярче солнца! Солнечный мальчик с лучистыми глазами. Жемчужные зубки… Эл сглотнул комок, подступивший к горлу и быстро отвёл глаза. - А… это ты. Спасибо. Он и правда тёплый… Это всё? - Что – всё? – непонимающе склонил голову набок СонЁль. - Можно я присяду рядышком? - Нет. Ты, видно, не так всё понял… - горько усмехнулся Эл.Он понял, что СонЁль не собирается так просто отступать. Но этого болезненного удара он так просто не вынесет… - Это не мой каприз. И у меня настроение самое обычное. Просто ты стал мне неинтересен. Я уже взял всё, что мог. Мой разум пресытился тобой… Абсолютно бестолковое существо. Ты пустышка. – СонЁль побледнел, и попятился назад. Брови мгновенно взлетели вверх, нижняя пухлая губка слегка задрожала. Взгляд незаслуженно побитой собаки. Карие глаза спаниеля. -Прошу, не надо… - он закрыл лицо руками и отвернулся. - Я больше не подойду к тебе… Только, пожалуйста… не надо так… - СонЁль сжал пальцы, впиваясь ногтями в лицо, и вдруг сорвавшись, бросился прочь. Только песок поскрипывал под его кроссовками. Эл неподвижно смотрел вдаль. Когда шаги стихли, он судорожно вцепился пальцами в волосы и с силой дёрнул, пытаясь заглушить упрёки совести. *** - Эээээй! Ты чего такой никакой? Как квашня самая настоящая! Устал, что ли? – Дон У присел рядом с СонЁлем, тормоша за плечо. - Ой, а может ты заболел? Погодка-то сегодня просто подарок! Нет, лоб вроде нормальный… - заботливая мамочка встревоженно наблюдал за безжизненным СонЁлем. - ДонУ. Ты попугай. - Эээ? Это ещё почему? – удивлённо улыбнулся никогда неунывающий Дино. -Так… Просто. А МёнСу как-то раз сравнил себя с бегемотиком… Глупость какая. Правда?.. И ещё… Не упоминай при мне его имя. – голос Сон Ёля внезапно окреп, в нём появились угрожающие нотки. - Слышишь, хён?! При мне не смей заводить речь о МёнСу. Не желаю ничего слышать! – Сон Ёль вскочил на ноги и, не глядя на вконец изумлённого Дон У, вылетел из гостиной, громко хлопнув дверью. - Вот пойди, пойми его после этой странной тирады! Он же первый вспомнил об Эле! Видимо, на этот раз они нехило повздорили… Безмозглые дурни! Надеюсь, это ненадолго. – ворчал ДонУ, заваривая ароматный чёрный кофе. - Пойду, чтоль, отнесу. Авось отвлечётся ненадолго от своих тяжких дум. Солнце уже село. Поздновато. СонГю будет ругаться. Эл быстро скинул кеды и беззвучно прокрался в гостиную. Все смотрели фильм, который скоро должен был закончится. Кульминация этой кинокартины настолько захватила одногруппников, что они даже не повернулись поприветствовать и поругаться на новоприбывшего. Только Ёля не было. МёнСу неслышно вздохнул и пошёл в комнату. Он смог заставить себя прогнать прочь близкого человека, но был не в силах не искать его глазами. От созерцающих фильм медленно отделилась тень и двинулась следом за МёнСу. Это был внимательный ДонУ. - Эй, Эл! Что ты там опять наговорил СонЁлю? - Всё, что я о нём думаю. - Ащщ! Совсем дурной что ли? Я по голосу слышу ведь, точно гадости какие-нибудь! Только не надо сейчас заводиться, окей? Не усугубляй ситуацию. Волна жгучей ревности накрыла МёнСу с головой. Во тьме глаза его, как раскалённые уголья, сверкнули ярко-алым огнём. - Позволь нам самим разобраться, хён. Хотя, впрочем… Какая мне разница? СонЁль мне больше никто. Можешь утешать его сколько влезет. Вы как раз под стать друг другу. Два сапога – пара. Как дети малые… - последняя фраза вырвалась невольно, легла на губы лёгкой улыбкой. МёнСу спохватился ,помрачнев, вошёл в комнату. СонЁль, свернувшись калачиком, лежал на крайней кровати, отвернувшись в стене и укутавшись одеялом с головой. Эл поспешно отвёл глаза. - Дон У-хён. Я лягу у окна,хорошо? - голос предательски засипел на первом слоге, но вопрос был задан таким уверенным тоном, что скорее походил на утверждение. Дон У тихо цокнул языком, укоризненно глядя на Эла, однако, получив в ответ лишь холодный, равнодушный взгляд, молча перетащил свои вещи в середину. Все улеглись. Вопреки обыкновению, сегодня в комнате вместо перебранок, историй и просто болтовни царила мёртвая тишина. Эл закрыл глаза и глубоко вздохнул. Может, он делает что-то не так? Быть может не стоит так грубо? Но по-другому невозможно. Тут палка о двух концах. Две крайности… Либо любовь, либо ненависть. Третьего не дано. В дальнем углу, сердито пыхтя, что-то закопошилось. Кажется, не только Эла мучает бессонница. СонЁль тоже не сможет заснуть этой ночью. Утро было на редкость скверное. Во-первых, лидер, чем-то сильно раздражённый, похожий на раздражённого барсука, довольно грубо их растолкал, во-вторых, едва задремавший на рассвете МёнСу чувствовал себя разбитым и вконец уставшим, а в-третьих, у него жутко разболелось горло. Похоже, сказалась ночь у окна. И как там ДонУ раньше спал?.. Но, на самом деле, была ещё одна причина. СонЁль также был мрачнее тучи и, нахмурившись, всякий раз прятал глаза, натыкаясь на Эла. И это было хуже всего. Никогда МёнСу не думал, что ему будет так плохо без этой чудесной, солнечной улыбки… Сердито поджав губы, СонГю нехотя согласился оставить Эла дома на время вокального занятия. - О чём ты только думал?! Нам скоро в студии записывать новую песню, а ты тут со своим горлом! - Эл не перечил. Он отлично чувствовал напряжение и усталость лидера. Конечно, ведь его уже который день полоскают у директора. Да и с Ухёном теперь надо быть осторожней… - Прости, хён. Я не подумал. Ну что ж… Хоть один плюс – пока сижу здесь, заклею окно. Мы всё равно только форточку иногда открываем… Гю грустно и несколько удивлённо улыбнулся. Обычно странный Эл не позволял никому повышать на него голос. - Ты тоже извини, я переборщил. Конечно, ты не виноват. Нам просто повезло, что у ДонУ хороший иммунитет. Здоров как… как конь! А ты лучше поспи немного. Нечасто это удаётся. Выпей тёплого молока с мёдом, найди в аптечке лекарство и ложись в постель. Понял? – Гю похлопал по плечу Эла и собрал вокруг себя остальных мемберов, как мать-наседка цыплят. Они быстро собрались и ушли на репетицию. Впереди было несколько часов полного одиночества. МёнСу всегда был себе на уме. И настоятельные рекомендации Гю не возымели своего действия. Эл быстро взглянул на часы, что-то подсчитал в голове, вроде как составляя план, и, не торопясь, принялся за окно. Дальше по списку шла генеральная уборка и приготовление обеда. Пусть уж сегодня ребята порадуются. А то сухая курица и зелень менеджера уже стоят комом в горле. МёнСу разобрал кучу ненужного хлама в гостиной, вынес мусор, разобрал наваленную горой обувь, проветрил комнаты, помыл все полы и посуду заодно. Обед также получился неплох. Конечно, по части кулинарии до Ухёновского ему далеко, но главное – сытный, съедобный и даже вкусный. Рис с мясной подливкой. Замечательно. Только тут Эл вспомнил наказ лидера и поспешно выпил лекарство. Ох, узнает Гю, будет ругаться. МёнСу лёг на пол и обнял любимую плетёную подушку. Наконец, входная дверь скрипнула. Первым явился СонЁль. Он, видимо, забыл, что Эл остался дома и поэтому нерешительно замер у входа. МёнСу нахмурился и промолчал, пристально наблюдая. СонЁль презрительно поджал губы и ушёл в комнату, хлопнув дверью. Эл раздражённо теребил край ковра, распуская его на ниточки. Чувство вины и ноющая боль настолько разъели его сердце, что он уже и в самом деле потихоньку начинал ненавидеть СонЁля. Это как любовь двух ежей: они мечтают быть вместе, желают обнять друг друга, но лишь ранят любимого острыми иглами. - Ким МёнСу! Что ты творишь? Разве Гю-хён тебе не велел идти спать? Ты что, всё это время прибирался? – в голосе СонЁля звучал укор и отблески скрытой тревожной заботы. - Ли СонЁль… - Эл обернулся к негодующему парню и криво ухмыльнулся.- Ты как заноза. Отвали от меня. - Заткнись, придурок!– взгляд СонЁля внезапно полыхнул бешенством, руки задрожали и из кружки что-то выплеснулось на пол. Что-то белое. Молоко. Тёплое молоко с мёдом. СонЁль отшатнулся в сторону. В его глазах мелькнуло отчаяние, но тут же погасло, сменившись равнодушием. Он решительно отвернулся, прошёл на кухню и молча вылил молоко в раковину. Его сердце было вновь пронзено стрелой. Ещё немножко, и оно будет схоже с решетом… МёнСу невольно закрыл глаза. Это было похоже на сцену из дорамы. Дурацкую, сопливую сцену, смотря которую пожилые дамочки ахают и грустно качают головой. Только вот чувства самые настоящие. Жестокие, ядовитые, беспощадные. Забыть, всё забыть! Потихоньку начали подтягиваться остальные мемберы. Всех порадовала еда, они с удивлением осмотрели ровную стойку с аккуратно уложенной обувью, а потом с удовольствием растянулись на чистом полу. Наконец, после краткого отдыха, они преодолели последнее препятствие на сегодня – страшную, изнуряющую репетицию танца. И вернулись домой. Спать. Ну ничего, завтра им дали выходной. И то хорошо. МёнСу отчаянно не хотелось возвращаться к себе в комнату. Там сейчас бурно обсуждали новый фильм ДонУ и Ёль. Ни о чём не хотелось думать. Эл немного посидел в одиночестве в гостиной, бездумно глядя в окно, потом устало поднялся и поплёлся в комнату к Хое и СонДжону.Почему туда? Он и сам не мог найти ответа. Пустоту в душе не мог заполнить никто, даже мягкий, отзывчивый макнэ… В комнате никого не было. МёнСу удивлённо огляделся, но тут же вспомнил, что Хоя остался в репетиционном зале ещё ненадолго, а Джонни ушёл в душ. Эл несколько раз прошёлся из угла в угол, как леопард в тесной клетке, поджидая кого-нибудь из друзей. Нет, не так. Не друзей – они уже стали настоящей семьёй. Дружной… Но и,конечно, не без ссор и разборок. Хорошо хоть пока ещё никто не додумался бить посуду… МёнСу резко остановился и нахмурился, пристально глядя на кровать Джонни. Раньше СонЁль спал на такой же точно… В прошлом общежитии… Они часто забирались туда вдвоём и смотрели фильмы.А потом обсуждали актёров, режиссёра, сценарий, самозабвенно спорили, защищая свою точку зрения. Но это было давно. В прошлой жизни. МёнСу помедлил секунду, колеблясь, и вдруг проворно забрался на верхнюю кровать, прилёг, зарылся лицом в покрывало.Воспоминания терзали его, мысли рваным вихрем носились в голове, тишина давила со всех сторон. Он задыхался. Реальность слилась воедино с кошмаром. Он провалился в забытье. *** ДонУ внимательно следил за СонЁлем. Его поведение казалось немного странным. При всей его дурашливости, Ёль казался чересчур встревоженным, взбудораженным, каким-то нервным. Он был говорлив, но часто терял нить разговора, как человек, голова которого занята чем-то важным и сильно тяготящим. Впрочем, вся его бодрость и весёлость казались наигранными. - Это из-за МёнСу? – в лоб спросил прямолинейный ДонУ. СонЁля словно огрели обухом. - Что-о-о?! Нет-нет. Конечно, нет! – только и смог пролепетать сбитый с толку СонЁль. - Эээ? Чего это ты так всполошился? Я ж ещё ничего такого не сказал, а ты уже отнекиваться… Значит, точно из-за МёнСу. Вы оба какие-то подозрительные последнее время. А ну выкладывай. Что там у вас стряслось? - Ну-у-у… Я и сам толком не знаю. Думал,МёнСу просто устал, перебесится и успокоится… Не тут-то было. Он… он столько всего мне наговорил… Я больше не могу смотреть ему в глаза. Быть может, он действительно прав? Может, я никчёмный, бездарный, ограниченный человек? Быть может, мы правда находимся с ним в разных мирах, на разных ступенях развития? Я… не знаю. Я уже ничего не знаю. – СонЁль уткнулся носом в колени. От исповеди легче не стало. Рана, убаюканная на время тренировками и разговорами, снова открылась. Чем больше СонЁль копался в себе, тем больше находил недостатков, тем сильнее жгла боль. - Ээээй! Перестань… МёнСу просто с жиру бесится. Привык, что ты всегда рядом, вот и решил покапризничать. – ДонУ похлопал СонЁля по плечу. -Давай лучше вот как сделаем. Знаешь, как можно заставить человека почувствовать необходимость в тебе? Надо просто показать ему, что ты не страдаешь без его королевского внимания, а вполне счастлив и плевать хотел наего закидоны. Предлагаю сделать вид, что мы теперь братюни не разлей вода… Впрочем… эта мысль довольно дурацкая… - несколько смутился ДонУ. - Нет,что ты. – перебил его СонЁль, прищурившись и коварно ухмыляясь. - Мне нравится эта затея. Действительно, что уж lтак раскисать, если можно отлично обойтись и без придурковатого МёнСу. *** СонДжон вошёл в комнату, суша полотенцем мокрые волосы, и выключил свет. ХоВон когда вернётся, найдёт путь к постели и в темноте. А сейчас пора спать. СонДжон надел футболку для сна и быстро забрался на свою кровать. Но там уже кто-то был. СонДжон несколько опешил и подполз поближе. На секунду он было подумал, что это его любимый медведь, но, откинув одеяло, убедился в своей ошибке. Это был МёнСу. Весь всклокоченный, беспокойный, он разворошил уже во сне всю постель СонДжона. Макнэ изумлённо уставился на Эла и, придя в себя, принялся тормошить хёна за плечо. - МёнСу-хён! Проснись! Ты слегка ошибся адресом. Твоя комната в той сторо… - внезапно длинные пальцы МёнСу с силой сжали плечо макнэ. СонДжон тихо вскрикнул от боли и принялся поспешно отдирать вцепившуюся мёртвой хваткой,с побелевшими костяшками, кисть Эла. - Не уходи! Стой! Ты мне нужен! Нужен… ну…жен. – МёнСу резко открыл глаза и рывком сел на кровати, обводя безумным взглядом комнату. Он провёл дрожащей рукой по лицу и сглотнул, тяжело дыша. - Хён?.. Ты в порядке? – макнэ встревоженно заглядывал в глаза МёнСу. - Д-да.Всёхорошо.Я просто вас ждал… и случайно заснул. – Эл спрыгнул с кровати и нетвёрдой походкой направился к двери. - Прости за вторжение. Такого больше не повторится. – он смиренно кивнул словно налитой чугуном головой и быстро вышел из комнаты. Его шаги прошелестели по коридору и затихли. Скрипнула в другой части общежития дверь и стало тихо. А СонДжон ещё долго неподвижно сидел на кровати, обхватив ладонью побаливающее плечо и задумчиво глядя вслед скрывшемуся МёнСу. *** Утро было солнечным и тёплым. Вставать сегодня рано необязательно, однако, как на зло, спать совсем не хотелось. Эл неподвижно лежал под одеялом, бездумно уставившись в потолок. Тишина. Редкое явление в их общежитии. Конечно, ведь ещё так рано. Эл бесшумно переоделся, стараясь не разбудить сожителей, и выполз на кухню. Он чувствовал себя летучей мышью, зачем-то разбуженной посреди зимней спячки. Ничего не хотелось: ни спать, ни есть, что бывало нечасто, ни гулять, ни смеяться… МёнСу налил себе стакан холодной воды и только тут заметил боковым зрением чей-то силуэт на диване. Это был СонДжон. Он сидел, обхватив колени руками, и внимательно наблюдал за Элом. - Доброе утро, хён! Какой-то ты сегодня… особенно помятый. – тихо засмеялся макнэ. Ямочки на щеках придавали ему какой-то трогательный, детский вид. - Ты такой уставший в последнее время… Может, сходим сегодня за мороженым? А ещё можно в кино… Ну или в парк аттракционов. Ммм? МёнСу отвел глаза, подыскивая повод отказаться. Он боялся обидеть доверчивого макнэ… Хотя… А почему бы и нет?! От дома уже тошнило, эти четыре стены угнетали. Почему бы и не развеяться? - Окей. Тогда предупреди лидера, а я пока соберусь. МёнСу тихо вошёл в комнату и принялся поспешно перебирать груды любимых шляп, пиджаков, футболок и брюк. Благодаря строгому порядку, вскоре всё необходимое было найдено. Эл взял деньги, телефон и, поймав по пути СонДжона, вышел на улицу. Остальные только-только начинали просыпаться и ползали по дому как сонные мухи, выискивая пропавшие во всеобщем хаосе вещи. Яркое солнце сначала ослепило Эла, но свежий воздух, щебетание птиц в кронах деревьях наконец пробудили его от грустного забвения. Задумчивое, одухотворённое лицо красивого макнэ притягивало пытливый взгляд МёнСу. Сегодня СонДжон был необыкновенно тих. Раньше они бесконечно болтали о разной ерунде, но, впрочем… это молчание никого не смущало. Им было хорошо рядом друг с другом. Каждый думал о своём, но чувствовал присутствие родного человека. - О, мороженка! А я уж думал, никогда его не найдём! – глаза макнэ загорелись хищным огоньком сладкоежки. - Я буду вот это. - Розовенькое? - Нет. – почему-то обиделся СонДжон. – С клубникой. А ты? МёнСу ухмыльнулся. Джонни всегда почему-то задевали даже намёки на его детское лицо. При всём при этом он иногда находил их там, где изначально их не было. - Зелёненькое. – продолжал дразниться Эл. - С киви. – уточнил, а скорее поправил упрямый макнэ. - Допустим. - Кстати, у тебя же вчера горло болело… Думаешь, можно? – Эл убеждённо закивал головой, защищая своё мороженое от покушения ненасытного сластёны. - Я хотел ещё купить арбуз, но вдвоём нам с тобой его всё равно не съесть. Так что давай купим по дороге назад. А сейчас предлагаю зайти в кафе и пообедать. Хочешь мяса? - Нет-нет. Только не мясо. – мгновенно среагировал Эл, недовольно кривясь. Опять… Да что ж такое! А он только отвлёкся, забыл ненадолго… - Эээм… Ладно. Тогда я выбираю, куда пойдём. В таком случае, пойдём в итальянское кафе. Хочу попробовать лазанью. - Как вам будет угодно, мой господин. *** СонЁль растянулся на диване, нетерпеливо поглядывая на часы. Его длинные ноги немного свешивались, что доставляло массу неудобств. Они с ДонУ и Хоей сегодня катались на американских горках, а потом на велосипедах. Это порядком утомило, зато доставило море удовольствия.Единственный минус… Эх… Впрочем, довольно-таки большой, сильно подпортивший настроение – МёнСу и СонДжон. Ёль видел их мельком, гуляющих вдвоём, счастливых, умиротворённых, увлечённых беседой. И что самое ужасное – МёнСу радостно улыбался, глядя на макнэ, трепал его по волосам и тихо смеялся. Жгучая ревность кипела в сердце наивного ребёнка-СонЁля. Ровно в восемь они договорились собраться все вместе за семейным ужином, а эта сладкая парочка до сих пор не вернулась… *** - Подъём, ребята! СонГю, иди быстро всех буди. Да-да, уже утро. Сегодня важный день. Дэнс-версию клипа мы уже сняли, теперь будем снимать всё остальное. Ну же! Так,Ухён готов, Хоя… МёнСу, тебе не повезло больше всех. Сегодня так будет болтать в машине, мама не горюй! Тебе даже полдня на отходняк дали. Да… Почувствуешь на своей шкуре морскую болезнь… Это тебе не на аттракционах кататься… Встаём, встаём! Так, это что такое?! Почему Дон У ещё спит?! Мне попробовать разбудить? Не-не, ребят, это ваша работа. *** Менеджер всё что-то говорил, успокаивал. Но МёнСу его не слушал. Ему это было неинтересно. Надо, так надо. Сам подписался… и уже стольким пожертвовал. Куда больше его сейчас интересовал другой вопрос: чем сейчас занимаются ДонУ и СонЁль? Их вроде как отправили сниматься на мотоциклетный трек. ДонУ когда узнал, был в полном восторге. Ну почему, почему именно их вдвоём отправили. Кто угодно, только не ДонУ! А к Элу, в скором времени должен подъехать лидер.Его будут снимать после того, как машину опустят на землю. Со всех сторон фотографируют. Хорошо хоть, после болтанки в машине фотоаппараты уберут. Иначе это будет чудесная картина маслом. Хоть прямо сразу статью печатай: «Издевательства над звёздами!» Наконец, всё готово, камеры настроены, машина прочно закреплена. А сейчас… надо постараться. Очень постараться. *** Было ужасно плохо. Кошмарно. Адски кружилась голова и тошнило. Вообще-то вестибулярный аппарат МёнСу был неплохо развит,но это… ни с чем не сравнимое ощущение. Менеджер осторожно поддерживал его под локоть, ведя к походной кухне съёмочной группы. Там уже предупредительно поставили раскладное кресло. Эл, покачиваясь, доковылял до него и почти что рухнул вниз. Отдых, отдых. Мысли в голове перепутались. Даже таблетка от укачивания слабо помогала. Но всё уже позади. Потихоньку становилось легче. Пока никто не тревожит, можно и поспать. *** - Господи, это правда? Нет-нет! Уже выезжаю. – взволнованный, слегка хриплый голос менеджера пробудил МёнСу от дрёмы. Тело онемело и абсолютно не подчинялось разуму. Впрочем, что касается мозга, то он,похоже, работал ничуть не лучше. Наконец, Элу удалось разлепить веки и бездумно уставившись на мечущегося по палатке, сипло прошептать: - Что… Что случилось? – менеджер как-то странно, искоса на него взглянул и пробормотал что-то из ряда «Ничего особенного, тебя это не касается.» Эл недобро усмехнулся. Уж он-то понимал, что если менеджер так отвечает, то произошло что-то малоприятное, а то и непоправимо ужасное. - А если честно и по-подробнее? – сон уже сам собой разтворился и куда-то исчез. Менеджер тяжело вздохнул, но видимо решил, что утаивать бесполезно… - Во время съёмок на треке СонЁль упал с мотоцикла. Его увезли в больницу. Больше подробностей не знаю… - глаза МёнСу стали круглыми, как у испуганного совёнка и какими-то невменяемо дикими. Он, не дослушав до конца фразу, подскочил и прыжком зверя метнулся к двери. Менеджер еле успел ухватить его за рукав куртки. - Куда ты, сумасшедший?! На чём ты собирался доехать? Неужто бегом? – ворчал немного ошеломлённый менедждер. - Я всё понимаю, но включать мозги иногда полезней, чем бездумно мчаться ку… - пока они бежали к машине, менеджер успел сильно запыхаться. МёнСу его не одёргивал, он понимал, что тот так же безумно волнуется и потому нест всякую ерунду только для того, чтобы отвлечься. Взревел мотор, взвизгнули колёса, стрелка спидометра резко подскочила. Машина вылетела на шоссе и рванула к больнице. МёнСу неосознанно яростно полосовал обивку сиденья ногтями, широко раскрытыми глазами смотря в никуда. Он весь дрожал. Машина въехала на двор больницы, завыли тормоза. МёнСу мгновенно выпрыгнул из машины и бросился к стойке регистратуры. Менеджер остался где-то позади. Девушка-администратор, увидев это дрожащее, невменяемое существо, быстро и слегка испуганно пролепетала номер палаты. Она привыкла к слезам и требовательно вопрошающим взглядам родственников, ведь это было отделение реанимации… Однако такой сгусток тёмной энергии, смеси дикого ужаса, ярости, боли она видела, пожалуй, впервые. От страха, гнавшего его вперёд, МёнСу позабыл как пользоваться лифтом, и потому побежал вверх по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки, спотыкаясь, тяжело дыша. Наконец, нужная дверь. Сердце зашлось, готовое выпрыгнуть из грудной клетки, но не от быстрого бега… а от тревоги, от рвущего душу страха. Эл замер. Он боялся увидеть, он не хотел, не мог, не верил… Секундное колебание. МёнСу рванул дверь на себя и ввалился в палату. Солнце и белоснежные стены ослепили его. МёнСу, трепеща, с немигающим взглядом, медленно шагнул к кровати. СонЁль лежал с приоткрытыми глазами, глядя в потолок. Он вздрогнул и скосил взгляд на МёнСу. Ёль тихо вскрикнул и отшатнулся к стене. Взъерошенные волосы, белая как мел кожа, трясущиеся руки, нервно кривящиеся губы и жуткие, горящие как уголья, дьявольские глаза – облик Эла поразил его. МёнСу что-то невнятно прохрипел, неверной поступью, шатаясь, шагнул навстречу и, споткнувшись, рухнул на колени у больничной койки, уткнувшись лицом в край простыни. Всё его тело мелко дрожало, как в лихорадке. СонЁль внимательно наблюдал за ним, забившись в угол. Эл обхватил голову руками, его длинные пальцы вцепились в волосы. «Он жив, жив!» - одна эта мысль билась в его голове. Страхи оказались ложью. Камень, готовый раздавить его душу, исчез. Его дыхание стало шумным и глубоким, а кадык на шее заходил ходуном.СонЁль непонимающе уставился на МёнСу… и вдруг его осенило. Ёль подполз к Элу, тепло улыбаясь, и нежно обнял его забинтованной рукой за плечи. МёнСу рыдал. Беззвучно рыдал, как выплывший на берег после кораблекрушения, как спасшийся в авиакатастрофе. - Тише, тише. Со мной всё хорошо. Небольшой ушиб лёгких, разодранные руки и колени. Всё. Ну-ну, успокойся. – МёнСу резко оторвал от простыни мокрое лицо и притянул к себе, обхватив ладонью затылок, голову СонЁля. Его глаза жадно бегали по лицу СонЁля,запечатляя каждую чёрточку, словно вновь прозревший человек. Он облегчённо засмеялся и горячо обнял друга, крепко сжимая в объятиях. СонЁль тихо зашипел: - Ащщщ… Мёнсу-а! Моя большая рука-а-а… - Эл испуганно отшатнулся. - П-прости, я не хотел. – СонЁль громко рассмеялся и потрепал Эла по и так взлохмаченной голове. МёнСу осторожно взял забинтованную руку Ёля, горестно рассматривая, легонько дотронулся и вдруг, повинуясь порыву сердца, нежно прижал его запястье к губам. - Я так боялся… Так страшно… Кошмар из моих снов… - МёнСу-а, ты как был дурачком, так и остался. Ты правда так волновался за меня? – Эл мгновенно ощетинился, снова спрятав истинные чувства за маской равнодушия… Правда, как он ни старался, его лицо всё равно так сияло и светилось от счастья, что скрыть их не было решительно никакой возможности. Поэтому его голос скорей звучал слегка обидчиво, как у ребёнка. - Я так же бы волновался за любого из мемберов. Так что не обольщайся. - Но это значит, что я всё же тебе небезразличен. – МёнСу нахмурился и закусил губу. - Возможно. – Эл поднялся с колен и тепло усмехнулся. - Хочешь кофе? – СонЁль улыбнулся в ответ. - Да-а-а. – вдруг дверь распахнулась и в палату, сияя, влетел ребячливый ДонУ. - Эхей! Где там наш больной? Вот, всё как заказывал! Вот тут фрукты, тут горячее блюдо, овощи и кофе. – МёнСу тихо вздрогнул и отвернулся к двери. Его снова как плетью полоснуло по щекам. СонЁль весело поприветствовал ДонУ, радуясь подаркам. Конечно же… ДонУ был там, с СонЁлем, на трэке. Так что и в больницу, следовательно, прибыл с ним же… А он, Эл, не успел. Он не первый… МёнСу рванул многострадальную дверь на себя и вышел из палаты. Позади слышался щебет школьника-Ёля. По дороге он столкнулся с остальными одногруппниками, но его окружала такая мрачная аура, что никто не отважился его остановить. МёнСу вышел на улицу и, задрав лицо к небу, тяжело вздохнул, прикрыв глаза. Отсюда было недалеко до общежития. Где-то полчаса быстрой ходьбы. Эл нахохлился, спрятал руки в карманы и побрёл по улице. Какие-то девушки его узнали, замахали руками, какой-то журналюга сфотографировал от безделья, парни завистливо шептались. Ну да, он же звезда, красавчик. Но сейчас всё равно. И нисколько не трогает… Как только спина МёнСу скрылась за дверью, СонЁль замолк и задумался, пристально глядя вслед. На его лоб легла тень разочарования и беспокойства. ДонУ перехватил его взгляд и тоже помрачнел, но, отвернувшись, продолжал что-то ворковать, пытаясь отвлечь больного. *** Удивительно глупые существа - люди… Каждый прячет в себе сокровенные чувства, боясь расплескать то прекрасное, что у него осталось, страшится выставить их на посмешище, суд таких же варваров, в своём страдании не понимая одного: лишь только утолив жажду другого, можно снова наполниться до краёв, а весь этот сброд – такие же несчастные одиночки. Поздно вечером МёнСу ходил по гостиной, не находя себе места от тревоги. Остальные мемберы уже повздыхали, поохали, менеджер недовольно покачал головой, поняв, что в завтрашней конференции СонЁль учавствовать не будет, а отложить её невозможно, СонГю сидел за ужином мрачнее тучи, хмурый и грустный. Эл знал, что лидер безумно переживает, и, скорее всего, сегоднящней ночью не заснёт. А ведь у «дедули» и так слабое здоровье. Но кошки на сердце скребли не из-за этого. МёнСу не мог зайти в комнату и лечь спать, потому что в ней не было СонЁля. Он несколько раз останавливался на пороге, окидывал стены тоскливым взглядом, и, не находя себе места, как могучий зверь, запертый в тесной клетке, опускался на пол у двери. Наконец, он растянулся прямо там же, поперёк коридора. Пару раз об него в темноте спотыкались бессонные одногруппники, тихо и устало выругивались сквозь зубы, трепали за плечо, проверяя, теплится ли ещё жизнь в этом бездыханном теле. Эл молчал, лежа с широко открытыми глазами. - Иди уже к себе в кровать, полуночник! – пробормотал еле доползший до кухни СонГю. Он немного покачался, пытаясь, облокатившись на раковину, принять более устойчивое положение и, тяжело вздохнув, налил в кружку холодной воды. Лидер пару раз глотнул сам, потом медленно доковылял до расползшегося лужицей киселя Эла, заставил его вернуться к адекватному состоянию посредством отпаивания той же водой, аккуратно приподнял за шкирку, подставил плечо и терпеливо довёл до кровати. МёнСу бездумно уселся на покрывало, подождал, пока за лидером захлопнется дверь собственной комнаты, прислушался, глаза его тихо замерцали в темноте. Он сощурился, глядя на мирно посапывающего ДонУ, даже при большом желании не смогший бы победить инстинкт царя сонь, осторожно вышел из комнаты, оделся и бесшумно выскользнул из дома. Дождь на улице уже закончился, было холодно и сыро. Изо рта при дыхании вырывался пар. Эл ещё раз оглянулся на тёмные окна спящего общежития и, точно почтовый голубь, мгновенно взял нужное направление.Его звало вперёд сердце. Кроссовки мягко отталкивались от асфальта, ритмично и неутомимо. Часы на башне торгового центра показывали три часа ночи. Через четыре часа проснутся мемберы. Надо спешить. Вот она, больница. Эл подозревал, что его не пустят в палату, и опасения его подтвердились. Медсестра-регистратор вежливо попросила его подождать утра, так как СонЁля из реанимации уже перевели, а для остальных отделений есть особые часы для посещений. Эл вежливо поблагодарил и вышел на улицу. Наконец-то его сердце успокоилось. Оно больше не ныло. СонЁль здесь, совсем рядом, вон за тем тёмным окном. МёнСу сел на скамейку, не сводя глаз с колышущихся белых занавесок. Джинсы тут же промокли насквозь, а разгорячённое бегом тело начинало дрожать от сырого холода. МёнСу сложил ладони лодочкой, грея замёрзшие пальцы дыханием. «Если СонЁль не спит и сейчас выглянет в окно, значит, нам друг от друга не сбежать… Мне от его детской дружбы, а ему… от моёй больной любви.» - промелькнуло в голове. Обычно Эл гнал такие мысли прочь, но этой ночью это было невозможно. Сам себе не веря, тем не менее МёнСу затаив дыхание отсчитывал секунды, молотом отдающие в сознании. Вдруг его зрачки расширились, дыхание сбилось. Он мгновенно безотчётно метнулся в тень сиреневого куста, дико глядя на чёткий силуэт СонЁля. Тот пристально вглядывался в призрачную ночную темноту, тоже как-будто бы что-то выискивая. Он резко остановился на сирени, что-то заметив, но, вздрогнув, встряхнул головой и прижался лбом к холодному стеклу. Наконец, он тяжело вздохнул и исчез за плящущей занавеской. МёнСу тенью скользул к воротам,и, больше ни разу не оглянувшись, также целеустремлённо побежал обратно. В дверях его уже поджидал раздражённый СонГю. - Только попробуй завтра заболеть! – угрожающе прошипел он, помогая Элу стянуть мокрую куртку. - И где тебя только носило?! - Бессонница. Решил пойти на пробежку. - Тц. Лучше бы силы для тренировки сберёг. Тоже мне… супермен. Или нагрузки тебе мало?! – СонГю проводил МёнСу до комнаты, следуя по-пятам. - Спа-а-ать! – прошипел он, жутко сверкая злым взглядом. Его глаза из щёлочек на мгновение превратились в два уголька. - Прости, хён. – тихо ответил вслед уходящему лидеру Эл. Гю замедлил шаг, чуть хмыкнул и закрыл дверь. МёнСу закутался в одеяло и вскоре задремал. СонГю вышел на кухню, посмотрел на часы, вздохнул и включил кофеварку. Дверь его комнаты приоткрылась и из неё выполз Ухён с красными от недосыпа глазами. - Ты так и не заснул сегодня. – огорчённо прошептал он, обнимая за плечи сгорбившегося над булькающей кофеваркой СонГю. - Да уж… Ох уж эти детки… Будешь кофе? - Угу. - Может хоть ты поспишь? - Не… Я лучше посижу с тобой. Без тебя в комнате слишком одиноко. – СонГю скосил глаза на Ухёна и тепло усмехнулся. - Знаешь… Днём я очень по тебе скучаю… - Я тоже. Но… такова цена звезды. И каждый из нас заплатит по счёту. – СонГю принёс две чашечки крепкого кофе и сел на диван. Ухён прикорнул рядышком, положив голову на плечо лидера. СонГю приобнял любимого за талию и прижал к себе поближе. - Что… дальше? Что после той черты… после того, как наша группа… станет частью истории? – Ухён почти прошептал этот давно терзавший его вопрос. Краешек неба начинал светлеть, и они оба замерли, внимая завораживающему торжеству прекрасного утра. - Дальше? Дальше… Мы все разбредёмся кто куда… Быть может, например, Эл станет фотографом… Хоя… Впрочем, нет. Никто из нас уже никогда не сможет вырваться из пут, из коварных сетей музыки. Она слишком сильно вросла в наши сердца, чтобы так вот просто вырвать её… Кто-то станет ведущим, кто-то менеджером, кто-то директором нового агенства… Я же… Хах… Наверно, стану тапёром в каком-нибудь тихом ресторане или же буду одиноким певцом, исполняющим грустные баллады… У меня будет любящая, понимающая жена и… сын, жаждущий стать новым айдолом. А я… не буду его удерживать. – СонГю почувствовал, как на последних фразах тело Ухёна напряглось, и бросил на него испытующий взгляд. Ухён тут же отвернулся, быстро моргая ресницами, и прокашлялся, делая вид, что слова СонГю его нисколько не трогают. - Знаешь… Я никогда не смогу с этим смириться. – после недолгого молчания ответил Ухён, почти овладев собой, усмехаясь краешками губ. Но в глазах плескалась боль. СонГю знал, что Ухён будет улыбаться, даже сжигаемый изнутри адсткими муками. Его неунывающий, позитивный характер и заботливая нежность не позволят ему излить горечь пыток сердца на любимого человека. Хотя... И поплакать он не прочь. Но не по столь важным вещам, а так... из-за какой-нибудь ерунды. Ухён отвернулся и, зажмурив глаза, вскочил на ноги, чтобы пойти готовить завтрак. Лидер лишь успел поймать его за руку. Ухён потерял равновесие и рухнул обратно. - Я… люблю тебя. – горячо прошептал СонГю, уткнувшись лицом в шею Ухёна. Его губы осторожно коснулись ключицы. Ухён протяжно вздохнул и обвил рукой шею Гю, зарывшись пальцами в каштановые волосы. СонГю поднял глаза на Ухёна, влюблённо улыбающегося, и, прерывисто дыша, приблизил своё лицо к нему. Красивые, пухлые губы манили… Лидер чуть дотронулся до них своими, бережно, не дыша, боясь спугнуть этот миг счастья… Ухён усмехнулся и притянул к себе рукой голову Гю... В комнате пронзительно заверещал будильник. Пора будить мемберов. Оба на мгновение замерли, возвращаясь к страшной реальности. СонГю зажмурился, быстро поднялся с дивана и, еле заметно коснувшись на прощанье подбородка Ухёна, ушёл в комнату Хои и СонДжона. НамУ закрыл лицо руками, резко выдохнул, собрался с мыслями и пошёл на кухню, готовить еду для сонных ребят. *** После конференции и тренировки Эл очень спешил в общежитие. Ведь, по идее, СонЁль уже должен был выписаться из больницы. Однако, как бы не было велико его стремление, из-за того, что он всё время отвлекался и витал в облаках, ему пришлось остаться в репетиционном зале и доучивать танец. Когда все шумной гурьбой вывалились из комнаты, Эл не смог сдержать стона разочарования. Как же он сейчас им всем завидовал! Особенно ДонУ… МёнСу тряхнул головой, отгоняя глупые мысли и, собрав волю в кулак, продолжил репетицию. Между тем ребята уже почти что добрались, нагруженные продуктами и усталые как собаки. В частности, на СонГю и Ухёне бессонная ночь сказалась больше всех. Макнэ тоже был какой-то пришибленный - он тоже несколько раз просыпался ночью. Хоя же и ДонУ болтали без передышки, активно обсуждая какую-то новую женскую группу. ХоВон как всегда сиял своей кроткой, благородной улыбкой, придававшей его мужественному облику какую-то мягкость. Дино размахивал руками, путался под ногами, рассказывал взахлёб какую-то забавную историю, смеялся своим особенным смехом, давно уже ставшим любимым объектом подколок остальных мемберов. Этот парень, по сути уже мужчина, обладал удивительным сердцем ребёнка. Не лицом, как СонДжон, не характером, как СонЁль, а именно сердцем. Его живое обаяние, не прикрытое маской, притягивало других людей, как свет привлекает ночных бабочек. Поэтому мемберы улыбались, в полуха слушая нескончаемую болтовню ДонУ. Чтож… Он рэпер. Ему позволительно. - Проходите, народ. А где МёнСу? Простите, что ничем не могу быть полезен… Из-за оцарапанных ладоней смог приготовить только яичницу . Надеюсь, она съедобная. – СонЁль, с нетерпением поджидавший друзей, теперь радостно улыбался, пропуская их в дом. - Дурище, лучше бы сидел и не придумывал себе новых приключений на пятую точку! Мог же порезаться или обжечься. – возмутился ДонУ, отбирая у Ёля сковороду и отдавая Ухёну. - Эй-ей! Ты становишься похож на СонГю-хёна, такой же ворчливый старикан. - Та-а-ак. Мне послышалось? – из-за угла выглянула вездесущая голова лидера. - Что ты, моя печальная бровь-хён. Это… - Ухён замолк и сделал неопределённый жест рукой, подыскивая нужное слово. - Глюки. – подсказал ДонУ. - Не то… Ах, да. Это твоё воображение. Галлюцинации. – СонГю как-то серьёзно и грустно взглянул на Ухёна и, ничего не ответив, даже не возразив, ушёл. - Эй, стой. – такое странное поведение даже немного испугало Ухёна. Он догнал лидера и схватил за руку. - Шизофрения. Паранойя. Так? – лидер вырвал своё запястье из руки Ухёна и открыл дверь комнаты. - Гю-хён, ты чего? Что за глупости?! Ты обиделся, что ли? Мы же просто ерунду всякую несли как обычно. Мы же… пошутили. - Я знаю. – глухо отозвался СонГю и захлопнул дверь перед носом Ухёна. - Что за несусветные глупости. – пробормотал Ухён и, покачав удручённо головой, вернулся на кухню. - Ты только посмотри, сколько в твоей яичнице скорлупы! – наигранно возмущался ДонУ, радостно выковыривая осколки из еды. - Кальций, между прочим, очень полезен. – поучительным тоном заметил Ёль. Вдруг дверь распахнулась и в общагу ввалился Эл, еле волочащий ноги от усталости. - О, любимый. Однако ты сегодня поздно. – капризно надул губки Ёль, подражая участникам шоу «Молодожёны». Лицо МёнСу, до этого светившееся счастьем, вдруг потускнело, скулы резко очертились, а взгляд заледенел. - Поздравляю с выпиской. Завтра будешь пахать на репетиции. – процедил МёнСу и ушёл в комнату СонДжона. - Что это с ним? – удивился ДонУ. Ухён и СонЁль невольно переглянулись и тут же отвели взгляды. Оба ухмыльнулись. Ну как же. Товарищи по несчастью. *** Чёрно-белый кошак злобно набросился на небольшую, тощую кошечку. Он был уже сыт, но из принципа не разрешал никому подходить к еде. Голодная, ободранная кошка тихо выла, пятясь в сторону, не в силах уйти от столь желанной добычи. Ей было страшно. Очень страшно. - МёнСу-хён! Сделай же что-нибудь! – попросил СонДжон, тревожно дёргая Эла за рукав. Он от всей души жалел кошечку, но сам не отваживался отогнать кота. Эл громко хлопнул в ладоши, пугая наглого проходимца, и тихо зашипел, буравя ядовитым взглядом кота. Чёрно-белый здоровяк нерешительно отступил, но, постёгнутый внезапным прыжком МёнСу, подскочил как ужаленный и со всех лап бросился прочь. - МёнСу-хён молодец! – макнэ воссторженно захлопал в ладоши. Он признательно улыбнулся Элу и присел около кошки, отрезая кружочки колбасы. Кошка с урчанием вгрызлась в колбасу, поглощаяя её с пугающей скоростью.Наконец, когда всё до последней крошки было съедено, кошка довольно облизнулась, мурлыкнула, увиваясь у ног СонДжона и шмынула в кусты, из которых донеслось требовательное пищание. - Бедная, ей ещё, оказывается, и котят кормить надо. – прошептал молчавший до сих пор, задумчивый МёнСу. - Это низко – заставлять страдать близкого человека? - Да. - Даже во благо? - Разве может быть счастье в муках? - Но если это попытка оградить его от ещё большего мучения? - Что может быть хуже ран, нанесённых любимым? МёнСу замер, ошеломлённый этим ответом. - Спасибо. – Эл пристально, в упор взглянул на СонДжона, с признательностью, спокойно, задумчиво, но не туманно. Его глаза, подёрнутые до этого будто пеленой, мутные, прояснились. - Да не за что… Прописная истина. Впрочем, нет. Хён, ты можешь откупиться… Не, лучше так. Поскольку я вижу глубочайшую благодарность в твоих глазах и отчаянное желание хоть чем-нибудь отплатить мне за этот бесценный совет, я, так уж и быть, великодушно разрешаю угостить меня чем-нибудь вкусным. Например,горячим шоколадом и чизкейком! – предприимчивый макнэ коварно ухмыльнулся и радостно поскакал вприпрыжку по направлению к кафе. Однако взгляд его был невесел, задумчив, брови хмуро чуть сошлись к переносице. Мысль о любимом человеке МёнСу терзала его разум. Он отчётливо помнил прежнюю преданную дружбу МёнЁлей, но нынче они вроде в ссоре… Гю – бесспорно, очень уважаем, но не больше. С ДонУ они вообще будто бы на ножах, хотя… тут тоже всё очень мутно. С Ухёном – как заботливый хён с тонсеном. Хоя – друзья, наверно… В таком случае, альтернативы только две: СонЁль и он, СонДжон. Ах, как терзало это предположение душу макнэ. Он давно желал заполучить сердце Эла в своё безраздельное властвование. Тёмная ревность всколыхнулась в его душе. СонДжон резко оглянулся, пронзая МёнСу дерзким, жгучим взглядом, но получив в ответ несколько недоумённую и растерянную улыбку, самолюбиво ухмыльнулся. Теперь он был точно уверен в своей победе, как кот, сжавший в когтях мышь. Сердце Эла – его собственность. Так решила принцесса. И никто не посмеет притронуться к его любимцу. Ныне и впредь. *** МёнСу тихо брёл по парку, засунув глубоко в карманы руки, понурив голову и крепко задумавшись. Сделать ли вид, что ничего не случилось? Вернуться, сославшись на помутнение рассудка? А может оставить всё как сейчас? Но это невозможно, невозможно! На это уже не осталось сил. Проще сойти с ума… Или же сказать правду? Открыться, поверить свои чувства, с трепетом ждать ответа, как казни? Увидеть боль, непонимание, презрение, возмущение и брезгливость в его взгляде… А если даже допустить… ну хотя бы на секунду представить… что СонЁль примет его безответственную, губительную любовь. Кому от этого будет легче?! МёнСу свернул с тропинки и подошёл к дереву. Кора была чуть влажной от прошедшего дождя. Эл обхватил руками ствол дуба и прижался горячим лбом к прохладной поверхности. - С деревом обнимаешься? Похожи вы, похожи... А я-то думал, что твои свидания куда интересней. – МёнСу побледнел и обернулся на знакомый голос.Ему казалось, что это уже бредовые видения воспалённого мозга. Это был СонЁль.- Пойдём, нас дома ждут. А то ты так и до вечера будешь бродить. - Изыди! – отшатнулся МёнСу. – Хватит меня преследовать. – перед его мысленным взором всплыл образ дебютного СонЁля, стриженного весёлого чертёнка. Маленького тролля всея Инфинит. Эл ошалело замотал головой и , покачнувшись, ухватился пальцами за кору, чтоб не сползти на землю. - Тебя снедают какие-то проблемы… Ты же знаешь, что всегда можешь поделиться своими тревогами со мной! - Хорошо. Тогда скажи, чего ты желаешь больше всего? - Я хочу… Эла… - у МёнСу перехватило дыхание. - … в качестве раба. Шучу. Больше всего на свете я хочу, чтобы Инфинит добились мировой известности и стали легендой. - Какая-то скучная у тебя мечта. Неоригинальная. – МёнСу так досадовал, что не мог скрыть недовольство. Какая-то дурацкая обида душила его. Эл фыркнул и решительно отправился в общежитие. СонЁль проводил его спину долгим, грустным взглядом. Отчаяние клубком свернулось в груди. Больно. Хотелось броситься следом, догнать и врезать со всей силы. Хватит, хватит… Сердце щемило, перехватило дыхание, глаза защипало. СонЁль судорожно сжал челюсти. На самом деле… он почти проговорился. Но успел вовремя поправиться, потому как Эл уже давно не терпел его общество. Больше всего на свете он мечтал о том… чтобы Ким МёнСу был счастлив. *** Эл вошёл в комнату и зло хлопнул дверью. Ему надо было подумать и самому принять решение. Но каждый раз, когда он возвращался к этой дилеме, присутствие СонЁля лишало его холодной рассудительности. Это жутко раздражало. Бесило… Невыносимо. Эл оторвал листок, поспешно что-то начеркал, бросил на кровать СонЁля и стремительно вышел из комнаты. Вновь нахлынувшие чувства кипели в груди вулканом. - МёнСу-хён? Ты куда? – СонДжон поймал его за руку и наивно вглянул снизу вверх. – Пойдём ко мне. Ты как будто потерян. Какой-то… дурной. - СонДжон втащил его в комнату и, усадив на кровать ХоВона, сунул в руки чашку с горячим чаем. - На, пей. Так что случилось? - Ничего. - Хватит, Эл-хён. Ты себя очень странно ведёшь. Правда. И твой колоритный пофигизм, и забавная дурковатость, и внезапные всплески эмоций – всё куда-то исчезло. Твой взгляд помутнён… И от этого мне не по себе. В таком состоянии человек бывает только тогда… когда безответно влюблён. - Что? – Эл в ужасе уставился на макнэ. – Ты думаешь, он понял? Или мог всё понять? Но СонЁль… - Эл резко осёкся. - СонЁль?! Подожди… - настал черёд Джонни удивляться. – Я думал… да что ты в нём нашёл-то?! Ты правда его любишь? - Да. - Хах. Вот только ты ему неинтересен в данном аспекте. Ведь у него есть ДонУ. – МёнСу вздрогнул и подскочил. - Нет, не может быть. Они только друзья. - О-о-о… Как ты наивен… Хён… Лучше забудь о нём… Останься здесь. - ДонУ встречается с девушками. Я сам видел. Однако… С СонЁлем они сошлись не так давно. И правда… Когда Ёля переселили к нам в комнату… - бормотал МёнСу, не слушая СонДжона. Эл заскочил в ванную и сунул голову под струю холодной воды. Он решился. Сейчас же он пойдёт и признается СонЁлю. Будь что будет. По крайней мере, даже если СонЁль близок с ДонУ, тайна не проникнет за стены общежития, а ненавидеть друг друга они будут и без этого. МёнСу вышел в коридор и услышал в гостиной весёлый разговор. Как говорится, видишь лучик - вот и солнце. ДонУ рассказывал какую-то забавную историю про нуну-айдола. МёнСу спрятался за угол и чутко прислушался. СонЁль же, напротив, внимал как-то рассеянно. Вдруг ДонУ протянул руку и запустил пальцы в волосы СонЁля. МёнСу беззвучно взвыл и со всей силы ударил кулаком в стену. На штукатурке расплылся кровавый подтёк. Но Эл не чувствовал боли - пелена дикой ревности застилала его глаза. СонЁль отшатнулся и смущённо поправил волосы. - Ну вот, хён. Ты мне всю причёску испортил. – он быстро отвернулся и нырнул в комнату. Эл, недолго думая, бросился за ним. Во что бы то ни стало, надо было расстравить все точки над i. Из-за двери донёсся приглушённый, изумлённый возглас. Эл живо проскочил следом и захлопнул дверь на щеколду. Им не должны помешать. Однако… Представшая перед ним картина ввергла его в ступор. На территории СонЁля царил страшный хаос. Все его вещи, смятые, брошенные на пол, валялись в луже кофе. Сам же хозяин, бледный, дрожащий от ярости,обернулся, мгновенно подскочил к Элу и с размаху ударил его в челюсть. - Сволочь. - Постой! Это… не я! – потерянно возразил Эл, держась за щеку и отступая на шаг. - Бесчувственная скотина. Тварь! Как же ты меня бесишь! - глаза СонЁля горели адским пламенем. Чёрные, как угли, безумные, с диким огнём. Взгляд МёнСу потемнел, буравя СонЁля. Губы нервно искривились, обнажая белоснежные зубы. Они медленно закружились по комнате, как два ощетинившихся зверя. На цыпочках, напряжённые, как стальные пружины, свирепые оскалы. - Сдохни, животное! – прорычал МёнСу, остервенело бросаясь на бывшего друга. Туман застилал его сознание. Эл размахнулся и врезал СонЁлю под дых. Тот закашлялся, покачнулся, но непримиримо зашипел и оттолкнул мощным ударом Эла к стене. МёнСу не удержался на ногах и влетел лицом в угол двери. По виску побежала струйка крови. - Ненавижу! - прохрипел Ёль сжав длинными пальцами горло Эла. - Откройте! Что происходит?! – в дверь встревоженно стучал ДонУ. Но его воззвание осталось без ответа. Они видели лишь ослеплённые яростью глаза друг друга. Вдруг Эл бешено рванулся, выскользнул из хватки СонЁля и, извернувшись змеёй, сильно пнул. СонЁль со стоном рухнул рядом. На губах выступила пена бешенства. МёнСу запустил пальцы в волосы одногруппника и шваркнул его лицом о коленку. Тот громко вскрикнул и врезал Элу в живот. МёнСу взвыл и также остервенело принялся осыпать страшными ударами тело СонЁля. У обоих были разбиты губы, кровь с виска и брови застилала глаза. Оба шумно и прерывисто дышали. Ярость во взгляде постепенно угасала, уступая место стеклянному безразличию. Они, измождённые, истерзанные рухнули на пол. Из последних сил СонЁль кинулся на грудь Эла и вжал голову того в ковёр. МёнСу не шевелился. И не делал никаких попыток освободиться. Он лишь, замерев, неподвижным взглядом наблюдал за Ёлем. Его лицо ничего не выражало, лишь какую-то опустошённость. Этот взгляд привёл в чувство опьянённого битвой СонЁля. Он удивлённо и испуганно вскрикнул, выпустил Эла и отпрянул. Он никогда не думал, что в его душе живёт столь дикий зверь, лютый убийца. МёнСу, кашляя, приподнялся и сел, с кривой усмешкой скосившись на поражённого СонЁля. - I will not die… - тихо пропел Эл строчку из песни западной группы. - I'm waiting for you... Теперь всё встало на свои места. Мы уже никогда не вернёмся к прошлому. – Эл подал руку растерявшемуся СонЁлю. - А я, наконец, смог победить свои глупые, детские чувства… - нервно сглотнув, добавил МёнСу. Это была ложь. Сердце тоскливо ныло. СонЁль машинально пожал руку, но тут до него дошло… - Постой… Что? - Некоторое время… я был почти влюблён в тебя. Как глупо… Я думал, что… - Что?! Какого хрена? – перебил его СонЁль, снова зло буравя глазами. – Почему ты меня не спросил? Да какое ты право имел решать за нас двоих? – СонЁль остервенело впился в губы упирающегося МёнСу, почти до крови кусая белоснежными зубами язык. - Прекрати! Не надо так жестоко со мной шутить. – задыхаясь, прошептал Эл. - Я серьёзен. Я не мог и мечтать о чём-то большем, чем дружба. Я гнал от себя подобные мысли прочь, довольствуясь тем, что просто могу быть рядом с тобой. – СонЁль поймал лицо пытавшегося увернуться Эла ладонями и, солнечно улыбаясь, принялся рассматривать смущённо-недовольную мордашку. - Ну, раз мы всё решили, почеши мне спинку. – счастливый и сияющий, он лёг на колени Эла и прикрыл умиротворённо глазки. - Позволь. Ещё ничего не решено. А как же группа, фанаты, антифанаты и указ директора? - Почеши спинку. Ну почему всё время надо повторять дважды? Вот тут, между лопаток… О да… - СонЁль аж замурчал от удовольствия, но тут же сморщился. - Ащщ… Придурки. - Кто? - Мы, конечно. – МёнСу приподнял футболку СонЁля и увидел множество красновато-синих пятен и подтёков. С каждой секундой они проявлялись всё чётче. Эл виновато вздохнул и, повинуясь порыву, нежно прикоснулся губами к холке СонЁля. Тот слегка вздрогнул и блаженно замер. - Пойдём. – Эл встал и потянул за руку за собой любимого. Ёль тяжело вздохнул, но беспрекословно послушался. Эл вывел его на кухню и, достав из холодильника кусочки льда, начал прикладывать холодное к синякам, вытирать с пухлых губ любимого запёкшуюся кровь. - Что с вами случилось?! –с порога закричал запыхавшийся ДонУ, приведший с собой лидера и УХёна. Видимо, лишённый возможности хоть как-то вразумить взбешённых мемберов, он решил пустить в ход тяжёлую артиллерию в виде грозного СонГю. - Да мы тут слегка повздорили. Так сказать, разбирались по-мужски. – ухмыльнулся Эл. - Идиоты… - взвыл СонГю, хватаясь за голову. - А я о чём! – вставил свои пять копеек СонЁль. - У нас же новый альбом скоро! Чем вы думали? - Ну, явно не головой. – хмыкнул МёнСу. – Прости, лидер, такого больше не повториться. – в ответ на это обещание Эл получил такой страшный взгляд, что можно было не сомневаться – в следующий раз они попросту не выживут. -Хорошо, хоть костюмы у вас будут более-менее закрытые… - заметил УХён, критично осматривая царапины и ссадины. - Да уж… Нунам-визажистам придётся покорпеть над вашими фэйсами. - раздосадовано проворчал СонГю. – И, кстати, в наказание моете общагу. – добавил он, но, взглянув на страшные следы побоев, тяжело вздохнул. – Забейте. Идите, лучше, себя в порядок приведите. МёнСу и СонЁль побрели в свою комнату, изредка прихрамывая или потирая ушибленный бок. СонЁль всё никак не мог прийти в себя, да и Эл имел потерянный вид. - Ты меня любишь? - … - МёнСу-а! Любишь? - Да. - Громче! - Нет, не хочу. - Меня? - Ну хватит уже. Лучше бы просто другом оставался… - Ути, какие смущняшки. – капризно фыркнул игривый СонЁль. – Кстати… А кто, всё-таки, вылил кофе на мои вещи? - Не я, правда. - Эээй, никто не знает, где СонДжон? Комната почему-то заперта, но никто не отвечает… - проходя мимо, поинтересовался Хоя. - Ммм… Ещё недавно был дома, а потом… - тут Эл нахмурился, резко развернулся и, быстро пробежав по коридору, настойчиво постучал в дверь. Тишина. - СонДжон-а! Открой! – тишина. Эл прижался ухом к двери и услышал еле различимые всхлипы. - СонДжон. СонДжон-ним! СонДжоня. Давай поговорим. Ты что-то не так понял… - дверь тихо скрипнула и приоткрылась. МёнСу быстро юркнул вовнутрь и опять-таки закрыл на щеколду: опыт показывал, что это единственно верное решение, да и разговор предстоял чересчур приватный. Эла посетило ощущение дежавю: этот кошмарный беспорядок он уже где-то видел… По всей комнате клочьями носились куски синтепона, а в центре – груда белого меха. Всё ясно. Как обычно, пострадал ни в чём неповинный мишка, да только на этот раз безвозвратно. Видимо, дива-макнэ в припадке ярости разделался с ним огромным кухонным тесаком, скромненько прикорнувшем рядышком с несчастной жертвой. Эл быстро откинул его ногой подальше от греха. Можно себе представить, чьё имя повторял Джонни, кромсая игрушку. Макнэ беззвучно всхлипывал, забившись в дальний угол ХоВоновой кровати и уткнувшись лицом в худые коленки. Жалость сдавила горло Элу. Он осторожно присел рядом и потряс СонДжона за плечо. - Джонни, зачем ты так? Ты… думал… не так. Ты хочешь, чтобы всё своё внимание я дарил тебе? Ты… ревнуешь? - Да. – буркнул макнэ, всё так же не отрывая лицо от коленей. – Ненавижу его! - Постой… Но разве я давал повод? - Нет, но для такого олуха как я не нужны были поводы. Наши с тобой прогулки, разговоры, смех… Кормление кошек… Вскружили мне голову. Я свято верил, что достоин твоей любви.– Джонни поднял грустные, заплаканные глаза на Эла и лукаво усмехнулся одним уголком губ. – И знаешь... Теперь я в этом уверен. Ещё наступит мой час, когда ты будешь не в силах вырваться из пут моего очарования… - СонДжон мягко провёл пальцем по оцарапанной скуле МёнСу. – А пока… останемся просто друзьями. – Эл засмеялся в ответ и потрепал Джонни по гладким, блестящим волосам. - О, да, хён! Гладь меня полностью! – промурлыкал макнэ, проворно соскочил с кровати и радостно отпер дверь. Слишком наигранно, детка… Слишком… - Ох, какой бардак! Эх, надо вымести вон весь этот мусор. Кстати, хён, ты обязан купить мне нового мишку. Ведь это по твоей вине свершилась эта лютая казнь. – он почти вышел из комнаты, но вдруг приостановился и тихо добавил: -Я даже знаю, как я его назову! - МёнСу вышел следом и тут же взял курс на свою комнату. Ведь там его ждал СонЁль. У Эла словно камень с души упал – этот неприятный разговор закончился вполне безобидно и миролюбиво. Конечно, никакой речи о дружбе между принцессами быть не может, всё же макнэ не будет мстить в открытую, разжигая кровопролитный конфликт. Эл вошёл в комнату и прилёг около счастливого, развалившегося на кровати СонЁля. - Знаешь, почему я так разозлился сегодня… из-за вещей? - Ну… там была твоя любимая футболка… и некоторые концертные костюмы, полагаю. - Нет. Неправильно. На самом деле… В этих вещах был спрятан твой подарок. Помнишь, на съёмках рождественского клипа ты подарил мне хрупкую белую кофейную чашечку? Так вот… Она разбилась… Правда, мягкое сердечко осталось жить, хоть и порядком извалялось в моём любимом напитке. Раньше любимом. Да не расстраивайся так! Я все равно больше не люблю кофе! Так что чашка мне не нужна. Я люблю сок! - Ага… Гын Сок. - Эээ? К чему это? - Да так, ассоциативный ряд. - Ааа… Понятно. Непостижимая логика. - И давно ты любишь сок? - Дай подумать… Уже как… один, два, три… с половиной часа. - Ладно, тогда я подарю тебе красивый стакан для сока! - Ловлю на слове! *** - Знаешь, после чего я стал к тебе столь холоден? – спросил МёнСу, прогуливаясь с Ёлем по живописной торговой улочке. Они шли выбирать обещанный стакан. А вот за медведем МёнСу пойдёт завтра. Один. - Неа. - Со мной зам поговорил. Очень так внушительно. Точнее, внушающе. - Ах, какая он сволочь! А со мной не мог пообщаться?! Вон, УГюшек обоих предупредили, они теперь в тайне милуются. - Да ты что, серьёзно? - Ну, они-то думают, что это тайна… Но все в общаге знают, кроме, по ходу, тебя. Я хочу вот этот стакан с жирафом. - Ты разве любишь жирафов? - Да, очень сильно и только одного. По левую руку от меня. - МёнСу наигранно тщательно поискал слева. - Между прочим, я вижу все твои шуточки насквозь! - Да ладно! – усмехнулся Ёль. Вдруг его запястья коснулось что-то прохладное. Он мгновенно отдёрнул руку и удивлённо уставился на удивительное творение человеческого терпения. Это была раньше нежная, хрупкая белая чашечка, нынче чуть кривоватая, но от этого не менее трогательно-изящная. Она была аккуратно, кусочек к кусочку, склеена. - Знаешь, МёнСу… может ты и не жираф. - Возможно. А вот кофе ты теперь точно не сможешь пить… Но оставь её на память. Заверните, пожалуйста, этот вот стакан. Да-да. С жирафом. *** В этот вечер их тренировки закончились на удивление рано и МёнСу решил, что ещё успеет в торговый центр за медведем. СонДжон с ним не пошёл, так как заявил, что желает , чтобы новая игрушка оказалась сюрпризом, а также была выбрана по вкусу лично Эла. При этом он бросил короткий, но такой испепеляющий взгляд на болтающего в сторонке с ДонУ Ёля, что МёнСу удивило, как ещё волосы оного не воспламенились. - Ты хорошенько следи за своим неблаговерным, хён. Как только засечёшь, беги ко мне. Уж я-то тебя приласкаю и пригрею на груди… - Эл как-то слегка смущённо, с усмешкой, отстранился и быстро оглянулся на Ёля. СонДжон так же усмехнулся в ответ. - Мы же только друзья, помнишь? - На данный момент – возможно. – невозмутимо парировал Джонни. - Пойми, - Эл хлопнул макнэ по плечу, серьёзно заглядывая в глаза. – Я хочу, чтобы ты был нормальным парнем… пока не поздно. У тебя же столько поклонниц… - МёнСу слегка осёкся, поняв, что данный аргумент сомнителен. Ведь у Эла-то их больше, а вместе с фанатками Ёля и подавно. - И ты само очарование, умеешь их понять, легко находишь общий язык… - То есть я - баба. - Девушка, Джонни, не баба. Это некультурно… Я не то имел ввиду… Ты сбил меня! Я не то собирался сказать… - Эл потёр лоб, собираясь с мыслями. - Так вот… А, точно. Ты должен встречаться с девушками. Красивыми, добрыми, заботливыми… - Кому должен? - Себе, в первую очередь. - А как же вы? - Мы – ошибки природы… Так уж получилось. - У меня тоже так «получилось». И не смей мне указывать, как жить! Я сам решу, быть мне ошибкой или нет. – от мягкости и нежности переменчивого как северное лето макнэ не осталось и следа. Горящие глаза с вызовом буравили Эла, упрямо сжатые челюсти выдавали в этом капризном ребёнке твёрдую волю и недюжую силу характера. Своеволие маленького эгоиста давно стало притчей во языцех. - Молчи, хён. Я не хочу больше ничего слушать. Иди, и без медведя не возвращайся. – раздражённо отбрыкнулся макнэ, словно обиженная кошка, высокомерно фыркнул и удалился, гордо задрав подбородок. МёнСу проводил его спину насмешливым, но тёплым взглядом, тихо улыбнулся своим мыслям и ушёл за такой важной и долгожданной для макнэ покупкой. СонДжон слегка повернул голову на щелчок двери, чуть скосив глаза. Он дождался, пока затихнут шаги на крыльце, решительно подошёл к СонЁлю и, невзирая на возмущённые протесты, оттащил от ДонУ в сторону. - Я смотрю, ты у нас, как обычно, беспечен и беззаботен, школьник. - Хэй, мелкий. Я для тебя хён! Изволь обращаться ко мне почтительно. - Нет, в данном случае это разборки личного характера и так как ты увёл у меня из-под носа Эла, повторю лишь один раз: ты не единственный. - К чему эта комедия? – вскинулся горячий СонЁль. - О, нет. Это только увертюра. Одна маленькая ошибка, крошечный шажок в сторону… малейшее подозрение, и он пропал для тебя навсегда. Я внимательно слежу и терпеливо поджидаю. О-о-о, кто ищет, тот всегда найдёт, кто ждёт – всегда дождётся. Уж я-то его так просто не отпущу… - Вот сейчас ты действительно дождёшься! – запальчиво выкрикнул СонЁль, угрожающе наступая на макнэ. - МёнСу будет моим. – тихо, но внятно ответил СонДжон, грудью встречая соперника. В его голосе проступили отчётливые, глубокие и грозные нотки. Их злые, испепеляющие взгляды встретились. Между ними словно проскочил электрический разряд. Макнэ оскалил белые зубки в наглой усмешке и, развернувшись, покинул помещение. СонЁль всё так же стоял посреди комнаты, яростно дрожа. - Ащщщ! Маленькая сволочь! - СонЁль-а-а! Пойдём гулять. Выходной же! – донёсся из соседней комнаты громкий и требовательный крик ДонУ. - Ага! Подожди, сейчас соберу только рюкзак. - Не бери свой, я возьму. - Ну да, в твоём рюкзаке найдётся всё, даже то, что ещё не изобрели… *** - Никого в общаге нет. Тишина-а-а… - пробормотал УХён и сладко потянулся. СонГю молча наблюдал за ним, не отрывая взгляд. - Хочешь, я тебе что-нибудь приготовлю? Еду или кофе… - Нет. - Точно? – уныло переспросил УХён. - Угу. – лаконично подтвердил лидер и, протянув свою загребущую ручонку, притянул УХёна к себе за ремень брюк. - Э-э-эй! Это нарушение прав человека, это покушение на свободу личности! – недовольно пропыхтел УХён, безуспешно вырываясь из цепких объятий Гю. Лидер молча силой прижал руки извивающегося УХёна к бокам, повалил его на диван и, крепко обняв руками и ногами, закрыл глаза. НамУ изумлённо замер и непонимающе уставился на СонГю. Лёгкая морщинка между хмурыми бровями выдавала крайнюю усталость лидера. Последние тренировки давались ему с трудом. Участия в разных мероприятиях и вокальных конкурсах настолько его выматывали, что не оставляли сил на хореографию. - Что с тобой, хён? - Просто помолчи минутку. – Ухён тяжело вздохнул и, расслабившись, тоже закрыл глаза. - Ага, значит, мне придётся играть роль бамбуковой подушки… - Заметь – это далеко не худшая роль! - дверь гостиной пронзительно запищала, пропуская СонДжона и Хою, вернувшихся с прогулки. Они оба несколько опешили, увидев такую картину. Но СонГю лишь равнодушно приоткрыл один глаз, а УХён по-чеширски улыбнулся и послал воздушное сердечко. - Боже… Намстар такой Намстар! – закатил глаза макнэ и ушёл комнату. Хоя как ни в чём не бывало отнёс купленные продукты на кухню и направился в ванную, принимать душ. Тут же в прихожей раздалось шебуршание и пыхтение. Это вернулся МёнСу. Он тащил какой-то подозрительный ворох пакетов, и был так этим поглощён, что не замечая, сразу же прошёл в комнату ХоДжонов. - Ну почему нас так много! – простонал только задремавший Гю. МёнСу ввалился в комнату к Джонни. Макнэ нехотя оторвался от компьютерной игры и , скрестив на груди руки, возмущённо уставился на протягиваемую ему игрушку. Это был длинноногий оленёнок с блестящими чёрными глазами. СонДжон презрительно поджал губы. - Я – макнэ. И я не хочу повторять дважды. Я хочу мишку. - Этому созданию выбранное тобой имя подойдёт больше всего. – макнэ призадумался. - Ладно. Но он будет жить здесь. – макнэ забрал у МёнСу игрушку и посадил её в угол напротив своей кровати. - А это, чтоб ему не было скучно и одиноко. – Эл одну за другой вытащил пушистого зайца, полосатого барсучонка и губастого верблюжонка. Макнэ молча посадил первых двух зверюшек вместе на тумбочку, а третьего положил рядышком с оленёнком, развернув обоих носом к стене. - Они меня бесят. Мерзкие животные! - А этот… будет жить здесь. – МёнСу достал из мешка чёрного кота и осторожно засунул его в мусорку. Макнэ возмущённо засопел, но стерпел это своеволие. - Его место займёт он. Большой, добрый, заботливый, мудрый… - наконец, из мешка появился медведь. Красивый и мягкий, ещё лучше прежнего. Правда, бурый, с пурпурной бабочкой на шее. МёнСу положил его на кровать у изголовья. - Ну вот, свою функцию я выполнил – захламил твою комнату! Хоя будет в восторге. - Зато у меня теперь большой выбор… для снятия стресса. - МёнСу лишь блуждающе ухмыльнулся в ответ. Вдруг в прихожей послышались вопли неугомонной парочки. - Нет же! Я сказал, что хочу розовые! А в твой игрушечный я не пойду! - Зелёные лучше. Ну пойдём примерим! Я даже помогу тебе натянуть. Всё равно выходной же! – ныл ДонУ, просяще вытягивая губы трубочкой. Этакой утёнок. - Да ты достал со своим зелёным. Крокодил, тиранозавр! И вообще, в игрушечный я с тобой больше не пойду! Обойдёшься! - Ну почему… - щенячьи глаза ДонУ с грустным упрёком взирали на непреклонного СонЁля. - Да ты ещё спрашиваешь! Вот сейчас как врежу по уху! На улице все ходят в тёплых пальто, а ты… МёнСу-а! Иди сюда быстро! – Эл неспеша выполз из комнаты и иронично осмотрел СонЁля с ног до головы. Его джинсы были насквозь мокрые. - Ты представляешь, этот дурила меня из водяного пистолета окатил. Нашёл, блин, время! Не, ну разве это нормально?! - Прекрати голосить. От твоих воплей уже уши заложило. – недовольно пробормотал Эл, впрочем, по взгляду было заметно, что эта ситуация его веселит и забавляет. - Я не специально. Ну почти… Я не думал, что у этого пистолета такая мощная струя. Вот летом-то будет весело на пляж его взять! – ДонУ так увлёкся новой игрушкой, что позабыл о своём проступке. Однако, сегодня ему по-крупному везло. Раздражённый и всклокоченный, горячий СонЁль уже переключился на резко ответившего ему Эла. - Нарываешься?! Подраться хочешь? – по-петушиному вскинулся Ёль, наступая на МёнСу. Но тот быстро ретировался за дверь, от всей души угорая над разъярённым львёнком. За спиной МёнСу мелькнуло бледное лицо Джонни с высокомерным взглядом. Макнэ равнодушно смерил Ёля глазами, недовольно поморщился и положил ладонь на плечо МёнСу, мягко, но настойчиво изгоняя того из своей комнаты. - Вы слишком шумите. – макнэ изящным движением дивы откинул с глаз длинную чёлку и настойчивей подтолкнул Эла к выходу коленом под зад. - Давай уже, вали отсюда. - Эй-эй, ты как вообще с хёном разговариваешь?! – тут же всполошился пребывавший ныне в ругательно-боевом расположении духа СонЁль. - А твоим мнением,кажется, никто не интересовался. – макнэ плавно приблизился к Ёлю, как дикая кошка, изготовившаяся к прыжку, и с вызовом сощурил прекрасные, миндалевидные глаза. - Да, хённим? – его мордашка мгновенно преобразилась, приняв заученное, умилашное выражение, сводящее фанаток с ума. Впрочем, только макнэ перевёл взгляд на Эла, улыбка тут же стала открытой и искренней, а ледяной иней в зрачках растаял. - Эл-хён, мне очень нравится твой подарок. Но я ещё подумаю, кто лучше – медведь или кот. - Эээй! Это ты подарил ему столько игрушек? – СонЁль силой прорвался в комнату и большими, возмущёнными глазами уставился на этот зверюшковый хаос. - Я тоже хочу! - Ты же не особо жалуешь игрушки… И считаешь их ребячеством. Вон даже ДонУ за это нагоняй устроил. - Я хочу, хочу такого же кота! И оленя! А верблюжонок на ДонУ похож! Хочу! - Я тоже много чего хочу… - как-то двусмысленно ухмыльнулся коварный МёнСу. - И вообще, у тебя есть стакан. Пойдём, ты штаны хотел переодеть. – тихо добавил Эл, утаскивая СонЁля за рукав в свою комнату.ДонУ сновал из угла в угол, перетаскивая кучу разного барахла к себе в новый рюкзак. Он заметно нервничал и торопился. - Эй, хён! Что случилось? – тут же насторожился Ёль. - СонГю попросил отвезти его на машине, у него кто-то из родственников в больницу попал, хочет навестить. С ним, конечно, поедет Ухён… Вообще-то менеджер никуда не разрешал уезжать, хоть день у нас и наполовину свободный. М-м-м, кстати, не забудьте, что вечером в восемь у нас вокал, в десять едем подбирать новую одежду. Ах, да. И подготовьтесь морально к тому, что завтра утром съёмки того самого нового шоу. – в вечно безбашенномДонУ внезапно проснулся инстинкт мамочки. - Будь спокоен, хён. Уж мы-то морально подготовимся! – Ёль выпалил это таким подозрительным тоном и так страстно прожёг МёнСу взглядом, что Эл ажподавился от неожиданности воздухом и закашлялся. Вообще этого школьника не поймёшь: то сама невинность, этакий человек-дитё, то вдруг как сказанёт… Или, может просто у МёнСу больная фантазия? Нет, горящий, слегка смущённый, но всё равно хищный взор Ёля говорил сам за себя. Но ДонУ, похоже, ничего не заметил и, растрёпанный, как весенний воробей, вылетел из комнаты. Вообще, когда хён не спал, он обладал удивительной энергией электровеника и неиссякаемым источником оптимизма. Даже Ухён, склонный в отсутствие фанаток к лёгким депрессиям, частенько заканчивающихся слезами, всегда успокаивался и веселел в присутствии старшего. На самом деле, создавалось некое впечатление, что СонГю втихаря завидовал неунывающему одногруппнику, так как неловкие утешения лидера обычно повергали Ухёна в ещё большее уныние. Ну не умеет Гю делать любимому комплименты… потому что в душе смущается. Эл завалился на свою кровать и включил плеер. За окном уже почти стемнело.Стальные сумерки. На тумбочке тихо горела ночная лампа тёплого, оранжевого цвета. Из наушников лилась светлая, спокойная, умиротворённая музыка. Как ни крути, хоть «DayBefore» была уже порадком заезжена, но она всё равно оставалась одной из любимых. Томный, знакомый мотив заполнял собой сознание, растворяя нелепые тревоги, смывая чёрную копоть с мыслей, оголяя перед радужным миром чувства. Рядом кто-то тихонько закопошился. Эл приоткрыл один глаз. Под боком свернулся клубочком ласковый СонЁль, доверчиво уткнувшись лицом в рёбра МёнСу. Эл нежно усмехнулся уголком губ, потянулся рукой к волосам любимого, но замер на секунду, словно боясь потревожить дрёму дикой птички. Ёль, будто бы почувствовав, слегка шевельнулся. Эл тихо вздохнул и осторожно положил ладонь на голову друга, пропуская между пальцев вьющиеся длинные локоны. Ёль поймал Эла за запястье и прижал его холодную руку к своей пылающей щеке. МёнСу снял один наушник. - МёнСу-а… Почему ты всё время таскаешь мои вещи? - Ну… мне нравятся некоторые из них. - Да? А я твои исключительно в отместку… - поддразнил маленький троллёнок, перетягивая на себя одеяло и зарываясь в него с головой. Эл рассмеялся и тоже нырнул в постель следом, чтобы выудить пронырливого воришку. Под огромным одеялом было жарко и темно. МёнСу попробовал наощуть найти какую-нибудь часть тела Ёля. Пусто. Эл недоумённо попытался выпутаться, выбраться из душного плена. Вдруг под его футболку скользнули прохладные ладони, а длинные пальцы настойчиво провели по животу. МёнСу вздрогнул всем телом и быстро, тяжело задышал. Мягкий, но сильный толчок в грудь повалил его на спину. Эл инстинктивно вытянул вперёд руку, пытаясь за что-нибудь зацепиться, и впился ногтями спину Ёля. Гибкий стан любимого прогнулся, подчиняясь пронзившей кожу боли, а с губ слетело лёгкое шипение. Он придавил своим телом Эла и прижал его руки к простыне. СонЁль нашёл во тьме губы МёнСу и жадно впился в них долгим, страстным поцелуем. Нега сладкими волнами накатывала на них морским приливом. От удовольствия по коже побежали мурашки, и каждый волосок на теле встал дыбом. Желание накрывало их с головой. Эл тихо, свирепо зарычал и, резко кинувшись на Ёля, подмял его под себя и принялся лихорадочно стаскивать с него футболку. СонЁль непослушными пальцами вцепился в пряжку ремня МёнСу, поспешно его расстёгивая. Они чувствовали бешеное биение двух трепещущих сердец. Эл, отчаявшись справиться с одеждой, одним сильным движением разорвал футболку пополам. Ткань треснула, изорванные лоскутья потерялись в складках одеяла. МёнСу чувствовал под пальцами нежную, гладкую, тёплую кожу. Его сознание помутилось. Даже в самых откровенных снах он не смел о таком мечтать. Больше всего он боялся очнуться… и не найти рядом с собой Ёля. Эл крепко обхватил руками податливое тело Ёля и прижал к своей груди. Этот отчаянный страх, как наваждение, мерещился, заставляя всё сильнее сжимать объятия, впиваясь белыми пальцами. Ёль тихо вскрикнул, пытаясь глотнуть воздуха. Но МёнСу уже не мог остановиться. Он припадал губами к шее Ёля, всё сильнее, всё настойчивей покусывая ключицу. Ёль рванул его рубашку за воротничок. На пол градинами звонко посыпались пуговицы. Ёль гладил ладонью мощные мышцы на широкой спине, перекатывающиеся под слегка влажной от духоты кожей. МёнСу рывком отбросил одеяло и жадно вдохнул прохладный воздух. Прижатый к полу Ёль тоже тяжело дышал. Его пушистые, волнистые волосы завитками прилипли к мокрой шее. На лбу выступили капельки пота. Прекрасные, блестящие глаза звали за собой. Взгляд Эла обжигал страшным, дьявольским огнем. Сейчас во всём мире существовали лишь они вдвоём. И ничего больше им было не нужно – только ощущать под ладонями натянутые, как струны, тела друг друга. *** СонДжон бесшумно подошёл к двери и нерешительно коснулся металлической ручки. Вдруг он вздрогнул и, побледнев, отступил на шаг. Но причиной был не холод стали, а доносившиеся из-за двери звуки. Кошачьи глаза макнэ расширились от ужаса, влажно поблёскивая в неверном свете тусклой лампы, губы задрожали. Он был готов ко всему, только не к этому. Несколько секунд он оцепенело внимал шуму из комнаты. Разум отказывался принимать такую действительность. Губы Джонни искривились от дикой боли, обнажив оскал белоснежных зубов. Женственный, худенький, гибкий макнэ был похож на загнанного в угол хищного зверя. Отчаяние рвалось наружу, клокотало в груди, застревало комом в горле, сводило челюсти. Джонни, размахнувшись, с силой врезал кулаком в стену, прижался к ней лицом и медленно сполз на пол, обламывая ровные, выхоленные ногти. На пол капала яркая, алая кровь с разодранных костяшек. Он пребывал в каком-то кошмарном небытие. Время струилось мимо, утекало в песок. Но макнэ этого не чувствовал. Вдруг тёплая ладонь легла ему на плечо. СонДжон нехотя поднял пустые глаза. Это был Хоя. На его лице светилась добрая, чудесная, искренняя, чуть грустная улыбка. Он осторожно взял безвольного Джонни за руку и потянул за собой. - Вставай… Вставай, ты сможешь. Я знаю. – ХоВон подхватил обессилевшего макнэ и подставил плечо. - Пойдём на улицу. Я как раз нашёл неподалёку удивительно уютное кафе. – макнэ в ответ только фыркнул. Впрочем, это больше напоминало всхлипывание. Вдруг он мягко оттолкнул Хою, отточенным движением прирождённой дивы поправил причёску, одёрнул кофту, гордо задрал подбородок и высокомерно оглядевшись, вышел на улицу. Лишь в глазах тихо плескалась непобеждённая мука. *** Уставшие, они лежали рядом, глядя в потолок. Пальцы МёнСу самозабвенно перебирали пряди волос Ёля. - Знаешь, ведь я тогда приходил в больницу… Ночью. - Я знаю. Я тебя ждал тогда. Я чувствовал, что ты придёшь. – они молча вспоминали каждый своё, но те же события всплывали перед их мысленным взором. - Помнишь… Тогда… Во время съёмки… - Помню. - Я же ещё не договорил! - Я знаю, о чём ты. Ты про съёмки социального клипа о брошенных животных во время «Рождения Семейства». - Да… ты угадал. Тогда… я смотрел не на девушку. Я смотрел на тебя. А ты смеялся. Мне было так больно… Мне казалось, что мы никогда не сможем быть вместе. Я чувствовал себя той покинутой собакой. А ты даже не предполагал этого… Правда? - Не совсем. В тот момент я словно почувствовал электрический разряд… и испугался. Я боялся увлечься мечтой, не мог поверить в такое счастье, обмануть себя, а потом разбить своё сердце. Я был обескуражен, потерян… - Боже… Как это глупо. – Ёль нежно улыбнулся, легко коснулся рукой скулы МёнСу, поднявшись, потянулся и принялся неспешно одеваться, перерывая свой гардероб. - Сегодня опять всю ночь буду отрезать от новых вещей бирочки. Эй, кстати, с тебя штаны, смертный. Розовые. И не смей дарить мне игрушки, понял? – адский пафос снова вернулся к нему. - Даже котов? - Их в первую очередь. – по лицу СонЁля пробежала лёгкая тень презрения и даже жестокости. - Подобная ерунда нужна только неудачникам. – МёнСу усмехнулся уголком губ. Его совсем не устраивал такой оборот разговора. Эл никогда никого не заставлял делать посредством применения силы, как физической, так и психологической. Уж что-что, а о его прожигающем взгляде, вызывающем лёгкую дрожь и мурашки, ходили мистические легенды, фанатки восторжено замирали, увидев в дораме его прекрасное, разъярённое лицо крупным планом… Поэтому сейчас он лишь отвёл глаза и что-то недовольно проворчал. Ёль осёкся на полуслове, осознав, насколько далеко зашёл. - СонЁль… Кстати, я давно хотел с тобой поговорить на эту тему. Я не хотел бы, что бы вы с ДонУ так часто общались. - Ревнуешь, что ли? – несколько удивлённо поинтересовался очень довольный собой Ёль. - Допустим. – нехотя согласился МёнСу. Выкручиваться из столь щекотливого вопроса сейчас было не с руки: во-первых, Ёль всё равно переспорит, во-вторых, ухватившись за новую тему, уйдёт от старой, в-третьих… Это правда. - Мы просто друзья. Ты же знаешь. Я очень ценю его. Но ты можешь не волноваться… тебя на него я никогда не променяю. - Тогда у меня к тебе встречное заявление: я также продолжаю, как и прежде, общаться с СонДжоном, а ты перестаёшь его гнобить и язвить на его счёт. Договорились? – Ёль недовольно надулся, нахмурил брови, несколько раз порывался что-то возразить, но не находил достойных аргументов. Он колебался несколько мгновений, однако, так ничего и не придумав, подтвердил обещание, сцепившись с МёнСу мизинцами. - Вот и ладушки. – Эл потрепал Ёля по голове и вышел из комнаты. На душе было легко и светло. Наконец-то всё прояснилось. Покой разлился по всему телу, наполняя его теплом.Теперь любое препятствие, любая трудность не казались больше помехой. Вместе они могли всё. МёнСу тихонько приоткрыл дверь комнаты Хои и СонДжона. ХоВона не было. На самом деле, чуткий и заботливый хён после прогулки понял, что в данный момент макнэ нужно побыть одному и самому во всём разобраться, поэтому быстро смылся из общежития. Джонни мирно посапывал на своей кровати. МёнСу тихо подкрался и взглянул на лицо макнэ. На самом деле всё было далеко не так безмятежно. По его лбу бродили страдальческие морщинки, верхняя губка иногда вздрагивала, словно от рыданий, на лбу и шее выступила лёгкая испарина, а пальцы… пальцы судорожно стискивали прижатую к груди игрушку. Кота. МёнСу беззвучно вздохнул, невесомо коснувшись, поправил чёлку спящего макнэ и быстро выйдя из комнаты, громко и настойчиво постучался, нарочито сонным, раздражённым голосом взывая к совести дрыхнущего Джонни. Мол, уже выходить скоро, а тот спит без задних ног. *** А потом МёнСу пришлось уехать на пару дней. По дороге, в машине, слушая музыку и равнодушно глядя в окно, он как никогда чувствовал горечь разлуки. Всего-то ничего времени, а так не хватает родного, любимого лица с белоснежными зубками и солнечной улыбкой… Эл зашёл в твиттер Ёля… Усмехнулся. И написал на стене: «Люблю тебя.» Через несколько секунд пришёл ответ. « И я тебя, кусок золота!» - МёнСу тихо засмеялся и, прижав телефон к сердцу, забрался на сиденье с ногами, обхватив колени руками. *** А дома их уже с нетерпением ждал крайне возмущённый зам. Но, как бы велико не было его стремление снова разъединить эту сладкую парочку, МёнЁли лишь радостно улыбались и переглядывались, не собираясь так просто отдавать своё счастье. Пожалуй, нынче над ними был не властен никто в этом мире. Да и в других тоже. - Ну всё, Ким МёнСу и Ли СонЁль! Моё терпение кончилось. Ты! Переселяешься к Хое и СонДжону. Эл, а с тобой и ДонУ теперь будет жить менеджер, дабы неповадно было. – МёнЁли дружно скривились, но только зам отвернулся, загадочно подмигнули друг другу. Кто ищет – тот всегда найдёт. Кому что-то нужно – обязательно добьётся. Так что менеджер – не помеха. Есть проблема поважнее. Похоже, из-за их неосмотрительности может раскрыться ещё одна тайна. Угю. Ох, и влетит им от лидера!