Spieler

Ich zieh deine Fäden, wohin du auch gehst Die Welt ist die Bühne, auf der du nun stehst Ich leite das Spiel, schreib den Text, den du sprichst Vertrau mir, ich führ sich ins Nichts Du wirst mir gehör’n Ich werde dich regier’n Und du wirst mir folgen, nun ich darf dich führ’n”(1) Софиты привычно ослепили её, когда началось маленькое представление их труппы. Жесткие нити резали нежную кожу рук и ног Куклы, словно ножом, но ничего страшного, к крови бедняжке было не привыкать. Именно так Деро называл её – Кукла. У каждой марионетки здесь было своё имя, а её хозяин отчего-то решил обделить и в этом. В первое время девочке такое отношение казалось даже унизительным, но потом на место этого чувства пришло жалкое смирение, и не только в смысле обращения к ней. Кукольник был её личным богом, а богу нужно послушание, и он его получил. Раньше Кукла хулиганила на славу. Отстёгивая дрожавшими от страха и адреналина пальцами ниточки со своих тонких рук и ног (хотя это строго настрого запрещено), она устраивала ночные вылазки из театра в лес, что был совсем рядом. Вдыхая ни с чем несравнимый запах хвойных деревьев, маленькая актриса чувствовала себя хоть и недолго, но по-настоящему свободной. Её ладони до сих пор помнили сухую листву, когда она собирала из них гербарий, который потом всегда приходилось оставлять в лесу. Брать с собой букет ни в коем случае было нельзя - если бы его нашёл Деро, ей бы не поздоровилось. Даже страшно подумать, что он мог сделать с ней за это! Самым ужасавшим из списка наказаний оказался утиль для кукол. Деро превращал свои самые непослушные марионетки обратно в деревянные, а после сжигал их в огромной печи, которая находилась в тёмном подвале театра. Этот ритуал являлся своеобразным увольнением в театре Деро Гои - ни один из него ещё не вышел живым. «Незаменимых актёров нет», - любил повторять кукольник, всякий раз скаля белоснежные зубы в жуткой и полубезумной улыбке. Некоторые, устав от поистине тяжёлой работы в этом аду, нарочно нарушали правила, чтобы умереть, но вскоре хозяин догадался, в чём дело, и перестал так часто сжигать кукол, а придумал более изощренные наказания для всех. После реформ работники прекратили портить жизнь Деро и вовсе стали, как шёлковые, даже Кукла не стала исключением. Она и так не хотела погибать в печи, ибо успела познать, как хорошо там, за пределами их крошечного мира в театре. Кукла отчаянно мечтала убежать из этого проклятого места, но пока совершенно не могла понять, как это можно было бы осуществить. Марионетка верила, что когда-нибудь наберется смелости и совершит побег, прихватив с собой нескольких друзей, и такой момент обязательно настанет. Оглядев сегодняшних зрителей, Кукла не смогла сдержать выражение глубочайшего презрения к ним на своём миловидном личике. Все эти люди знали, что творится в их театре, но закрывали глаза на все поступки Деро, потому что кукольник платил немалые деньги всем чиновникам маленького города, и устраивал для важных персон бесплатные представления. Что поделать, раз они не любили покупать билеты. Хозяин театра и сам был отличным актёром. Если он действительно презирал всех тех, перед кем ему приходилось лебезить, то мастерски это скрывал под личиной любезнейшего джентльмена на свете. Все-таки для него не прошли даром долгие годы работы клоуном в бродячем цирке во Франции. Будучи ещё маленьким мальчиком, он пошёл вместе с матушкой на ярмарку в родной Германии. Народу там оказалось так много, что яблоку было негде упасть, именно тогда Деро сильно увлёкся игрушечными солдатиками на великолепных лошадях, что не успел понять, как мама, не заметив отсутствия рядом с ней сына, словно растворилась в толпе. Он бесцельно слонялся по ярмарке в поисках пропавшей родительницы, но в итоге сел прямо на землю, растеряв последние силы и не сдержав горячих слёз отчаяния. Навзрыд ревущего мальчика нашёл мужчина, который представился как Лу. Он работал жонглёром в том самом бродячем цирке, в котором позже Деро провёл всё своё детство и юность. Именно Лу привёл мальчика в новую семью и помог ему найти себе занятие по душе. Позже уже взрослый Деро, освоив азы колдовства, которое было доступно не каждому, смог оживить фарфоровую куклу, которую собирался подарить своей подружке, но тогда ему в голову пришла потрясающая идея с театром, и парень отдал всего себя ради осуществления этого плана. Поведав Лу о своей затее, воспитанник не ожидал такой реакции от жонглёра. Постаревший циркач тогда был жутко расстроен и сказал только одно: «Мальчик мой, магия ослепила тебя, а теперь ещё и забирает твою чистую душу. Остановись, пока можешь!». Но Деро не смог остановиться. Он вернулся в Германию, но не ради того, чтобы отправиться на поиски матери, ведь он даже не помнил её лица, а для того, чтобы поселиться в провинциальном городке и пустить там корни. Под «корнями» молодой мужчина уже подразумевал свой театр. Он собственными руками возвёл его буквально из ничего, а потом долгими ночами трудился не покладая рук, вырезая из дерева кукол, чтобы позже дать им жизнь с помощью колдовства. Лу был прав - магия со временем сделала из Деро бесчувственного монстра, который, обезумев, не хотел выпускать свои творения в мир. Теперь от его паранойи и жестокости страдали все вокруг. Кукла знала кое-что из истории жизни своего хозяина. Как-то раз, возвращаясь со своей очередной прогулки по лесу, она прокрадывалась на цыпочках мимо личных покоев Деро и услышала хриплый и полный безумия шёпот. По всей видимости, у него была привычка разговаривать с самим собой из-за повсеместного одиночества. Так актриса узнала много любопытного о мужчине, но она не жалела его. В её воображении он так и остался съехавшим с катушек клоуном. В этот вечер с ней на сцену вышел Креп - Деро вытащил куклу за ниточки. Креп жил в театре дольше всех остальных марионеток, так как его хозяин создал первым. Он получил уважение от своих товарищей по несчастью за бесконечное терпение и волю. Если же Кукла хотела просто сбежать, то Креп боролся с Деро открыто. Как правило, после таких столкновений актёр получал за неповиновение сполна и с трудом мог потом полностью восстановиться. Оглядев своего напарника, Кукла заметила, что он выглядел хуже прежнего, так как по всей вероятности получил нагоняй от Деро перед выступлением. Снова перечил ему, глупец. Несмотря на все синяки и царапины Креп играл хорошо, гораздо натуральнее её. Она почувствовала, как движение ниточек стало более резким и злым. Фальшь своей артистки заметил и хозяин. За это Куклу ждёт наказание, без сомнений. Разумеется, страх поселился в её душе, и она молилась про себя, чтобы представление хоть немного, но затянулось. «Может, это как раз самое время для побега?», - промелькнула смелая мысль в кудрявой голове девочки. Словно бы назло время бежало неимоверно быстро. Не успела актриса оглянуться, как спектакль подошёл к концу. Она не придумала план! За кулисами Деро тут же схватил её одной рукой поперек туловища, и, держав подмышкой, словно бы она и впрямь была деревянной куклой, понёс в неизвестном направлении. В коридоре им встретился Гастон – помощник Гои, который единственным из всех, кроме кукольника, был человеком, но надежды на Гастона не было никакой, ведь у мужчины напрочь отсутствовала совесть и жалость. - Крепа в клетку, без еды и воды, - рявкнул хозяин, - ты, кстати, составишь ему компанию в соседней камере, дорогуша, - добавил он. Не успел Деро сделать и шага со своей ношей, как к ним вальяжной походкой подошёл мэр городка. Его-то Кукла и ненавидела больше всего. Он был отвратительно жирным и напоминал больше огромного хряка, чем человека, с гнилыми зубами из-за вонючей сигары, которую он никогда не вынимал изо рта, а ещё обоняние давно покинуло его из-за кокаина, который тот употреблял в больших количествах. Как он до сих пор не откинулся от такого образа жизни - удивляло всех вокруг. Но его появление было как нельзя кстати - Кукла знала, какими ключами их запрут, поэтому сейчас было самое время стащить их из огромной связки Деро, которая неизменно висела на его бедре. Её свисавшие ноги очень удачно скрывали от глаз мэра потуги бесшумно вытащить ключи. Мэр говорил много и долго, и за это время девочке удалось осуществить затеянное и спрятать драгоценность в лифе платья. Деро на протяжении всего разговора с пренеприятным чиновником терпеливо улыбался и принимал поздравление за отлично отыгранное шоу. Вероятно, если бы он не был так зол, то заметил бы, как его творение стащило ключи. Кукла недооценила злость хозяина - он был в бешенстве, особенно после встречи с мэром. Деро со всей силы швырнул свою подопечную в клетку, в ярости хлопнув дверцей напоследок. Рядом уже сидел Креп. Печально улыбнувшись девочке, он закрыл глаза. Ну, нет, с них определенно хватит. Дождавшись, пока весь театр погрузился в сон, Кукла без всяких сомнений открыла дверь сначала в своей темнице, а потом помогла выбраться удивленному Крепу, но тот разумно не стал задавать лишних вопросов, а только послушно последовал за своей напарницей к выходу. Креп так хотел насладиться новым миром вокруг себя, разглядеть деревья и небо над головой, но на такую роскошь не было времени, надо было действовать, и как можно быстрее. Сбежать далеко им не удалось. Их настиг, как то ни странно, голос. Он словно бы исходил отовсюду, из каждого дерева в лесу. - Вы серьёзно думали, что сможете сбежать от меня? Вы все мои! – говорил Деро. - Креп, беги! – толкнув актёра в спину, сказала Кукла. - Но он сказал… - Беги! И Креп послушался. Сама она осталась стоять на месте, но долго ждать не пришлось. Мужчина не торопясь вышел из-за деревьев, небрежно размахивая тростью в такт своим шагам. В своем алом фраке, цилиндре, начищенных до блеска туфлях и элегантных чёрных брюках Деро смотрелся среди лесной чащи дико не к месту. - Пойдёшь со мной по-хорошему или как? – нарочито вежливо осведомился кукольник. Беглянка хранила молчание. - Хотя твое мнение меня, честно говоря, не волнует, - проворковал он. Взмах его руки, и тонкие нити, что были оторваны ею взаперти, снова оказались на положенном месте. Мужчина со всей силы дёрнул за них так, что девочка упала прямо в пожухлую листву, испачкав небесно-голубого цвета платье и белоснежные гольфы. Лента, что была в волосах под цвет одежды, развязалась, освободив непослушные блондинистые кудри маленькой актрисы. - Надеюсь, что ты гордишься тем, что спасла своего дружка, ибо единственное, что у тебя будет, это твоя жалкая гордость, - сказал с насмешкой Деро, не перестав тащить Куклу прямо по земле и не давая той подняться на ноги. - Самое главное, что хоть у кого-то из нас будет настоящая жизнь, а не существование, за это я готова поплатиться своим счастьем, - храбро ответила девочка. Деро нечего было ответить на это. Где-то в глубине тёмной души он был согласен со своей маленькой Куклой. “Du glaubst, du wärst frei, das ist mein bester Trick Ich lenke und führ dich mit List und Geschick Zerreiß ruhig die Fäden, sie wachsen gleich nach Kein Ausweg, den du bist zu schwach”(2)