Ирония судьбы, или с Днем Рождения

POV Haymitch. Я всегда любил этот праздник. Очень. Это делало меня ближе к тому возрасту, когда я наконец-то смогу вздохнуть спокойно. Когда мне было 12, я мечтал о том, чтобы лечь спать и проснуться 19-летним парнем. Меня бы тогда уже не достал Капитолий. Но судьба распорядилась иначе… В 16 лет я отправился на Игры. И это полностью перевернуло мою жизнь. Моих родных и друзей не стало сразу же после моей победы. И я решил, что мне уже нечего терять, поэтому с 17 лет у меня появилась привычка бухать до посинения. Так легче жить… Сегодня мой 43 день рождения. Но это уже не так важно… Сейчас моя мечта – это увидеть ту, на которую еще пару лет назад у меня была «аллергия», у которой на голове было черт знает что и платья которой иной раз слишком бесили. Увидеть Эффи… Последний раз мы виделись, когда она провожала нас (то есть меня, Пита и Китнисс) обратно в Двенадцатый. Я тогда сказал ей «Ты тоже не пропадай»… Это было год назад, точнее 354 дня назад. Да, именно 354. Я уже не верю в чудеса. Я не маленький мальчик. Я не верю в то, что моя истинная любовь приедет в Дистрикт-12 просто так. Она и раньше не была в восторге от нашего «высокоразвитого» поселения. Теперь я в полной мере осознаю, что никому не нужен… у Солнышка с Питом будет своя жизнь, своя семья… Пару месяцев назад парень сделал Кит предложение, она согласилась. Теперь они жених и невеста. Я рад за них. Очень рад. Но я больше не могу жить в этом мире без любимой… Я выхожу на улицу и вижу… нет-нет, она же не могла просто так быть здесь. Допился. Молодец, Хеймитч, за тобой уже крадется Белочка. Но это не сон. И, наконец, подойдя чуть ближе навстречу, я узнаю знакомые черты лица. Она тоже меня узнает, и мы, как дети, бросаемся друг другу в обьятия. -Милая, как же я скучал…-шепчу я ей на ухо. - Я тоже скучала по тебе, очень- такой родной голос, только во сне я видел её. - Ой, Хеймитч, я же вот чего приехала, С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!- кричит Эффи так громко, что из окна дома напротив высовывается голова Пита, который явно не ожидал такого разворота событий, поэтому он сейчас просто стоит с открытым ртом и, по-моему, он в шоке. Прям как я. Эффи достает из сумочки, перекинутой через плечо, коробку. Я спрашиваю: - Что это?- я серьезно не врубаюсь - Как что? Подарок… Она протягивает довольно тяжелую коробку мне, и советует развернуть. Я следую её совету, открываю- а там лежит тот самый браслет, который я 2 года назад отдал Финнику – по-другому намекнуть Китнисс на то, что Финник – их союзник, не получилось бы. И какой-то пакет. Я разворачиваю целлофан – а там – да не поверите – бутылка самого дорогого Капитолийского коньяка. Ошарашенно смотрю на Эффи, требуя объяснений. Она понимает. Только теперь я замечаю, как она изменилась. Больше нет тех ярких нарядов – обычное ситцевое платье до колена приятного голубого оттенка, зеленые парики сменили настоящие русые волосы длиной до лопаток, и она в обычных балетках, а не на своих ходулях. Да, она очень изменилась. - Хеймитч, я же помню, что ты любишь…-я не даю ей договорить, накрывая её губы своими. - Я люблю тебя, и мне больше почти ничего не надо…-шепчу ей в губы Она не отвечает, только углубляет поцелуй. Теперь я как кот, которому дали сметаны, безумно счастлив. Но Эффи отрывается от меня и говорит только: -Пойдем-пойдем, а то у Пита сейчас челюсть ногу отдавит - она смеётся и куда-то тянет меня. Пит краснеет и закрывает рот. Я не понимаю, куда она меня тащит. Но вскоре до меня доходит. Дом «почти Мелларков». Эффи стучится. Но я лишь говорю: - А ты сразу открывай. Мы не закрываем двери. Она следует моему совету, открывает дверь, и перед нами картинка, вся красная, Китнисс несется к двери, словно это её последнее спасение. Она даже сказать ничего не успевает, как Эффи заключает её в обьятья. -Эффи…-шепчет Кит, выпучив глаза, видимо, у Эффи стальная хватка для такой девушки. Хотя, эта девушка тоже не хлюпик. Любому фору даст. На пороге возникает Пит, отрывает Эффи от своей невесты и обнимает бывшую сопровождающую. - Ой, ну что ж мы стоим на пороге, проходите, будем чай пить – Китнисс первая приходит в себя. Что-то она слишком вежливая. Странно. Эффи отлипает от Пита, тот пользуется моментом и ретируется на кухню. Китнисс же проводит нас в гостиную, приглаешает сесть на диван и велит подождать здесь пару минут, после чего отправляется к Питу. Мы с Эффи сидим на мягком диване, и я решаю сказать ей. - Эффи… я не умею красиво говорить, но… в общем, если бы не ты, то я бы уже покончил с собой… Эффи перебивает меня: - Хеймитч, я тоже хочу сказать тебе… - Я люблю тебя – мы произносим это одновременно, и я немедля целую мою любовь. Господи, как же я люблю её… Мы так и целуемся, пока нашу идиллию не прерывает какой-то звук. Китнисс закрывает шторы. Становится очень темно. Прям как ночью. И девушка убегает обратно к жениху. После она приносит чай, вазочку с фруктами, печенье, испеченное Питом (в этом я ни разу не сомневаюсь). И тут появляется сам Пит. Он просит всех присутствующих закрыть глаза, через несколько секунд он говорит: - Можете открыть глаза, и посмотреть на Хеймитча. Что это было?! Я открываю глаза, и вижу перед собой торт с горящими свечками. Эффи с Китнисс смотрят на меня и смеются. Ну конечно, они первый раз в жизни увидели растерявшегося меня. Внезапно Китнисс поднимается с дивана. - Хеймитч, я хочу поздравить тебя с Днем Рождения. Пусть все-все твои мечты и желания сбываются, счастья тебе, здоровья, всего самого наилучшего… Я не даю ей договорить, обнимая её. Но… почему Китнисс дрожит? Что-то не так? Озвучиваю свой вопрос. Кит отвечает сразу же: - Хеймитч, ты мне как папа стал за последние годы. Спасибо тебе за всё огромное… И я вам всем сейчас сказать хотела… эм, ну… - Китнисс то ли растерялась, то ли смущается, я так и не понял. Но она берет волю в кулак и выдает: -Короче, я беременна!- после её слов я ошарашенно плюхаюсь на диван, а Пит, молчавший всё это время, наконец подает голос: - Ты ж моя хорошая! – он берет Китнисс на руки и кружит в воздухе – Но почему ты раньше мне не сказала? - Я только-только сама узнала! – сообщает ему Китнисс и целует парня Я смотрю на Эффи. Эффи смотрит на меня. Мы тоже целуемся. Долго. Неожиданно Эфф разрывает поцелуй. Я открываю глаза, и понимаю, почему она это сделала. Ребята уже утихомирились и теперь смотрят на нас. Ан нет, на нас смотрит только девочка, ибо Питу, похоже, снесло крышу, и теперь он посадил Кит к себе на колени и разговаривает с её животом… Но это выглядит очень мило. Я чувствую, что начинаю краснеть. Поэтому просто подмигиваю Солнышку, а она мне. Пит и Эффи замечают это и начинают допрос: - Что это у вас за секреты там?- спрашивает Эффи с наигранной обидой в голосе. Но я-то вижу, что в её глазах – счастье… -Да нет, ничего… Оглядываю свою семью. Да, именно семьей я могу назвать этих людей, которые за эти три года стали мне совсем родными… Мы все счастливы. Мы многое потеряли в этой жизни, но теперь мы не боимся. Мы сильны, и нас не сломать, если рядом любимые. Мы верим и надеемся, но мы не опускаем руки. Да, нас мучают кошмары. Нас – это Китнисс. Прошел год, но я каждую ночь неизменно просыпаюсь от её криков. Но она справится, я уверен… Мы счастливы и свободны. Девять месяцев спустя… Просыпаюсь от женского вопля, от которого кровь в венах стынет. Что такое? Уже почти год Солнышку не снились кошмары. Уже более года у Пита не было приступов. Эффи, прежде спавшая на моей груди, вдруг вскакивает: - Что такое? - Не знаю, это крики Китнисс, но она уже почти год спит без кошмаров. На мои слова она не отвечает, лишь хватает халат и бежит вниз по лестнице. Я следую её примеру. Мы бежим к дому Мелларков. Открываем дверь и видим… Перепуганный Пит склонился над диваном. Я пока полностью не вижу, что происходит, как вдруг мои размышления прерывает крик Китнисс, да такой громкий, что кажется, что весь Дистрикт его слышал… Мы с Эфф подбегаем к дивану, на котором корчится от боли Китнисс. Она рожает. Врачи не успеют, хотя Пит хватается за телефон, как только мы приходим. Я не могу на это смотреть. Не могу спокойно на это смотреть. Вспоминаю, как моя мать рожала моего брата, и что тогда делал отец. Наклоняюсь и шепчу ей на ухо: - Все будет хорошо… Дыши глубже, давай. Она начинает часто-часто дышать, и выжимает из себя только: - Дай руку… Я протягиваю ладонь ей, она хватается за моё запястье дрожащими пальцами и сжимает его так сильно, что сейчас сломает. Ну и ладно. То, что чувствую я – ничтожно малая часть той боли, что сейчас испытывает она. Очередной вопль режет слух. Зря я не надеялся на врачей. Они примчались со своими сигналками, только чуть-чуть опоздали: головка уже начинает виднеться. Это я не сам видел, это сообщения от Эффи. Я же просто стою, отвернувшись, и продолжаю сжимать ручку Солнышка. Она вся красная. По её лицу в три ручья текут слёзы от боли. Доктора выталкивают меня и Эффи из комнаты. А Пита оставляют. Я замечаю на своём запястье кровь. Не свою. Следующий час мы вздрагивает от каждого крика. Но позже слышим голос врачихи: - Давай, милая. Совсем чуть-чуть осталось, тужься!- её слова прерывают длинный и до ужаса громкий (у меня аж уши заложило) вопль и после него крик малыша… Мы с Эффи сидим, как на иголках, ожидая, когда можно будет увидеть их. Наконец, врачи выходят. Они наполовину забрызганы кровью. Я уж не знаю, чего ожидать. Эфф задаёт вопрос, волнующий и меня: - Как она? Женщины отвечают почти что хором: - Девочка, три триста, сорок семь сантиметров. А миссис Мелларк… отдыхает. Она пока что без сознания, но… - Без сознания?!- перебивает врачиху Эффи, смотря на неё глазами, полными ужаса. - Да, от боли… бывает. Но она скоро очнется. Мистер Мелларк просил передать, чтобы вы зашли… Она не успевает договорить. Эффи срывается с места и бежит к Питу и Китнисс. Я же остаюсь. Но только, чтобы поблагодарить доктора. Врачи уходят, я закрываю за ними дверь и спешу к Китнисс. Прикрываю от ужаса рукой рот. Весь пол в крови. Весь диван в крови. Вся Китнисс в крови. Она очень бледная, около неё сидит Эффи и гладит Солнышко по голове. Пит стоит спиной ко мне и смотрит в окно. Я тихо подхожу и заглядываю ему через плечо. Красивая, словно ангел, девочка с короткими темными волосиками на макушке тихонько посапывает, завернутая в пелёнки. Пит смотрит на малышку с такой любовью, что мне даже завидно немного. Но это не темная зависть, слава Богу. Пит тоже весь в крови. Господи, сколько у Китнисс крови? Она украсила ей всю комнату, мужа, себя и врачей и ещё жива осталась! Но она же сильная, я уже говорил. -Как назовете?- спрашиваю я Пита тихо-тихо, чтобы не разбудить малышку -Прим… - с легкой грустью в голосе отвечает мне таким же шепотом Пит Китнисс будет труднее, чем нам. После смерти Примроуз Китнисс долго не могла оправиться. Но она сильная. И именно поэтому её ресницы сейчас начинают дрожать, и вскоре она открывает глаза. - Пит… - зовет она. Парень сразу же поворачивается и присаживается рядом с ней. – Дай мне… Пит отдает дочку маме. Китнисс с улыбкой прижимает чудо к себе. Тут малышка распахивает небесно-голубые, как у Пита, глаза и начинает плакать. - Покорми её – просит Пит, но тут взгляд Китнисс останавливается на мне, и её щеки краснеют. Я всё понимаю. Беру Эффи под руку и вывожу из комнаты. Она уже практически спит. Я беру свою любимую на руки и целую в лоб. Несу её домой, укладываю на кровать, ложусь рядом и укрываю нас обоих одеялом. Её рука ложится ко мне на живот, а голова – на грудь… - Я люблю тебя – шепчу ей в волосы. И это правда. Абсолютная правда.