Яд вперемешку с железом

Желание… Ржавый… Глаза пристально наблюдают за реакцией, пока в это время мокрый язычок упорно работает, облизывая и посасывая головку пульсирующего члена. Откидываю голову назад, чуть рыча и поглаживая Солдата по голове. Столь милой и трудолюбивой игрушки я давно не встречал. Семнадцать… Рассвет… Он знает, что я уже на пределе. Он знает, что именно он управляет ситуацией. Он знает, как заставить меня стонать. С каждым разом движения замедляются, но дымчатые глаза, продолжающие наблюдать, будто окаменели. - Барнс…, - голос приглушается хриплым стоном, язык перестает слушаться, - пожалуйста, быстрее… Игнорирует. Солдат знает границы. Знает, когда он обязан подчиняться, а когда может и побаловать себя самого. Резко встает (чертовка, приказа не было!), игриво закидывает руки на шею, впиваясь ядовитыми губами. Чувствую привкус железа, но почему-то он совсем не отталкивает. Наоборот, я углубляю поцелуй. Не могу оторваться. Не хочу отрываться. Слишком сладко. До невозможности сладко. Печь.… Девять… Рывком убираю все со стола и закидываю туда Барнса, который тут же покорно раздвигает ноги. Прижимаюсь к его груди и начинаю покрывать шею поцелуями, заставляя парня испустить протяжный стон. Первый раз я видел его таким… женственным что ли? Спускаюсь к животу, начиная пускать в ход еще и язык. Баки слегка дергается, сильнее обхватывая меня ногами. Продолжаю спускаться все ниже и ниже. Секунда, и я буквально в миллиметре от заветной пуговки, отделяющей меня от эрогенной зоны Солдата. Ощущая мое прерывистое дыхание, которое, видимо, его чертовски заводит, Баки что-то бурчит себя под нос, слегка извиваясь в моих объятьях. Теперь я управляю ситуацией, но так как сам уже не могу себя сдерживать, то мучить Барнса нет никакого желания. Расстёгиваю ширинку, выбрасывая штаны в сторону. Солдат остается в одних черных боксерках, которые готовы уже разорваться из-за напора возбужденного члена. Медленно наклоняюсь к трусам, а потом слегка закусываю край боксерок и тяну на себя. Белье, к счастью, легко поддается, обнажая Баки полностью. Парень краснеет, видя мой пристальный взгляд, который рассматривает его, оценивает. - Не нервничай, - легкая улыбка скользит по лицу, - я не сделаю больно. Добросердечный….Возвращение на родину…. Один. Второй. Третий. Пальцы продолжают пробивать себе путь, все больше и больше растягивая Барнса. Парень стонет, кусая кулак, пока я покрываю его шею поцелуями, оставляя красные следы засосов. Видно, что ему больно, но он продолжает терпеть. Продолжает выполнять приказ. А лег бы он со мной без приказов? Отдался бы мне? Скорее всего, нет. Скорее всего, это все не по-настоящему. Но я не говорю «точно», храня где-то в глубине себя надежду. Вынимаю все три пальца, давая партнеру слегка передохнуть, привыкнуть к новым ощущениям. Баки расслабился, начиная целовать мою грудь, поглаживать спину. Боль исчезла. Дымчатые глаза уверенно смотрели на меня, белоснежные зубы игриво покусывали низ губы, из которой уже сочилась пузырьками кровь. Я в очередной раз целую Барнса, но тут же резко вхожу, из-за чего мой партнер громко выдыхает мне в ухо. Возможно, это был даже приглушенный крик, и от этого еще приятнее. Стараюсь контролировать скорость, пока не увеличивая ее. Даю привыкнуть. Даю слиться с тактом. Почувствовать меня. Солдат сильнее кусает губу, слегка постанывая. На лице одновременно играет боль и удовольствие. Страдание и блаженство. Правую руку кладу на его член, массируя и поглаживая его. Баки это явно нравится и вскоре он начинает входить в ритм, двигаясь на встречу тазом. Ну, все, мальчик, теперь можно по-взрослому. Хватаю его за бедра, насаживая почти до конца. Из-за неожиданности, парень начинает громко стонать, извиваясь в моих руках. Слева слышится скрип какого-то предмета о дерево: Баки схватился железной рукой о стол, сжимая его все сильнее и сильнее. Я ускоряю темп. Стоны смешались со скрипом. Я начинаю задыхаться от наслаждения. - Гельмут…., - он впервые зовет меня по имени, хотя по правилам это запрещено. Видимо совсем обомлел. Продолжаю увеличивать скорость. Стоны становятся громче. Скрип въедается в уши. Комната в моих глазах начала кружится. Лишь черные волосы, лишь дымчатые глаза. Секунда, и парень обильно кончает себе на живот, а я, войдя в него до конца, одновременно изливаюсь в него. Под конец парень отрывает железной рукой край стола. Один…. Товарный вагон… Баки продолжает беспомощно лежать на столе, тяжело дыша. Оторванный кусок лежит на груди, словно какой-то сувенир. Надеваю штаны, пытаюсь найти сигареты. Перед глазами продолжает все летать. Руки все еще трясутся. Губы все еще помнят этот вкус. Вкус яда вперемешку с железом. Слышу тяжелый скрип. Солдат медленно поднимается, ища взглядом трусы. Слегка улыбаюсь и, не поворачивая головы, шепчу: - Солдат? - Жду приказаний.