Иллюзия

Теплые, чуть шершавые пальцы осторожно, почти невесомо касаются щеки, легко и нежно проводя по ней. Мистик судорожно вздыхает, устало прикрывая глаза и принимая мимолетную, но такую желанную ласку. Пальцы продолжают скользить по синей, покрытой особой чешуей щеке, не спеша ложиться на нее полной ладонью. Рейвен отдается им во власть, в то время, как сердце сжимают невидимые тиски, отчего оно так щемит и болит, что ей хочется просто взвыть от тоски. Горячие слезы обжигающей влагой стекают по щекам, утопая где-то в подушке, и пальцы отстраняются от лица. Кого я обманываю? Мистик смотрит на свою руку, под влиянием ее мутации ставшую мужской и красной, и не удерживается от отчаянного полу вздоха-полу всхлипа. Все, что она может сейчас, давая волю чувствам и своей слабости, отдаваться во власть иллюзии, заменяющей ей Его. Во власть иллюзии, созданной ею самой с помощью ее мутации. Именно поэтому сейчас, лежа на кровати, Мистик всего лишь наполовину Мистик. На вторую же половину она Азазель. Краснокожий демон лежит неподвижно, а его покрытое шрамами лицо спокойно и умиротворенно. И лишь рука поднята вверх, и Мистик не мигая смотрит на нее. Они не обещали друг другу ничего, они даже практически не общались, просто вместе пошли за поведшим их Эриком, разделяя его взгляды и его мысли. Между ними ничего не было, кроме долгих молчаливых взглядов и совершенно мимолетных, почти случайных прикосновений, но почему-то именно они взяли в свой плен сердце Мистик, заставляя его биться чаще в присутствии Азазеля. И когда ее настигает мысленная весть от Эммы Фрост о том, что агенты Боливара Траска каким-то невероятным образом умудрились попасть в телепортирующегося демона, нанеся ему смертельное ранение, сердце Мистик разбивается на тысячи осколков. Она покидает Братство, покидает Эрика и друзей - все, что могло напоминать о нем, и все, в чем она теперь нуждается, найти этого ублюдка и посмотреть ему в глаза. Посмотреть в глаза того, кто забрал у нее самое дорогое в жизни, кто практически лишил ее этой самой жизни. А затем самостоятельно вырвать ему сердце или же заставить пережить такие муки, по сравнению с которыми смерть - дар Божий. Но в моменты, когда воспоминания становятся особенно невыносимыми, Рейвен все же позволяет себе поддаться безумию, принимая Его обличье и подолгу глядя на себя в зеркало. «Мой дар - мое проклятье», - в такие моменты думает она, отворачиваясь и судорожно стирая слезы с вновь синих щек. Мистик прикрывает глаза, опуская красную руку. Слезы уже не текут по щекам, она просто молча лежит, представляя рядом с собой того, кого бы так отчаянно хотелось забыть. - Я люблю тебя, - в тишину и пустоту комнаты практически неслышно шепчет она и тут же резко распахивает желтые глаза. На кровати неподвижно лежит Мистик, горящим взглядом глядя куда-то в потолок. Она снова стала собой, полностью собой, вот только внутри все так же лишь половина души. Вторая же навсегда умерла вместе с тем, кто навеки похитил ее сердце.