Ненаучный подход

…Дверь закрылась, и в доме сразу стало неуютно, словно Ифална унесла с собой весь жилой дух, оставив позади сухость и деловитость служебного помещения. «Дурак ты, Фаремис, ох дурак, под старость лет совсем из ума выжил» - конечно, насчет старости лет профессор Гаст на себя напраслину возвёл, ему бы его сорока никто не дал, но надо же себя, как следует, обругать. Профессор (а как же, никакая Шин-Ра его честно заслуженного научного звания не лишит!) повздыхал, повертел в руках вынутую из видеокамеры кассету и аккуратно сложил её в коробку к доброму десятку таких же. Работать сейчас? Немыслимо! Включишь запись – ведь опять будешь не в смысл слов Ифалны вникать, а голос слушать. Слушать голос, наблюдать за каждым жестом и каждой сменой выражения милого лица, вместо пометок делать в блокноте набросок за наброском… Его учили по старой, очень старой методике, в студенческие времена приходилось много зарисовывать, вот же где навыки всплыли. Странное состояние сбивало Фаремиса с толку. С ним такое было впервые – когда объект исследования полностью это исследование затмевал. Полностью и без остатка. Раньше он «служебные романы» не одобрял, считая, что чувства чувствами, а наука – наукой. И Лукрецию за это очень сильно не любил, если бы она не пожелала выступить в роли и ученого, и подопытного одновременно – точно бы из проекта выгнал. Но Лукрецию лучше не вспоминать… и тем более коллегу Ходжо, который сначала добился того, чтобы встать во главе проекта, потом оттеснил Гаста от работы с Сефиротом, а потом…. …Мысли дошли до «потом» и привычно споткнулись. «Потом» привело его сначала в Каньон Космо – но встретиться с Бугенхагеном он так и не решился, только письмо оставил. А дальше дорога, петляя по двум континентам, привела его на третий, Северный, в самое захолустье – Айсикл. Доходят новости, что из Айсикла хотят сделать модный зимний курорт, а профессор только досадливо морщился. Мелькать на людях ему не следует, а значит, придется переезжать… а он так привык к этому месту! А ещё тут живёт Ифална. Казалось бы, немыслимая удача – живая Древняя! Казалось бы, удача ещё немыслимей – удалось завоевать её доверие, она готова тебе рассказать всё, что знает! Но Гаст прячет руки в карманы привычного лабораторного халата, последнего, что из прошлой жизни осталось, и думает не о Лайфстриме и Бедствии-с-Небес, а о зелёных глазах и каштановых локонах. Может, стоит как-нибудь вечером пригласить её… да вот хотя бы в местный трактир, повинившись, что он плохо готовит, а угостить чем-нибудь хочется? Тем более это чистейшая правда.