10Б класс, или почему нельзя становиться классным руководителем

Она меня заставила! Так что все претензии – к соавтору! Прибежавшая Мелисса вытолкала нас с Теном из палаты прежде, чем я успел что-либо осознать до конца. По какой-то нелепой причине Шель и амнезия совершенно не желали становиться в одну логическую цепочку. Не верилось, что с ним могло такое произойти. Да что вообще с кем-то из этих сумасшедших могло. Но, по крайней мере, он жив и почти здравствует. Наверняка не обошлось без каких-нибудь переломов. Ну, в крайнем случае, синяков. Вообще то, что он снова с нами, говорит о том, что родился паренек в очень счастливой рубашке. Эх, мне б такую. Тен постепенно пришел в себя. Впрочем, он не спешил ни радоваться, ни выказывать какого-то особенно расстройства чувств. Наверно, до него еще просто не до конца дошло. Ничего, еще наверстает. А дальше все пошло как обычно. Буйные сестренки вытребовали у несчастных докторов свободу попугаю, то есть, их младшему брату, и всей толпой мы двинулись к дому. В пути оживший Тен позвонил кому-то из однокурсников, спросил, что им назадавали, пока его не выпускали на улицу. В ужасе повращал глазами. Едва такси (на общем совете было решено оставить машину ребят на парковке у больницы) притормозило у знакомого желтого дома, будущий патологоанатом бегом кинулся к себе. Учить. Суровый у нас медицинский институт, что правда, то правда. Уже пройдя по акуле, в очередной раз ощутив некоторый дискомфорт от наличия опасной хищницы в прихожей, я заговорил с Мишелем. - Хэй, ну, это, - рука сама неловко взъерошила волосы на затылке, - если что-то вдруг понадобиться или захочешь поговорить – я всегда к твоим услугам. Ты меня, конечно, не помнишь, но мы вроде неплохо ладили. - Я учту, - медленно кивнул паренек, что-то запоминая. – Эмм… Как дела? Я нервно хохотнул в ответ на столь явную попытку завязать натянуто-дружеский разговор. - Все хорошо, правда, - постарался уверить Мишеля, - вот высплюсь еще, и вообще буду как огурчик! - Зеленый и в пупырышку? Ну-ну, - Шель неуверенно улыбнулся и тоже провел по волосам. – Я заставил вас всех поволноваться, верно? Неудобно получилось. Извини. И вот прям в этот ответственный момент я зевнул. Да еще широко, аж до щелчка в челюсти. - Кому-то точно пора отдыхать, - произнес парень. Он определенно пытался решить, мог ли говорить так безапелляционно, как хотелось, или все же пока не стоит. Получилось, судя по всему, примерно наполовину. - Да, пожалуй, ты прав, - киваю, соглашаюсь. – Вот сейчас как насплюсь, да как засяду тетрадки проверять! Буду вообще герой. - Вперед, - Шель улыбнулся чуть уверенней, - давай, сделай их всех. - Конечно, - я покивал и умелся-таки в свою комнату. Снилась мне какая-то муть. Причем, почему-то, Тен скакал верхом на розовеньком единороге, размахивая черным мечом и крича что-то о сборе огурцов, Теночка и Мелисса Вырезали здоровенный, в два моих роста, тотем макаронного монстра, а Мишель хватался за голову и пытался заглотнуть жбан валерьянки. Очнувшись с тихим всхлипом – не подумайте чего, это от сдерживаемого гогота – я уселся на кровати и с тоской поглядел в сторону стола, на котором угрожающе высились стопки тетрадей. Они так угрожающе смотрели, что я даже немного поежился. Ну, вот не хочу я их проверять. Но надо. Повздыхав на судьбу свою нелегкую, я все же выпутался из кокона и прополз в столу. В прямом смысле прополз. Привалился спиной к стулу и стянул первый десяток тетрадей. Хе-хе, надеюсь, мои милые десятикласснички никогда не узнают, почему в их тетрадях я пишу настолько отвратительно. Кстати, проверка тетрадей – довольно медитативное занятие. Я, например, очнулся глубоко за полночь, и только от того, что в комнату влетела счастливая до поросячьего визга Мел и сообщила, что ее попросили заменить учителя химии. Я покивал, поддерживая радость девушки, и спросил, в которую из школ. Выяснилось - в мою. Проморгавшись и справившись с удивлением, спросил, как так вообще вышло. Мел махнула рукой, сказала, что бедная, несчастная Марина Геннадьевна упала, сломала что-то и по каким-то своим каналам упросила юную коллегу помочь, чтоб десятиклассники не простаивали. Я покивал и велел идти ко второму уроку. Все равно у моих у первых химия. Бедные детишки, право слово. Боженька, видимо, решил, что одного меня им не достаточно. Гадко похихикав и представив, как истреплю несчастным нервы, я быстро закончил с тетрадями и пополз вниз. Есть. Вот да, вот так. Ночной дожор у меня, жить без него не могу. На кухне обнаружился Тен, нервно вздрогнувший, когда я поддел. - Ты чего? – обеспокоенно спросил паренька. - Да дополнение к Оutlast скачал, прохожу вот, - передернул плечами юноша. – Брр, страшноватая игра, если честно. Не играй один. - Уговорил, не буду. Но посидеть рядом можно будет? – паренек очень забавно пугался временами, да и ехидные комментарии сидящего рядом друга его порядком веселили. - Сначала сам пройду, - на этот раз заупрямился Тен. – Но пасхалки вместе искать будем, договорились? - Ага, - киваю, - ладно, я, так-то, только попить пришел. Спокойной ночи. - И тебе, - пожелал Тен. – А я вот еще немного поиграю. - Смотри, вот превратишься в зомби, и невесты от тебя разбегаться будут, - так, кому-то явно пора спать. И это не мой собеседник. - А мне завтра к третьей паре, - хихикнул юноша. – Успею отоспаться. - Ну смотри, - вот, молодец, Антон, давай, развернись и вали спать. А вот что мне снилось - не помню. Тена говорит, что это хорошо и у меня крепкая нервная система, но что-то мне сомнительно. Наверно, просто устаю сильно. Утром встал и даже не почувствовал острой потребности убивать. Вот что делает здоровый дневной сон с обычными российскими преподавателями! Наскоро умывшись и позавтракав едой, непривычно стоявшей в холодильнике, я резво побежал к школе. Почему непривычно? Раньше Мишель всегда вставал раньше всех и пихал в нас эти завтраки чуть ли не силой, твердя, что это полезно для здоровья, и вообще, завтрак – самая важная трапеза дня. Теночка хихикала и говорила, что у нее чудесный младший брат, который не заставляет ее, старую и немощную, заниматься этим самостоятельно, Мелисса просто забирала тарелки в свою лабораторию, а Тен, внимательно изучив пакет, в который Синёв заворачивал завтрак для него, хватал еду и живенько убегал на учебу. В школе стояла привычная тишина. Ну правильно, полвосьмого утра, кроме меня и парочки учителей безумных нет. А в моем классе, кстати, как и всегда, тишь да покой. Но ничего скоро мои маленькие, нежно любимые занозки подтянутся, и всем нам станет очень даже весело. Ну, мне по крайней мере. Все же, угроза снова встретиться с рыжей бестией очень повлияла на школьников. Оно и понятно, в общем-то: Тена и как друг была не очень хороша, а уж в качестве учителя… Привычно устроившись за столом, я, как и обычно уткнулся в приставку и принялся гонять маленькую пиксельную девочку по пиксельной траве. Нет, конечно, самих игру я уже прошел, но осталось ведь еще столько непойманных покемош! В общем, когда знакомые голоса, громко переговаривающиеся о чем-то своем, вывели меня из астрала, я только благосклонно покивал и поздоровался. - Доброго дня, - расплылся в улыбке Ян. – Как спалось? И вы сегодня без рубашки. Ваш знакомый поправился? Поймав странный взгляд Кеши, я на всякий случай ему улыбнулся. - Да, все уже хорошо, - повернувшись к Давкову, ответствовал я. – Можно сказать, что он еще легко отделался. Наверняка сегодня уже опять со своими цветочками возится… Я чуть нахмурился. По правде говоря, я совершенно не задумывался о том, что делали эти безумцы до моего появления в их жизни. Нет, Теночка, конечно, училась. И Тен учился. А вот что творили двойняшки? Увлекался ли Шель пневматикой уже тогда, и растил ли он свои цветочки, большую часть из которых продавал? Просиживала ли Мелисса долгие часы в своей лаборатории, пытаясь вывести очередное неизвестно что? Впрочем, Мелисса-то, пожалуй, действительно обреталась в своем оборудованном по последнему слову техники подвале. Все же, не зря ведь ей присудили Нобелевскую премию за какое-то открытие, которое она чуть позже запатентовала, верно? - Ваш знакомый любит цветы? – заинтересовалась Наденька. - Очень, - улыбаюсь девушке. – Он их разводит. В доме даже шагу некуда ступить, чтоб не пихнуть нечаянно какую-нибудь его редкую гадость. А ведь начиналось все так невинно – всего лишь кактус, да еще и подаренный младшей сестре. - Кактусы – они такие, - глубокомысленно покивал Вася. – Не успеешь один завести, как уже весь подоконник ими заставлен. - Об этом-то я и говорю! – энергично киваю Пупкину. – Будь осторожен, они могут захватить и сожрать твой мозг! - Там нечего есть, - ехидно отозвалась Анютка. Вот с этой барышней, скажу прямо, у меня были проблемы. Прекрасно справляясь со всеми письменными заданиями, она наотрез отказывалась выходить к доске и отвечать перед классом. Я, приняв для себя суровое решение родителей в школе не вызывать, а справляться своими силами, старался как мог. И уговаривал, и подбивал одноклассников девушки давать ей возможность ответить, но ничто не помогало. Девочка упорно отказывалась говорить. Постепенно я смирился и перестал ее дергать, и именно это и оценила Кашина. Время от времени мне даже удаются теперь вытягивать из нее пару слов на уроке. И все равно, каждый такой раз – как праздник. Прозвенел звонок на урок. Ребятки шустро разбежались к своим местам, встали, как хорошие детки, выпрямились, мусор с парт отряхнули – в общем, образцово-показательные дети! Любо-дорого поглядеть. Я, само собой, поглядел. И на шушукающихся о чем-то Олега с Юлей поглядел, и на близнецов, и на Оленьку с Артуром, и на Оливера с Верочкой. А двоих-то в классе, между прочим, не хватает. Дозволив ребятишкам сесть, я мягко поинтересовался: - Крокодильчики мои, - ребята прыснули: почему-то это прозвище казалось им очень забавным, - а куда вы подевали Аленку и Никиту? - Алена опаздывает, Никита заболел, - бодро отрапортовала староста класса, она же Настюша. - Опять? – моему возмущению не было предела. – Одна в очередной раз переводит несчастную старушку через дорогу, а другой снова открывал холодильник?! Вверенные мне дети, зашебуршались, забормотали, мол, да, вот, иногда бывает, что поделать теперь. - Да пфе на вас, - бурчу. – Так, вангуйте, школьники: какая у нас сегодня тема урока? Оля, умница-разумница, сидящая за первой партой, снова прочитала ее с доски, заявив, что я-де вечно все забываю, и мне нужно пить препараты, стимулирующие память. Я оскорбленно пофыркал, велел открыть тетрадки и начал диктовать то, что обязательно должно было остаться в головах моих подопечных. Уже в конце урока, когда до звонка оставалось минут пять, а материал у меня кончился, Алена подняла руку: - А мы сегодня в «Ерундопель» ваш играть будем? - Ох божечки, откуда ты взялась? – от неожиданности я даже отшатнулся. – Нет, не будем. Сегодня вся ваша смекалка потребуется вам на уроке химии, и я не должен лишать вас шанса. - А что у нас сегодня на химии? – насторожился Денис, обычно тихо сидящий и не высовывающийся. - А заболевшая Марина Геннадьевна у вас сегодня на химии, - я пакостно заухмылялся. – Нет, вру, не Марина Геннадьевна, а заменяющая ее девушка. Будьте осторожны, крошки мои, ладно? - Это что, очередная твоя знакомая? – подозрительно уточнил Кеша. - У меня много разных знакомых, - туманно ответил я и снова не удержался от гаденькой улыбочки. – Но эта, пожалуй, фору даст даже Тене. Так что еще разок советую вам быть осторожными, внимательными, на рожон не лезть, не дерзить, отвечать только по поднятой руке… А вообще, забудьте все то, что я сейчас наговорил. Потом мы с ней сравним впечатления от общения с вами, и вот не дай бог, если с ней вы поведете себя хуже, чем со мной! Я ж уже, можно сказать, привычный, а вот несчастная, прекрасная и очень юная девушка – нет. - Звучит как-то не очень, - признался Вася. – А если серьезно – нам надо бояться или нет? - А это уж на ваше усмотрение, батенька, - развел руками я. – На моей памяти она никого силой глотать кислоты не заставляла. Но вот уболтать выпить ее добровольно – это всегда пожалуйста, в любом количестве. После моих объяснений звонок грянул как гром среди ясного неба. В гробовой тишине детишки пособирали манатки и вышли из класса. Я же со вздохом вытащил колу. Первая перемена – десять минут, как долго-то, ужасть.