счастье на двоих

— Юнги. Шепотом обратился к спящему юноше омега, обдавая его ухо горячим дыханием.  — Ну, Юнги. Тыкая тонким пальчиком в щеку альфы, чуть громче повторил он. Мин лишь поморщился, отмахнувшись от приносящей дискомфорт руки, и зарылся лицом в подушку. Омега недовольно нахмурился, не понимая как этот бесчувственный мужлан может спать, когда он срочно нуждается в его внимании. Набрав полные легкие воздуха, парень переходя на ультразвук выкрикнул: — Юнги, мать твою!  Спавший и видевший доселе прекрасные сказочные сны с единорогами и воздушными замками, резко подскочил в кровати, испуганно озираясь по сторонам. Сердце бешено колотилось, а перед глазами стояла картинка из сна, где его имя нашептывала целая армия плюшевых мишек, против которых он выдвинулся в наступление. Проморгавшись, дабы привыкнуть к темноте, Юнги опустил взгляд на резко притихшего омегу, испугавшегося такой бурной реакции своего альфы. — Хосок?.. Тишина. Омега молчал, словно набрал в рот воды. — Дорогой, что-то случилось?  Обеспокоенно склонился над юношей Юнги, осторожно прикладывая ладонь к выпирающему из-под широкой футболки животику. Сон и его остатки сняло как рукой после того, как мозг активировал свою работу, напрягая серое вещество альфы. — Болит? Плохо себя чувствуешь?  Хосок по-прежнему молчал, а после всхлипнув, шлепнул альфу по трогающей его руке. — Ты нас не любишь. Противный-противный, Мин Юнги. Сквозь слезы неразборчиво пробубнил омега, волком глядя на толком ничего непонимающего парня. — Что?.. Рассеяно переспросил альфа, глупо вытягивая лицо. — Что слышал! — Шмыгая носом, истерично взвизгнул Хосок. — Я ухожу от тебя! Ты меня совсем не любишь! И малыша тоже!  Обиженно дуя губы, попытался встать с постели омега, но был ловко перехвачен Мином и обездвижен цепкими объятиями. Прижавшись к спине Хосока, Юнги саркастично протянул: — Ну и куда ты собрался, в четыре часа утра?  Изогнул бровь альфа. Омега замешкался, нервно заламывая пальцы. — Да хоть куда, лишь бы подальше от альфы, которому я безразличен!  Продолжая выделять горячую солоноватую жидкость из глаз, негодовал Хосок. Юнги устало вздохнул, разворачивая к себе лицом мужа.  — Ну и с чего ты взял, что ты мне безразличен?  Спокойно поинтересовался юноша, прикладывая ладошки к лицу омеги и вытирая большими пальцами влажные дорожки на его щеках. — Потому что я звал тебя, а ты, бревно, бесчувственный кусок льда, даже не шелохнулся!  Уверенный в своей правоте, выдал Хосок. Юнги же, дико захотелось сфейспалмить или приложиться головой обо что-нибудь твердое. Привыкнуть к выкрутасам беременного мужа оказалось намного труднее, нежели писалось в той дерьмовой книжке, которую альфа купил на днях. Все советы и прочая информация «для молодых отцов» оказалось фигней, явно написанной бетой, живущем в одиночестве где-то в горах и питающимся плодами своего больного воображения. — Я спал. Констатировал очевидный факт Мин, наличие которого явно не смутило омегу. — А я нет!  Потрясающе. Неоспоримый аргумент. Юнги мучительно возвел глаза к потолку. Господи за что? Сделав глубокий вздох, альфа выдавил улыбку и потрепав по-прежнему рассерженного и обиженного на весь мир Хосока по волосам, осмелился задать вопрос, крутящийся на языке. — Любимый, зачем ты меня разбудил?  Сложив ручки на груди, омега задумчиво скользнул взглядом по желтоватым полоскам света на стенах отбрасываемых окном от уличного фонаря и хмыкнул. — Мы с малышом хотим попробовать рельсы. Тоном, как будто в этом нет ничего особенного, вымолвил Хосок. Юнги, признаться даже, немного подвис. Его многоуважаемый и горячо любимый муж и раньше задавал запросы альфе, мол «хочу суп из водорослей с покрошенным сырным попкорном», или «юнги, смотри, они едят мороженное, я тоже хочу пломбир и обязательно со вкусом селедки и кетчупа!», или «хочу фаршированных рисом и манго помидор», ну и под конец «хочу понюхать машинное масло боинга». И хрен здесь объяснишь, что половина из всего этого нереальна, а другая опасна для желудка, ведь омега так жалобно смотрит из-под своих пышных ресниц, а потом с таким восторгом затягивает специфический запах из стеклянной баночки и с небывалым аппетитом поедает всю эту гадость, на которую самому Мину даже смотреть страшно. Поэтому «попробовать рельсы», даже как-то безобидненько так. Было бы. Наверное. Если бы не зима и тридцатиградусный мороз. — Хосок-а, давай сейчас мы ляжем спать, а утром съездим за город к железным путям?  Попытался предложить компромисс Мин, надеясь, что к утру его муж забудет о своем странном желании. — Но я хочу сейчас!  Возмущенно прикрикнул омега, отпихивая от себя Юнги. Из-за уже достаточно большого животика, Хосок был до жути неповоротлив и неуклюж, поэтому в попытках отстраниться от мужа, юноша запутался в одеяле и чуть не грохнулся с кровати на пол. Вовремя среагировавший Юнги, быстро подхватил омегу, предотвращая его смачный поцелуй с паркетом.  — Ты в порядке? Не ушибся?  Осматривая пузико и тело Хосока на предмет ушибов или других повреждений, обеспокоенно спросил альфа, бережно уложив парня обратно на подушки.  — Хочу попробовать рельсы. Вновь заходясь в рыданиях, жалобно напомнил омега. Помассировав переносицу, Юнги обреченно, на одном выдохе произнес: — Ладно, собирайся. В ту же секунду глаза Хосока засветились, а на лице расплылась счастливая улыбка. Вскочив с постели, под изучающим взглядом мужа, готового в любую минуту вновь поймать своего непутевого омегу, юноша бросился к шкафу. Вывалив оттуда половину вещей на ковер, Хосок потянулся за штанами. Провозившись с тем, чтобы натянуть их на свои длиннющие ноги, а после проделав ту же самую операцию и с серым джемпером, омега остался доволен проделанной работой. — Я готов!  Гордо оповестил, вышедшего за это время из комнаты Юнги, он. В дверном проеме показалась светлая макушка. Пара черных глаз уставились на вмиг притихшего парнишу. — И это ты называешь «готов»?  Недовольно цокнул языком альфа, после чего взяв за руку Хосока, повел того в коридор.  — Умереть вздумал?  Грозно спросил Мин, натягивая на растрепанные после сна, черные шелковистые волосы омеги, смешную красную шапочку с бумбончиком.  Хосок лишь поджал губы, покорно надевая следом за шапкой огромную пуховую куртку с меховым капюшоном. Быстрыми, отточенными движениями — Юнги было не в новинку одевать свое чудо — альфа застегнул змейку и несколько пуговиц. Следующим на очереди был широкий вязанный шарф, который заботливо был обмотан вокруг шеи (читать как по самые глаза) Мином. — Садись. Указывая на небольшой пуфик у зеркала, приказал юноша. На удивление Хосок даже не возмутился, а лишь покорно уместил свою пятую точку на мягкой обивке. Натянув на ноги омеги зимние ботинки и зашнуровав, Юнги окинул взглядом свою работу, оценивая. И удовлетворенно кивнув самому себе, улыбнулся. — Ты похож на пингвиненка. Открывая дверь, по-доброму усмехнулся Мин. Хосока же данное сравнение обидело до глубины души, поэтому недовольно переваливаясь с ноги на ногу, он маленькими шажочками засеменил на выход, стараясь полностью игнорировать альфу. Юнги на подобное поведение мужа, лишь покачал головой. Ведь тот действительно выглядел безумно мило, напуская на себя серьезный вид. Спустившись к машине, юноша поспешил открыть дверь внедорожника, помогая беспомощному омеге забраться на пассажирское сиденье и пристегнуть ремень безопасности. Быстрым шагом обогнув мерседес, Мин сел за руль и повернув ключ зажигания, косо глянул на отвернувшегося к окну Хосока. Мотор приятно зарычал. Облизнув пересохшие губы, альфа надавил на газ и выехал с парковки. Весь путь пара провела в молчании. Юнги внимательно следил за покрытой льдом дорогой, а Хосок, обиженно дуясь,  рассматривал мелькающие мимо фасады зданий. Когда гелендваген вырулил за черту города, солнце лизнуло первыми лучами верхушки деревьев. Небо медленно светлело, окрашиваясь в нежные персиковые вперемешку с оранжевым цветом. Притормозив у обочины, Мин склонился над задремавшим омегой и, нежно убрав подушечками пальцев спадающую на глаза челку, шепнул: — Хосок-а, мы уже приехали. Омега вздрогнул. Приоткрыв веки, он сонно уставился на лицо мужа, чуть расплывающееся после дремы.  — Куда?  Стараясь сфокусировать взгляд, хрипло выдавил Хосок. — К твоим рельсам. Терпеливо пояснил Юнги, возвращаясь обратно на своё место. Открыв дверцу, альфа вышел из машины, ежась от пробирающего до самых костей ветра, и помог мужу выбраться на хрустящий под ногами снег.  — Подожди здесь. Кинул Мин, забираясь на заднее сиденье и хватая оттуда небольшой портфель. Внедорожник пискнул, заблокировав все двери, после того как Юнги нажал на кнопку на ключах, моргнув фарами на прощание. — Идем. Подхватил под руку опасно пошатывающегося Хосока альфа. До ближайших железных путей, было от силы метров двадцать, но с беременным и недовольным жизнью омегой, это несчастное расстояние показалось Мину сущим, нескончаемым адом. Небо уже залилось первыми красками голубизны, а они только добрались до места назначения. — Оааа, малыш, посмотри, это же рельсы!  Восторженно взвизгнул Хосок, поглаживая животик через толстый слой куртки. Не будь они женаты, Юнги бы подумал, что омега видит  железнодорожные пути впервые. Покачав головой, Мин проводил взглядом топающего вперед юношу. Хосок же, наполненный энтузиазмом, осторожно присел на корточки, так, насколько ему позволяло пузико и расчистив ладошкой небольшой участок от снега, прикоснулся языком к рельсам. Юнги аж ахуел.  — Ты что…реально их пробуешь?  Ошарашенно спросил альфа, равняясь с мужем. — Ну дфаааа, а фто?  Попытался ответить Хосок, но вот незадача. Язык прилип к холодному металлу и напрочь отказывался отрываться. Омегу охватила паника и испуганно посмотрев на Юнги, он закричал: — Юнгфиии! Я немафу офорфать язык! Памакхи!  От такой безумно смешной картины, альфа громко захохотал, пугая мирно сидящих в кустах неподалеку, воробьев. Стайкой взлетев в небо, они упорхали подальше от источника шума, разбудившего их в столь ранний час.  — Кажется, всевышний решил проучить кое-кого за мои нещадно убитые нервы. Вытирая с уголков глаз скопившуюся влагу, язвительно заметил Юнги. — Юнгфи! Это не смефно!  Разозлился Хосок, шлепнув Мина по ноге. Альфа все ещё посмеиваясь, стянул с плеч портфель и чуть порывшись там, извлек термос, предусмотрительно взятый с собой заботливым Юнги. Чуть отлив горячего чая в крышку, юноша вылил его возле места происшествия, отогревая металл. Язык медленно отлип и Хосок быстро отстранившись от рельс, кинулся на шею мужу. — Я так испугался!  Захныкал он, вновь разводя сопли на груди у альфы. — Но я же был рядом с тобой. Видишь, все обошлось. Успокаивающе поглаживал по макушке Хосока Мин, нашептывая на ушко разные глупости. — Прости меня. Еле слышно произнес омега, отстраняясь от Юнги и пряча взгляд. — Прости за то, что веду себя как истеричка. Юнги слабо улыбнулся, поднимая лицо своей любимой омеги за подбородок и встречаясь с шоколадными глазами, тонуть в которых так нравилось парню. — Все в порядке. Ты носишь под сердцем моего ребенка. Я знаю как ты устаешь, поэтому выполнение твоих, даже самых чудных, капризов, эта та самая малость, которую я могу сделать для тебя. Расчувствовавшийся Хосок поплыл от таких слов. Всхлипнув, юноша прижался ближе к такому родному телу. — Я люблю тебя, Юнги-я. — А я люблю вас, моё самое ценное сокровище. Нежно прошептал Мин, накрывая губы омеги своими. Хосок счастливо улыбнулся сквозь поцелуй, обещая себе впредь больше так не трепать психику своего мужа, ведь тот так старается для их только зарождающейся молодой семьи. Пока они любят друг друга и пока у них есть новый, пока ещё не сформировавшийся, смысл жизни, они будут заботится друг об друге. Ведь у них есть одно счастье на двоих.