Один шаг

Это была не самая лучшая идея. Аллен понял это, когда Канда прижал его к кухонному столу. Уолкер сглотнул, стараясь унять дрожь во всем теле и придать голосу грозное выражение. Получалось плохо. Просто бездарно. Аллен понимал, что все, вот он конец – Канда Юу прибьет его в собственной кухне, одним ударом, а все из-за того, что он, Аллен, явно лишился рассудка, раз посмел дерзить собственному начальнику, да еще и в таком тоне, заигрывая и не замечая того, что возбуждался от собственных провокаций сам и возбуждал Юу. – Не слишком ли ты обнаглел? Канда медленно приближался, заставляя Аллена залезть с ногами на собственный кухонный стол. – Не хочу слышать это от тебя, – дойдя до края столешницы, Юу оперся на нее, прижимая руки к ногам Уолкера и внимательно глядя на его лицо. – Ну, так что? Смотри, я непозволительно близко к тебе, настолько, что вижу каждую твою реакцию на свои слова. – Подумаешь… – Сними с меня галстук, – чуть приоткрыв рот, Юу наклонил голову и, обхватив пальцами его колено, медленно отвел в сторону, занимая более удобное для себя положение. – Не хочу, – вместо галстука на пол полетела рубашка, и, Канда был уверен, что она лишилась пары пуговиц – настолько сильно трясло Аллена, пока тот ее снимал. – Мне… твои руки не… Прислонившись щекой к его плечу, Юу уверенно провел ладонью по внутренней стороне бедра, слегка сминая грубую ткань брюк. – Ты действительно ужасен, – Аллен немного отстранился и, обхватив его руку выше локтя, направил ее к ширинке. – И зачем я только… – он прикрыл глаза и шумно втянул носом воздух, заставив Юу сжать ладонь сильнее. – ...согласился… я… – Ты, – Канда провел носом по шее, вдыхая. Аллен задрожал, как-то болезненно всхлипнул, когда Юу прикусил кожу чуть выше линии ключиц. Жар внутри опалял нервы, сжигал заживо, отчего все перед глазами мутнело и превращалось в мутную кляксу. Аллен попытался расстегнуть ремень, но безрезультатно. – Оставь, – Юу заставил его лечь. Сам же навис над ним, ведя руками вверх, то и дело цепляя пуговичный ряд. – И прекрати уже, от тебя только пол не вибрирует. – Канда! – Аллен разозлился настолько, что даже возбуждение схлынуло, правда, ненадолго. Юу потребовалось совсем немного времени, чтобы осмысленность происходящего снова ушла из его глаз. Наблюдая за тем, как он медленно справляется сначала с ремнем, затем с чертовой рубашкой, Уолкер сглатывал тягучую слюну и крепко прижимал его к себе ногами. Юу едва заметно улыбался, касаясь его живота, и шумно выдыхал, стоило Аллену хоть немного пошевелиться. – Поцелуй меня, Канда. Он выполнил просьбу незамедлительно. Подхватил нижнюю губу, облизнул, затем проник языком ему в рот. Аллен глухо застонал, поднял руки и запустил пальцы в его волосы. Он отвечал со всей страстью, яростью, которая только могла быть. Он не мог дышать, лишь сильнее отвечал на поцелуй, захлёбываясь собственными ощущениями. –Так? Аллен что-то пробормотал и вновь поцеловал. Ему было мало. Так чертовски мало. – Оу, – Канда почти упал на него – Аллен потянул его за галстук. – Задушишь. – Не отвлекайся, – Уолкер потерся об него, проклиная так и не снятые до конца штаны. Канда усмехнулся, обхватывая его за спиной и снова целуя. Ногой отодвинув мешающийся стул, он приподнял Аллена и резко толкнулся, имитируя проникновение. Тихо шипя от мешающейся им обоим ткани, он не мог не отметить какое-то болезненное удовольствие, кипятком пробежавшее по венам. Аллен выгнулся, пытаясь повторить то, что сделал Канда, но лишь скомкал скатерть в кулак, содрогаясь от нового движения. – Дай мне… еще, – он схватил длинную прядь и с силой потянул ее на себя. – Мне нужно, Юу! Юу зашипел и, освободив волосы из захвата, сдвинул за шлевку штаны. Он с плохо скрываемым нетерпением прикусил выпирающую косточку. Хотя и изначально он так спешить не желал, но знал, что долго не продержится. Аллен снова задрожал. Ноги разъехались в стороны от последнего действия Юу. Это было невыносимо терпеть: хотелось ощутить всем телом, каждой клеточкой жар его кожи, попробовать на вкус. Он приподнялся и лизнул языком кадык, вызвав у Канды глухой рык. Аллен продолжал изучать Юу языком, и, наконец, стянул с себя штаны. Холодная поверхность стола остудила всего на несколько минут, но Аллен даже не заметил – слишком был поглощен тем, что добрался до заветного. – Блядь, – Канда зашипел, прикрывая глаза: Уолкер обхватил его плоть рукой, чуть сжал и, не скрывая пошлой улыбки, надавил большим пальцем на головку. Оставив яркий укус на его плече, Аллен обхватил его одной рукой, придвигая к себе как можно ближе и прижимая свою плоть к его. – Завтра же… – Канда сглотнул. Ощущения были слишком острыми, – …завтра же… увол… Аллен заткнул его поцелуем. Ему не нравилось, что Юу что-то говорит, что, к слову, для него было совсем не свойственно. Аллен и сам любил поболтать, но сейчас предпочел бы разговаривать совершенно на другом языке – языке тела. Это вообще было как-то за гранью. Аллен и сам не понял, как они оказались в подобной ситуации: пару минут назад они спорили, чуть ли не с пеной у рта доказывая друг другу, кто именно прав, и буквально миг – Аллен уже начал нести околесицу и заигрывать с ним. Это все ужасный галстук Юу. Аллен уверен в этом на все сто, а может и даже, на двести процентов. Аллен мечтал стянуть с него этот атласный предмет одежды красного цвета уже давно: с тех самых пор, как Канда переступил порог их офиса, и желание это преследовало Уолкера ночами, заставляя мечтать о запретном и просыпаться среди ночи подобно школьнику. Хотя в этом был свой собственный плюс. Например, Аллен многое познал. В своих снах-фантазиях Уолкер мог, как вот сейчас, извернувшись, поменяться с Юу местами, опрокинув того на стол лицом. Аллен прижимался бедрами к ягодицам, рукой сжимая плоть Юу у основания. Канда глухо застонал, попытался сбросить с себя Уолкера, но Аллен лишь сильнее прижался, прикусывая его за загривок, тихо рыча от удовольствия. Он не соображал, что творил: это было внутри, так глубоко под кожей, что распространялось по венам подобно свинцу – болезненно-сладко, мучительно остро и ярко, что фейерверком из глаз. Он ласкал его по всей длине ствола, касался уретры, размазывал смазку, одновременно с этим терся об него, громко постанывая. Ему хотелось больше видеть и слышать, больше чувствовать самому и дарить сильные ощущения Канде. Он был уверен – Юу просто шикарен, неописуемо шикарен в оргазме. – Мояши, – Канда выгнулся, больше не предпринимая попыток сбросить его. Аллен приподнялся, что-то шепча о неудобном столе и не менее неудобной позе. Он провел пальцами между его ягодиц, скользнул ниже и, получив глухой стон в награду, чуть не кончил сам от пульсирующей плоти в его руке. – Господи... Юу упирался лбом в стол, крепко зажмурившись и ловя ртом воздух. Он чувствовал, как Аллен обнял его поперек живота, оставляя следы мокрыми пальцами на боках, чувствовал его возбуждение, и как тот шумно дышит, целуя его спину и плечи то почти невесомо, то до жгучих отметин. – Уволю нахрен, – прохрипел он, с огромным трудом поворачиваясь на спину и придерживая Аллена, чтобы тот не упал. – Мм?.. – Потом. Поцелуй получился неуклюжим, стол пошатывался от их движений, и Канда не был уверен, что тот был способен выдерживать их вес и дальше. Послеоргазменная нега уходила под натиском нового возбуждения. Вид взлохмаченного и чертовски возбужденного Уолкера, кусающего губы и сжимающего его ладонь на собственном достоинстве был поистине великолепен. – Не уволишь, – он улыбался, подаваясь навстречу его руке. – Потому что не лишишь себя подобного. – Глупости. Аллен зашипел. Спину жгло от резкого соприкосновения со столом – видимо, останется синяк, но ему было плевать. Он выгнулся, раздвигая ноги шире и скуля. Канда медлил, изучал его тело будто бы в последний раз – хотя Уолкер знал уже точно, что одной такой встречей они не ограничатся – распаляя Аллена еще больше. Он хотел кончить, как-то жалобно всхлипывал в поцелуй, кусаясь, все просил избавить его от этой пытки и жгучего жара внутри. Отчаянно цепляясь за края столешницы, дышал так сильно, что сердце готово было разодрать грудную клетку в клочья и вылететь из его расплавленного желанием тела. Пытка все не кончалась. Канда развел его ноги еще шире, оторвался от его губ, вызвав тем самым протестующий стон, поцеловал под коленом, слегка прикусив кожу. Аллен задрожал, он был почти на грани, облизнул пересохшие губы… Реальность перед глазами поплыла, расплескиваясь мутной кляксой в сознании. Он застонал в голос, ощущая, как язык касается его там, где хотелось больше всего. Яркой волной прошибло наслаждение, проникая в каждую клеточку; электрическим током по нервам, оголяя их, сжигая дотла последние остатки самообладания. Канда вобрал его полностью, помогая себе языком. Он делал с ним что-то невообразимое. Аллен плавился, терялся в водовороте ощущений, поддавался сам, пытаясь получить больше, крыл Юу всевозможными нелестными эпитетами, требуя уже, наконец, самого главного – проникновения. – О-да-а-а-а, – Аллен закатил глаза, едва глотая кислород. Канда подтянул его ближе, сжимая бедра, поддался чуть вперед, вновь целуя, и Аллен понял, что пропал. Он уже не мог ощущать ничего, кроме горячей плоти внутри, острой вспышки боли, пронзившей, словно игла, тело, быстро переходящее в наслаждение, кроме сильных, обжигающих рук на боках, его губ и какого-то болезненно-щемящего восторга внутри. Юу двигался быстро, резко, проникая глубоко, заставляя Уолкера выть в поцелуй, хвататься за плечи так сильно, будто бы он тонул. И Аллен тонул, действительно тонул во всем этом – в поцелуях, во вздохах, в яростной борьбе языков, в мучительно сладких толчках, насаживаясь уже самостоятельно; он глубоко погружался в ошеломляющий водоворот подходящего оргазма. Канде казалось, что он падал. Вместе с Алленом, настолько раскрепощенным и открытым, что собственный голос и будто каменное тело казались ему какими-то искусственными. Лишь внутри неистово билось сердце, единственное, что он мог назвать подлинным, и единственное, чего Аллен сейчас был не способен услышать. – Смотри на меня, – потянув его за руку, он со всей силы прижал ее к себе так, чтобы уж наверняка Уолкер смог оценить всю несправедливость момента. – Слышишь? Чувствуешь? Аллен сжал пальцы, откидывая голову назад и шепча что-то утвердительное. В ушах стучало, приятное тепло прижигало ладонь, Аллен не мог с уверенностью сказать, чье сердце бьется быстрее: его или Юу, но его взгляд и этот жест говорили ему больше, чем даже самые искренние слова. Он мог лишь кивнуть, с его губ давно перестала слетать нормальная речь. Но этого хватило. Канда словно оттаял, проведя его руку вверх и оставляя на ладони осторожный поцелуй. Совсем не такой, от которого до сих пор горели губы Уолкера. – Не смотри! – прошипел Аллен, царапая свободной рукой столешницу. Разрядка была сильной, до надсадного крика, до темноты в глазах и судорожно сжатых пальцев. И все равно он знал, что Канда не отвел взгляд, кожей ощущал его внимание, будто столь неприглядный вид был самым желанным для него. Тем, что было необходимо запомнить до мельчайших подробностей. Юу наклонился, большим пальцем стирая скопившуюся в уголке его губ слюну. Аллена мелко трясло, он раскинул руки в стороны и глубоко дышал, глядя на него, Канду, совсем неосмысленным взглядом. Собственный пик был уже непозволительно близко, и Юу не выдержал: резко выйдя из него, он кончил, едва успев опереться локтями в стол и утыкаясь носом в его плечо. – Ты спрашивал, не обнаглел ли я? – коротко выдыхая воздух, спросил Юу. – Кажется, теперь я и сам не смогу ответить на твой вопрос. Аллен тихо рассмеялся, отстраненно опуская ладонь на его макушку. – Ваши документы, уважаемый начальник, нуждаются в чистке, а еще лучше, в полной замене. Юу повернул голову, рассматривая помятую и заляпанную белесыми разводами стопку, из-за которой ему и пришлось тащиться к Аллену домой. Возразить было нечего. – И вообще, – Канда приподнялся, притягивая Аллена к себе ближе, – это ты во всем виноват. Уолкер ничего не сказал. Он широко улыбнулся, заправил растрепанную прядь волос за ухо Юу и, схватив его ладонь, положил себе на бедро, выразительно поиграв бровями. Этот жест сказал все без слов. Канда против не был. Абсолютно.