Сила притяжения

Солнце перевалило за полдень. День был ясный, тёплый, немного ветреный, что позволило организовать обед на открытом воздухе. Гости собрались на веранде, заняв места за столом. Обстановка не предвещала ничего необычного. Все было в духе обычных светских посиделок с разговорами о политике, морали, греховности и прочей жизненной суете. Собралась компания, состоящая в основном из местной знати, заезжих было только двое - я и один из политиков, прибывший из столицы в качестве агитации за права демократов. Поводом для застолья была помолвка дочери моего старинного друга Джеймса, пригласившего всех приятно провести время в загородном доме. Все было буднично, провинциально, по-загородному. Но в какой-то момент ситуация приобрела совсем иные краски, по крайней мере, для меня. Это случилось, когда я поймала себя на мысли о влечении к особе, которой совсем не стоило интересоваться в том смысле, который виделся мне. Итак, любуясь чуть полноватыми розовыми губами Беллы, я наслаждалась. Но это не было хорошо. Это была дочь друга, и слишком откровенно разглядывать ее было не уместно. Но как было не смотреть на эту юную особу? Все в ней побуждало к вниманию – приятные формы, говорящие о расцвете девичьей красоты, здоровый цвет кожи, блеск в глазах, пшеничные ниспадающие локоны, но самое главное - невероятный эротизм, который слышался в голосе, виделся в манерах, проявлялся в жестах… Девушка напоминала набухший бутон дивного цветка, который вот-вот распустится, и ты хочешь быть первым, кто это увидит, кто вдохнет его чарующий аромат. Просто адское соблазнение нетронутой чистотой и девственностью. Я заметила, как взгляды мужчин бегают по ее телу похотливыми «зайчиками». Да, и мой не был исключением. Я отводила глаза в сторону, пытаясь найти тему для разговора, которая бы отвлекла от столь «греховных» мыслей. Греховных!? Так принято называть в нашем обществе все, что не поддается общему пониманию приличного, законобогоугодного. Хотя, я скорее хотела отвлечь других, чтобы не заметили моего интереса. Да, и на самом деле, я не считала свои мысли греховными. Хотя, раньше не была так раскована. В моем же теперешнем понимании, грех – это насилие и принуждение. А в остальном, что касается добровольности, вполне приемлемо, да возраст был теперь уже не тот, чтобы чураться собственных желаний. Тем не менее, я пыталась быть вежливой, но мой взгляд, так или иначе, падал то в открытый вырез платья, то на нежный овал лица, то… Это явно смущало юную деву, да и ее отцу могло бы не понравиться, если бы он заметил. Пришла мысль, может, стоит затеять разговор о политике. Не коснуться ли местных проблем? Внутренняя улыбка невольно подняла уголки моих губ, когда я увидела, что тема взволновала и Беллу. Она оживилась, о чем свидетельствовал появившийся румянец на щеках. Мужчины и женщины спорили, а я продолжала украдкой разглядывать юную прелестницу, отмечая для себя все новые и новые детали. Изгиб шеи, приподнятую грудь, блеск глаз… Она оказалась, ко всему прочему, еще и не глупа, делая дельные замечания по поводу необходимости снижения бремени с простых рыбаков и торговцев рыбой. Дело в том, что здесь, где они жили с отцом, а именно на побережье, простому люду жилось довольно туго. Политика местных буржуа создавала напряженную атмосферу, и люди готовы были вот-вот разразиться бунтом. - А вы, что думаете по этому поводу, баронесса? - вопрос графа вырвал меня из моих раздумий. - Хм…, - я попыталась создать на своем лице маску вдумчивого собеседника. – Думаю, что прекрасная Белла права. - Я играла, но не лукавила. Девушка бросила на меня робкий взгляд, после чего ее лицо начало заливаться краской, я же продолжила. - Всем ясно, что необходимо пересмотреть торгово-промышленную стратегию правительства, а некоторые налоги необходимо просто упразднить. Все это понимают, но, к сожалению, мало что для этого делают. Я думаю, надо, чтобы наши разговоры были не только за столом. Надо открыто выражать свою позицию правительству, иначе за нас это скажет народ. А революция…, я думаю, никому не нужна. О, что тут началось! Мужчины наперебой стали обсуждать, что нужно сделать, чтобы не допустить восстаний. Приезжий политик не упустил возможности выразить свои демократические идеи и призвать к поддержке начинаний его сторонников. Женщины же больше слушали. А мысли мои снова вернулись к Белле: «Почему же меня так влечет к ней? Тут есть и другие особы прекрасного пола, которые могли бы меня заинтересовать. Например, та дама, что сидит чуть правее меня… Красавица, лет около 25 с небольшим, чувственная, белокожая, с дерзким разрезом глаз. В ней явно намешано несколько кровей, что, несомненно, делает ее горячей. А ее рядом сидящий супруг, вовсе не похож на героя любовника. Его проблемы с лишним весом явно не делают его расторопным. Возможно, я бы могла заинтересоваться девушкой всерьез… Думаю даже, что она охотно ответила бы взаимностью. Хотя, иногда мне кажется, что никто передо мною не устоит. Самоуверенность? Но ведь не на пустом же месте…» Немного отвлекусь. Да, я о себе достаточно высокого мнения. Красива, стройна, богата, умна и одинока. Мне уже почти 35, за моими плечами брак с дерзким, богатым бароном, ныне покойным, куча любовников и любовниц. Ну, пусть не куча, но пальцев рук не хватит. Живу полной жизнью, практически не в чем себе не отказываю, путешествую, познаю мир. Средства позволяют не задумываться особо о расходах. Кто-то скажет, что это праздный образ жизни? Возможно. Но я ищу себя. К тому же, считаю, что во мне есть то, чего нет у других. Дух, жизненная сила, милость богов, не иначе. Иногда я ощущаю себя одиноким странником, воином, защитником слабых, что все мне по плечу. Но чего-то не хватает, чтобы этот огонь горел постоянно. Наверно, нет рядом человека, который бы понял меня и поддержал. А героем для самой себя быть трудно. Мне порою кажется, что я могу изменить мир, но чаще приходится подстраиваться под него. И это, конечно, касается положения женщины в обществе, и … сексуальных предпочтений, само собой. Когда со временем я поняла, что секс с женщиной мне нравиться больше, чем с мужчиной (а случилось это довольно рано), я также осознала, что это обстоятельство никого кроме меня особо не устраивает. Своих любовниц, конечно, я в расчет не беру. Так вот, о взглядах – обстановка-то накалилась за последние часы пребывания на этом торжественном обеде, гости были возбуждены и чтобы их занять и отвлечь были предложены танцы. Глядя на па и пируэты, мой градус вожделения к будущей невесте вырос на несколько порядков. Я смотрела, как она двигалась, смеялась, говорила, и это завораживало. Происходящее со мной, внутренняя борьба казались мне определенной шуткой. Джеймс был увлечен мною в пору моей юности, а теперь я в его доме и увлечена его юной дочерью. Если вспомнить наши с ним отношения, то Джеймс ухаживал за мной недолго, так как вскоре я «досталась» другому. Его манеры не позволяли забыть ему обо мне совсем, и он постоянно справлялся о моих делах. Так повелось, что он частенько помогал мне, а иногда - я ему, в результате мы стали хорошими друзьями. - Рэна, ты как-то задумчива. С тобой все хорошо? – и вот он снова беспокоиться. - Да, все в порядке, - дежурная фраза. А в порядке-то не все. «Мне бы переспать с твоей дочерью, Джеймс… Ха! Вот бы он покоробился от такой прямоты. Но где мои манеры?» – Спасибо за беспокойство, Джеймс. Белла снова стрельнула в меня взглядом. Я все-таки ее тоже интересую. Вопрос, только как? Странно, но я совсем не помню эту малышку в детстве. Лишь ее светлые волосы. Жена Джеймса рано умерла и дочь была отдана на воспитание к бабушке, так что мы почти не виделись. «На сколько же я ее старше? Ей 17, а значит я старше на 17 лет! Боже… я чувствую себя извращенкой». - Смешно, но наконец, я осознала себя испорченной. Хотя, слышала об этом и ранее. Да уж, быть старой прелюбодейкой не слишком приятно. – «Наверно, стоит отвлечь себя? Забыться, так сказать.» - Джеймс, дорогой мой друг, налей мне пожалуйста того прекрасного вина, что ты хвалил за 12 летнюю выдержку. - Для тебя, Рэна, все самое лучшее, что есть в моем доме. «Лучше бы ты, дорогой друг, не говорил этого. Лучшее в твоем доме – это твоя дочь. Так не предлагай мне того, чего не хочешь отдать. А уж ее ты бы не захотел отдать – это я точно знаю». Хрустальным фужером представила я Беллу, и осушила его до дна. Фантазии... Они помогают приятно забыться. Я почувствовала себя лучше. Но продолжалось это не долго. Так как вскоре к нашей кампании присоединился жених Беллы, который сразу же начал раздражать меня без всякой меры. Он был неловок, слюняв и постоянно прикасался к невесте. Конечно, так принято. Жених всегда охаживает свою будущую жену, целует ей ручки… Сначала ручки, а потом и все, чего пожелает. Подумалось, жалко, что нельзя на какое-то время поменяться с ним местами. Так приятно, было бы сейчас сидеть рядом с ней, касаться нежно, шептать на ушко всякие нелепости… Но сейчас это делает он – этот неловкий Джон. Хоть бы он подавился, подумала я, когда он с хитрющим взглядом смаковал спелую вишню. И надо же! Бог услышал мои молитвы. Он поперхнулся, начал кашлять и забрызгал свою невесту вишневыми слюнями. Ужасно! Надеюсь, она поняла, что он ей совсем не пара. Кашляющего и задыхающегося Джона подхватили слуги и повели умываться. Мне даже стало жаль беднягу и немного стыдно, что я ему всего этого пожелала. А бедняжка Белла тоже ретировалась, надо было поменять платье. Как охотно я бы помогла ей в этом! Но думалось, что не оценит она этого жеста с моей стороны, да и для этого есть служанки. ...