Золин и Пэйсен

Всё кончено. Пэйсена уже унесли из зала. Лишь лужа крови осталась в качестве безмолвной свидетельницы на том месте, где он был убит. Поверженная Золин всё ещё лежала в неестественной позе на холодном полу, не подавая признаков жизни. Её изуродованное проклятьем тело обмякло. Лицо, несмотря на испытанные муки, оставалось непроницаемым, хотя в её широко распахнутых глазах читался ужас. Я молча сидела перед ней на коленях, не в силах пошевелиться. Это я… я нанесла ей решающий, смертоносный удар. Поблизости жарко спорило несколько человек. Я их не слушала. Все звуки казались какими-то отдалёнными, несущественными. Не сказать, что я тесно общалась с погибшими. Так, выполняла парочку их поручений, не более. Но произошедшее не могло оставить равнодушным даже того, кто не был знаком с ними и вовсе. Я отвела взгляд. На глаза наворачивались слёзы. Люди наконец покинули помещение. Не знаю, что они решили. Мне всё равно. Я моргнула раз-другой и крупная слеза скатилась по щеке. – Пэй… сен… Я встрепенулась и огляделась. Никого рядом не было. – Пэйсен… – Золин! Ты жива! Она закрыла потускневшие глаза, медленно повернула голову в мою сторону и шумно вздохнула. Я схватила её за окоченевшую руку. Давно подступивший к горлу ком мешал говорить. – Я… так сожалею… – прошептала Золин. Каждое слово давалось ей с неимоверным трудом. Замотав головой из стороны в сторону, я зажмурилась, чтобы предотвратить поток слёз. – Ты не виновата, – прохрипела я. – Дурион… Гадкий мерзавец, – волна из смеси гнева и обиды дала мне возможность перейти на крик, – гнусная скотина! В дверях показался чей-то силуэт, но через мгновение он исчез, видимо решив, что я обращаюсь к мёртвой Золин. Она, вернее то, во что превратил её возомнивший себя «императором» колдун Дурион, расправилась с несчастным Пэйсеном под воздействием мощнейшего заклятья и напала на наш отряд. Уцелеть удалось только мне и командиру Родосу. Из-за всего этого прибывшие на место трагедии солдаты другого отряда считали её монстром, убийцей. По их мнению, этого было достаточно для того, чтобы оставить гнить её тело прямо тут. Родос тщетно пытался вразумить этих бестолочей… Я крепче сжала руку Золин. – Ничего, мы найдём решение, – процедила я сквозь зубы. – Развеем эти дурацкие чары и… Золин открыла глаза и чуть заметно покачала головой. – Мы не в силах… – Они обвиняют тебя в смерти Пэйсена! – внезапно вспылила я. – Тебя, а не Дуриона! – мой голос хоть и дрожал, но звучал уверено. – Ты бы никогда… Золин нахмурилась, простонала и вновь сомкнула веки. Я тут же мысленно выругала себя за столь откровенную тупость. – Прости… – виновато проговорила я. Какое-то время в зале царила тишина, которую было неловко нарушать. Золин глядела в потолок немигающим взглядом. Взглядом, в котором теперь отражалась глубочайшая печаль. Каких-то два часа назад она ощущала себя такой счастливой, а теперь… Разумеется, она бы никогда не раскрыла свои чувства постороннему человеку – статус и репутация не позволяли. И всё же спрятать свои страдания за маской безразличия не могла даже она. – Он был такой глупый, – неожиданно заговорила она, тяжело сглотнув, – такой дотошный… Я продолжала молчать. Да и что я могла на это ответить? Понятно, что она имела в виду Пэйсена, однако, я и впрямь не знала, как реагировать на её заявление. – То, что он ко мне неровно дышит, – выдержав короткую паузу, Золин всхлипнула, – сложно было не заметить. Эти его вечные попытки… То рисунок, то цветы, то какое-то гадкое приворотное зелье… Она закашлялась кровью. – Золин! Я позову шамана! Но она слабо стиснула мою руку в знак протеста. Тут я вдруг вспомнила о маленькой вещице, лежащей в моём кармане. – У меня есть кое-что, принадлежащее тебе, – сказала я и достала самодельную открытку с сердечком на лицевой стороне. – А-а-а… – только и произнесла она. Однажды я уже пыталась вручить эту безделушку со стихотворением Пэйсена Золин, тогда она наотрез отказалась принимать её. – Помнишь? Она кивнула и попросила прочесть. Повинуясь, я с выражением прочитала вслух: «У красотки из города Фривоя Поведение было игривое. Весь день плясала и пела, И фрукты кушала спелые, Красотка из города Фривоя». Закончив, я рассмеялась. – Что бы это значило? Но ответа не последовало. Золин не дышала. На её лице застыла умиротворённая улыбка.