малыш кушает в пять часов

Гарри наблюдает за своим парнем, пока тот возится с тестом у стола, виляя бёдрами под музыку с телевизора. Стайлс сидит и не понимает, какого хрена Найл в десять часов утра решил сделать пирожки с джемом. Хоран не встаёт раньше часу дня, но парень уже давно заметил, что уже неделю его бойфренд какой-то не такой. Сегодня суббота, вчера была пятница, а это значит, что беловолосый юноша сегодня ночевал у своего возлюбленного. Они живут в разных домах, потому что встречаются всего ничего и съезжаться ещё рано, но Найл остаётся на ночь у Гарри по выходным, когда ему не надо на работу. Стайлсу тоже не надо в пекарню по субботам, поэтому он радуется, проводя время со своим парнем. Гарри рассматривает Найла, уточняя в голове все изменения. Гарольд лениво жуёт последний тост, запивая чаем с лимоном, выискивая новый повод для размышления тем самым взглядом, который Найл считает отстранёно-возбуждённым. Парню нравится, когда Стайлс зависает, скользя глазами по его спине и ниже, но это совсем не то, о чем ирландец думает. Гарри прожевывает еду, смотря вроде бы и на своего парня, а вроде бы и в пустоту. А Гарри думает вот что: Хоран стал чистюлей. Это первое, что попалось на глаза Стайлсу. Раньше разбросанные носки не мешали парню, но сейчас он морщит нос, бубня, что не собирается терпеть этот беспорядок. Хорошо, ладно, человек может полюбить чистоту. Особенно Найл. Тот Найл, который вытирал носком разлитый чай с пола. Тот Найл, который скидывал крошки со стола. Тот Найл, который вытирал грязные пальцы о шторы, говоря, что их всё равно нужно стирать. Тот Найл, который в чужом доме проливал сок на диван и говорил, что само высохнет. Нет. Человек не может начать любить чистоту. Особенно Найл. Найл стал вставать рано, как по будильнику. Ровно в пять утра он открывает глаза и идёт на кухню, пьёт и возвращается. Ладно, может это просто странная привычка, но это напрягает не меньше, чем его любовь к тишине. Это ещё более странно. Найл любил слушать музыку по радио, включать сериалы на полную громкость в зале, пока он на кухне, чтобы прекрасно всё слышать. Но сейчас он всё больше приспособлен к тишине. Хоран смотрит телевизор совсем тихо, даже когда это того не требуется. Хорошо, думает Гарри, Найл просто такой человек. Никто же не говорит, что Стайлс странный, потому что он ходит голышом по дому, или потому что здоровается с утками, или потому что в детстве ел шишки с топлёным шоколадом и мамину помаду. Найл очень чутко спит. Он вскакивает практически из-за любого шума. Если Гарри решает пойти в туалет, то Хоран проснётся, чтобы спросит у него, куда тот собрался. Найл стал мамой Гарри. Он гладит его голову, пока Стайлс ест, вытирает губы, закутывает в одеяло и даже кормит. И при том, Хоран никогда не был сторонником всех этих романтических знаков внимания. А самое ужасное и странное, и раздражающее, идиотское и выбешивающее, что Гарри терпеть не может — Найл никогда не зовёт его к себе домой. Стайлс ни разу не был у него в гостях, даже на пороге. Они встречаются четыре месяца, Найл уже имеет свою зубную щетку в ванной Стайлса, а Гарри даже представить себе не может, где живет его парень. Это напрягает. Парень сколько раз уже просился на чай к Хорану, но тот всегда находил причины, чтобы не пускать его в дом. — Ты сейчас свободен? — Найл присаживается на стул напротив, вытирая белые ладони о фартук.  — До понедельника я весь твой, — улыбается Гарри, делая глоток чая, закрывая кружкой пол лица, чтобы были видны только его глаза и то, как он сверкает ими в сторону Хорана, но тот даже не замечает. — Отлично. Мне нужно в магазин. Парень скидывает фартук и идёт к раковине, чтобы смыть муку с рук. Найл беззаботно втирает жидкое мыло в ладони, когда телефон в его кармане жужжит. Он быстро споласкивает всё холодной водой и мокрыми руками достаёт мобильник, отлучаясь в коридор. Гарри хмурится, думая, что «вот я никогда не ухожу в другую комнату, чтобы ответить на звонок». Он не хочет думать, что Хоран ему не доверяет, но и о то, что это просто телефонный разговор, который ничего не значит, Стайлс принять не может. Если бы это было по работе или мама, то парень бы никогда так быстро не убежал в коридор. — Ну, ты собираешься одеваться? — Хоран кричит с порога, поправляя прическу у зеркала. ХХХ Стайлс неловко перепрыгивает с ноги на ногу, пока его парень водит пальцем по коробкам с кашами. Гарри никогда не чувствовал себя в магазинах, как рыба в воде. Он не любит шоппинг, не любит долго примерять одежду и ходить между полок с едой. Его это утомляет и вводит в депрессию. Хоран кидает коробку какой-то странной каши в корзину к банке с кукурузой и питьевому йогурту. Стайлс незаметно закатывает глаза. Он не ест ни кашу, ни кукурузу, и уж тем более он не пьёт йогурты. — Ты останешься сегодня у меня? — Гарри решает прервать это молчание, потому что ему уже надоело ходить следом с корзиной, как раб, и слушать, как Хоран ворчит себе под нос, когда не находит то, что ему нужно. Стайлс понимает, что сегодня он будет спать один, в холодной кровати, обнимая подушку, когда к нему поворачивает Найл с таким лицом, будто уже заранее просит прощение. Брови смешно нахмурены, а глаза виновато моргают, пока уголки губ ползут вниз. Гарри вздыхает, прижимая губы очень сильно друг к другу, показывая недовольство. — Гарри, я сегодня не могу, — тихо говорит Найл, уже точно зная, как расстроил своего парня. — Что опять? Стайлс даёт понять своим тоном, что ему уже осточертело то, что они видятся только по выходным и иногда по четвергам у него в пекарне, когда у Хорана перерыв. Гарри опускает плечи, жалея о том, что подстриг волосы. Сейчас бы он мог нагнуть голову и сделать гримасу а-ля «блеать всё бесит, не могу», чтобы Найл не увидел, потому что раньше длинные кудри закрывали его лицо. — Я просто не могу. У меня есть дела. — Какие ещё дела? Ну, Найл, — хнычет парень, — сегодня суббота. Последний день, когда ты сможешь остаться у меня, а потом опять ждать целую неделю. — Я понимаю. Я тоже хочу остаться, я хочу проводить больше времени с тобой. — Так останься, — голос Стайлса полон мольбы. — Не могу, — по-доброму шипит Найл, кидая в корзинку пачку макарон. — Отлично. Хоран только лишь закатывает глаза на сарказм, продолжая кидать в корзину еду. ХХХ — Он в душе. Стайлс прижимает телефон к уху настолько сильно, чтобы громкий голос сестры в этой тишине не казался ещё громче. Парень шепчет в трубку, закрывая иногда рот ладонью, поглядывая на дверь ванной. — Отлично, — Джемма почти кричит, в её голосе слышна улыбка. — Да. — Он тебя так и не пригласил к себе в дом, говоришь? — Гарри уверен, что сейчас его сестра развалилась на диване, как профессиональный психолог, накручивает на палец прядь волос и смотри в потолок. — Нет. Сколько бы я не намекал, да что там намекал! Я прямо говорил ему! Стайлс вспоминает все разы, что он хочет забыть. Ему было неловко, когда он провожал парня после свидания до дому и напрашивался в гости. Тогда он подумал, что Хоран просто посчитал его извращенцем, но сейчас он уверен, что дело тут совсем в другом. — Может это вообще не его дом? Вдруг он живёт с наркоманом и платит ему за проживание? Гарри раскрывает глаза, поднимая верхнюю губу в отвращении, когда перед глазами всплывает то, как бледный пацан покупает себе дозу за деньги, которые отдал ему Найл, а потом приводил своих друзей-алкоголиков в дом, они всю ночь пьют водку, и Найл не может заснуть от криков за стенкой. А может, он пьёт вместе с ними. А может, и не только пьёт. — Да ну тебя, — возмущается парень. — Хорошо, — девушка смеётся, — у него очень много кошек, которые гадят по углам. Парень думает, представляя Найла в окружении котят, которых он носит на руках, кормит, прогоняет со стола и вытирает лужи с пола, понятия не имея, кого из десяти любимцев ему тыкать носом. С другой стороны, Хоран не любит кошек. Он больше предпочитает собак, как он сам говорил. — Навряд ли, — Стайлс говорит с неким сомнением в голосе, но всё ещё прокручивая это, как вариант. — Тогда он живёт с другим мужчиной. Прости, братик. — А вот это уже бред, — Гарри закатывает глаза, усмехаясь, и делая вид, что этот вариант даже рассматривать не будет, но у него в груди всё равно появилась тянущая тяжесть. — Как тебе угодно. Парень сбрасывает, дожидаясь своего возлюбленного из душа. Вода в ванной уже перестала шуметь, и Гарри предполагает, что Найл вытирается. Так оно и было, потому что через пару минут ирландец появляется в спальне в полотенце, которое Стайлс спёр из гостиницы, когда отдыхал в Египте. Оно было ярко-белое и совсем не подходило к молочной коже Найла, поэтому Гарри сорвал его, повалив юношу на кровать. — Как здорово! — Восхитился Хоран, развалившись на прохладной простыне после горячего душа. — Согласен, — хрипит Стайлс в шею парня, пока его нос втягивает запах своего геля для душа, елозя руками по мокрой спине. — Хазз, я ужасно устал сегодня и собираюсь спать. Гарри поднимает голову, замирая на месте. Хоран лежит на кровати, закрыв глаза и с улыбкой на лице. Видимо, до сих пор испытывает наслаждения после отличного душа. Стайлс раздраженно откидывается на другую сторону кровати, отворачиваясь от своего парня, и подкладывая одну руку под прохладную подушку. Найл, даже если и замечает, что Гарри сердится, быстро решает эту проблему тем, что делает вид, будто бы всё в порядке, продолжая общаться со Стайлсом как раньше. Сейчас же он понимает, что Гарри обиделся, но всё равно обнимает его со спины, прижимаясь щекой к лопатке. ХХХ Гарри сто раз успел пожалеть, что позвонил сестре и рассказал ей всё. Теперь он стал ещё более внимательным к Найлу, находя всем его действиям тайный смысл. Уж лучше бы у него было десять писающих по углам кошек, чем ещё один парень, думает Стайлс. Найл убирался в квартире в одних плавках, а Гарри замечал маленькие засосы на шее, вспоминая потом, что именно он их и сделал. Найл разговаривал с другом по работе, а Гарри вслушивался в каждое слово. Гарри проверял его телефон на наличие палевных сообщений и фотографий, проверял все контакты, которые были подписаны мужскими и женскими именами, на случай, если Хоран подписал своего дружка «Стефани», чтобы сбить с толку Гарри. Но ничего. Парень уже и на прямую спрашивал, надеясь на честность Найла, но ирландец всегда отвечал отказом. Гарри это должно было развеселить и напомнить о том, чтобы он перестал подозревать своего бойфренда в чем-то, но в голове рождались мысли о вранье. Кто сейчас не врёт? Тем более, если дело касается измены. Но Гарри сам отбросил эти мысли, когда наткнулся на одну очень интересную вещь в рюкзаке Хорана. Маленькая, незаметная и…детская? Хоран собирался в магазин, уже обулся и оделся, когда вспомнил, что забыл карточку в сумке. Может, он забыл про эту вещицу или даже не подумал, что эта маленькая сосочка может попасться на глаза Гарри. Она лежала в под разными журналами рядом с карточкой. Парень сначала не обратил на неё внимание, перебирая журналы, пробираясь ко дну. Он повертел сосочку между пальцев, положил на место, а когда уже нашёл то, что искал, замер на месте. Гарри помнит, что чувствовал в тот момент, когда наткнулся на телесную соску для бутылочки. У него по спине холодок пробежал. Он даже не подумал о ребёнке сначала, он просто не понял для чего Найлу эта вещь. Только после того, как Хоран вышел за пределы дома, Гарри достал соску и тогда уже до него допёрло происходящее. Найл не покупал бы соску, если бы она не нужна была ему. Стайлс успокаивал себя, что это просто подарок для маленького племянника, но Тео уже большой, чтобы кушать с бутылки. Гарри не стал спрашивать об этом, когда парень вернулся. Ему даже не стало спокойнее от мысли, что у Хорана нет никого другого. Стайлсу стало ещё более тревожно, потому что у парня есть чертов ребёнок, о котором он ничего не знает. Хоран имеет своего собственного ребёнка в двадцать три года, возможно, что он отец-одиночка, потому что его девушка его бросила, а может, он просто взял младенца с детского дома. Хотя ему никто не дал бы усыновить ребёнка, потому что у него нет постоянно партнёра и он работает в грёбанном зоопарке, продавая билетики. Конечно, Гарри и есть его постоянный партнёр, но кажется, Найл ему до такой степени не доверяет, что скрывает малыша или мысль о том, что хочет стать папой. Мысль о детском доме быстро отметается, но идея о кинутом отце-одиночке становится ярче и правдоподобнее. Гарри чувствует себя преданным и подавленным. Он любит детей и Найла. И если для того, чтобы быть с парнем, ему нужно быть отцом чужого ребёнка, то он согласен. Остаётся проверить свои догадки, потому что Стайлс может опять всё неправильно понять и ударить в грязь лицом, чего ему очень не хочется. ХХХ Парни лежат на кровати в обнимку, мокрые и уставшие. Найл расположился на плече Стайлса с прикрытыми глазами, пока рука парня обнимает его, выводя длинными пальцами узоры на бицепсе. Гарри тихо смеётся, открыв глаза. Он всё равно ничего не видит в темноте, сбросив одеяло с потного тела в ноги. — Хочу, чтобы так было всегда, — вздыхает Гарри, сильнее прижимая Найла, оставляя вторую руку на бледной талии. В его голове мысли о том, как бы начать разговор о детях, чтобы незаметно дать Хорану понять, что он совсем не против ребёнка. Найл мычит что-то в ответ, утыкаясь носом в ключицу. Парень выдохся и теперь хочет спать, но ради разговоров с Гарри, он может потерпеть. Хоран устал и всё ещё наслаждается теплой негой. Его ноги до сих пор онемевшие и парень не собирается двигать ими до утра. — Надеюсь, что мы когда-нибудь будем жить вместе, у нас будет малыш и мы будем замужем друг за другом. Гарри говорит это и замирает. Он не мог сказать это на протяжении всего дня, боясь реакции Найла. — Ты правда хочешь этого? — Раздаётся тихий голос ирландца с долькой сомнения. Он приоткрывает глаза и пялится в тёмное пространство, где по идеи должно быть лицо Гарри. Очертания широкой челюсти даёт знать парню, что он задрал голову в правильном направлении. — Конечно, — Гарри широко улыбается, целуя Ни в лоб, убирая намокшие пряди волос в бок. — Тогда я тоже этого хочу. Я не помню, чтобы любил кого-то сильнее, чем люблю тебя. — Даже так? У тебя же было много парней до меня. Неужели ты любил их меньше? — Конечно я любил их меньше. Большинство из них были моими одноклассниками и они были полными идиотами. Никто не заставлял меня испытывать то, что заставляешь меня испытывать ты. — Это так здорово, милый. Найл падает на прохладную сторону кровати, переплетая свои пальцы с пальцами Стайлса и переворачивается на бок, оставляя их руки на своём животе. — Ты самый нежный парень, которого я встречал, — мечтательно вздыхает юноша. — Ты встречался только с парнями? — Гарри прижимается грудью к спине Найла, целуя его лопатку. — Да, — хихикает Хоран. — Значит, я самый лучший? — Ты самый лучший, Гарри. Я люблю тебя, — Найл целует их переплетённые пальцы, затем возвращая руки на место. Пальцы Гарри оглаживают мокрую кожу около пупка, пока парень целует место за ушком и трётся носом о линию волос на затылке. — Я люблю тебя. Гарри уже забыл про ребёнка, прижимая парня ближе к себе. Его сейчас ничего не волнует, только сопящий рядом блондин. Он чувствует, как губы расплываются в удовлетворенной улыбке, когда в ночной тишине раздаётся громкая вибрация и на потолке появляется синие свечение от телефона. Найл тянется к своего мобильнику на прикроватной тумбе, освобождая руку от цепких пальцев парня. Хоран приподнимает телефон, чтобы узнать о звонящем и резко садится на кровать. Гарри недовольно хмурит брови и проводит рукой по месту, где недавно лежал Найл. Он пытается ухватиться за руку парня, когда тот встаёт и уходит, но все попытки остаются неудачными, когда ладонь ловит воздух, лишь слегка соприкоснувшись с кожей ирландца кончиками пальцев. Гарри ложится на спину, начиная тереть переносицу двумя пальцами, проводя затем рукой по коротким волосам. На кухне включается свет, разрезая темноту, свет попадает в открытую дверь комнаты, заставляя Стайлса морщиться от непривычки. Парень придерживает себя на локте, смотря на светлый коридор, не обращая внимание на боль в глазах. Пару минут назад было очень хорошо, но сейчас он снова чувствует себя кинутым. Ему уже не терпелось узнать, что такого секретного может быть у Найла. Кроме ребёнка, конечно. Стайлс тихо встаёт с кровати и на цыпочках идёт к двери, прислоняясь ладонями к косяку. Холодок пробегает по его голому телу, но ему немного наплевать. Гарри прислушивается, внимательно следя за тем, чтобы его не застукали за подслушиванием. Он надеется, что в словах Найла, которого прекрасно слышно, не будет таких фраз как «дорогой», «солнышко», «этот идиот в комнате», «завтра увидимся» и на подобии этих, которые отлично дадут понять Стайлсу, что Хоран изменяет. Даже если Гарри уже выкинул другого парня из головы и забил её ребёнком, он всё равно не хочет быть преданным ещё и в этом ключе, ведь Найл бы не стал уходить просто так. — Да, мам, у нас всё хорошо. Гарри не ожидал услышать это. Мама Найла должна уже спать в три часа ночи, но никак не звонить своему сыну, чтобы спросить о его делах. А может, Найл так шифруется со своим мужем, с которым воспитывает ребёнка? — Ты нас не разбудила. Конечно нет. Знала бы мама Найла, чем полчаса назад занимался её сын. Юху. Хотя Гарри уверен, что знала. Она взрослая женщина, её сын взрослый человек, который ночует у своего парня, которого он видит не так часто. Они должно быть в карты играют! — Мам, у вас всё хорошо? Ты-то чего не спишь? — Голос Найла стал немного громче и беспокойнее. — Ты его кормила? Гарри сжимает глаза, прикусывая губу, чтобы не материться. Он так и знал! В голове всплывают картинки Найла с ребёнком на руках. Если бы всё не было так неожиданно, то Гарри бы умилился своим мыслям, потому что Хоран очень мило смотрится, убаюкивая малыша. — Кову должен лечь уже скоро, мам, завтра я уже буду дома. Если он не хочет есть, то скоро уснёт. Он же ещё маленький. Стайлс возвращается в постель, потому что потребности слушать дальше больше нет. Он окончательно убедился в том, что у Найла есть ребёнок. И это мальчик. И у него странное имя. Гарри немного растерян. Даже после слов о том, что парень хочет замужества и счастливой жизни с Найлом, Хоран ничего ему не сказал. Свет на кухне гаснет и Найл заскакивает в кровати, наваливаясь на Стайлса, как маленький ребёнок, который боится темноты и прибежал к кровать своему отцу на перегонки с монстром. Ирландец целует щеку Гарри, пока парень обнимает его своими большими руками, думая поговорить о том, что происходит. Найл только что соврал и должен сам понимать, как это странно смотрелось, но вместо неловкости он просто целует губы своего парня. — Кто звонил? — Гарри подминает парня под себя, гладя щеки Найла ладоням, удерживаясь на локтях. — Мама, — тянет Хоран, улыбаясь во весь рот и тянется за поцелуем. — Так поздно? Найл пожимает плечами, углубляя поцелуй и с громкий чпоком отстраняется. — Я уже даже не хочу спать, — парень касается губами нижней губы Стайлса и засасывает её, закидывая свои руки на плечи Гарри. ХХХ Гарри любит такие вечера, когда они с Найлом гуляют в пустом парке, держась за ручки. Они размахивают сцепленными руками, как парочка подростков, озираясь по сторонам. Парни забывают обо всём на свете, когда болтают и смеются. — Мы сейчас пойдём домой и сделаем пиццу, да? Ингредиенты у нас есть, не так ли? — Стайлс сжимает пальцами руку Хорана. Мимо проходит пожилая пара, приветливо улыбаясь юношам. — Да, но мы забыли купить шоколадку с бисквитными шариками. — Ох, Ни, ты как ребёнок, — Гарри хихикает и на его лице появляются глубокие ямочки и морщинки около глаз и щек. — Но ты любишь меня, — ирландец тянет звук «лю» и обнимает парня за талию, оставляя белобрысую макушку на плече, пока рука Гарри оборачивается вокруг плеча Хорана. — Как я могу не любить. — Нам нужно зайти кое-куда, — загадочно произносит Найл. Гарри смотрит на него с заинтригованным прищуром, смачивая губы языком. — Куда? — В магазин, мне нужно кое-что. Гарри позволяет парню вести себя, потому что не знает, какой магазин Найлу нужен. Они заходят в местный супермаркет, проходя мимо детского отдела. Стайлс был уверен, что сейчас Хоран пошлёт его за чем-нибудь в другой конец магазина, чтобы купить что-нибудь для своего сына здесь, чтобы никто не заметил, но они проходят дальше. Правда, ирландец притормозил у детских вещичек с распродажей. Он обвёл маленькие носочки, которые лежали в коробках, пальцами, но всё равно не остановился. — Что ты хочешь? — Уточняет Гарри, хватая ладонь Найла в свою. Он не испытывает неловкость, когда они держаться за руки при людях, потому что ему всё равно. — Молоко, — с задумчивый видом отвечает парень. Он хватает большую пачку молока и улыбается Гарри. — Ооо, — Найл смотрит за спину Стайлса, открывая рот, — какая там огромная очередь. Гарри оборачивается и замечает длинную цепочку людей. Работает одна касса, а на второй висит белый листок с пометкой «НЕ РАБОТАЕТ». Парень закатывает глаза: еще одна причина, почему он не любит ходить по магазинам. — Так, Хаззи, возьми рюкзак и жди меня на улице, — Найл протягивает зелёный портфель, зажимая пачку молоко подмышкой. — А ты? — Я пойду к кассе, хотя знаешь, — ирландец делает задумчивое лицо, поглядывая за спину парня, — иди-ка ты лучше домой. Долго тебе меня ждать придётся. Стайлс кивает, и оставив слюнявый поцелуй на губах, выходит из супермаркета. Рюкзак кажется пустым, потому что он очень легкий. Гарри несёт его на одной плече, иногда снимая его, чтобы нести в руке одну лямку. Зелёный молодежный портфель не очень подходит к его рубашке цвета вина с маленькими белыми кругами. Гарри предпочитает рубашки, брюки и все другие вещи, что похожи на дорогие. Найл же больше любит носить толстовки, спортивные штаны и другие вещи, которые не жалко пачкать. Честно говоря, Стайлсу очень нравится этот хулиганский прикид. Первое, что делает Гарри, когда приходит домой — проверяет рюкзак. И не зря. В данной ситуации нужно пользоваться любым моментом проверить карманы и личные вещи. Стайлс, как чувствовал, что в портфеле может быть что-нибудь секретное. Или, но не было таким уж тайным, но для парня розовые вязанные пинетки были ничем иным, как доказательством того, что Найл имеет ребёнка. Ещё одним доказательством, потому что в последнее время их очень много. Гарри показалось странным, что эти пинетки слишком большие для младенца. Они точно ручной работы, возможно, их связала мама Найла, но они размером с ребёнка, которому четыре года. И ещё они очень круглые и бесформенные. Стайлс даже думать не хочет, что малыш Хорана уже большой, потому что если это так, то он точно понимает, кто его отец, а кто нет. Ну, я веду к тому, что если Найл и Гарри, и малыш будут жить вместе, то Кову будет понимать, что Гарри посторонний парень, а Стайлс хочет, чтобы ребёнок Хорана принимал его за своего второго папу. Он действительно этого хочет, и он уверен в этом на все сто процентов. Когда Найл возвращается с молоком и шоколадкой (конечно же), пинетки уже на своём законном месте, а Гарри смотрит телевизор. Стайлс искренне не понимает, зачем Хоран таскает детские вещи с собой в портфеле, если скрывает своего ребёнка от него, да ещё и отдаёт вещи в руки, оставляет без присмотра и вовсе не боится, что парень найдёт эти вещички. — Молоко не пей, это я домой купил. Нужно же чем-то кормить малыша, думает Гарри. ХХХ Среда и Гарри нужно на работу. Ночь без Найла была безумно скучной, холодной и одинокой. Но парень понимает, почему на все предложения остаться на ночь в будний день и пойти на работу из дома Стайлс, парень отвечает отказом. Ребёнку нужен отец и каждый день Найл не может оставаться на ночь у Гарри. Миссис Хоран не может каждый день сидеть с внуком по ночам, пока её сын шарится по парням. Точнее, по парню. В пекарне у Гарри отличные знакомые, которые всегда поддерживают и прикрывают перед боссом, если он опаздывает, поэтому парень не очень-то и спешит. Он медленно надевает узкие брюки, медленно пьёт кофе и медленно, но нервно поправляет торчащие волосы, потому что они уже надоели не приглаживаться после сна. Гарри уже почти подходит к пекарне, когда видит знакомую светлую шевелюру. У него отличное зрение, чем не может похвастаться Найл, поэтому Стайлс не боится быть замеченным. Парень останавливается и ждёт, пока Хоран зайдёт в детский маленький магазинчик, а затем подходит ближе к витрине, через которую прекрасно видно весь магазин. Гарри видит спину Найла и продавца, с которым они очень мило беседуют. Разноцветные буквы, складывающиеся в слово «Детский Мир», которые приклеены к стеклу, немного мешают обзору. Но то, что надо видеть Гарри, он видит. Витрина толстая, а на улице достаточно шумно, чтобы слышать, что происходит внутри. Гарри достаёт телефон, не долго думая. — Привет, Найли, ты где? — Ехидно улыбается Стайлс, наблюдая затем, как Хоран чешет затылок, показывая что-то продавцу своим длинным пальцем. — Доброе утро, я иду на работу. Парень хочет прыснуть от смеха, показывая, что он не верит словам Хорана, но сдерживается. — Я тоже, стало скучно и я решил позвонить тебе, — притворно-ласковым голосом заявляет Гарри. — Как мило, что ты вспомнил обо мне. Видно, что Найлу не до разговоров. Он что-то усердно пытается объяснить продавцу без слов, тыкая пальцем на самую высокую полку. — Ты же придёшь сегодня? Просто посидим в кафе на перерыве. — Оу, я не знаю. У меня сегодня много дел. Середина недели же. Стайлс замечает, как парень нервничает. Его это немного веселит, но если честно, то хочется зайти и обвинить во лжи. Гарри никак не ожидал, что парень начнёт ему врать. Он думал, что их отношения построены на любви и доверии. — Да, я понимаю. Хорошо, — Гарри улыбается в трубку, — я уже подошёл, пока. — Пока, — Хоран прощается и скидывает, чего он не делал раньше. Гарри знает причину, поэтому даже не волнуется. Он переходит дорогу, останавливаясь у остановки для автобусов среди других людей и начинает ждать Найла. Долго стоять не пришлось. Через пару минут Хоран выходит из магазинчика с коричневым мишкой. Он немного больше, чем ладонь Гарри и вокруг его игрушечной шеи обвёрнут красный бантик с золотыми краями. Найл озирается по сторонам, но Стайлс не знает, что он ищет, потому что на нём черные очки. Гарри решает больше не шпионить и поехать на работу. ХХХ — Ты ни черта не понимаешь! Гарри сидит на черно-белом диване со своим другом, распивая уже третью бутылку пива. Лиам позвал его к себе после тяжелого рабочего дня в четверг, и парень не мог отказаться. Он уже не помнит, когда последний раз пил алкоголь, хотя встречается с ирландцем! Вот ещё одна странность! Найл перестал бухать! — У тебя нет детей и ты не понимаешь о чем говоришь, Ли, — Стайлс уже достаточно выпил, чтобы начать учить друга жизни. — У тебя их тоже нет, — Пейн немного трезвее, но охотно поддерживает разговор. — Да, но у Найла есть. Скоро этот ребёнок будет и моим! Гарри поднимает руку вверх, держа в ней тёмную бутылку. Ему кажется, что он сделал тост, и Лиам хихикает. — Чего же ты ждёшь?! Вперёд к нему. — Он не хочет, чтобы я был его папой, — Стайлс унывает, делая глоток пива. Перед глазами всё плывёт, а уши безумно горят. Он совсем не думает, как пойдёт завтра на работу. — С чего ты взял, друг? Он хочет, хочет! — Пейн нагибается к Гарри и трясёт его руками, приободряя, обхватывая одной за плечо, а другой за грудь. Его руки скользят по голубой рубашке Стайлса и падают на колени парня, когда Лиам опускает голову в пьяном помутнении. — Не хочет! Он бы рассказал, если бы хотел! — Гарри выпячивает красную губу, закрыв глаза, и шатаясь. — Всё будет хорошо, — это единственное, что может сказать Пейн. — Да! Я пойду сейчас и скажу ему всё. — Нельзя, — Лиам тянет его за руку обратно на диван, когда тот подскакивает. — На-ик-до, — Стайлс икает, но обессилено падает вниз. Его глаза мутные, а движения аккуратные, язык заплетается и всё, чтобы он сейчас не придумал, ему кажется верным. Парень шарит руками по джинсам в поиске телефона, щупая свои ноги и бедра. Гарри стыдно перед Найлом, что он напился, хотя Хоран об этом ещё ничего не знает. В контактах он у него записан как «Счастье», в галерее вместе с семейными фотографиями Гарри находятся снимки Найла, которые Стайлс хранит и на ноутбуке, на всякий случай. Парню хочется визжать, потому что он понимает, как ему повезло иметь такого чудесного человека в своей жизни. Может, он понимает это более ясно в нетрезвом состоянии, но он безусловно счастлив, будто в нём живёт тысяча светлячков, которые своим светом греют его душу. Гарри находить мобильное устройство, но телефон находится в его руках даже меньше, чем пять секунд. — Ты пьян! — твердит ему Лиам, забирая телефон из рук Стайлса. Сейчас парень не может отобрать свою вещь обратно, потому что ему хочется спать, радоваться и танцевать одновременно, а Пейн единственный, кому сейчас он может довериться. Да и вообще, его сознание сейчас настолько помутнено, что Гарри даже сначала не понимает, кто забрал его телефон. — Я пьян, — соглашается Гарри, — но я до сих пор люблю Найла. — Он спит, — Пейн убирает телефон под себя, разваливаясь на диване. — Он и его малыш спят, — парень лениво улыбается, закрыв глаза. В его голове сейчас только картинка, где его парень держит в своих сильных руках маленький визжащий комочек, его глаза светятся, и он улыбается, как никогда прежде. Пейн мог бы изобразить, будто его тошнит от сопливого тона Гарри, который не в первый раз тянет гласные в середине слов, не замечая этого, но Лиам сейчас не в том состоянии, чтобы шутить. — Да, а ты будешь мешать им. — Мои любимые спят, я их так люблю, — Гарри продолжает обнимать себя руками, натянув счастливое лицо. Он качается в бок и заваливается на Лиама с той же довольной улыбкой и блаженством на светящейся мордашке. Стайлс засыпает в той же позе, что и находился, облокотившись о Пейна, с растянутом в улыбке лицом. ХХХ Гарри ненавидит болеть с похмелья. Он ненавидит хлебать невкусную воду из-под крана, мерзнуть в совершенно теплой квартире и болезненно реагировать на каждый громкий звук. Парень не помнит, как добрался до пекарни, как работал и скрывал следы похмелья на своём кислом лице. Луи, помощник Гарри, который подрабатывает у них после школы, сразу заметил изменения. Стайлс больше не рассказывал ему шутки, не показывал, как правильно лепить пирожки, и не хлопал по голове, проходя мимо. Гарри был раздражен весь день и даже сбросил звонок Найла, чего ему очень не хотелось. Таблетка от головы совсем не помогла. Ни первая, ни вторая. В конце концов, парень отпросился у босса и свалил домой, отсыпаться. Пятница пролетела быстро, а суббота наступила очень скоро. Утром Гарри позвонил Хорану, который ответил на звонок таким голосом, будто бы его разбудили ото сна и он очень недоволен. Стайлсу сначала так и показалось, но затем он понял — Найл обиделся. Ирландец всего лишь хотел переночевать у Гарри, как обычно. В субботу им обоим никуда не надо, а Найл решил все дела и мог приехать, но Гарри весь день не отвечал. Стайлсу хотелось ударить себя. У Найла был такой злой голос в первые минуты разговора, но потом он начал дрожать и ломаться в обиде, заставляя Гарри ещё больше ненавидеть себя. Парень чувствовал себя ужасным парнем, который своими же руками испортил себе потрясающий вечер в компании любимого. Сегодня такого не будет, потому что появились дела, и Гарри вынужден страдать в осознании того, что он будет всегда брать трубку, чтобы ни случилось. Пусть ему отрежут руку, закопают в лесу или отправят на Луну, но он обязательно возьмёт трубку, даже если Найл будет просто громко дышать в неё. Сейчас уже почти пять вечера. Гарри сидит в квартире, в тишине, слушая, как соседи сверху спорят друг с другом. Ему хочется, чтобы сейчас под боком оказался Найл, и они посмотрели бы телевизор, но увы. Парень сейчас со своим ребёнком дома. Видимо, оставлять малыша с матерью Хоран больше не собирается, но и рассказывать своему парню правду тоже. Стайлс чувствует, что должен что-то сделать, иначе это будет продолжаться и продолжаться. Гарри не боится ответственности за ребёнка, потому что рядом будет Найл. С Найлом он может преодолеть всё, что угодно. Парню нужно только дать пинка под зад. И он даёт. Сам себе. Просто встаёт, одевается и выходит из дома, направляясь к дому Хорана. Будь, что будет, думает Гарри. Если не сейчас, то никогда. Он уже как-то упустил своё счастье, второй раз он не собирается наступать на те же грабли. Его сердце дико стучит. Стайлс не знает, чего ждать от этого. Найл будет злиться? Ударит его? В любом случае, Гарри не собирается отпускать его, пусть даже если в него полетит грязный подгузник или сковорода. У дома Найла парень, конечно же, тормозит. Он не идёт вперёд к крыльцу также настойчиво, как шёл сюда всю дорогу. Его ладони потные, а колени немного дрожат. Чего ожидать от этого? Палец нажимает на кнопку звонка, пока голова кружится от волнения. Найл, как на зло, идёт открывать медленно и не спеша, заставляя Гарри подумать о том, чтобы сбежать. И даже когда дверь открывается, и Найл зависает на месте, пялясь на своего парня, Стайлс не может понять, кто из них сейчас волнуется больше. Гарри даже не успевает ничего сказать, как перед ним оказывается Хоран, а дверь за ним захлопывается. — Что ты здесь делаешь? — Парень очень взволнован, это видно по его бегающим глазкам и руке, которая вцепилась в дверную ручку, если вдруг Гарри захочет вломиться в дом силой. — Найл, я всё знаю, — сразу заявляет Стайлс, сделав несколько глубоких вдохов и выдохов. — Что всё? Гарри берёт руку Найла в свою, чувствуя, какие она у него холодная. Его это успокаивает. — Ни, я знаю, что у тебя есть ребёнок, — Гарри смотрит на ирландца исподлобья, сосредотачиваясь прямо на голубых заливах парня, в которых плещется испуг. Хоран хмурит брови, глядя прямо в зелёные глаза. Найл открывает рот, чтобы что-то сказать, но Гарри машет головой и перебивает. — Найл, хватит. Я видел все эти пустышки, сосочки, пинетки у тебя в вещах, я видел тебя в детском магазине, слышал разговор с мамой. Я не глупый. Единственное, чего я не понимаю — почему ты мне ничего не сказал?! Я тебе намекал, что я готов воспитывать ребёнка с тобой. Я люблю детей. И тебя люблю. Пожалуйста, доверься мне. Голос Гарри тихий, но уверенный и настойчивый. Его пальцы сжимают ладонь Найла, ожидая, что он скажет. Он выговорился и всё, на что он надеется — Хоран услышит и поймёт. — Ребёнок, значит? — Найл по-доброму усмехается, поглаживая большим пальцем косточки на руке Гарри. — Ну что же, хочешь с ним познакомиться и стать его папой? Гарри улыбается, показывая ровные белые зубы. Он кивает, когда Найл хватает его за запястье и заводит в дом. Парень конец-то может рассмотреть уютный дом Найла, светлые паркетные полы, серебристый маленький колокольчик над глазком и красный махровый ковёр, виднеющийся из гостиной. Гарри разглядывает белый потолок и зеркало у входа с узорами по краям из витражных красок, пока Хоран молча наблюдает за парнем с маленькой улыбкой. Стайлс неловко наступает носочками ног на пятки, чтобы стянуть обувь, держась руками за гладкие стены в коридоре для равновесия. Ему немного неуютно в этом незнакомом месте, здесь пахнет освежителем воздуха и чем-то сладким. Гарри мнётся на месте, почесывая в растерянности свой локоть. Найл стоит у арки, облокотившись о неё и тихо хихикает под нос. Кажется, он ждёт момента, когда парень освоится в его доме и прекратит исследовать каждый уголок глазами. — Кову, милый, иди к папочке, — Найл кричит, повернув голову в сторону гостиной, не скрывая смеха. Гарри кусает губу, поглядывая на Хорана, который отошёл в сторону, неловко улыбаясь ему, когда они сталкиваются взглядом. Стайлс чувствует нервозность и ему не терпится увидеть маленького белобрысого мальчика, чьи глаза такие же большие и голубые, как и у Найла. Парень уже был готов присесть, чтобы поздороваться с ребёнком, протянуть руку и улыбнуться самой доброй улыбкой, которую он может вытянуть из себя, когда видит светлый комок шерсти. — Гарри, это Кову, мой сын, — Найл поднимает на руки маленького львёнка, когда тот подходит к его ногам, цокая длинные ноготками о паркет. — Это что? — Ну что, Кову, это теперь твой второй папочка, — не замечая вопроса Гарри, продолжает ирландец, покачивая животное. — Он пять минут назад говорил мне, как хочет воспитывать тебя вместе со мной, поэтому привыкай. Парень хохочет, теребя макушку львёнка. Кову громко зевает, показывая свои остренькие зубки. Найл медленно ставит его на пол, и питомец уносится в гостиную, мягко ступая по красному ковру. Хоран скрещивает руки, задористо смеясь. Его веселит выражение лица Гарри. — Найл, это что? — Не что, а кто, — поправляет его парень, расстёгивая куртку, чтобы повешать её в шкаф. Гарри позволяет раздеть его, поглядывая в глубь зала, чтобы понять, чем занимается львёнок. — Я серьёзно, Ни, — Стайлс всматривается в расслабленное лицо Найла и получает поцелуй в уголок губ. Парень берёт его за руку и ведёт в гостиную, садя на кожаный диван. Гарри всё ещё озадаченно смотрит на Кову, который играет на полу с медведем под плазмой. Он немного расстроен, что никакого ребёнка нет. — Гарри, всё, что ты находил у меня в сумке никак не связано с детьми, прости, — Найл берёт его руки и начинает поглаживать ладони указательным пальцем, как он любит делать. — Сосочка нужна мне для детской бутылочки, из которой я кормил Кову, когда он был маленьким. — Откуда он вообще у тебя взялся? — Моя дядя работает в зоопарке. В том же, что и я. У них львица окотилась, но почему-то не приняла малышей. Двух она задавила, третий сам умер, от голода, а Кову нужно было куда-то деть. Было принято решение отдать его кому-нибудь на некоторое время, а когда он вырастит, чтобы жить отдельно, то вернётся в клетку. — Так почему ты мне ничего не сказал? — Гарри, нельзя никому знать, что у меня в квартире львёнок. Он должен быть в зоопарке под наблюдением, но у нас нет людей, которые готовы день и ночь торчать в зоопарке. — Но я твой парень, мы должны доверять друг другу, — Гарри устало вздыхает. Ему не очень-то и приятно, что Найл не доверил ему такой маленький секретик. Он бы точно никому не сказал. Ему это не нужно. — Я понимаю, что должен был сразу сказать, но не мог. Я обещал, потом мне отключили отопление и мне пришлось заказывать пинетки в магазинчике для Кову, поить его теплым молоком, а когда он подрос, приходилось покупать мясо, а оно не дешевое. Я совсем замотался, он встаёт ни свет, ни заря, мурлычет, как танк. Гарри вздыхает. Теперь всё понятно. — Я серьёзно. У меня уже режим выработался. Кову встаёт в пять утра, ест и ложится обратно, затем поднимается в девять, спит перерывами и окончательно засыпает в десять вечера. — Найл, ты бы знал, что я себе напридумывал, — Стайлс смеётся, вспоминая все вещи, которые он себе надумал. — Я думал, что ты изменяешь, а потом придумал ребёнка. Нужно было сказать. — Да, — парень ложится на плечо к Гарри, переплетая их пальцы, — Кову всё рвёт и грызёт, я скоро окончательно стану чистюлей. Ирландец получает поцелуй в лоб. Гарри опускается щекой на макушку, наблюдая за львёнком, который уже оторвал красный бантик и слюнявит его в углу комнаты, пялясь на парней. Гарри хихикает, когда львёнок запрыгивает на диван и устраивается на коленях Найла, который чешет его голову. Стайлс никогда прежде не трогал настоящих львов, и сейчас он просто не может упустить шанс, трогая массивную лапу. — Готов стать папой львёнка? — Шутит Найл, щурясь. — Готов. Гарри думает, что пока они обойдутся львёнком. Он попробует вставать в пять утра, ходить на цыпочках по вечерам и трахать Найла предельно тихо. Потом его ждут первая грива, первый раз, когда они останутся вдвоём, первый раз, когда Кову куснёт его, первое купание и прощание, когда львёнка заберут в зоопарк. А уж потом можно и своих детей заводить.