Join the Dark Side

Темнота со всеми своими последующими привлекала Кларка с самого детства. Ее грани, оттенки, стандарты всегда вызывали дикий интерес. Ему нравились ее последователи: грозы, тучи, темное небо, кровь, страх людей… Перечислять можно было бы бесконечно, потому что темнота присутствует во всем, даже в самом хорошем. Она проникает в сердца или присутствует там с самого рождения. Эта иллюзия выбора… На самом деле, выбора никакого и нет. Границы между добром и злом слишком размыты и стираются с каждым днем все больше и больше. Иногда даже герою приходится делать плохие вещи. На самом деле плохие вещи. Никто ведь и не замечает, когда Супермен убивает злодеев. Все дело в людских стандартах. Достаточно всего лишь убедить человека в том, что стоящий перед ним действительно злодей, и тот уже просит разорвать его в клочья. Это Кларку на руку: его демоны часто дают о себе знать, но быть отрицательным персонажем на этой планете ему запрещается. Оступись он хоть на шаг, в следующую секунду его вышвырнули бы с нее куда-нибудь в черную дыру. Он глубоко погряз во всем этом. В своих таких разных личностях. Герой и психически больной маньяк. Не больно-то одно другому и мешает. Главное выставить свои поступки в правильном свете и иногда делать по настоящему хорошие вещи. Этого людям достаточно: капля света, разбавляющая океаны тьмы. Гораздо хуже становится тогда, когда грязные желания Кларка рвутся наружу. Ему так сложно их контролировать и еще сложнее воспротивиться им. Как-то Лоис собиралась уехать от него. Он не был особо против, ее рыдания лишь подливали масло в огонь и раздражали. Причиной ее ускоренного сбора вещей, слез, ругательств и обвинений стал удар. Кларк сам не ожидал этого от себя. Хоть и меньше, намного меньше, чем в пол силы, но он ударил ее и более того, ему это понравилось. Все случилось после того, как он спас ее от террористов, случайно убив невинных людей. Уже дома она кричала на него, брызгая слюной, говоря что-то о морали и о том, что он убийца. Почему-то это привело Кларка в бешенство. Не успев прийти в себя, он уже наблюдал, как Лоис валится с ног, схватившись за живот и пытаясь сделать вдох. Не сказав ни слова тогда, он просто вылетел. Провел несколько дней в горах на севере, лежа в одном положении в снегу и наблюдая за тем, как Солнце сменяется Луной. В то время он в миллионный раз подумал о том, какая же это тонкая ирония — его жизнь напрямую зависит от Солнечной Энергии. От тепла, света, людской признательности… Возвращаясь домой, он думал о том, что Лоис уже съехала, что сидит у себя дома и пишет какую-нибудь гневную статью о Супермене и тех невинных убитых им людях. Он открывал входную дверь с надеждой на это, хоть и знал еще за несколько миль до дома, что Лоис на кухне, готовит его любимый пирог. Ее объятья больше не были мягкими, а запах духов раздражал чувствительный нюх еще больше. — Я прощаю тебя, Кларк, — прорыдала она ему в шею. — Спасибо, Лоис, — он ответил на объятья, пытаясь сдержать новый порыв ударить ее. Лоис может врать себе сколько угодно на счет того, что она с Кларком не только потому, что он всемирно известный Супермен. Он и она прекрасно знают правду, но оба предпочитают молчать о своих секретах. Кларк хочет, чтобы его ударили. Чтобы хотя бы попытались. Но никто и не смеет, а враги сдаются еще до того, как он заносит кулак. Он хочет почувствовать боль, обжечься, замерзнуть, влюбиться… Хоть что-то. Но ничто не вызывает интерес, и его жизнь понемногу превращается в рутинный ад. Даже происшествия по всему миру стали скучнее, и это окончательно выбило его из и так не устойчивой колеи мрака, убийств и лжи. — Мистер Уэйн, — он останавливает самого примитивного богатого идиота, о каком только слышал и пихает ему диктофон в лицо. — Что вы думаете про самосуд Бэтмена в Готэме? — Я не настроен давать интервью, — «идиот» попытался отстраниться, на что Кларк только закатил глаза. «Я, блять, ненавижу свою работу», — мысленно выругался он и преградил путь Уэйну. — С правами граждан никто не считается, — начинает он, немного даже завидуя этому Бэтмену. — Он убивает направо и налево, держит Готэм в страхе, творит то, что захочет. — Знаете, это немного несправедливо со стороны Дэйли Плэнэт критиковать того, кто, по их мнению, выше закона, — с неохотой начал Брюс, постоянно всматриваясь за спину Кларку и желая как можно быстрее отделаться от прицепившегося журналиста. — Они ведь восхваляют того пришельца каждый раз, когда он снимает котенка с дерева. А он ведь может испепелить всю нашу планету одним взглядом. — Многие не согласятся с вашим мнением, — Кларк прищурился, вглядываясь в лицо человека, который уже не казался таким идиотом. — Не берите на свой счет… Кларк, да? — Брюс поправил запонки и тяжело вздохнул, сложив руки за спиной. — У нас в Готэме случались проблемы с парнями, разодетыми в костюмы клоунов. Кстати, классные очки. Подмигнув ему, Уэйн удалился, направившись куда-то в сторону служебных помещений. Жизнь перестала быть такой скучной, а примитивный, богатый, тупой идиот Брюс Уэйн перестал быть примитивным, тупым идиотом. Всю ночь Кларк потратил на Бэтмена и Брюса Уэйна, то есть на одного и того же человека. Было легко догадаться, и Кент лишний раз убедился в том, что люди тупые. Хотя его маскировка вообще заключается в очках. Брюс же постарался на славу и только за это его уже стоит уважать. Кларк много читал, смотрел видео, фотографии, полицейские отчеты… И понимал, что все больше и больше завидует Бэтмену. Безграничная свобода, убийства, страх целого города, ночь… Бэтмен просто воплощение всего того, что желает Кларк. В следующий раз они встречаются в костюмах по инициативе Кларка. Навороченная машина Бэтмена разлетается вдребезги об него, и Кларк только может предположить, сколько травм у самого Брюса. Он отрывает смятую дверь машины и вытаскивает за шиворот Уэйна. Наверное, это очень сильно ударило по его самолюбию. Кларк мысленно улыбается и кидает Бэтмена на землю. Тот моментально встает с колен и напряженно отступает на шаг. — Ты боишься? — Кларк немного наклоняет голову. — Ровно настолько, насколько боюсь и других больных ублюдков, — отвечает Брюс, расправляя плечи. — То есть — нет. — Ты забываешь о том, — Кларк сделал несколько шагов в направлении Уэйна и остановился прямо перед ним, — что у меня великолепный слух. И я буквально слышу, как ты врешь. — Мне плевать, — Брюс остановил протянутую к его горлу руку, и даже успел замахнуться другой. — Думаешь, можешь ударить меня? — прошептал Кент, в секунду оказываясь у какого-то здания и прижимая Брюса к стене. — Попробуй сделать это без маски, глядя в мои глаза и не обделавшись от страха. Вместе со своими словами Кларк стянул с Бэтмена маску, «разоблачая» его и внимательно наблюдая за его реакцией. Мгновенный удар в челюсть и впрямь стал неожиданным. Еще более неожиданным стал распыленный криптонит в воздухе. Дышать было ужасно больно, а тело медленно переставало функционировать. Еще один удар прилетел под дых, второй опять в челюсть, а дальше Кларк разобрать не мог, утопая в боли по всему телу. — Ты думаешь, я боюсь тебя? — Брюс склонился над ним, присев на корточки и внимательно наблюдая за его корчившимся лицом. — Это не я прячусь за костюмом героя, на самом деле представляя из себя маленькую трусливую сучку. Ты не Бог, Кларк. Ты никто. Из тебя даже журналист хреновый. Кларк валялся на асфальте, наблюдая как Бэтмен, который только что надрал ему зад, садится в свою разваленную машину и уезжает, оставив за собой клуб пыли и гребаные увечия. Огни фонарей плыли перед глазами, оставаясь стоять на месте. Его несколько раз вырвало кровью, но регенерация начала действовать только тогда, когда воздух снова был чист. Он вернулся домой в разорванном костюме, оттолкнув обеспокоенную Лоис и направившись в ванную. Синяки медленно уходили с лица, а раны так же медленно затягивались. Кларк сидел голым перед огромным зеркалом и заворожено наблюдал за этими процессами. Внутри ребра вставали на свои места, как и остальные сломанные кости, порванные сухожилия стягивались, а отбитые органы заново восстанавливались. Все это было больно. Все это нравилось Кларку. Бэтмен нравился Кларку. Он приходит в офис Брюса Уэйна через несколько дней. Его останавливает смазливая секретарша, и Кларк уверен, что Брюс уже давно выебал ее. В его груди вспыхивает странное желание свернуть этой секретарше шею. Уже минут через десять Кларк защелкивает за собой дверь, оставаясь в офисе с Брюсом вдвоем. — Пришел отомстить? — с интересом спрашивает Уэйн, делая глоток горячего кофе и отставляя кружку в сторону. — Нет, взять интервью, — Кларк садится в кресло напротив и откидывается на спинку, замечая слегка потемневший взгляд. — Тогда начнем, — Брюс делает жест рукой, чтобы тот начал задавать вопросы. — Во сколько лет вы потеряли девственность, мистер Уэйн? — делая вид, что читает вопрос с приготовленных бумаг в папке, спрашивает Кент, поднимая взгляд на ухмыляющегося Брюса. — Я уже отвечал на подобные вопросы. Иногда, весьма неприличными выражениями, — ответил Брюс. — Что ж, ладно, — Кларк улыбается уголками губ и приступает к главному вопросу. — Что насчет того, что вы вчера избили одного из сильнейших жителей планеты? Что вы чувствуете? — Чувствую? Все то же, что и обычно, когда избиваю других жителей планеты, мистер Кент, — Брюс смотрит на часы, как раз в то время, когда звонит телефон. — Мистер Уэйн, у вас встреча через десять минут, — доносится голос той самой секретарши. — Прошу прощения, но вам пора, — Брюс указывает на дверь и раскладывает перед собой какие-то папки. Бэтмен висит над пропастью в нефункционирующем костюме и пытается дотянуться второй рукой до выступа, когда Кларк приземляется прямо на этот выступ. Брюс свирепо рычит и все еще висит над пропастью. — Ну же, Брюс, достаточно только попросить, — говорит Супермен, сталкивая ногой одну руку Брюса. — Одного "пожалуйста" будет достаточно. — Иди к черту, — рычит Уэйн и отцепляется сам, падая назад. Он даже не кричит, когда летит. Лишь его лицо напрягается, готовя к встречи с неизбежным. — Идиот, — Кларк закатывает глаза и срывается вниз. Он ловит его за тридцать сантиметров до земли, когда Брюс зажмуривается и выдыхает весь воздух из легких. Кларк одержим. Он прекрасно осознает это. Он следит за Брюсом ночами и знает его лучше, чем себя. Знает, что тот ест на завтрак, при какой температуре моется и в каких позах трахается: обычно, уткнув одной рукой девушку лицом в подушку, а другой периодически поднося бокал с виски ко рту. Он даже не стонет, ни разу за все три недели, и это становится на самом деле отличным поводом для Кларка. Кент хочет довести Брюса до крика, до изнеможения, до просьб, мольбы, до слез. Кларк хочет Брюса всего, потому что он был жадным с детства и никогда не любил делиться. Он оправдывает шикарным телом Брюса свое безумие и то, что полиция Готэма вот уже три недели находит мертвых девушек в канавах. Кларк одержим. И он прекрасно осознает это. Брюс рычит своим голосом, потому что костюм уже не функционирует и выдает его личность с головой. Будто бы Кларк и без этого не знал, кто такой Бэтмен. — Какого черта тебе надо, ублюдок? — Уэйн дергает руками в очередной попытке освободиться, и Кларк ухмыляется заранее, потому что знает, что ничего у того не выйдет. Он связан слишком надежно. Супермен никогда в жизни не обладал такой силой. Таким превосходством. Никогда еще в жизни он не получал то, чего хочет, но сейчас пришло время изменить это. Одним движением он срывает броню с груди Бэтмена и выдыхает почти восхищенно. Кларк прикасается к нему как к какому-то божеству и наслаждается даже больше, чем должен Брюс. Следующими в сторону летят штаны, и Уэйн остается перед ним полностью обнаженным. Кларк замирает и разглядывает, впервые оказываясь так близко. — Что ты делаешь? — Брюс дышит загнанно, и выдыхает фразу шепотом. Страх окутывает его тело как старого друга после разлуки размером в тридцать лет. Кент ошибочно путает его с возбуждением. Кларк полностью отдается во власть своих демонов и целует Брюса, даже не обращая внимания на острые зубы, пытающиеся разорвать его губы, и отчаянные хрипы. Он смазывает Уэйна слюной, потому что насухую ощущается не так, и Бэтмен кричит. Кларк срывает его с цепей, падая вместе на пол и чуть не ломая ему запястья, и вдалбливается еще сильнее, глубже и быстрее. Перед глазами темнота, он буквально трахает ночь, и только от этого осознания спускает и с протяжным стоном валится на спину Брюса. Кларк не видит руку Уэйна, протянутую к разорванному костюму, вытаскивающую из него что-то. Он даже сейчас не чувствует боли, когда в его спину мягко, как по маслу, входит криптонитовое копье. Мир просто затухает внезапно, сменяя наслаждение темнотой, светом — наверное, какой-нибудь версией его ада, и на лице Кларка застывает улыбка. Брюс валится с ног и отворачивается в сторону, закрывая лицо руками. Он ожесточенно бьет себя в лицо, когда ощущает слезы, дотягивается до пистолета и обхватывает дуло губами. На секунду перед глазами вспыхивает яркая картинка: он сам лежит с размазанными мозгами по всему полу, голый и жалкий, и изнасилованный… — Нахуй это, — рычит он сквозь слезы и откидывает пушку в сторону. — Я не умру такой позорной смертью.