Lemonade

В Нью-Йорке полдень. Жара. Столбики термометров перевалили за тридцать градусов по Цельсию. Вентиляторы и кондиционеры не справляются. Солнце печет так сильно, что плавится асфальт. Плотный смог обволакивает высотки Манхеттена. Мегаполис дышит раскаленным сухим воздухом. В Бруклине дела обстоят не лучше. Изобилие деревьев никак не спасает от зноя, что толку-то, если в тени +29. Пожарные гидранты на улицах выплевывают огромные столбы воды, разбрызгивая вокруг себя спасительную влагу. В лофте пряно-тепло. Лучи раскаленного солнца окрашивают мебель в желто-охристый цвет. По комнатам витает запах нагретой кожи, сандала и цедры цитруса. В белоснежной спальне, колыхая прозрачный тюль, гуляет ветерок из открытого балкона, занося с собой в тишину помещения звуки суматошного города. На прикроватной тумбочке стоит запотевший высокий стакан с лимонадом. По его стенкам скатываются крупные капли, а дольки лимона в нем еще больше замерзают от кубиков льда. Среди простыней и подушек в обнимку лежат двое. Смуглая кожа контрастирует с алебастровой, подушечки пальцев невесомо очерчивают черные руны, а ресницы отбрасывают тени из-под прикрытых век. Уютная тишина обволакивает словно патока. — Иззи вчера была просто великолепна. — Александр утыкается носом в шею Магнуса. — Золотое платье от Elie Saab идеально подчеркивало ее фигуру. — Ты совсем ее избалуешь, — голос Алека мягкий и переливистый с налетом возмущения. Магнус сильнее прижимает нефилима к себе. — Ну, мне же нужно кого-то баловать, ты ведь не позволяешь мне этого делать, — спокойно парирует Магнус, за что получает укус в шею. — Ай, Александр! — Перестаньте строить из себя обиженного, мистер Бейн. — Нефилим приподнимает голову и смотрит в глаза мага. — Мы уже сотню раз это обсуждали. — На секундочку напомню тебе, что я уже Бейн-Лайтвуд. — В кошачьих глазах мерцает желтый огонек. Магнус приподнимает руку и кончиками пальцев очерчивает скулу. — У нас вчера была свадьба, мой сахарок. — Большой палец скользит по пухлой нижней губе, Алек прикрывает глаза, а на щеках появляется легкий румянец. — Мне нравится, как это звучит, — еле слышный шёпот, и губы накрывают в сладком поцелуе. Комната снова погружается в спокойную тишину. Руки блуждают по спине, и Магнус легонько подминает под себя Алека. Поцелуй становится более жарким и, вместе с погодой за окном, стремится к состоянию раскаленной лавы. Прикосновения становятся все более требовательными, желанными и ненасытными. — Мой муж — маньяк. — Александр разрывает поцелуи, а Магнус по инерции следует за губами. Тела слишком близко, при каждом частом вздохе груди соприкасаются. По шее нефилима, там, где расположена руна, скользит капелька пота и у мага просто сносит крышу. Магнус наклоняется и медленно слизывает ее языком, протяжный стон удовольствия прорезает воздух и отталкивается от стен. Становится слишком жарко. Страсть и желание заполняет каждую клеточку тела, выжигает, раскаляет. — Тобой невозможно насытиться. Особенно сейчас, — от горячего шёпота напрягаются мышцы живота, — когда ты мой муж. Безумно заводит. Невозможно остановиться. — У тебя фетиш. — Магнус толкается вперед, имитирует, дразнит. Голубые глаза закатываются. — Ох, Магнус, ты не давал мне покоя всю ночь и полдня. Ты вымотал меня. Еще один толчок и Александр изящно прогибается в спине. Губы скользят по коже, оставляя после себя дорожки багровых засосов. Руки нетерпеливо и жадно исследуют идеальные тела. В спальне становится невыносимо жарко. — Ну, руна выносливости у нас есть еще в запасе, — маг хитро улыбается, оттягивая нижнюю губу нефилима зубами. Тела сплетаются в жарком неистовом танце. Громкие стоны, вскрики и сладкий шёпот. Экстаз. Выжигает каждую клеточку организма, проникает в сознание. Невыносимо. Глубоко, сильно, жестко. Совершенно нереально. Без перерыва и замедления. Простыни не выдерживают натиска, рвутся на части, липнут к мокрой разгоряченной коже. Губы приоткрываются в немом стоне, жадные кошачьи глаза с расширенными зрачками следят за каждым движением, пальцы прижимают запястья к белоснежным подушкам. Сила толчков вжимает покрытое рунами тело охотника в кровать. Запредельно. Стакан с ледяным лимонадом соскальзывает с прикроватной тумбочки, разбиваясь, по полу скользят кубики льда и кусочки лайма. — Не останавливайся… — голос срывается на крик, толчки увеличивают амплитуду. Зубы вонзаются в подбородок, кусают. — Невероятный, — вторит ему одурманенный шепот. Ножки кровати чертят, уже к десятку присутствующих, новые царапины на темном паркете. Удовольствие стремится к своему пику. Взрывается. Прокатывается по всему телу обжигающей волной. Эйфория. Выплескивается наружу, обволакивает. Замедляется. Тяжелое дыхание вырывается из приоткрытых губ, сердце неистово стучит в груди, а глаза переливаются электрическим светом. — Магнус, ты ненормальный, — Александр пытается восстановить дыхание, но, честно сказать, у него это с трудом получается. — Просто сумасшедший. — Ты разжигаешь во мне голод, — маг улыбается и кусает Алека в плечо. — Неистовый. — Успокойся, ненасытный, — смех теряется в легком поцелуе. Магнус прижимается к боку нефилима. — Твои постоянные шутки про подростковую нетерпимость сейчас выглядят абсурдно. — Зато выносливость у меня совсем не подростковая, — Магнус тыкает Алека под ребра, и веселый смешок слетает с его губ. Раскаленный желтый диск прикрывают белоснежные облака, давая жителям Нью-Йорка хоть на время насладиться прохладой. Спокойный ветерок разбавляет свежестью сухой воздух. — Ты знаешь, мы можем отправиться в Чинкве-Терре, там потрясающие виды, изумрудная зелень и яркое лазурно-синее Лигурийское море, цветные насыщенные дома и высокие утесы. Мы погуляем с тобой по ViadellʼAmore, зайдем на площадь Вернаццы, ты не представляешь, как там колоритно и шумно, поужинаем в одном уютном ресторанчике в центре Корнильи, в котором подают безупречную пасту с морепродуктами и белое вино. Тебе понравится, — с невероятным блеском в глазах и трепетом произносит Магнус. Александр просто не может отвести взгляд от счастливого лица, но они вроде никуда не собирались. — Постой, о чем ты? — с недоумение спрашивает Алек. Магнус приподнимается на локоть и с удивлением смотрит в любимые голубые глаза. — У моего мужа склероз. Любимый мой, у нас вчера была свадьба и нам полагается маленький, умиротворенный и пряный отпуск. Ты что, забыл? — Конечно же, я не забыл, но кто же будет защищать город, патрулировать? — Алек кладет руку мужу на талию, притягивает к себе поближе. Серьезность проскальзывает в вопросе. — Александр, твоя безумная семья справится и без тебя. За неделю ничего не случится. — Весь этот разговор немного напрягает. Ничто не помешает долгожданному и законному отпуску с мужем, Магнус решительно настроен. — Наша семья, Магнус. Наша. И без нас они могут не справиться, — Алек пронзительно смотрит в глаза мужа и видит в них каплю недовольства, поэтому потирает подушечками пальцев бедро мага, успокаивая. — Ну ладно, наша безумная семья, — закатив глаза, произносит Магнус, борьба ведется ожесточенная, но все же недовольство выскальзывает наружу. — Родной, ты не можешь постоянно быть на страже и гонять демонов. У нас медовый месяц. И его не просто так назвали медовым месяцем. Только что поженившиеся пары проводят вдвоем целых тридцать дней, я же прошу у тебя всего лишь неделю, Александр, — недовольству просто нет предела. Маг ничего не может с собой поделать. Он не может стерпеть это, какой бы бредовой ни была ситуация. А она не бредовая. Все очень и очень серьезно. Он имеет право провести время с мужем, насладиться спокойствием и уединением. Александр все прекрасно понимает, но не может спокойно отреагировать на такие маленькие, но все же упреки. — Магнус, ты прекрасно знал, за кого выходил. Я не могу просто так взять все и бросить, — нефилим с налетом возмущения в голосе приподнимается и усаживает мага к себе на колени. — И если мы сейчас с тобой не прекратим, то у нас будет первая семейная ссора. Магнус пристально смотрит в голубые глаза, он понимает, что завелся на ровном месте, предъявляет претензии и недовольство совершенно безосновательно. Он не будет начинать такие новые чувства, эмоции и статус со ссоры. Все для них так ново и трепетно, что он не будет все омрачать и портить. Они теперь женаты, и это так окрыляет, вводит в состояние эйфории и спокойствия. Маг крепко обнимает своего нефилима, обвивает руками и ногами, прижимаясь плотнее, Алек зарывается носом в волосы. — Ладно. Я не буду на тебя давить. Но, пожалуйста, поговори с мамой о маленьком отпуске. Я не помню, когда мы последний раз оставались наедине и надолго. А я этого так хочу, — тихий шепот с надеждой теряется в ключицах. Магнус сейчас похож на маленького котенка, так чертовски мило. — Я поговорю с ней, думаю, она отпустит нас на недельку, и мы сможем с тобой насладиться прекрасными видами Чинкве-Терре, мне не терпится туда попасть, — легкая улыбка и плещущаяся любовь в глазах. — И я обещаю не думать об охоте, оружии и демонах. Только мой муж, прекрасные вечера и вкусная еда. — Я люблю тебя, — Магнус приподнимает голову, заглядывая в родные глаза. Бесконечное счастье, обожание и трепет смешиваются в самый опьяняющий коктейль. Они вместе самый крепкий и опьяняющий коктейль. — Ты моя жизнь, — звучит так естественно и по-домашнему, что просто не передать словами. Губы сливаются в сладком поцелуе, долгом, тягучем, выражающем все чувства. Бесконечное счастье, страсть, любовь, трепет, обожание. Навечно. За окном зной, раскаленный воздух и палящее солнце. В лофте дела обстоят также. Разбивается еще один заледенелый стакан лимонада, к царапинам на паркете добавляется еще с десяток, а простыни уже совершенно не нужны.