Мороженое

      Новую сотрудницу шеф Бого, как обычно, не удосужился представить. Да и вообще, ее никто даже не заметил. Лисицу сразу взяла под свое крыло Джуди Хоппс, которую после трех лет службы повысили в звании до сержанта. За эти три года Джуди повзрослела и стала более серьезной, но она была все той же жизнерадостной и доброй крольчихой. Рита вскоре стала ее лучшей подругой, и с тех пор они почти все делали вдвоем. Надо сказать, что сама Хьюго не отличалась особым оптимизмом.       — О, моя мамаша была той еще артисткой, — сказала она, когда разговор зашел о семье. — Мы с братьями и сестрой почти никогда не видели ее трезвой. Грех жаловаться, конечно, она-то хоть не оставила меня, как эта сволочь Хьюго. Хотя, лучше бы и так — я ведь могла попасть в детский дом или даже в приемную семью. Но я все равно уехала, когда закончила школу.       — А твои братья и сестра? — взволнованно спросила Джуди, забирая из гардероба куртку: рабочий день заканчивался и все уходили по домам. — Они остались с матерью?       — Да, они с отчимом, вроде бы, стали исправляться в последнее время. И слава богу, не пришлось органы опеки вызывать. Хотя, я и не стала бы, все равно не любила этих отродий. Нам и так не хватало ни еды, ни одежды, а маман еще троих нарожала черт знает от кого.       Хоппс слегка ошарашили жестокие слова ее напарницы.       — Но они ведь твоя семья, — попыталась заступиться крольчиха. — Дай им шанс…       — Джуди, — лисица ласково улыбнулась, — не у всех родня такая белая и пушистая, как ваша. Пойдем, вон, Ник уже ждет.       «Ник уже ждет». Рита произнесла эти слова так просто и спокойно, а между тем сердце в груди забилось чаще. Впрочем, лисица уже давно поняла, что любила его. С самого первого дня в полиции она любила его так, как не любила никогда и никого. Хьюго не могла объяснить себе причину своей любви, но офицер Уайлд казался ей невероятно родным и близким. Первый полицейский лис, второй после Джуди Хоппс герой Зверополиса и думать не мог, как к нему относится новенькая лисица, а она тихонько убивалась, не в силах разобраться в себе.       — Тяжелый день был, а, девочки? — воскликнул он, когда Джуди и Рита вышли и направились к нему. — Я с Фэнгмейером и Дельгато сегодня патрулировал весь восточный Тундратаун…       Для Риты день был таким же легким, как и все предыдущие: Хьюго клеила штрафы на парковке вот уже два месяца. Иногда к ней присоединялась и Хоппс, но чаще почти всех полицейских отправляли на поиски Тундротаунского Призрака.       — Наверное, завтра мне даже на инструктаж не нужно идти, — пошутила она по дороге к метро. — Все равно на парковку отправлюсь.       Рита, как и Джуди в первый раз, не горела желанием выписывать штрафы, но раз самое громкое дело на это время было настолько опасно, она смирилась. Она понимала, что еще слишком неопытна для такого.       — Когда мне наконец позволят искать Призрака со всеми? — спросила Хьюго на входе в метро.       — Надеюсь, никогда, — серьезно сказал Уайлд, потрепав лисицу по голове. — Ты еще слишком маленькая для этого.       «Маленькой» лис называл Риту с каким-то особым наслаждением: он всегда испытывал слабость ко всему маленькому. Лисица и обиделась в шутку, но, распрощавшись с друзьями в метро, она снова почувствовала тяжесть: это давили невысказанные слова, что она хотела бы поведать Нику. Не говорила она пока лишь потому, что сама не могла понять свою влюбленность.       Бывает, влюбляешься в манеры, бывает — в поступки, а бывает — и во внешность. Но Рита знала Ника слишком мало, чтобы полюбить его за дело, да и в некотором смысле лис ее даже раздражал своей самоуверенностью и, порой, глупостью, а одну только внешность так, как она, полюбить нельзя было. Нет, это была совсем иная влюбленность, страстная, но странная, и из-за нее Рита не могла ночью уснуть: ее преследовали призраки прошлого, и среди них почему-то был Ник…       На инструктаж на следующий день Рита пришла невыспавшаяся и растрепанная. Лиса не успела позавтракать, потому что проспала, но на работу все же не опоздала. На ходу заправляя форменную рубашку в брюки и затягивая ремень, Хьюго прошла к своему месту рядом с Джуди. Все полицейские уже были здесь, и не успела Рита присесть, как в кабинет вошел шеф Бого.       — Смирно! — громко протянул офицер Хиггинс. Все встали и застучали по столу кулаками, приветствуя капитана.       — Садитесь! — приказал шеф. — Значит так… — Бого надел очки и заглянул в одну из красных папок, которые ему подал Хиггинс. — Хьюго!       — На парковку и не мешать вам? — ухмыльнулась Рита. Буйвол всегда выгонял ее в первую очередь, но на этот раз его слова немало удивили лисицу:       — Нет, сиди здесь и жди, — низким голосом проговорил шеф, бросив на лисицу тяжелый взгляд из-под бровей. Рита, Джуди и Ник тут же стали изумленно переглядываться и пожимать плечами. Капитан продолжал: — Как обычно, Фэнгмейер, Дельгато, вы ведете поиски на востоке Тундратауна. С вами пойдет Гризоли, Уайлд остается здесь.       Тигр, лев и волк с задних рядов тут же встали, забрали одну папку и вышли из кабинета.       — МакХорн, Райновитц, Вулфорд, ваша группа ведет поиски на юго-западе.       Два носорога и еще один волк также забрали свое дело и ушли.       — Хиггинс, Снарлоф, Транкеби, у вас северо-запад.       Бегемот, полярный медведь и слон вышли из кабинета, оставив шефа одного с крольчихой и двумя лисами, которые все так же молча недоумевали.       — Хоппс, Уайлд и Хьюго, — медленно закончил капитан, — у вас особое задание.       — Эм… Точно? — подозрительно спросила Рита.       — Да, и тебя оно касается в первую очередь, — ответил Бого мрачным тоном. — Ты, должно быть, уже все знаешь о Призраке? Тем не менее, Хоппс, расскажи ей поподробнее. И ты, Уайлд.       — Точно? — хором спросили они вдвоем.       — Точно! — капитан уже начинал злиться, но Джуди тут же полушепотом стала рассказывать:       — В общем, как раз около двух месяцев назад на территории Тундратауна начал орудовать опасный преступник. Он один, судя по всему — песец, но точно еще не известно, убивает быстро и с первого раза, с дальнего расстояния стреляя жертве прямо в грудь. За белую шерсть и за то, что ему так легко удается убежать от полиции, был прозван Тундратаунским Призраком. Покамест было только четыре убийства, и почерк их один и тот же: единственный выстрел в грудь. Более того, — подытожила Хоппс, — все жертвы Призрака — рыжие лисы и лисицы.       — У нас был совет, и мы решили, — подхватил буйвол, присев на край стола, — дать тебе право участвовать в его поимке. Уайлд, послушай, это тебя тоже касается, — обратился он к лису. — Я хочу, чтоб вы знали: я вас не заставляю, и все же вы единственные полицейские, которых мы можем использовать в качестве приманки в этом случае. Если вы не согласны, мы продолжим поиски с помощью других средств.       Во взгляде Бого застыл немой вопрос, но ответ Ника Уайлда не заставил себя ждать:       — Без проблем, шеф! — воскликнул он. — Если это поможет остальным лисам Тундратауна, я с радостью побуду вашей приманкой.       — Ты, Уайлд, не геройствуй, — огрызнулся капитан. — Ты должен понимать, что если что-то пойдет не так, то твой шикарный рыжий хвост будет покоиться на городском кладбище.       Лис сглотнул, но все же кивнул.       — Ладно, я буду осторожен.       — Рита, ты поступила на службу еще недавно, — повернулся буйвол к лисе. — Если не хочешь, мы все поймем.       — Не хочу, — пробормотала Рита.       — Что-что?       — Не хочу! — повторила лисица громче. Вообще-то она колебалась: в конце концов, она была полицейской и защищать граждан было ее долгом, да и принять участие в расследовании она мечтала уже давно, но с другой — жизнь дороже. Ее жизнь Хьюго всегда была дороже всего остального, потому что ближе себя у нее не было никого и все, что Рита делала на протяжении долгих лет — заботилась о себе. В полицию Рита пошла лишь из-за обостренного чувства справедливости, которой она не знала в детстве. Лишь теперь Хьюго вдруг поняла, что полицейские иногда рискуют жизнями…       — Тише, все в порядке! — поспешил успокоить лису Бого. — Я понимаю. Тогда, Уайлд, ты пойдешь один. Начинаем на следующей неделе, а теперь втроем отправляйтесь в Тропический лес. Там этим утром кто-то подорвал старый мост. Наверняка, чтобы дать пролететь торговому дирижаблю.       Он молча встал с края стола, обошел его, сев за стул, и принялся рыться в ящике, всем своим видом показывая, что никого сейчас не желает видеть. Ник, Рита и Джуди вышли из департамента и на патрульной машине отправились в Тропический лес.       — Вы заметили, какой капитан был… усталый? — спросила крольчиха на светофоре. — Он на нас почти не кричал…       — По-моему, шеф ночевал в департаменте, — ответил Ник. — А вообще да, как-то слишком спокойно он отреагировал на отказ.       Рита ничего не говорила. Она лежала на заднем сиденье одна и перебарывала в себе желание запустить в рот когти и сгрызть их. Лежала, скатившись чуть ли не на самый пол и в упор смотря в затылок Нику, который на этот раз вел машину. В голове ее роились разные мысли, из которых самой навязчивой по-прежнему оставался Ник, его затылок, шея, локти — они выглядели до того знакомыми, что лисица была готова биться головой о дверь, лишь бы узнать, откуда. В конце концов Рита объясняла себе это тем, что просто по уши втюрилась, вот ей и кажется, что она знает об Уайлде все. Вместе с этим внутренний голос в голове не забывал нашептывать: «Ты трусиха, Хьюго, жалкая трусиха!» Лисица вспомнила, как однажды в пятнадцать лет ей досталось от двух здоровых росомах, как она тогда попала в больницу и пролежала там почти два месяца, а мать за это время ни разу к ней не пришла. И все эти два месяца Рита молилась, чтобы она спокойно умерла на больничной койке, чтобы ее не пришлось когда-нибудь вытаскивать избитой насмерть из какой-нибудь мусорки на окраине города. Придя домой, Хьюго, как всегда, застала мать и отчима пьяными, а братья и сестра вообще исчезли. Лишь потом девочка узнала, что их забрал отец отчима. Тогда Рита поняла, что она совсем никому не нужна, и с тех пор жила только ради себя. Наконец через столько лет Хьюго познакомилась с Джуди Хоппс, крольчихой — лисья семья никогда ее не принимала. Так с какой стати Рита должна была рисковать собой ради тех, кто бросил ее на произвол судьбы? «С такой, что это твой профессиональный долг!» — не забывала напоминать о себе совесть.       Так лисица размышляла всю дорогу до Тропического леса. Молодая кровь в ней бурлила, а мысли хлестали противоречивым потоком, и Рита сама не понимала, все ли ей так безразлично. Весь этот день она молчала и даже не пыталась заговорить с Ником, как бывало раньше. Против своей воли она все еще думала над предложением капитана. А на следующее утро во время инструктажа он принес ужасную новость.       — У нас чрезвычайное происшествие! — громко объявил он. — Пятеро лисов, целая семья на северо-западе Тундротауна… — он сделал паузу и опустил глаза. — Погиб Джек Уайт, его жена…       — Погодите! — внезапно прервала его Рита. — Уайт? Джек Уайт?       — Да, — хрипло ответил Бого.       — А его жена… — Риту бросило в дрожь.       — Роуз Уайт.       — И дети…       — Рэй, Робин и…       — Руби, — закончила за шефа Рита. — Мама всегда любила букву «Р». Могу я выйти?       Капитан кивнул и добавил:       — Мои соболезнования, офицер Хьюго. В таком случае, ты можешь взять выходной, ты ведь знаешь.       Лиса молча встала из-за стола и направилась к двери. В кабинете воцарилась мертвая тишина, и все присутствующие грустно опустили уши. Джуди Хоппс при всем своем желании никогда не могла понять Риту, ведь у нее самой была любящая, заботливая семья и много братьев и сестер. На секунду она представила, что бы она сделала, если бы все они погибли. От этих мыслей по коже пробежали мурашки. Для Ника Уайлда мать была самым близким и любимым человеком. Он также вспомнил ее, вспомнил, как он приезжал к ней этим летом на ее пятьдесят шестой день рождения. Каждый раз ему было нелегко возвращаться домой, ведь мать старела на глазах: на морде начинали появляться первые морщины, двигалась она все медленней, ростом становилась все ниже, горбилась, вздыхала и никак не могла насмотреться на своего взрослого сына, свою гордость и опору, ведь для того, чтобы вырастить Ника, она приложила столько усилий, отдала столько бессонных ночей, работала по десять часов в сутки, пока в двенадцать лет Ник сам не начал помогать ей. Миссис Уайлд, конечно, удивлялась, откуда он берет столько денег, и осыпала сына вопросами. Но на них у того всегда были готовы остроумные ответы, которые бы ее устраивали. И сейчас Уайлд уже который раз благодарил небо за то, что она жила далеко от Тундратауна. Но кто бы мог подумать, что там живет семья его подруги?       — Шеф, могу и я выйти? — спросил Ник почти сразу после того, как Рита покинула комнату. Получив утвердительный ответ, лис кинулся в коридор, в самом конце которого он увидел быстро удаляющееся темно-рыжее пятно. Ник догнал лисицу. Она совсем не обратила на него внимания. На ее глазах блестели слезы, но Рита не могла заплакать.       — Уйди, Ник, — тихо попросила она. — Я не хочу, чтобы кто-нибудь видел, как я тут реву.       Но Ник просто не мог сейчас вот так взять и повернуть назад. Рита прислонилась к стене, сползла на пол, уронив голову на колени, и бесшумно всхлипнула. Потом еще раз, и еще. Ник все это время стоял рядом и не понимал, что же ему делать. В конце концов он тоже опустился к лисе и мягко приобнял ее.       Есть такое неприятное чувство. Оно возникает, когда кому-то плохо, а ты хочешь его утешить, но этот зверь настолько безутешен, что кажется, будто ты только докучаешь ему своим вниманием.       Именно это ощущение испытывал Ник Уайлд, когда сидел рядом с Ритой Хьюго, только что потерявшей всех своих родных. Уйти, бросить ее одну в этом пустом коридоре на холодном полу он не мог, но боялся даже слово сказать, ведь одно неверное предложение легко могло разозлить несчастную. Он просто молчал и слушал ее всхлипывания, пока лиса сама не притянула Уайлда к себе за лапу. Она зарылась носом в мех Ника, а потом горько заплакала навзрыд, наконец сказав:       — Я ведь предупреждала их… Сказала, чтобы они сидели дома и никуда не выходили, но этот убийца все равно добрался до них в собственном доме! Ник, ты не понимаешь… — Рита снова всхлипнула. — Я не любила их. Никого не любила. Думаешь, мне жаль этих щенков? Нисколько, нет… И-и… И этого пьяницу Уайта ни капельки не жалко… Но мама! — она всплеснула лапами и снова схватилась за Ника, еще крепче сжав его локоть.       — Тише-тише, — прошептал Уайлд. — Все будет хорошо… У тебя еще вся жизнь впереди. У тебя есть Джуди… и я. — После этих слов Рита подняла на него заплаканную мордашку и посмотрела своими большими голубыми глазами, полными печали и скорби.       — Я просто тварь! — воскликнула она, жмурясь. — Все мое безразличие, весь мой цинизм были напускными! Клянусь, я пыталась не думать о ней, забыть ее. Пыталась поверить в то, что я не ее дочь!.. Все ее пьяные выходки, бесконечный детский плач в нашем доме, из которого я всегда мечтала уйти, вырваться на свободу, все это я не могла простить. Как-то раз она чуть… чуть не разбила мне голову о стену… — Рита вытерла морду рукавом рубашки и продолжила: — Но сейчас я вспомнила, как однажды у нас отключили свет, — лиса сквозь слезы улыбнулась. — И тогда мама при свече рассказывала нам истории из своего детства. Такие хорошие истории! Она рассказывала о своем отце-пекаре, который каждые выходные делал горячие яблочные пироги. Мне было так тепло, уютно, и я… я тогда сидела на полу и прижималась к ее лапе. Прямо как к твоей сейчас. И думала о том, как бы было хорошо, будь и у меня такой папа. — Улыбка исчезла с лица Риты, а вместо этого лисица оскалилась. — Это было в те времена, когда проклятый Джек Уайт уехал на три месяца. Целых три месяца мама ничего не пила, мы вместе готовили вкусную еду и каждый день гуляли по парку. Мы были нормальной семьей впятером, понимаешь, Ник? Это все Уайт виноват! Уайт и ублюдок Хьюго! Это они испортили жизнь мне и моей матери! — Она со всей силы ударила кулаком по стене, отчего лапу пронзила тупая боль, а Ник тут же схватил Хьюго за запястье и прижал ее к себе, поглаживая по спине и ласково приговаривая:       — Плачь, плачь… Проплачься, бедняжка…       Рита уткнулась в грудь Ника и тяжело зарыдала, оставляя на синей рубашке мокрые темные пятна, но Уайлд не думал об этом в ту минуту. Его мысли занимала лишь незавидная судьба его подруги, которая всего-то желала жить счастливо и спокойно. С самого первого дня в полиции Рита казалась Нику еще девчонкой, вот и теперь она, такая маленькая, хрупкая и беспомощная, доверилась ему, единственному близкому лису, который у нее остался. От этого сердце Уайлда наполнилось какой-то отеческой любовью к девочке, а ведь именно ее так не хватало Рите.       Все выходные заняли похороны и приготовления к ним. У погибших почти не было родственников, так что все прошло довольно тихо и быстро. Родители отчима Риты, Джека Уайта, как будто даже не расстроились. Проводить мать, сестру и братьев коллеги также пришли Джуди, Ник и шеф Бого. На следующий день, в понедельник, в кабинет капитана постучались. Было еще слишком рано — шесть часов утра — и буйвол удивился, когда увидел на пороге офицера Хьюго.       — Значит, вы правда ночуете здесь, — вздохнула она. Рита была права: Бого действительно чуть ли не жил в департаменте в последнее время. К ним поступало много заявлений, гневных писем от жителей Тундратауна, которые боялись за свою жизнь, звонки от мэра стали ежедневными. В конце концов капитан начал подумывать об эвакуации всех лисов, но разве такое можно было осуществить? Первый месяц дело толком не продвигалось, а на второй стало известно лишь то, что стрелком был полярный лис и что стрелял он только в грудь из довольно старой винтовки. После проверки всех песцов Тундратауна и ближайших к нему районов под подозрение попали только трое, и у одного из них, Уильяма Фокса, даже была судимость, но за неимением доказательств его не стали держать под стражей. И теперь, после смерти семьи Уайт, Фокса попросту не смогли найти. Его квартира была пуста, у малочисленных родственников Билли, как его все называли, не был, и теперь Бого был уверен, что это именно он и есть тот самый Тундратаунский Призрак. Оставалось только его поймать.       — Да, — низким голосом буркнул шеф, повернувшись к Рите спиной. Он рассматривал карту Зверополиса. — Не волнуйся, это скоро прекратится. Мы разгадали схему, по которой действует наш Призрак. Первое убийство произошло близ Флоу Лэйн совсем недалеко от берега, второе — на Роки Роуд рядом со станцией метро, третье убийство молодой пары лисов было ночью у Сноуи Хилз, а четвертое — в квартире Джека Уайта на улице Гоатшорн. Призрак двигается с востока на запад Тундратауна. Промежуток времени между убийствами составляет ровно две недели, а это значит, что сегодня Фокс снова выйдет на охоту где-то в этом районе, — буйвол обвел копытом площадь между Глэйсир Фолз и Сноукасл Вэй. Там как раз находился небольшой сосновый парк — самое удобное место как для преступника, так и для полиции. — Граждане боятся. Они не выходят на улицу, и Призраку все труднее находить новых жертв. Сегодня туда отправится Уайлд, а два отряда под командованием сержанта Хоппс и моим-то уж точно схватят этого маньяка. Судя по всему, не такой уж он и профессионал, — размеренно, серьезным тоном говорил капитан. В его голосе слышались жесткость и уверенность, а взгляд, вперившийся в карту на стене, был холоден и суров. Казалось, он объяснял все это самому себе и совсем не обращал внимание на офицера Хьюго. Наконец она вывела его из раздумий:       — Могу ли… — Рита вдруг стала задыхаться и сцепила когти, поочередно перебирая их. — Могу ли я пойти вместе с офицером Уайлдом? — протараторила она.       Шеф повернулся к лисице и посмотрел на нее не то удивленно, не то неодобрительно.       — Хьюго, я все понимаю, — медленно ответил капитан, — ты потеряла родных и теперь хочешь отомстить их убийце. — Он выдержал паузу. — Но это не значит, что твоя жизнь закончилась и можно распоряжаться ею как попало…       — Знаю, — прервала шефа Рита. — Но я хочу помочь. Правда. Я не хочу, чтобы Ник шел один. Позвольте мне быть рядом с ним.       Бого еще раз взглянул ей прямо в глаза и, очевидно поняв, что отговаривать лису было бессмысленно, проговорил:       — Скоро придет Хоппс, она все объяснит.       Узнав о том, что Рита все-таки согласилась идти в Тундратаун вместе с Ником, Джуди, так же, как и капитана, охватили смешанные чувства. Она волновалась. Ей казалось, что Рита все еще не оправилась от недавней душевной травмы. И все же, дождавшись Ника, Джуди объяснила план действий обоим лисам:       — Ничего сложного, на самом деле. Так как Билли Фокс всегда стреляет в грудь, мы наденем на вас бронежилеты, куртки и пустим гулять по парку. Это может занять целый день, так как все прошлые убийства происходили в вечернее время, но мы не должны рисковать. Отряд капитана будет патрулировать его с южной стороны, мой — с северной. Медики также будут неподалеку. На всякий случай вам выдадут оружие. Все ясно? Отлично, тогда идите в арсенал.       Получив бронежилеты и оружие, Хьюго и Уайлд оделись в легкие, но объемные куртки и на отдельной машине поехали в сосновый парк Тундратауна. Когда они прибыли, был уже полдень. Парк пустовал: напуганные горожане в последнее время совсем не выходили из домов. И тот факт, что нападали только на лисов, никого не успокаивал.       Так как Призрак стрелял из винтовки, бронежилеты выдали очень тяжелые. Теперь Рите и Нику оставалось только быть на виду до самого вечера, медленным шагом обходя парк вдоль и поперек. С каждым часом волнение обоих нарастало. С каждым часом ожидание становилось все томительнее и невыносимей, но даже здесь, даже при таких обстоятельствах Риту не покидала жгучая любовь к Уайлду. И вот, сидя на скамейке под высокой сосной, засыпанной снегом, она наконец спросила:       — Ник, ты кого-нибудь любил раньше?       Ника такой вопрос ввел в легкий ступор, но он все же ответил, как обычно, шутя:       — Конечно же нет! Мой папа на старости лет ударился в религию и велел мне дать обет безбрачия…       — Это ведь неправда, — Рита скрестила лапы на груди.       — Эх, ты угадала, — театрально вздохнул Ник и грустно добавил: — Отец продавал костюмы и умер, когда я был еще совсем мал.       Рита положила свою лапу на плечо Ника.       — Тяжело терять родителей, — тихо сказала она. Ник взглянул на лисицу, но та не смотрела на него и продолжала: — А у меня не было отца. Теперь нет и матери. И меня никто не любит, зато я люблю тебя. — Она подняла глаза и снова, как тогда, в участке, посмотрела на изумленного Уайлда все так же грустно и, прежде, чем он успел ответить, сказала: — Да, люблю, не удивляйся. Я долго не могла понять, почему. Почему, Ник? Почему ты кажешься мне таким родным и близким? Я чувствую, что это так. Чувствую, что мы должны быть вместе. Я не знаю почему, Ник, не знаю! Я просто знаю, что люблю тебя. Я словно знала это еще до встречи с тобой. Поцелуй меня, Ник, — нежно попросила Рита. — Быть может, мне удастся вспомнить, почему?       Она прильнула губами к лису, забыв о том, что два полицейских отряда следили за ними, и наплевав на то, что о ней думает ее любимый. Но Ник, к удивлению лисицы, ответил на ее поцелуй и притянул к себе, обняв ее за то место, где должна была быть талия. Толстая броня мешала почувствовать ее тело, но Нику было все равно: он просто наслаждался этим моментом. В голову словно что-то ударило, лис не понимал, что делал, и продолжал целовать ту, которую всегда считал подругой. Она одурманила его невинным взглядом голубых, как небо, глаз, усыпила ласковым голосом, не дав даже подумать. Уайлд просто поддался страсти, инстинкту, что влекли его к молодой лисице. Это продолжалось не больше десяти секунд, как вдруг Ник одернул Риту, заставив ее посмотреть на него непонимающим и обиженным взглядом.       — Я слишком стар для тебя, — отводя взгляд, хрипло ответил Ник на немой вопрос. — Разница в тринадцать лет — это тебе не шутки.       — Но, Ник… — попыталась возразить Хьюго.       — Перестань! — вдруг воскликнул Уайлд. — У тебя еще все впереди, а я уже потихоньку, знаешь ли, переживаю апогей своей жизни. Нет, до глубокой старости мне, конечно, еще далеко…       — Ты просто одиночка и привык жить для себя, — проговорила Рита. — Так и сказал бы. Я такая же.       — Нет, вовсе нет! — Ник затряс головой. — Просто выкинь это из головы, ладно?       — Ты жестокий!       — Рита, я просто… — Договорить Уайлд не успел. Внезапно он почувствовал невероятной силы толчок в грудь, чуть ли не впечатавший его в спинку скамьи. Через мгновение тот же удар почувствовала Рита, и к ним тут же примчались медики. Они сняли бронежилеты и надели на обоих кислородные маски. Что было дальше, Рита уже не помнила, так как почти сразу после выстрела отключилась.       Очнулась Хьюго уже в госпитале. На ней все еще была кислородная маска. Вдохнув, лиса ощутила острую боль в груди. Дышать было трудно, но через несколько минут, когда до Риты наконец дошло, что все самое плохое позади, она как будто ожила и почувствовала какую-то едва ощутимую легкость. Она жалела, что находилась сейчас в больнице, и хотела быстрее вернуться в департамент. Лисе не пришлось долго ждать выписки. Теперь Хьюго предстояло тяжелое испытание: допрос Билли Фокса, на котором ей необходимо было присутствовать. Но она отчего-то невыносимо хотела поскорее увидеть этого Тундратаунского Призрака и радовалась тому, что отряду сержанта Хоппс все-таки удалось его задержать. Про Ника лисица старалась не вспоминать, но все же поинтересовалась о нем у Джуди, когда встретила ее в департаменте одну.       — Фокс стрелял из малокалиберной винтовки с довольно большого расстояния, — сказала Джуди перед допросом. Рита не знала, специально ли Джуди обходит стороной их с Ником глупый поцелуй, или она просто не обратила на это внимание. — Поэтому, вам обоим очень повезло. Хотя, тебе побольше. Ник сломал два ребра, но сказал, что придет сегодня. Билли Фоксу грозит электрический стул за его преступления, так что ты можешь радоваться, — все это Хоппс проговорила, чуть не плача. Может, она была счастлива от того, что наконец поймала Призрака, но скорее несчастна, потому что его должны были убить и она совсем ничего не могла с этим сделать — такое наказание крольчиха считала жестоким, хоть и справедливым. Когда пришел Ник, Рита не стала с ним разговаривать, хотя и не чувствовала обиды, а он избегал ее. На допросе они оба увидели того самого загадочного стрелка.       Это был горбатый пожилой, но не дряхлый песец с грязновато-белой шерстью и маленькими глазками. Звали его Уильям Томас Фокс, и работал он охранником небольшого склада на окраине города. Когда в кабинет вошли Ник и Рита, Фокс зарычал. Конвоиры быстро призвали его к порядку и заставили успокоиться. Он сознался во всем, что натворил, но объяснить, почему он убивал лисов, Билли отказывался. Все это время он искоса посматривал на Хьюго, отчего той становилось немного не по себе, и она была счастлива, когда этот допрос наконец закончился. Она была счастлива и потому, что теперь убийцу ее матери ждет возмездие и ей совсем не было жаль его.       Этой ночью офицеру Хьюго не спалось, как, впрочем, и в предыдущие. Она тяжело отходила от произошедшего и до сих пор не могла поверить в столь быстрый исход этого трудного дела. Ее маленькую комнату заливал лунный свет. Окно было открыто. Это очень удивило Риту, так как в ее доме обычно было холодно и лиса всегда закрывала все окна. Встав с кровати и подойдя к ним, она вдруг заметила, как в стекле промелькнуло чье-то белое отражение. По спине пробежал легкий холодок. Обернувшись, Рита увидела привидение, настоящего призрака — таким он казался в тот момент. Белый и бесшумный. От страха у Хьюго перехватило дыхание, и даже на крик не хватило смелости.       — Присаживайся, — спокойно сказал Билли Фокс. — Ты ведь Хьюго? Рита Хьюго, верно?       Голос его был спокойным, но этолишь усиливало страх. Кое-как лиса выдавила из себя одно слово:       — Да…       — Я хочу рассказать тебе одну историю. Садись же, не стой! — мягко повторил он, снимая капюшон своей серой штормовки. В темноте блеснула пара маленьких синих глаз. Рита тихо присела на стул рядом с кроватью, размышляя о том, как преступник мог сбежать из-под стражи, что ей теперь было делать и что, в конце концов, он хотел ей сообщить. Фокс начал свой рассказ: — Все началось восемнадцать лет назад. Я работал врачом в городской больнице в центре и часто подолгу задерживался на работе. У меня была жена и две дочери. Совсем еще девочки, им было пятнадцать и семнадцать лет. В общем, моя скучающая жена однажды завела себе любовника. Я и не знал об этом. Лишь потом я понял, что им был рыжий лис. Долгое время им двоим удавалось водить меня за нос, пока я целыми днями сидел в лаборатории. Но вскоре Мэгги, моя супруга, узнала, что у ее любовника, как оказалось, были своя жена и ребенок. Она разорвала всякие отношения с этим лисом, и он сильно на нее разозлился. На нее, на меня и, кажется, на всю нашу семью. Потому что через некоторое время он, собрав еще троих своих рыжих друзей, похитил наших дочерей. — Фокс на секунду замолчал, а Рита заметила, как на его глаза навернулись слезы. — Эти твари изнасиловали и убили их, — продолжил он дрожащим голосом. — Убили. Закололи ножом. Прямо сюда, — Фокс указал лапой чуть ниже груди. — Они были еще такими молодыми. Почти как ты, только помладше. И шерстка у них была беленькая… — песец улыбнулся. — Я так любил приглаживать ее, когда они были щенятами. И их не стало. И, что самое главное, того лиса и его шайку не поймали. Они вчетвером исчезли. Я до сих пор не знаю, где они. Когда открылась вся правда, я долгое время не разговаривал с женой. Я бы мог простить ее. Да, я бы, наверное, простил ее, если бы однажды вечером не нашел ее мертвой на кухне. Бедняжка чувствовала себя ответственной за все те несчастья, что выпали на долю нашей семьи, и не смогла больше жить с этим грузом. Эх, Мэгги… Если бы она оставила хотя бы предсмертную записку! Но нет, она просто отравилась. Чаем без сахара. Ее сестра написала заявление, и против меня возбудили уголовное дело. Я был в смятении, но не удивился, потому что у меня был и мотив и возможность убить свою жену. Цианид, который Мэгги добавила в чай, был из моей лаборатории. Меня признали виновным и посадили на пятнадцать лет. Вот так, почти разом, я лишился всего: дочерей, жены, свободы. Я поклялся отомстить тем, кто испортил всю мою жизнь. Рыжим лисам. Выйдя из тюрьмы, я решил попросту убить их всех, — морда Фокса растянулось в безумной улыбке. — Они все, — громко объявил он, — должны ответить за то, что сделал с моей семьей их проклятый сородич…       Рита с ужасом догадывалась, что он скажет сейчас.       — Хантер Хьюго! — тяжело дыша и в упор смотря на лису, проговорил Билли Фокс. Эти слова эхом звенели в голове Риты. Зажмурившись, она затрясла головой.       — Нет, нет, — шепотом затараторила Хьюго, — такого не может быть. — Она крепко сжала лапами края стула и стала когтями царапать его поверхность. Фокс тем временем продолжал:       — Когда я узнал, что ты и есть тот самый ребенок, из-за которого поссорились Хантер Хьюго и моя жена, я был счастлив! — Он стал медленно шагать к Рите. В окно вдруг подул холодный ветер. Призрак рассмеялся. — Счастлив, понимаешь? — говорил он, дико хохоча. От этого смеха душа Хьюго ушла в пятки. Поджав хвост, она беспомощно сидела и смотрела на обезумевшего преступника. Тот подходил все ближе, и Рита заметила, как в его правой лапе блеснул нож. — Мои дочери погибли, а ты осталась жива! — взревел Фокс, замахиваясь. — Это ты должна была умереть, Хьюго!       Как будто очнувшись после сна, Рита успела защититься, схватила лапу противника и попыталась выкрутить ее вправо и забрать нож, но Фокс легко отбросил лису, да так сильно, что та с грохотом ударилась об стену. Подскочив к ней, песец вонзил лезвие ножа прямо под ребра с правой стороны живота. Лиса почувствовала острую боль и машинально схватилась за торчащую рукоятку, но вовремя вспомнила, что вытаскивать ее было опасно. Тем временем Билли Фокс вызвал полицию.       — А ты похожа на отца, Хьюго, — тихо проговорил он, улыбнувшись Рите. Ее страшно трясло, на футболке расплывалось красное пятно, было очень больно, и тем не менее, последние слова песца задели самую душу. Больше всех на свете Хьюго ненавидела отца, лиса, чью фамилию она оставила себе как единственное напоминание о нем. Напоминание о том, что она все еще не собиралась прощать его. Рита знала, что Фокс намеренно мучает ее, но не могла перестать думать об этом. Об отце, о Фоксе и о Нике Уайлде. Да, даже сейчас, на грани смерти, она все еще думала о нем. Рита жалела, что может умереть, так и не разобравшись в своих чувствах.       Через несколько минут в квартиру ворвались полицейские. Четверо тигров накинулись на Фокса, но тот не стал сопротивляться. Он сам, с поднятыми лапами и блаженной улыбкой, сдался полицейским, и его увели. Ник, который также приехал сюда, бросился к истекающей кровью Рите Хьюго. А с ним и бригада медицинской помощи. Лисицу уложили на каталку, прикатили в реанимобиль и сразу же подключили к реанимационному монитору и дыхательному аппарату. Ник, которого чудом пустили ехать с ней, все это время повторял, сдерживая слезы:       — Рита, Рита… Держись… Все будет в порядке…       — Мне холодно, — сказала Рита в машине, трясущимися лапами сорвав с себя кислородную маску. Один из троих врачей без слов принялся натягивать ее обратно, а двое других — обрабатывать рану.       — Все будет хорошо, ты только держись!       — Мне правда сильно холодно. Это что-то мне напоминает. — Она крепко, насколько хватило сил, сжала лапу Уайлда, но ласка-врач оттолкнула его. Рита продолжала говорить: — Ник, ты не помнишь, где мы раньше встречались?       Ник отрицательно покачал головой. Рита слабеющим голосом продолжала:       — А я помню. Да, я вспомнила! — она улыбнулась. — Мы с матерью жили на Хилл-стрит неподалеку от Тропического леса и Тундротауна. И нам не хватало денег. Есть было нечего. Совсем. Мне было всего лет пять и я ходила по улицам в поисках чего-нибудь съестного. Голодный, тощий ребенок. И вот ко мне подошел лис. Он был в рубашке и солнцезащитных очках. Такой взрослый и красивый! И он дал мне мороженое на палочке. Оно было в форме лапки. «Лапочки на палочке»… Кажется, так он называл мороженое, которое он вез из Тундротауна в центр города. Он часто встречал меня и возил на машине до центра. Внутри было холодно, прям как мне сейчас. И я помню, как тот лис играл со мной целыми днями, угощал мороженым, сладостями, водил в парк, пока мать не познакомилась с отчимом и нам не пришлось переехать на Гоатшорн в Тундратаун. Это было так неожиданно, что я даже не успела предупредить того лиса. Я даже не спросила его имени, правда, я дурочка? Первые дни я пыталась его искать, но не могла, и вовсе забросила поиски. А потом забыла. Забыла то сладкое мороженое. И тебя, Ник, тоже забыла… — последние слова Рита нашептывала еле слышно, но для Ника они звучали громче сирены автомобиля, в котором они сейчас ехали.       — Боже, — Ник схватился за голову, — это была ты! — Его морду вдруг озарила счастливая улыбка. — Я называл тебя рыженькой, потому что больше не знал, как. А сам-то!       — Вот почему ты мне казался таким знакомым. Ты был моим другом. Как я могла тебя забыть?! — Слезы хлынули ручьем из красных глаз лисицы. Говорить через маску было трудно, а перед глазами мелькали синие куртки работников скорой помощи. Она не замечала их. Не замечала она теперь и боли. Все вокруг словно заволокло густым туманом. Рита прохрипела: — Вот почему, Ник, я говорила, что люблю тебя. Потому что ни один лис и ни одна лиса не были ко мне так добры, как ты. Ты любишь меня? Пожалуйста, скажи, что ты любишь меня, и я умру спокойно, зная, что у меня была настоящая, любящая семья…       — Не говори так! — воскликнул Уайлд, прильнув к холодной щеке лисицы. — Ты будешь жить. Молчи и не разговаривай!..       — Ник! — не унималась Рита. — Скажи!       — Ладно-ладно, люблю, — всхлипнув, ответил Ник, просто чтобы Рита перестала говорить и успокоилась. — Люблю всем сердцем, ты только живи, ладно?       Врачи суетились вокруг раненой лисицы, но та по-прежнему не обращала на них внимания и лишь ласково глядела на Уайлда довольными глазами, которые блестели, будто две догорающие звезды, а потом стала медленно закрывать их. Она уснула. Машина остановилась у госпиталя, и молодую лисицу выкатили под ругательства Ника Уайлда, который в тот момент в гневе проклинал Фокса и всех песцов в мире. Хьюго очнулась лишь однажды, через несколько часов после госпитализации в отделении реанимации. Она несколько минут заунывно звала мать, а потом снова отключилась. Позже доктор сообщил Нику о том, что от обильной кровопотери Рита скончалась. «Девочка», которую Уайлд, возможно, и правда любил, любил как отец, погибла, не успев даже попрощаться с ним. Погибла старая подруга, которую он за такое короткое время успел найти и потерять.       День казни Билли Фокса был назначен после похорон офицера Хьюго. Джуди не пришла на казнь — ей было слишком тяжело в этом участвовать, — зато пришел Ник. Он с удовольствием посмотрел в морду Фокса, когда жить ему оставалось считанные секунды. Песец, несмотря на это, все так же, как и в ночь задержания на квартире Риты, спокойно улыбался, закрыв глаза. В своих мыслях он уже давно был на небесах вместе с женой и дочерьми. И на глазах Уайлда жестокий убийца испустил дух. Ник не знал ничего о прошлом Тундратаунского Призрака, но он знал то, что тот убил десять ни в чем не повинных лисов, и этого было достаточно.