Вкусы

Как ни странно, вкусы определяют судьбу людей. Или же она сама, хитросплетениями нитей, делает так, что предпочтения формируются и оказывают влияние на человеческие решения. Это, впрочем, не совсем важно, ведь мы никогда на своём веку не проникнем в тайны мирозданья. И нам остаётся лишь пожинать плоды. Он имел много денег, огромный особняк и доступ ко всем высочайшим мероприятиям в качестве почётного гостя. К недоумению и огромнейшей злости многих, своими преимуществами он практически никогда не пользовался. У него была возможность обедать в лучших ресторанах города, где малейший его жест был распознан и все желания исполнены задолго да их формирования. Ему бы подавали изысканное вино в хрустальных бокалах, приносили на белоснежных тарелках с золотым узором трюфели, источающие божественный аромат, для него играла бы лучшая музыка, которую можно найти. И всё же он пользовался этим так редко, что выходы в свет и обеды, не связанные с налаживанием рабочих отношений, упоминались чуть ли не в столбцах газет и новостных телепередачах. Его не интересовал вкус высшего общества, а это весьма разочаровывало последнее. Борос любил – если говорить прямо, без всяких ухищрений и ужимок – жареную картошку. Совершенно обыкновенную, ничем не примечательную, вкусную просто по факту своего существования жареную картошку. Она была такого очаровательно-золотистого цвета, с корочкой, на которой оставались частички сушёного базилика и укропа. Такая абсолютно обычная, но вместе с тем неповторимая жаренная на оливковом масле картошка. Одно упоминание о подобных предпочтениях разрушило бы его безукоризненную репутацию в свете, но никто не знал о них. А, между тем, вкусовые рецепторы на языке Бороса отдавались во власть восхитительного чувства, а механорецепторы желудка с упоением принимали благородную тяжесть, обрушающуюся сверху. А Гельганшп любил готовить картошку. Непонятно, по каким причинам его избранником стал именно этот овощ, но познания молодого человека в обращении с ним отличались необыкновенной полнотой. Больше всего он восхищался процессом её жарки. Его завораживало спокойное шкворчание масла, размеренные помешивающие движения, постепенное появление золотисто-хрустящей корочки с вкраплениями специй. Он довёл до совершенства действия, позволяющие создать ему подобный шедевр. В процессе готовки он мог забыть обо всём на свете, полностью раскрывая в себе кулинарного гения. Правда, это искусство ещё никому, кроме него самого, не пригодилось. И как же вы, всезнающие нити, можете не сплести эти судьбы воедино, создав их столь идеальными друг для друга?