Убийца поневоле

— С вас двести пятьдесят альбинонов, — молодая рыжая парикмахер имела беличьи ушки и очень пушистый хвост, — ой, а без сдачи, будет? — В последнее время у вакцинированных, вторичные признаки дегуманизации стали проявляться слишком ярко. — Минутку, — Сайкус отправил руки в карманы джинс, пытаясь найти купюру нужного номинала. Ловкие пальцы обнаружили то, что спрашивала Милди, вот только предстояло купить в автомате чистой воды, и эта бумажка являлась неприкосновенным запасом. Изобразив виноватую улыбку, парень продемонстрировал раскрытые ладони, отчего рыжая недовольно сморщила носик. Весна в этом году выдалась теплой, поэтому, даже выйдя на вечернюю улицу, не нужно было зябко передергивать плечами. Эта ночь обещала быть длинной и заманчивой, но бродить в одиночку по кварталу всё же не стоило, поэтому Сайкус вернулся домой. Несколько часов беспокойного сна разбились о писк будильника, заставляя парня сесть на краю дивана и бездумно уставиться в одну точку. Сайкус до сих пор не мог смириться с несправедливостью распределения ролей в современном мире. Есть приходилось слишком часто, однако в супермаркете легко было найти то, что необходимо именно твоему организму. Вот только жажда никуда не уходила, заставляя повторять один и тот же обряд раз за разом. Ночной клуб «Light» уже открыл свои двери для моли и бабочек, которые не могли противиться своей природе и как обезумевшие слетались в это место. Ещё вчера он познакомился с симпатичным мотыльком, изрядно перебравшим нектаром. А сегодня? Сегодня в ванну нельзя было зайти, потому что минувший пир был ещё не убран. Он превзошел сам себя, содрогаясь от этой мысли, перед глазами встали молящие слезы паренька. Тогда казалось так естественно наблюдать за тем, как органы глупенького существа перевариваются, превращаясь в кашу, и дарят их хозяину вечную агонию. Но теперь, лишь маниакальная улыбка и стеклянный взгляд во тьме комнаты, напоминали о вчерашних игрищах. Закончив все приготовления, парень покинул квартиру, в которой господствовал приторно тошнотворный запах принадлежащий убитым телам. «Сегодня нужно выбрать кого-нибудь с короткой стрижкой, иначе водосток забьется окончательно», — подумал Сайкус, вспоминая, сколь омерзительна процедура по извлечению протухших прядей из забитых сливов. Уже как несколько часов парень сидел на мягком диванчике, попивая нектарный напиток, который не шел ни в какое сравнение по вкусу с его обычным рационом. Заинтересованных взглядов в его сторону было более чем достаточно, но этого мало, ведь азарт охотника только-только просыпался, отчаянно пытаясь выискать ту самую. Идеальную жертву. И каждая ночь начинается любовью, когда кажется что вот-вот чужие слезы и мольбы утолят, наконец, этот вечный голод, но к рассвету глаза безмолвной куколки высыхают, оставляя после себя ссохшуюся оболочку. Он пил своих жертв до дна. Такова природная суть пауков, и в этом не было вины Сайкуса. Девушка-моль, белая как альбинос, с длинными расклешенными рукавами до самого пола вместо крыльев, отчаянно напрашивалась на «игру». Она стеснительно улыбалась и стреляла недвусмысленными взглядами в сторону хищника. Блондинка надеялась установить «контакт», но не понимала, что подписала себе смертный приговор, выйдя на улицу. Сегодня необычная ночь. Впервые Сайкус не провожал жертву к себе домой, а преследовал ее по закоулкам, лишь сильнее раззадоривая азарт настигнуть цель. Раскрасневшееся от бега лицо жертвы стало омерзительно прекрасным. Подъездная дверь не успела захлопнуться окончательно, а тонкие каблучки уже несли их обладательницу вверх по лестнице. Звон ключей подстегивал убийцу оказаться как можно ближе, отчего будущая куколка не успела пискнуть, оказываясь в собственной квартире один на один с самим Дьяволом. Сладкий запах окутал парня, заставляя оцепенеть, ведь беспорядок, царивший в этом месте, был так похож на его квартиру. Клочья одежды, поломанная мебель, кровь на стенах — так обычно трапезничал он! Платиновый парик упал к ногам дамы, обнажая черный ворс ежика. Словно находясь в параличе, Сайкус наблюдал, как «моль» сбрасывает свой покров, оставаясь абсолютно нагой.

***

Трапеза окончена. На полу лежала новая куколка и Сайкус, наконец, утолил свою жажду, забыв какую цену он заплатил. В полумраке комнаты можно было заметить подвешенные коконы, напоминавшие банки из-под газировки. — Твой жизненный долг выполнен, Паучок, — девушка довольно улыбалась, поглаживая ещё плоский живот, в котором с сегодняшней ночи зародилась новая жизнь. Раздался щелчок металлических ножниц-клыков Черной вдовы, и голова Сайкуса покатилась по полу.