Вместе. Навечно.

Он стал добрее. Девушка заметила это давно, но не могла объяснить почему она сделала такой вывод. Просто это так. Наверное потому, что он стал реже оскаливаться и ухмыляться, начал чаще улыбаться. И перестал называть ее этим безликим «жрица». А еще глаза… Раньше у него были такие злые глаза, которые никому не желали верить, теперь же… Нет, он не смотрел на мир наивным добрым взглядом, просто злости стало меньше. И ей казалось, что она его уже не так сильно бесит. А иногда ей даже хотелось верить, что она ему дорога. По-настоящему. Например, той ночью, во время их первой серьезной совместной битвы, когда он оттолкнул ее с пути кинжала… Она потом за него волновалась. А ему ее забота и волнение даром не были нужны. Он спасал ее постоянно, почти каждый день, но каждый раз подчеркивал, что он ее просто терпит за отсутствием иного выбора. И девушка злилась, пытаясь понять, что она ему сделала. Он был закрытым, замкнутым, грубым и самовлюблённым. А потом случилась та битва. И все изменилось. Тогда она впервые поняла, что он просто боится. Боится показать, что привязался к ней. И то, как он схватил ее, объятую синим пламенем, за запястье, пытаясь удержать, говорило громче любых слов. И что бы он потом не утверждал, она поняла — просто кто-то когда-то разбил его сердце. И он решил, что нуждаться в помощи и поддержке — слабость. А он сильный. И вся его злость — броня, закрывшая сердце. Он не хочет, чтобы его чувства растоптали второй раз. Броня, а не черта характера. Она была в шоке, от этих взволнованных глаз. От того, как он сжал ее руку. Как можно было быть такой слепой? Как можно было не заметить за злобой израненных сердца и души? Как? Броня, и не больше. Он боялся остаться один снова. Но и боялся кому-то довериться, боялся открыть кому-нибудь сердце. Броня. А любую броню, насколько бы крепка она не была, можно пробить. Вот поэтому он стал добрее — по стене, которой он закрыл себя настоящего, пошли расколы. Она смогла сделать первую трещину, а это — всегда сложнее всего. Дальше будет проще. Наверное. Но она справиться. Потому что быть с таким злым парнем ей не хотелось. А до конца войны они будут рядом. Или еще дольше. Вместе. Навечно.