Смысл

В эту ночь, бессмысленный кошмар Бродит за мной. Нет мне спасенья! Ночь страшна, но боль еще страшней! Губит меня! И нет мне спасенья! Что со мной я словно сам не свой! В этой ночи, скованный страстью и болью… Я посвящаю ночь, свою честь сочиняя реквием! Кто в силах мне помочь одолеть самого себя! Ночи отдаю, той симфонии что приносит смерть Горе убивая что творил я! Эй мой враг, внутри моей души Празднуй триумф! Ты бросил мне вызов! Страх уйдет, но сердце ревность жжет! Душит меня, начать бы мне все с нуля, с нуля…

Одиночество, наверное, единственный мой спутник по жизни. Оно и понятно, кому нужен псих. Нет, вы не подумайте, я не шизофреник, но моя болезнь очень похожа. Биполярное аффективное расстройство, то все пиздецки хорошо, то пиздецки плохо, и самое главное ничего такого не происходит. Началось все в четырнадцать, как раз когда закончилась моя первая течка. Собственно тогда я впервые попытался себя убить, вскрыв вены. И все бы закончилось, если бы не мой папа-омега. Просто он пришел с работы раньше и вызвал скорую. Очнулся я уже в больнице, привязанный к кровати. Папа донимал вопросами, какой альфа меня обидел, но единственное что я смог сказать — «Не хочу жить». Потом были долгие и скучные беседы с психотерапевтом и диагноз перечеркнувший мне жизнь. Омегам, да и альфам с биполяркой невозможно найти работу и завести семью. Хотя работа у меня есть, я с детства любил рисовать и увлекался искусством вообще, и с помощью папы устроился в малоизвестный журнал. Макаров Мирослав Григорьевич, девятнадцать лет. Стройный до жути, при росте метр шестьдесят вешу пятьдесят килограммов. Волосы до плеч черного цвета. Раньше была проколота бровь, но я ее вырвал, и теперь там шрам. Если так подумать, то на моем теле много шрамов, раньше я их считал, только потом устал. Живу отдельно от родителей. Скажем так, когда папа забеременел, отец купил мне квартиру, не хотел, чтобы я травмировал ребенка. Мы конечно общаемся, они помогают с деньгами. У меня было уже десять попыток суицида за пять лет, не так уж и много, и большое количество депрессий. Я сменил уже шесть психотерапевтов, и все потому, что я не хочу жить, смысла нет. Для омег главное это семья, а кому я нужен, правильно не кому. И вот после десятой попытки, я сижу в кабинете уже седьмого мозгоправа. — Расскажи, что ты чувствовал перед тем, как решил себя убить? — сорокалетний альфа с сединой на висках, на три головы выше, сидел напротив меня и пристально смотрел своими серыми глазами в мои зеленые. — Ничего. — Коротко бросил я, продолжая играть в «гляделки». — А если честно? Пойми, Мирослав, я хочу… — Тебе помочь, показать, что жизнь не так плохо. — Именно. — Тогда можете расслабиться. — Я откинулся на спинку стула, и, запрокинув голову, продолжил. — Человека, у которого нет смысла жизнь, не возможно убедить жить. -Так почему бы тебе его не найти? — Альфа тоже откинулся. — Ты мог бы начать принимать таблетки, ходить на терапии, когда положено, а не когда тебя суда привозят. — Скажите, Михаил Павлович, у вас есть семья? — Мужчина напрягся, видимо семьи нет или там не все гладко. — Я не обсуждаю со своими пациентами свою личную жизнь. — Тогда и я не намерен обсуждать свою жизнь с вами. — Я уже поднялся с кресла и хотел идти, как мужчина, ухватив меня за руку, сказал. -Ты же понимаешь, что без моего разрешения тебя не выпишут. -Мне как-то все равно. — А мне не все равно. Ты еще слишком юн, и не понимаешь что такое жизнь. Не порть себе ее, и сядь. — В действительности мне абсолютно плевать, где сидеть, дома или в клинике, но на свободе шансов покончить с собой больше, поэтому сел. — Уже лучше. А теперь, давай серьезно поговорим. Что ты чувствовал перед тем, как попытался себя убить. — Я опустил взгляд на перебинтованные руки, и вспоминая тот вечер. — Отчаяние, усталость, безысходность, хотелось забиться в угол биться головой об стену и рыдать. Потом просил сердце остановиться, ну, а потом взял лезвие и вот. — Я показал ему запястья. -Что было до этого? Может какая-та плохая новость или что-то еще. — Ничего. Сидел себе, рисовал, а дальше боль, слезы, кровь. — Конечно, такое бывает, но всегда должен быть какой-то толчок. Так что хорошо подумай. — Вся моя жизнь один сплошной толчок к самоубийству. — Не может быть все так плохо. Может ты с парнем поссорился? — У меня вырвался не произвольный смешок. — Что смешного? — Разве у таких как я может быть парень? Мало того, что я больной, так еще и запаха нет. Вы разве не чувствуете? — Как раз я и чувствую твой запах. — Альфа нервно вздохнул. — Этого быть не может. У меня с детства был слабый запах, а после курса лекарств он вообще пропал. — Банан в карамели. — Сердце пропустило удар. Опять опустив глаза на руки, уговариваю себя не заплакать, на соленые капли капают на бинты. НУ И ЗАЧЕМ? Почему он так? Единственный альфа, который меня почувствовал мой психотерапевт. Мужчина подошел ко мне, и вытер слезы. — Хочешь воды? — Я хочу вернуться в палату. — Ничего не ответив, Михаил Павлович поднялся. — Думаю на сегодня хватит. Вечером я не пошел на ужин, решил полежать в своей палате, благо без соседей, и поплакать. За ночь подушка стала мокрой от слез, а простынь от смазки. Течка началась слишком рано. Медбрат принес мне подавители и антидепрессанты, выпив все, я направился в ванну, что находилась в моей палате. Бездна, как же мне плохо, все тело горит, спину ломит, и ужасно сильно хочется Михаила Павловича. Никогда до этого желание не было настолько сильным. За что мне это все. Стоя под прохладной водой, я пытаюсь придумать как все это остановить. Вот зачем течка, если детей все равно не будет. Я настолько ничтожен, слезы текли, и их смывала вода. Неожиданно дверь открылась, а за ней стоял он, Михаил Павлович собственной персоной. Наверное я опоздал на терапию. Мои ноги еле держали меня, и мне было абсолютно все равно, что я голый. Стыдно было лишь за слезы. Я почувствовал запах лаванды, такой сильный и желанный, что я захотел задохнуться им. Мы стояли и смотрели друг на друга, не говоря ни слова он подошел к ванне, попутно снимая с себя свой белый халат, и рубашку. А я все, как завороженный, наблюдал за ним. Мне так много хотелось спросить, но сначала я не мог найти в себе силы, а потом он прижал меня к себе, завладев моими губами. Утробный рык прозвучал, когда я потянулся к ремню на его брюках. Он прервал поцелуй только для того чтобы полностью избавиться от одежды и залезть ко мне в ванну. Прижав к стене, он целовал властно, прикусываю нижнюю губу. Альфа перешел к шее, нежно покусывая, спустился к соскам. -Возьмите меня. — Задыхаясь сказал я, мужчина, не отрываясь от левого соска, поднял на меня затуманенный взгляд. Поцелуями Михаил спустился к пупку, а потом развернул меня лицом к стене, сминая мою попу, которая так и хотела, чтобы к нее вошли. Поднес пальцы к моему рту, чтобы я их облизал, пока он языком трахает кольцо мышц. Когда он вошел в меня сразу двумя пальцами, я толкнулся на них, но альфе это не очень понравилось, встав, он вжал меня своим телом в стену, и продолжил медленно водить пальцами. И вот в меня уже спокойно входят три пальца, а мне этого мало, но единственное что остается, это ждать. Пальцы покинули меня, а я обиженно застонал, как же надоело чувствовать себя пустым, и тут в меня резко вошел член альфы. Темп все нарастал, а мне хватало сил только чтобы стонать, и пытаться оттянуть разрядку, сжав член у основания. Пошлые шлепки и стоны наполнили комнату. Я не мог дальше терпеть и излился, пачкая стену и живот. Толчки стали рваными и спустя пару мгновений мужчина кончил в меня, укусив за шею, ставя метку и давая узлу связать нас на ближайшие полчаса. — Мой. — Задыхаясь сказал мужчина. -Ты мой.- Он целовал шею, плечи. — Ради этого стоит жить. — Ответил я поворачивая к нему голову, у сразу был вовлечен в поцелуй. — Очнись. — Я не понял к чему это, я же не мог уснуть. — Мира, очнись. Не смей уходить. — Да нет, я не сплю, все слишком реально. Почему, я не чувствую его, почему темно? Бездна, что происходит? *** -Да, отец, ты не поверишь, но я знаю, сколько мне лет. — Никогда не будьте сорокалетним альфой-одиночкой. — Тогда где мои внуки? — Раздалось на том конце трубки. — Скажи мне где? Где мой зять? — Отец, если я скажу, что нашел истинного, ты оставишь меня в покое? — Я устало потер переносицу, и откинулся на спинку кресла. — Нашел? Ура! Наконец! Теперь хватай его, и ставь метку! С узлом! Годы идут, а ни я ни ты не молодеем. Расскажи какой он, молодой или…- В дверь постучали. — Войдите. Отец, я потом тебе позвоню. — И сразу отключился и положил телефон на стол. — Чего случилось? — обратился я к медбрату. — Так у Макарова из первого бокса передоз. — Я тут же вскочи с места и направился в его палату. Стоило выйти в коридор как я почувствовал сильный запах бананов в карамели. Течка. — Простите, я не думал, что все будет так. Просто у него началась течка, а мы в таком случае подавители даем, вот я и подумал, что раз его все равно назначат, так зачем мучать ожиданиями. — Лепетал парень, пока мы добирались до палаты. -То есть ты самовольно дал ему не назначенный препарат? — Если бы мог, придушил бы его сейчас. — Но мы же… — Не слова больше! — Я распахнул двери палаты, на кровати лежал темноволосый парень, слишком худой и бледный, а вокруг метался медперсонал. Подлетев к кровати, я смотрел на его влажные волосы, тонкие губы, длинные ресницы. — Михаил Павлович, выйдите, тут и так много людей. — Вытолкал меня один из медбратов. Ожидание самое худшее что может быть. Они так уже полчаса, то выходят то входят, а меня не пускают. Наконец дверь открылась, и вышел мой друг Антон, один из врачей. -Мы сделали все, что могли. Времени и так было мало, когда его нашли он почти не дышал, сейчас на искусственном. Желудок почистили. Сейчас все зависит от него. — Он положил мне руку на плечо и добавил. — Не вини себя, ты не знал, и не думай, что-то говорить. — Я пожалуй посижу с ним. — Он кивнул и удалился. *** -Мира…- Я попытался открыть глаза, и это практически получилось, но раза с третьего. — Луна Великая, ты очнулся. Хочешь воды? — Михаил… — Просто Миша. — Перебил он меня. — Что ж, просто Миша, что произошло? — Шутишь, значит жить будешь. Передоз… — Я нечего не принимал, правда, я конечно не хочу жить, но… — Альфа погладил меня то щеке. -Те подавители, нельзя принимать с твои препаратом. Ты не виноват. — Вау. — И закашлял, наверное еще рано, смеяться. — А вы лавандой. -Что? — Мужчина удивленно на меня посмотрел. — Пахнете, говорю, лавандой. И простите за ванну, вы наверное слишком сильно испугались.- Его глаза чуть ли из обит не вылезли. — Ты о чем? — Кажется, сболтнул лишнего. Ну вот кто за язык тянул. — Ничего. — Нет уж, говори. Что там про ванну. — А я говорил, что от вас лавандой пахнет? И вообще, я при смерти был, а вы меня допрашиваете. — Прости. Нет, у меня нет детей. Только отец. Который очень хочет внуков. — А почему у такого красивого и ароматного альфы нет семьи? — Истинного искал. И нашел. Недавно. — Могу поздравить. По секрету, кто он? — Ты. — Он меня поцеловал. — Мой. Одиночество, было единственным моим спутником, пока я не попытался в десятый раз убить себя. В десятый и, надеюсь, в последний. Конечно, я не излечился, в один миг, но когда есть смысл жить, биполярное аффективное расстройство не такой уж страшный диагноз. Депрессии иногда бывают, но когда твой муж психотерапевт это не страшно. Самое главное это найти свой смысл жизни. Я свой нашел, и они сейчас играют с отцом на детской площадке, пока я ем мороженное на скамейке, наблюдая за ними попутно гладя округлившийся животик.