Lovesongs (They Kill me)

      — Джек? — Киро взволновано коснулся плеча вокалиста.       — Да всё будет нормально! Я только пропущу по стаканчику со стаффом и вернусь, — этой улыбке нельзя верить, но кому, как не ему, знать рычаги воздействия на Киро.       Сегодня в пригороде Никельсдорфа завершился музыкальный фестиваль. Парни полным составом только что отыграли один из лучших своих концертов. Разве можно было иначе, зная, что это последний их совместный тур? Джек уже твёрдо решил заняться сольным проектом. Однако он пообещал себе, что подарит фанатам последнюю возможность насладиться моментами их единства. Стоило отдать должное, Киро, Шин, Ромео и Ю держались на публике так, словно впереди у них долгие годы совместного творчества.       Ему было паршиво на душе. Жгучее чувство предательства, казалось, было готово оставить свои багровые отпечатки на горле. Пять лет карьеры пролетели незаметно, сблизив их так сильно, что Киро уже давно перестал казаться ему заботливым братом. Они и сами не поняли, когда переступили черту дружбы.       Больнее всего сейчас было Киро. Джек ясно дал понять, что с окончанием существования Cinema Bizarre их отношениям придёт конец. Но бас-гитарист словно пытался докричаться до глухого. Попыткой отчаянного он попросил выкрасить ему волосы на манер Джека, затемнив макушку и высветлив передние пряди. На фанаток это произвело должное впечатление, однако сам Джек остался непоколебим. Чем раньше они прекратят это, тем проще будет после их распада.       Бар, в котором стафф отмечал успешное завершение фестиваля, был неподалёку от их отеля, и уже на второй бутылке джина Джек вдруг осознал, как сильно он тоскует по безнадёжному мальчишке. Уже ничто не могло остановить эту страшную силу и стремление оказаться рядом. Непослушные пальцы словно проваливались в кнопки лифта, попадая вроде бы на нужный этаж. Ему было глубоко плевать на недовольные и любопытные взгляды сотрудников отеля. Двери лифта закрылись и чудо вражеской техники плавно вознесло его на вершину, где единственным островком спасения был Киро.       Выйдя из лифта, Джек достаточно уверенно повернул направо, едва не утопая в мягком ворсе красного ковра. Дверь гитариста должна была быть в самом конце коридора. Стоило привести дыхание в норму, как и свой внешний вид. Появиться перед тем, кому ты собираешься разбить сердце в таком виде — как минимум безрассудно, но Джеку и на это было наплевать. Джин в его крови словно кричал: «Давай, парень, удиви его! Ты сегодня просто красавчик!»       Решено было даже не стучаться, а тихо войти и сделать ему сюрприз. Как и ожидалось, Киро не стал запирать дверь. Джек готов был поспорить даже на голый марафон вдоль Вены, что тот ждал его. Дверь тихо отворилась, впуская Джека в просторную тёмную спальню. Судя по всему, Киро уже спал.       «Отлично, значит, я разбужу его настолько эффектно, насколько смогу», — Джек тихо захлопнул за собой дверь и приблизился к кровати. Пол словно плясал под ногами, то и дело заставляя подгибаться непослушные колени. Киро даже ухом не повёл, вероятно, видя уже третий сон. Джек подло усмехнулся и осторожно, насколько могло позволить это тело, скользнул под одеяло. Руки на ощупь помогали продвигаться к цели. Очевидно, он всё-таки его разбудил, раз острые коленки напряглись и слегка согнулись, открывая больше доступа к телу.       Джек неслабо удивился, поняв, что Киро спит полностью обнажённым. «Всегда готов, когда это нужно,» — мелькнула приятная мысль, разогнав остатки былых сомнений. И тот действительно его ждал. Горячая плоть легко напряглась от влажных поцелуев. Казалось, что всё его тело старалось помешать вновь сойтись с гитаристом, но упрямству Джека оставалось только позавидовать.       Ароматный запах, ещё влажные волоски — Киро совсем недавно вышел из душа. Джека сводило с ума то, что они делят одну ванну на двоих. Сейчас же разум захватила колкая ревность. Секундная вспышка злости тут же отступила, едва чужие руки принялись направлять его сами. Такой Киро ему нравится гораздо больше, чем тот угрюмый страдалец с гитарой в руках.       Джек буквально утонул в зыбком чувстве восторга, когда горячее тело прильнуло к нему, прогибаясь в пояснице, словно тело бесстыжей продажной девки. Собственные мысли показались полным идиотизмом, и он засмеялся, продолжая ласкать губами выступающие кости на бёдрах Киро. Очевидно, тот тоже счёл это занятным, хоть и не мог проникнуть в голову Джеку. Или мог? Как же мешало это ужасное одеяло. Под ним становилось жарко и уже нечем было дышать. Недолго думая, он скинул его и оседлал ноги Киро.       В самой комнате было довольно прохладно. Спасибо осенним ночам в Австрии. А проклятый гитарист не закрыл окно, откуда беспощадно тянул сквозняк. Джек прицокнул языком, выражая своё недовольство, чем вновь рассмешил того. Тёплые пальцы нырнули под майку и потянули вверх – одежда сейчас была неуместна. Руки Джека совершенно не хотели слушаться, и он тщетно пытался выбраться из плена рукавов пиджака. Собственная беспомощность сокрушала.       Он даже не сразу заметил, как остался с голым торсом, а руки Киро уже расстегнули эти узкие брюки и ласкали его плоть. Жёстко, настойчиво. Это было здорово. К чему сейчас нежности? Они уже столько лет знакомы, что Джеку это успело порядком надоесть. Горячо и влажно. Мягкие губы накрыли его рот поцелуем, язык очертил пирсинг. Не так. Всё же что-то в Киро было не так.       Глаза немного привыкли к темноте, позволяя различать контуры и некоторые детали. Волосы? Когда они успели так отрасти, чтобы лечь небрежными волнами? Взгляд Джека спустился ниже, отмечая тёмные полосы на шее — тату?       — Знаешь, это уже не смешно. Киро, что ты с собой сделал, пока я был в баре? — Джек старался разглядеть что-то ещё, но фокус неумолимо расплывался от выпитого. Необычно мягкие для него губы вновь оставили поцелуй.       — Если ты очень хочешь, то я могу побыть и Киро, и вообще кем угодно, — глухой голос окончательно сбил Джека с толку.       Это вовсе не Киро. Здесь, должно быть, какая-то ошибка, и он забрался в постель к другому постояльцу. Возможно, выпей сегодня меньше, ему бы хватило мозгов извиниться и исчезнуть, но, вопреки здравому смыслу, Джек остался сидеть на месте.       «Капец. И даже не оказал мне никакого сопротивления!» — его поразила чужая беспечность. Джек почувствовал, что незнакомый парень подался вновь вперёд, и сам упёрся ладонями ему в грудь. Кто-то должен был остановить это безумие.       — Ты… Вы меня не так поняли, я просто ошибся дверью! — выпалил он на одном дыхании.       — А что тут понимать, — незнакомец провёл ладонями по его напряжённому животу, притянув Джека за ремень ближе к себе. — Твоя ошибка, мой номер, твоя вина. Улавливаешь? Как искупишь её?       Самым лучшим вариантом было бы просто попытаться убрать руки с чужого тела, встать на негнущиеся ноги и сматывать удочки, пока ещё можно. Но взгляд незнакомца подавлял волю. Джек не чувствовал страха. Возможно, благодаря алкоголю, а может быть, просто понимал, что ему нечего бояться. На миг он даже решил, что это судьба, которая увела его прочь от ошибки. Ему не стоило приходить к Киро.       — Если ты разрешишь мне остаться, я попробую загладить вину, — Джек закусил губу, оттягивая пирсинг. Возможно он пожалеет о своём порыве, но это будет лишь завтра. Хозяин номера ничего не ответил, увлекая его за собой в мягкий шёлк подушек.       Безумная идея спонтанного секса с незнакомцем всё же пробивалась сквозь пелену сомнений. Ничтожная попытка злой совести, которую легко и умело задушили чужие руки. Тело желало новых ощущений, и вариант с Киро отпадал автоматически.       Парень ему достался инициативный. Очевидно, он был лидером в своей компании, раз так резво набросился на жертву. Джек, привыкший сам играть ведущую роль, был приятно удивлён подобной перспективой. Он уже пару раз сменил своё положение: оказывался то под незнакомцем, то сверху на нём. Или это всё была игра воображения после выпитых бутылок... Ему было слишком хорошо во власти чужих губ и рук. Парень превзошёл все его ожидания.       Джек всё чаще ловил себя на мысли, что без конца сравнивает его с Киро. Губы больше, ненасытнее, руки, казалось, знают его тело куда лучше самого Джека. Длинные ногти ощутимо скользят по рёбрам, оставляя ему жгучее чувство пойманной дичи. Он так уверенно управлял Джеком, словно они всю жизнь только этим и занимались. В один момент Джек осознал, что стоит на коленях посреди постели и прижимает к себе его спину. Узкие бёдра сводили с ума, как и запах длинных волнистых волос.       Незнакомец эффектно прогнулся в пояснице, опускаясь на четвереньки. Джеку не требовались объяснения, чтобы понять, как именно ему предстоит искупить свою вину за вторжение. В темноте было сложней отыскать, в каком кармане у него запрятаны резинки на этот случай, но он справился.       Мысленно извинившись за игнорирование предварительной растяжки, Джек пристроился и вошёл наполовину. В том, что парень практикует такой вид секса, сомнений не осталось.       Джек понимал, что сейчас стоит быть внимательным к партнёру, но разве тот просил об этом? Он не знает даже его имени, не говоря о том, что за всё это время они так и не включили свет. И Джек позволил себе окончательно уйти с головой в столь внезапную авантюру. Парень обладал низким, но очень приятным голосом. Его обрывистые стоны были лучшим комплиментом, который когда-либо слышал Джек.       Он только сейчас обратил внимание, что в открытом окне появилась луна. Её мягкий свет прояснил некоторые детали. К примеру, что у парня на прикроватной тумбочке лежит точно такой же пропуск на фестиваль, как и у него. Выходит, он один из участников. Джек занервничал, боясь огласки. Любая жёлтая пресса сейчас будет губительна для распадающейся группы.       — В чём теперь дело? — парень повернул к нему голову. Эта заминка, похоже, ему не нравилась.       — Ты участник фестиваля? — язык опередил голову и всё же задал этот вопрос.       — Нет, блин, я закопал труп какого-то иностранца и забрал у него карточку, — незнакомец повернулся обратно и засмеялся. — Хорошо, я участник. Может, продолжим?       Его небрежность в общении несколько успокоила взволнованного Джека. Похоже, ему было интересно лишь здесь и сейчас. Резкие движения возобновились, доводя обоих до исступления. Джек сдавленно мычал, закусив губу, а парень, напротив, абсолютно ни в чём себя не ограничивал. Приятные стоны ласкали изысканный слух, и он вскользь подумал о том, что ему хотелось бы однажды услышать их снова. Бред. «Потрахались и разбежались» — такое новоиспечённое кредо нравилось ему гораздо больше.       Но всё это после, а пока можно было насладиться видом на узкие бёдра и округлые ягодицы, которые Джек так сильно сжимал в порыве минутного счастья, что мог оставить лишние улики. Такой задницей действительно хотелось обладать во всех смыслах слова.       Им хватило ещё пяти минут, чтобы потом повалиться на смятую постель. Светлые волнистые пряди оказались прямо у лица Джека. Ему нравился их запах, он был таким свежим, что в них хотелось утопать и вдыхать каждый раз снова и снова. Вот придурок. Джек рассмеялся своим идиотским мыслям, привлекая внимание чужих глаз.       — Ты же понимаешь, что не можешь заснуть прямо здесь? — тёплая ладонь убрала мешающие волосы с лица, не позволив Джеку провалиться в сон. — Нас не должны видеть вместе.       Ещё час назад он готов был пулей вылететь отсюда, а теперь так не хотелось уходить. Там, где-то на его этаже ждёт Киро, а здесь пара внимательных глаз довольно щурится, наверняка предвкушая отличный сон после такого. Ему ничего не осталось, кроме как молча одеться в той же темноте и покинуть номер, которым он столь удачно ошибся.

˙·٠٠••●♣●••٠٠·˙

      — Страйфи, придурок! Ты где был? Ю искал тебя по всем трём барам, — Ромео повис одной рукой у него на плече, явно ожидая услышать этим утром мельчайшие подробности австрийских приключений фронтмена.       — Отстань. Я так надрался вчера, что ничего почти не помню. Хорошо до номера дошёл… Ром, кто это?       Джек едва не потерял землю под ногами, увидев в фойе отеля кудрявого блондина в пиджаке с зебровым принтом. Тёмные полосы на шее тут же освежили ему память, подложив на блюдечке все пикантности.       — Это же The GazettE. Помнишь, они выступали сразу после нас? Киро едва не подрался с их барабанщиком, когда тот чуть не сшиб его в коридоре.       «Чёрт возьми! Я вчера поимел их вокалиста? Я трахался с этим «японским богом»?» — последнюю фразу, очевидно, он имел неосторожность произнести вслух.       — О-о-о, да ты кобелюга, Джек! Киро подвесит тебя за яйца так высоко, что потом никто не снимет.       Но Джеку было не до этого. The GazettE о чём-то шумно разговаривали, мяукая на своём, и направлялись к лифтам. Джек не мог отвести глаз от своего вчерашнего приключения. Кто бы мог подумать, что такое возможно? Вокалист, как истинный фронтмен, загнал всех ребят в лифт и, прежде чем зайти следом, коротко обернулся. Пухлых губ коснулась лёгкая улыбка. Парень подмигнул ему из-под опущенной чёлки и тут же скрылся под дружное «О-о-о-о!» своих товарищей.       — Что это сейчас было?.. — Ромео подбирал упавшую челюсть с пола. Джеку совершенно не хотелось ни перед кем оправдываться. Выросли, хватит.       В чашке стыл бодрящий кофе, куда заботливый Киро всё же капнул ему коньяка, а в голове Джека вновь копошились сомнения. Сдавая ключи на ресепшен, он получил чек и записку: «До встречи на следующем фесте. P.S. Может, повторим? (Т.М.)»       Кривой почерк вмиг перевернул все его планы. Жизнь словно налаживалась, и даже кривая рожа продюсера была не так противна. Джек поиграл с пирсингом и бодрой походкой направился к парням. Хорошие новости не следовало откладывать.