Доктор, а можно?

Две недели пролетели совсем незаметно. После первого посещения доктора — Тэхен заболел. Нет, не любовью, у него поднялась температура и начался насморк. Все это сопровождалось ужасной слабостью и головной болью. Дополнением к болезни стала боль в мягком месте. Уколы еще никого не радовали. Те витамины, что прописал доктор, были до ужаса болючими. Задница болела как никогда, сидеть было просто невыносимо. Сейчас, Тэхен вышагивал, под музыку в наушниках, по улице. Лето, конечно, не то чтобы и лето: проливные дожди не прекращали идти, многие дома были затоплены, у некоторых вода все еще не ушла из подполов. Сегодня первый день за всю дождливую неделю, когда солнышко припекало, и можно было свободно передвигаться в футболке, а не под зонтом и в кожанке. Пред глазами все еще стояла картина произошедшего на прошлом приеме. Руки доктора блуждали по телу парня, возбуждая и заводя. Его тело принимало все ласки, а губы отвечали на кружащий голову поцелуй. Даже сейчас, идя по улице, его кожа покрывалась мурашками только от одних воспоминаний. Ком подкатывал к горлу, воспоминания были приятными, но в тоже время и устрашали. Устрашали только тем, что Тэхен пациент, а Чон Хосок доктор, по идее Хосоку запрещено заводить романы с пациентами, да и захочет ли он этого. Да и вообще, очень странно то, что доктор на первой их встрече не оттолкнул Тэхена. Холл здания встретил парня привычной тишиной. Пройдя к лифту, девушка, завидевшая его, махнула рукой в знака приветствия, на что он только кивнул головой. Лифт поднял парня на нужный этаж быстро. Выходя из него, Тэхен вспоминал какая из дверей ожидает его. Последняя. Справа.Пронеслось в голове. Нужная дверь была совсем рядом, ведь лифт тормозил недалеко от конца коридора, где принимали доктора, на другом же конце коридора был еще один лифт, но там работали косметологи. Подойдя к кабинету, Тэхен слегка постучал в дверь. Открыв дверь, он вошел в кабинет. За столом, как и в прошлый раз, сидел доктор Чон, заполнял какие-то документы, наверное, на прошлого пациента. Завидев Тэ, доктор взглядом показал, чтобы тот присел на стул, пока он заканчивает. Стыдно смотреть даже в глаза. А от чего? Да от того, что влюбился в собственного лечащего врача. — Ну, как твоя рука? — оторвался наконец от документов доктор Чон. — Все так же. Боли так и не прекратились, — начал объяснять Тэхен, — Первую неделю было в принципе неплохо, но вот мягкое место очень болело. Когда одни из выписанных вами таблеток закончились — боли вернулись, и вернулись с новой силой. Боль усилилась, я теперь даже одеваться нормально не могу, все делаю одной рукой. Не удобно, знаете ли. — Позволь тебя вновь осмотреть, — Чон привстал, — хотелось бы убедится в том, что диагноз все тот же. Воспоминания мелькнули в памяти. Тэхен покраснел. Встав со своего стула, он подошел к окошку, у которого уже стоял доктор. — Вытяни руки вперед, — попросил доктор Чон, — я уже подзабыл откуда и докуда тебя беспокоит боль. Можешь снова показать? Кивнув на просьбу Чон Хосока, парень начал показывать в каком именно месте его беспокоит боль. Проводя легкими движениями по своей руке, он указывал на часть руки от запястья до локтя, показывал, какие пальцы захватывает боль. Пока объяснял, где болит, попутно рассказал, что напоминает эта самая боль. Доктор внимательно слушал, попутно разминая руку, стараясь облегчить боль. — Я, честно, уже не знаю, что делать с твоей болью, — признался Чон. — А может все-таки блокаду, которую вы предлагали? — поинтересовался Тэхен. — Может и ее, — почесал лоб доктор, — но ты еще молодой, рано тебе блокады. — Мне скоро поступать, боль будет мешать, — потер Тэхен руку, — уж лучше сделать блокаду. — Ну хорошо, я напишу тебе список того, что нужно купить для нее, — достав ручку, Чон начал писать на самоклеющихся листочках, — пока ты еще здесь, я хотел бы осмотреть твой позвоночник, вдруг все-таки эта боль идет от него. Сними пожалуйста футболку и пройди к кушетке. Смущение подкатило с новой силой, Тэхен стал красным как помидор. Стянув майку, он встал у той части кушетки, что находилась за ширмой, и стал ждать, пока доктор закончит писать. Прощупывая каждый позвонок, каждое ребро парня, доктор пытался понять, что же не так с его болью, что является ее источником. Движения легкие, но слегка давящие на спину. Расслабляет. Очень. — Так, — присел доктор на кушетку, — купишь все препараты и позвонишь медсестре в холле. Скажешь, что ты на блокаду, она определит наилучшее время. Вот, — протянул он Тэхену листок, — здесь всевсе, что нужно, как все будет куплено — звони. Спустя сутки Договорившись о приеме к доктору, Тэхен купил то, что было на листочке, и с надежой на то, что боль вскоре пройдет, побрел домой. Лето в Сеуле выдалось жаркое, даже очень. Людей на улицах даже видно не было, все сидели по домам, стараясь найти прохладный угол. Вот и Тэхен весь оставшийся день прятался в прохладе вентилятора. Ночь выдалась, как всегда, не из прохладных. Мучаясь, мало того, что от боли, так еще и от жары, Тэ не мог никак уснуть. Боль в руке не позволяла удобно лечь, а жара заставляла тело потеть так, что с футболка была вся мокрой. Скинув одежду в угол, он распластавшись по всей постели, стараясь не обращать внимание на боль, закрыл глаза и постарался как можно быстрее заснуть, жаль, что тело Тэхена хотело совсем не этого. POV Тэ Жарко, тело горит, как горящее полено в печи. Мало жары, так еще и возбуждение накатывает, бьет в голову, выбивая все мысли и ничего не оставляя кроме доктора Чона и его нежных рук, что так хотелось ощутить на своем теле еще раз, но не на спине, а везде, где только можно. Чтобы он ласкал мое тело до дурмана в голове и туманной пелены в глазах, до дикой страсти и желания трахать его своей дырочкой до потери сознания. Хочется. Очень. Боль в руке затихла, что очень радовало. Нежными движениями, я, лаская свое тело, спустился к резинке боксеров, что от жара тела взмокли так, что если их выжмешь то будет огромная лужа воды. Стянув мешающую ткань, я прикоснулся к плоти, что уже начала наливаться кровью. Осторожно проведя рукой по головке, я застонал в голос. Приятно, очень приятно. Никогда бы не подумал, что буду заниматься таким, но черт возьми — это приятно. Рука все скользила по члену, доставляя неимоверное удовольствие. В моих мыслях было только одно — доктор Хосок, что сейчас ласкает меня. От смущения жар тела стал сильнее, возбуждение подкатывало сильнее, я готов был кончить, а перед глазами Чон Хосок. Белая жидкость разлилась по рукам и животу. Смущению моему нет предела, но его поглощает сон. Конец POV Гадкое солнце разбудило Тэхена. Давящая боль на виски, голова кружится. Боль в руке вновь вернулась, все тело ломит так, будто по нему прошлось стадо слонов. Жарко до ужаса. Встав с постели, пошатываясь, он пошел до душа, чтобы смыть все, что было вчера ночью, все мечты, фантазии и само собой возбуждение. На сегодня была запланирована блокада. Вроде и радоваться надо, а вроде и грустить. Радость — от того, что боль пройдет, грусть же — от того, что он больше не увидит доктора, что запал в самое сердце, достал до глубин фантазий. Собравшись и взяв купленные препараты, Тэхен вышел из квартиры, попутно надевая наушники. Идти недалеко, но он всячески растягивал свой путь, ему нужно подумать, решить, как быть и что делать. «Что если сегодня этот укол ему поможет? Что делать дальше? Как встретится с ним?» — эти вопросы не давали покоя Тэ всю дорогу. Забыв о том, что он старался идти как можно медленнее, ноги его принесли в то самое здание. Все потому же пути что и раньше, он поднялся к кабинету доктора Чона. Стук. Еле слышимое «Войдите». В кабинете как всегда тихо и светло. Чон Хосок, сидящий за своим столом, привлекал больше внимания Тэхена, чем какой-то там кабинет. Присев на стул, он вытащил все лекарства, что купил вчера. — Доктор Чон, я боюсь, — отпустил взгляд Тэ, — очень. — И чего же ты боишься? — по доброму, нет, даже с нежностью улыбнулся Хосок, — если ты боишься укола, то зря. Это не те витамины, что тебе кололи в мягкое место, этот укол я буду ставить в руку, всего лишь один раз. — Все равно боюсь, — не поднимая взгляда, произнес Тэ. — Ну и зря, — доктор начал искать вату в своем настенном шкафу, — я не больно ведь, — развернувшись, он подмигнул Тэхену. Взяв со стола пакетик с препаратами, что принес Тэ, он начал распаковывать их и объяснять ему, как они будут действовать на его боль. — Вот смотри, — он показал небольшую коробочку, в которой находилась одна ампула, — дипроспан позволит подавить воспаление, в связи с которым и болит твоя рука. Лидокаин, который ты купил, служит местным анестетиком, — так же достал одну ампулу из коробочки, — и нам нужно смешать, а потом я вколю все это тебе. — Опять страшно стало, — как-то странно улыбнулся Тэхен. — Страшно ему. Да не бойся ты так, я ж осторожно, — смешивая два препарата, говорил Чон, — так, если у тебя у кофты не закатываются рукава до плеча, то снимай ее и ложись на кушетку, — тряся шприц, говорил доктор. Стянув с себя кофту, он остался по пояс раздетым. Кто ж знал, что придется раздеваться, если б знал, конечно бы одел майку. Стараясь как можно меньше делать телодвижений, Тэ лег на кушетку и затаил дыхание. «Все происходит как будто во сне, не хватает только спущенных штанов» — усмехнулся он своим мыслям. — Ты готов? — спросил подошедший к кушетке доктор. Тэхен на это только мотнул головой в знак согласия. Вроде ничего смущающего и быть не должно, оба мужчины, каждый видел как выглядит собственное тело, но Тэ смущался, как та девчонка на первом свидании. Забравшись на высокую кушетку, он осторожно лег боясь делать какие-либо лишние движения. Подойдя к кушетке, доктор прикоснулся к руке Тэхена и начал растирать по ней ваткой спирт. — Не бойся, — начал Хосок, — я сейчас сделаю только один укол, и продолжу их веерообразным прокалыванием твоей кожи, не вынимая иглы из первого прокола. Тэхен молча слушал Чона и чувствовал, как краска вместе с возбуждением подкатывает к лицу и паху. Прокол кожи был болезненным, точно таким же, как та, рвущая изнутри боль, что обычно прокатывалась по всей руке. Тэхен, не наблюдая за тем, как доктор делает прокол отвернулся лицом к стене и старался не думать о том, что очень хочется то тело, что сидит рядом с ним. Рука постепенно немеет, лекарство начинает действовать. Как вышла игла и перестроилась на новую линию, Тэхен уже не почувствовал. — Все, я закончил, — надев колпачок на иглу, произнес доктор, — сейчас полежи, после укола возможно головокружение. Выбросив шприц и использованные ампулы, Хосок сел обратно на стул, что стоял около Тэ. Неожиданно для Тэхена, его губы накрыли поцелуем, легким, как будто только что поцеловали девчонку на первом свидании. Приоткрыв глаза он увидел, как доктор Чон вновь тянется к его губам. Накрыв губы парня, Хосок осторожно начал их целовать. Быстрыми, мелкими, извивающимися движениями, он проходится по губам языком, осторожно обхватывая их и соскальзывая всякий раз, но вновь тут же прижимаясь опять, напористо и плотно. В комнате стало совсем жарко, скинув белый халат и теплый свитер, Хосок пересел на край кушетки и продолжил целовать сладкие губы, что так желал. Тэхен совсем разомлел от таких манипуляций доктора. Боль в руке совсем не чувствовалась, как и сама рука, лекарство наконец подействовало. Не разрывая поцелуй, Чон решил довести дело до конца, еще две недели он не сможет ждать. Привстав со стула, он начал выводить влажную дорожку поцелуев, таких горячих и нежных. От самой скулы до слегка выпирающих ключиц брюнет оставлял еле заметные красноватые засосы. Тэхен, не сдерживая сладкие стоны удовольствия, трепетал и выгибался, как кошка. Казалось, всё его тело сплошная эрогенная зона. В штанах доктора наросло напряжение, что становилось ужасно тесно и больно от сдавливающей ткани боксеров. Избавившись от одежды, Хосок навис над Тэхеном, любуясь тем, как он смущенно отводит взгляд. Поцелуи покрывают тело младшего, Чон пытается доставить ему максимум удовольствия, спускаясь ниже и ниже. Ласки до безумия заводят, Тэхен стонет в голос, не сдерживаясь и не боясь, что один из пациентов может застукать их. Нежно, проходя рукой по телу, доктор спускается ниже к паху. Лаская рукой эрегированную плоть, доводя Тэхена до пика, Хосок целует его так, что от поцелуя сносит крышу. Воздуха в легких все меньше, не выдержав, Тэхен разорвал поцелуй и с громким, протяжным стоном кончил разбрызгивая семя, тем самым пачкая руки Чона, и свой собственный живот. Перекатившись с Тэ на кушетку, Хосок обнял его, прижимая как можно ближе к себе. « — Теперь, я ни за что тебя не отпущу». — пронеслось у него в мыслях.