Красноволосая бестия ворвалась в чужую комнату, начиная поспешно рыться в мужских вещах, а Нагиса с ноткой непонимания начал делать тоже самое, лишь позже решив уточнить:
— Карма, что мы делаем? Каков план? — голубые глаза нетерпеливо ждали ответа, что долго не заставил себя ждать. Не отрываясь от «вонючей» работы и метаясь как ошалевшая кобыла по разбросанным бумагам, что противно прилипали к кроссовкам, мистер-садист решил озарить своего друга:
— Возможно у нас получится найти здесь что-нибудь, что будет указывать на их похищение, — брови голубовласки образовали морщинку меж ними и он поспешил с вопросом, на что Карма начинал уже раздражаться:
— С чего ты взял? — не унимался хвостатый парень, в то время как Акабанэ швырял очередную дырявую майку с рок группой, от которой исходил тошнотворный запах, убеждаясь в том, что где-то точно спрятан как минимум труп.
— Не знаю, Нагиса, давай будем считать это чуйкой. Сам по суди, их похитили, потому что кто-то из них облажался, но Окуда — неземной ангел, а Рего даже задницу в школу не мог притащить, значит все стрелки указывают на этого болвана, которому я оторву голову, когда найду, а потом буду испытывать на нем пули, что изготовила Манами и упиваться его страданиями. А дальше я закрою Окуду в темной башне под охраной дракона, чтобы больше не одна мразота не тянула к ней свои грязные ласты и не пыталась ее обидеть. Поэтому ищи, откуда-то точно несет трупаком.
— Нельзя винить его только потому, что он прогуливает школу, ты как бы тоже ее прогуливаешь, — на такое заявление Акабанэ оторвался от очередной порции грязного хлама и глянул своими дьявольски янтарными глазами, что источали злость с щепоткой…обиды?
— Этот мистер-идиот прицепился к Окуде как пиявка, пытался огородить ее от меня из-за больного самомнения, доводил ее до слез, а сейчас, вероятно, из-за него, она хрен пойми где и возможно с пулевым ранением. Если это не говорит о том, что он виновен, то как минимум это говорит о том, что он хреновый брат! — тяжелый вздох и отведенный взгляд голубых глаз говорил о согласии, но язык твердил другое.
— Карма, я понимаю, что ты на него зол, но… — Нагиса не успел договорить, как его перебил разъяренный, как бык лучший друг.
— Конечно, я черт возьми зол, ты шутишь? Ее родной брат не уберег, — повисло неловкое молчание и Нагиса решил поступить тактикой отступления, ибо его друг не в лучшем состоянии сейчас обсуждать эту тему, поэтому будет просто помогать ему, сейчас это лучше, чем ничего.
Перерыв все полки, они не получили никакого результата. С тяжелым вздохом «черт» и злостью от безысходности, Нагиса пнул, что есть силы кровать, что перекошено стояла возле него. От удара по дереву, Карма непонимающе развернулся в сторону, откуда издался звук:
— Нагиса, ты чего т… — янтарные глаза расширились, взгляд устремился вниз у подножия кровати, из-под которого со звуком метала, выбился кончик небольшой коробки. Стремительно схватив подозрительный объект, кинув быстрое «включи фонарик», кошачьим взором стал изучать металлическую коробку. Нагиса с интересом всматривался и все же осмелился нарушить надоедающую тишину:
— М-да, металлическая коробка под кроватью? Не хотел это признавать, но похоже ты чертовски был прав, похоже Рего во что-то ввязался, иначе не пришлось бы ее так усердно прятать, — руки скользнули по острым и поломанным краям на поверхности коробки.
— Согласен. Посмотри, поверхность металлической коробки поломана, готов поспорить, что кусок отломанного металла припаян к низу кровати, — Нагиса нахмурился.
— О чем ты?
— Он припаял коробку к кровати…поэтому они ее не нашли…саму кровать двигали, а под нее не заглядывали, но теперь твоя прекрасная нога смогла решить многие наши проблемы, — на это голубовласый усмехнулся, но все же поинтересовался.
— И что там? Давай уже откроем.
— Точно не журналы для взрослых, — с долей усмешки ответил Карма.
В следующий миг, повертев «шкатулку пандоры» в разные стороны и по зверски тряся ее как кусок мяса, будто там лежало сердце Рего, которое Карма так и норовился разорвать в клочья за всю ту хрень, что этот братец-недоносок вытворял с его объектом обожания, они увидели замок. Акабанэ устало простонал:
— Сколько возни-и.
— Давай искать ключ, — не успел Нагиса приступить к очередным поискам, как дрогнув с испугу обернулся на режущий шум, ломающегося на части метала коробки, что с дикой яростью швырнули об стену. Строгий небесный взгляд встретился с наглыми узкими садистскими глазенками:
— Что? — будто ничего не произошло спросил красноволосый. Да уж, с вещами неприятеля, Карма никогда не церемонился, даже наоборот, ловил от этого некий кайф. «В его стиле» — пронеслось у Нагисы в голове.
Беспощадно размазав об дряхлую стену бедный кусок металла, прозвучал тонкий звон пластмассовой коробочки. Взяв в руки уже замучавший объект, начал вызывать у садиста нехилое раздражение:
— Что за матрешка. Удивительно, этого болвана здесь нет, а он уже меня раздражает…
Отчаянно набросившись на коробочку, к счастью с ней не пришлось долго возиться — Карма просто продырявил ее ножом, они увидели завернутый в черную ткань 5 шприцов с немаленькой дозой. Нагиса опешил от увиденного, лишь открыв рот, не в состоянии что-либо сказать, но Карма как обычно его опередил. Сжимая руку до побелевших костяшек и сквозь зубы процедив «сволочь», он выбежал из здания и направился в неизвестную сторону, что очень настораживало его друга, ведь он не знал куда они идут и как вообще реагировать на увиденное, ведь он представлял, что угодно, денежный долг, даже эти журналы для взрослых, ну уж точно не наркоту:
— Карма, куда мы идем? — не понимающе спрашивает Нагиса, подбежав по мокрому асфальту к Акабанэ. Тот лишь излучал гневную ауру, смешанную с диким беспокойством, что разъедало его изнутри.
— Чертов наркоман!
— Карма, скажи куда мы, блин, идем? — не выдержал парень с хвостиками.
— В «15» переулок, буквально в двух кварталах отсюда. Там шастает жалкое сборище таких же как он. Там есть один «знакомый», которому я однажды набил морду за свои украденные деньги на подобную вещь.
— Ты уверен, что к ним стоит обращаться?
— Нагиса, они имеют связи почти со всеми притонами, если не работают там, так что как раз к ним и стоит обращаться.
Улица стала абсолютно безлюдной, а часы били час ночи. Прихватив с собой нож и упрятав его за кофтой, они пересекли территорию «15» переулка. Темное пространство поглощало все, и его обитателей тоже. Но искать их долго не пришлось. Как говорилось ранее, Карма мало с кем церемонится, поэтому сильно пихнув мусорный бак, тем самым опрокинув его, привлек местных бродячих «собак», что хищно осеклись на незванных гостей и выходя из тени, с затуманенным разумом, где вместо мозгов уже каша, были готовы наброситься на чужаков. Но только не на Карму. Да. Даже на нетрезвую голову каждая псина знала, что этот хищник им не по зубам, каждая знала какова на вкус подошва его ботинок и поэтому не осмеливалась, даже косым взглядом посмотреть на Акабанэ. Только одна особа имела право позволять себе до безобразия много по отношению к нему. Манами Окуда. Только она могла сказать ему все, что угодно, посмотреть даже косым взглядом, которого никогда не было и он бы ей ничего не сделал. Только Манами — хрупкое, до жути уязвимое существо, которое готова с себя шкуру снять, лишь бы было хорошо другим, отдать все близким и ни крошки себе и это до безумия его притягивало и бесило одновременно, когда это притягивало кого-то еще или, когда кто-то пытался этим воспользоваться. Акабанэ зверел, когда ее доводили до слез, потому что Окуда никогда просто так не плачет. Когда видел голодные и развратные взгляды других парней, потому что она миловидная и хрупкая, да и чего от греха таить, Карма иногда тоже на нее так смотрит, но из-за уважения к ней подавляет это в себе, хотя парню его возраста недетские фантазии с ее участием довольно сложно притуплять. Она единственная может вызвать в нем чувство совести. Он злиться от того, что Манами не его. Что все, что он может себе позволить это безобидные издевательства над ней и небольшое проявление симпатии. А сейчас на душе скребут кошки. А в мыслях железными гвоздями прибита надпись.
«Не уследил»
Бестолковый ее старший брат, затянул ее ни в чем невиновную в какую-то кромешную задницу. Он найдет ее. И огородит от этого жестокого мира, особенно от этого «недобрата», и Карме будет все равно, что это ее родня. Ее родня же, ее чуть не погубила. А может уже…
«Черт»
Глаза предательски стали тяжелыми. «Нет, прочь подобные мысли из моей головы». Вот что сделала с ним влюбленность. Карма — жестокий садист, плюющий на мнение окружающих, сейчас с подбитым юношеским сердцем, бегает за девушкой-тихоней, что ловко ускользает от него. И каждый раз сжимать кулаки до боли от горящего чувства ревности, но скрывать это за уже потрескавшейся скорлупой собственной гордости от того, что нуждается он, а не в нем.
Майк- парень чуть старше Кармы с дырявой шапкой на голове, белоснежные волосы его источали грязь, неухоженный вид в виде потрепанных штанин с порваным карманом и кожаной куртки отталкивали прохожих. Вечные круги под глазами и обдолбанные зеленые глаза, что еле фокусировались на окружающую среду. Дерзкий и упертый наглец, но если ногой прижать мордой к стене довольно послушный:
— Посмотрите кто пожаловал, сам Карма Акабанэ, — промямлил Майк. Карма же не задерживал с просьбой, в то время как Нагиса состроил отвращение, будто целый лимон съел.
— Привет, Майк. Нам нужны твои наркоманские знания, — с этими словами парень протянул черную ткань со шприцами.
Майк взял один, чтобы рассмотреть, не прошло и минуты как он выдал следующее:
— Мадлен… — Карма с Нагисой косо посмотрели на знатока.
— Чего? — спросил Нагиса. Тот лишь цыкнул и продолжил.
— Только Мадлен выпускает такой наркотик, на него нехило подсаживаешься, но деньги дерут просто огромные, поэтому мы не можем себе такое позволить. Однажды, у нас братан спëр его и не заплатил, из-за чего ее подопечные его подстрелили, а потом на черный рынок на органы сдали.
— Подстрелили? — уточнил Нагиса. «Хм, в наших тоже стреляли и похитили». Нагиса глянул на Карму, но до него уже дошло, что Рего украл столь недешевый продукт, за что сейчас расплачивается его сестра.
— Где она находится, а точнее куда увозит?
— Точного местонахождения не знаю. Знаю только, что это какая-то заброшенная больница, что-то на подобии черного рынка.
— Ясно… Мадлен значит, — Карма развернулся и вышел с переулка, раздумывая как собрать больше информации.
— Карма, стой! — тот остановился, посмотрел на друга, а Нагиса продолжил.
— У меня есть идея.
— Какая?
— У нас в городе только 3 заброшенные больницы. Одну снесли, тогда на задании, значит осталось две. Просто обыщем обе больницы.
— Ты прав.
— Что ж, первая больница в пятнадцати минутах отсюда, поедем сначала к ней.
Доехав до заброшенного здания, они решили не медлить. Здание было побито временем, шаткое и слегка обрушенное. К счастью небольшое, поэтому за пару часов они управились, попутно зайдя в подвал, но к сожалению в здании было пусто, они встретили там только пару подростков, занимающиеся вандализмом. Следующая больница должна быть той самой.
«Я уверен, что ты там»
Такое же разваленное место, как и все внутри Акабанэ. Плечо дико ныло, а тело просило отдыха, но мысли были хуже. Мысли, что не давали ему покоя, были темнее ночи, в голову врезалось всякое о чем было даже страшно думать. Карма довольно эмоционален, поэтому несмотря на столь выдающийся ум и выдержку, в таком молодом возрасте, он плохо контролировал свое поведение, а мысли и вовсе не умел держать в узде, что причиняло ему сильный дискомфорт. Бегая по этажам, изредка разминая затекшую шею, он скользил глазами по каждому темному уголку в надежде увидеть, хоть что-то немного отдаленное на запретные вещества. Палата за палатой и все пустые. Нагиса рылся в каждом ящике, в каждой мусорке, открывал каждую коробочку и за это Карма был ему безумно благодарен. Этажи были изучены, а фиалковых глаз нигде не было.
***
Окуда нехотя открывает глаза и усталый взгляд цепляется за облезлый потолок. Вновь. Раздался шум за дверью. На пороге показывается Дэн, красивый шатен с гнилой душонкой. Проигнорив появление неприятеля, она продолжала смотреть куда-то в потолок, в то время как чужак уселся на край кровати и смотрел на нее изучающим взглядом. Прожигающим.
— Виктория сегодня с Мадлен…- случайная мысль подкралась в голову, обнажая самые потаенные страхи, которые отпечатаются в ее памяти. Осознание медленно приходило в голову, а тело слегка дрогнуло от прикосновения к руке. Холод прошелся волной мурашек по телу, а рука отдернулась, показывая нежелание, чтобы к ней притрагивались. Лицо тирана исказилось в бредовой ухмылке с долей усмешки, которое резало глаза. Матрас безжалостно скрипнул от давления нависающего над девушкой психа, что прижал рукой горло, слегка предупредительно надавив, а потом так, чтобы ее ненароком не убить, но чтобы синяки красовались, уж слишком ему это нравилось.
— Я могу убить тебя, — злобно фыркнул ей в лицо, — но не буду.
— Убери…руки…больно, — еле проговорила Манами, ее глаза заслезились, а кислорода становилось меньше, но миг и хватка ослабла. Дэн вскочил на ноги и силой заставил подняться Окуду, жестоко схватив ее за предплечье, отчего она вскрикнула. По хамски, как вещь, он швырнул хрупкое тело в стену. Покалечив плечо и пару рёбер, до ужаса напуганная девушка скатилась по стене на пол и поджала колени к груди в ожидании следующего удара, который не заставил себя долго ждать. Схватив стальной хваткой фиолетовые волосы, он вынудил Манами подняться и прокусить от боли себе губу.
Звонкая пощечина и ослабшее тело опять оказалось на полу, из нижней губы ручьем хлынула кровь. Не успев подняться даже на колени, как мужской ботинок пнул ее по плечу, из-за чего она упала на спину, завыв от боли. Дэн слегка отошёл в сторону и достал шприц из своего халата:
— Теперь ты будешь послушной девочкой и не будешь сопротивляться.
Воспользовавшись моментом, Окуда рывком поднялась на ноги и выбежала из палаты, по пути сильно впечатавшись в стену, из-за удара по голове она потеряла координацию, но страх что в ней был, двигал ею. Она бежала просто вперед, согнувшись в три погибели, но она бежала.
Секунда
Ее хватают сзади за шиворот и с силой тянут назад, «больничная» одежда со звуком рвется на худом теле, оголяя большую часть и принося неимоверную боль ее покалеченному телу. Этот дикарь как жертву ее валит на пол, за ноги притягивая к себе, чтобы утащить ее обратно в палату. Она отважно отбивается и сквозь слезы шепчет «пожалуйста». Легкие сжимаются в судорогах и Манами сделала то, что ни делала никогда.
Секунда
Она кричит. Она истошно кричит, в кровь раздирая гортань. Потому что больно. Потому что до смерти страшно.
***
Они спустились к нижнему этажу у металлической стены напротив выхода, бедолага вдруг остановился в понимании того, что он все потерял. Нагиса начал ему что-то обеспокоено говорить, но Карма ничего не слышал. Его руки сжали виски, а глаза закрылись в нежелании принимать реальность. Отчаяние оглушало, разрывало его ушные перепонки, а челюсть сжалась так, что ее было невозможно разжать. Нагиса потряс садиста по плечу, на что он даже не отреагировал. Слова подбадривания летели мимо сознания, разве они смогут по кусочкам собрать его вдребезги разбившуюся душу. Да, именно душу.
Секунда
И вот уши заполняет раздирающий крик. Глаза становятся как у дикого хищника, а в грудь будто засадили мясной нож. Крик боли разрушал все на своем пути. Карма бросается в сторону металлической стены, откуда исходит истошный крик. Ловко шарясь руками по ржавой поверхности, парень натыкается на щель от дверной ручки. Крики за стеной не прекращаются, от чего выбивает из легких воздух, заставляя поступать безрассудно.
Секунда
И тайная дверь, встретившись с ногой садиста, с грохотом валится вниз по лестнице подвала. Молниеносно Акабанэ бежит вниз на источник беспомощного крика. Такого знакомого. Такого важного.
Секунда
Поворот и глаза находят то, что искали.
