Время беспощадно идёт вперед. День сменяется на ночь, и конец всё близок. Каждый день становится всё новым испытанием.
Всё так однообразно: больница, длинные коридоры и бесконечные кабинеты, химиотерапия, запах медикаментов, люди в белых халатах, всё больше новых препаратов. Это до чёртиков уже достало; нет никаких улучшений.
С того самого момента, как я заболел, жизнь превратилась в ад. Мама тратит кучу денег на моё лечение, не спит почти ночами, работает на нескольких работах одновременно. Я уже не помню, когда она в последний раз улыбалась. Она как будто постарела на несколько лет: мешки под глазами, усталый вид и на волосах виднеется седина. Я ненавижу себя за это.
Вот мама стоит на пороге и одевается на работу. Идёт на первую смену и подменяет свою заболевшую коллегу. Она берется за любую работу и возможность, лишь бы, чтобы мне стало лучше.
Она подходит ко мне, обнимает.
— Ньют, я буду сегодня поздно. Не забывай пить препараты. Звони в любое время, — она отстраняется и устало мне улыбается уголками губ.
— Не волнуйся, не забуду. Мне лучше. — Я провожаю её до порога и закрываю за ней дверь.
Очередной скучный денёк дома. Единственное разнообразие — это школа. Хоть я и ненавижу её, но это гораздо лучше, чем снова сидеть в четырёх стенах.
На часах 07:50. Я могу успеть на второй урок.
Из шкафа достаю привычную школьную форму и свою шапку. Наверное, я смешно выгляжу, когда даже в помещении её не снимаю. Но это, пожалуй, лучше, чем все видели мою голову без волос.
Когда мы в лечении стали использовать химиотерапию, то через какое-то время мои волосы, ресницы и брови выпали. Каждый раз, когда я смотрю на своё отражение в зеркале — мне становится только хуже.
В сумку скидываю первые попавшиеся учебники, и покидаю квартиру. На улице дождливая погода, прямо под моё скверное настроение. Люди проходят поспешно мимо с зонтами и спешат по своим делам.
А я не спеша иду, накинув капюшон, и с ухмылкой наблюдаю за ними. Для меня время давно потеряло какой-то смысл. Когда ты считаешь каждый свой день и гадаешь, какой из них станет последним — уже не имеет значение, как быстро оно идёт.
За двадцать минут я уже добрался до школы и захожу в раздевалку. В школе сейчас так тихо, нежели, в перемену. Судя по расписанию, после этого урока будет химия.
Я перекидываю сумку через шею и иду к кабинету на второй этаж. В каждом кабинете слышится голос преподавателя и голоса учащихся. Как бы я ненавидел школу, но порою, мне не хватает этой школьной суеты…
Я уже стою напротив кабинета химии и раздается звонок, оповещающий о перемене. Затем послышались громкие голоса учащихся и стук стульев о парты. Дверь открылась, и поток учащихся стал выходить. Некоторые бросали на меня удивленные взгляды, изучающие и сожалеющие. Я уже привык к тому, что многие в школе, да и везде, завидев меня, начинают перешептываться и кидать сожалеющие взгляды.
Справа я заметил своих одноклассников. Впереди шли самые раздражающие — Галли и его банда. Я сделал вид, что что-то ищу в телефоне.
Это типичные подонки, которые есть в каждом классе. Что они делают? Задирают всех, кто их слабее, постоянно дерутся и пристают к девчонкам. До всего этого ада, он частенько поджидал меня и иногда избивал. Сейчас, когда я прихожу в школу раз в месяц, эта шайка особо не интересуется мною. Они прошли мимо, смеясь как гиены.
Снова… Снова эти взгляды и шушуканье. Это тоже надоело до чёртиков. Прозвенел такой нужный в этот момент звонок. Я подождал и пропустил всех вперёд, а затем сам зашёл следом.
Урок был как обычно скучен и большую половину я прослушал.
Остальные три урока прошли точно также. Ну, а следующий урок я прогулял в школьной библиотеке. Только там можно спокойно послушать музыку или почитать что-то.
Последние уроки закончились, но я не особо спешил домой. Хотелось прогуляться. Я побывал в парке, книжном магазине, посмотрел афишу в кинотеатре. Стало уже темнеть, но домой не хотелось. Мама будет не скоро, и не узнает о моём позднем прибытии.
Настроение было ниже плинтуса. Как сказала мама: «У тебя депрессия и с ней нужно бороться». Отчасти, она права, но только ради неё я держался. Как же я благодарен, что она не читает мои мысли в данный момент…
Сейчас я проходил по мосту и смотрел на небольшую городскую реку внизу. Я дошёл до середины моста, и остановился. Облокотился о перила и достал сигарету. Забавно добивать себя сигаретами, но это единственное, что успокаивает нервы.
Докурив сигарету, я бросил её вниз и смотрел за её падением. Мне хотелось последовать за нею… Эта мысль не выходила из моей головы.
Время будто остановилось: Я не слышал звук машин; не чувствовал ветра и прохлады. Я больше ничего не чувствовал.
Мне было уже наплевать, что могут пройти люди. Я сбросил сумку с плеча и ещё раз посмотрел вниз. Перекинув сначала одну ногу, а затем и вторую, я оказался за перилами.
Снова я встречаюсь со смертью лицом к лицу. Я уже кучу раз про себя извинился перед мамой и проклял себя. Я уже хотел сделать шаг, но до моих ушей донесся чей-то голос. Сначала я не понял слов, но после следующей фразы я расслышал:
— Парень, не делай этого. — Сказал незнакомый голос. Он был похож на мужской.
Я оторопел и обернулся. Почти рядом со мной стоял парень моего возраста и пристально смотрел на меня. Его карие глаза не отрывались от меня.
— Какое тебе дело до меня? — Я хмыкнул.
— Такое. Я не хочу, что бы ты вот так закончил свою жизнь. Что случилось с тобой?
Я повернулся к нему. По его взгляду я понял, что если я прыгну, то он прыгнет меня спасать; я почему-то был уверен в этом. Действительно, какое ему дело? В мире полно суицидников.
— Что случилось? Посмотри на меня! Ничто не меняет тот факт, что мне кранты! — Я это сказал очень громко, чуть ли не выкрикнул. Моё тело стало трясти от гнева. Парень оторопел.
— Не делай этого. Разве у тебя нет семьи? Подумай о них… — его взгляд стал смотреть точно так же, как и у всех — так же сожалеющее.
— Есть. Отцу плевать на меня. Он смылся, как только я заболел. А мать пашет на себе. Я не хочу заставлять её больше страдать.
— Но если ты прыгнешь сейчас, то она так и так будет страдать. Возьми мою руку и брось эту глупую затею, — парень подошёл ближе и протянул мне руку. Я с недоверием посмотрел на его руку, а потом снова вниз. Подумал о том, что будет испытывать мама. Стало паршивее. Парень прав. Я взял его руку, и он помог мне перелезть обратно.
Я поравнялся с ним. Ростом он был не выше меня, даже ниже. Он поднял мою сумку и протянул мне.
— И как же зовут моего спасителя? — Саркастически спросил я и взял сумку.
— Томас. А как же зовут птичку, что хотела упорхнуть с моста? — Он ухмыльнулся.
— Как оригинально. Ньют. — Я кинул на него хмурый взгляд и пошёл быстрее с этого чёртового моста, пока я не передумал.
— Рад знакомству. Хотел спросить… Судя по шрам на твоём запястье, ты уже не в первый раз играешь со смертью?
Мне как будто дали чем-то по голове. Слишком неожиданно слышать этот вопрос.
— А ты внимательный, Томми. Как видишь, что да. — Я посмотрел на своего собеседника и ждал его реакции.
— Нельзя сдаваться. Даже с такой болезнью нельзя. Думаю, твоя мама хочет того же. — Он говорил спокойно и шёл рядом. На этот раз я промолчал и нахмурился.
Я до сих пор не понимал, почему он остановил меня? Другие бы, наверное, прошли бы мимо. Так почему же?
Теперь мы шли в молчании. Он не собирался уходить и шёл со мной в сторону дома. Видимо, Томас тоже задумался о чем-то. Как бы это ни было неприлично — я разглядывал его.
Высокий рост, крепкие руки, брюнет, карие глаза, на лице россыпь родинок. Парень явно заметил, что я разглядываю его, но делал вид, что не замечает. Я решил нарушить долгое молчание:
— Ты меня так до дома собрался проводить? У нас не свидание. — Съехидничал я.
— Почему бы и нет? Вдруг тебе ещё захочется под машину прыгнуть, — Томас ухмыльнулся. Я снова нахмурился.
Мы снова замолчали.
Почему-то в глубине души я почувствовал, что мы можем стать друзьями. Я бы был не против…
До болезни у меня был друг — Эрис. Но он уехал жить в другой город с родителями, и пишет мне очень редко. А кроме него, у меня больше не было друзей. Но это были пустые надежды.
Мы дошли уже до знакомого мне перекрёстка. Томми как будто прочитал мои мысли, и спросил:
— Напишешь мне на руке адрес своей почты? — Он бросил взгляд на светофор, а затем на меня.
— Э, зачем? — Я удивленно посмотрел на него.
— Общаться, конечно! — Томас засмеялся и слегка похлопал по моему худому плечу.
— Ладно. Давай руку. — Я достал из сумки ручку и написал ему адрес.
— Я тебе напишу. Ну, до встречи, — он протянул руку для рукопожатия и я пожал руку. Его глаза блестели каким-то непонятным мне азартом.
— До встречи.
После этих слов, я поспешил успеть перейти дорогу на зелёный. Я не обернулся, и не посмотрел на него. Я всё ещё находился в состоянии шока.
Всю дорогу до дома я думал о нём и что ему напишу.
Ведь если бы не он, то меня бы нашли мёртвым в какой-нибудь канаве…
Чем больше я прокручивал этот момент в своей голове, тем больше он мне казался безумным. Я искренне ему благодарен.
Мне повезло второй раз за этот день, — я успел прийти на 15 минут раньше мамы и избежать расспросов.
***
Утром мы с мамой пошли как обычно в больницу узнать результаты анализов. Она говорила, что должны быть улучшения после нового препарата, который мне выписали.
Несколько минут мы подождали возле кабинета, но потом мой лечащий врач пригласил нас в кабинет. За столом, в большом количестве бумаг, сидела худенькая женщина со светлыми волосами и среднего возраста.
— Здравствуйте, миссис Пейдж. — Поздоровалась мама, а затем и я.
— Здравствуйте. Перейдём сразу к делу, — она что-то искала в ящике стола, — есть хорошие новости. У мистера Ньютона есть улучшения. Мы смогли остановить рост опухоли. Новый препарат помог. В дальнейшем ему должно полегчать. — Ава Пейдж подняла на нас взгляд и посмотрела на каждого.
— Это же очень хорошо! — Мама сразу стала светиться от радости. — Мой мальчик идёт на выздоровление?
— Можно и так сказать. Если он продолжит активно принимать препараты, и проходить лечение, то вполне возможно.
— Спасибо вам большое! Мы придём в следующий раз. До свидания, — мама улыбнулась. Впервые она улыбнулась от радости.
— Спасибо. До свидания, — я улыбнулся уголками губ.
— Не за что. До свидания. — Ава Пейдж проводила нас взглядом и снова принялась за свою работу.
Новость меня обрадовала, а ещё больше то, что мама улыбается, хоть и молчит. Мне большего и не нужно.
Я проводил её до остановки на автобус, и пошёл домой. Что-то мне подсказывало, что мне мог написать Томми.
***
Время шло, мы с ним часто переписывались. Даже встречались. К моему удивление, он согласился сходить со мной на мой любимый фильм «Звёздные Войны». Как оказалось, он тоже любит их.
Я был по-настоящему счастлив за всё это время. Я наконец-то обрёл друга. Он поддерживал меня, не давал сдаваться. Благодаря ему я решился составить этот список перед своей смертью. Сам список состоит из немногих пунктов:
1. Завести друга;
2. Попробовать наркотики;
3. Прокатиться на американских горках;
4. Одеться штурмовиком и пройтись по улицам города.
Какой бы ни был странный этот список, но мне хотелось сделать это. И мне помог осуществить эти маленькие мечты Томми.
Самое забавное было ходить в костюмах штурмовика. Я не знаю, как Томми раздобыл его, но нам по-настоящему было весело. Прохожие удивленно смотрели, а подростки просились сфоткаться с ними.
На американских горках я сорвал голос, и около недели был сиплым, но оно того стоило.
С наркотиками было ещё веселее. Я был тогда у него дома и мы вместе ещё попробовали покурить. Мы до утра были обдолбанными и хихикали как психи. Слава Богу, что никто не знает об этом.
Как бы я хотел, что бы это длилось очень долго, но всё обернулось против меня…
***
Спустя пять месяцев у меня случился рецидив. Дома у меня случился приступ и я потерял сознание. Мама перепугалась, когда пришла домой и увидела меня на полу бледным и без сознания. Меня увезли на «скорой». В больнице мне становилось ещё хуже. Видимо, врачи ничего хорошего не прогнозировали и как-то раз я слышал, как мама плачет. Мне становилось от этого плохо.
В душе была пустота. Боль во всём теле, аппараты, капельницы. Наверное, я выглядел ужасно. Когда Томми пришёл навестить меня, в его взгляде я видел страх. Я стал ещё худее, чем раньше и бледнее. Но даже сейчас он меня поддержал и я боролся.
В больницы я лежал уже около двух недель, но мне не становилось лучше — наоборот. Я чувствовал, что мой конец очень близок. И я решил написать одно письмо, в котором напишу обращение к маме и к Томми:
«Я пишу это, пока мне позволяют силы.
Мама, спасибо тебе большое, что была рядом со мной. Я очень хотел, чтобы ты улыбалась чаще и плакала меньше. Прошу тебя, не плачь. Я буду всегда рядом с тобой. И всегда буду любить тебя. Прости меня, что я причинил тебе боль и оставил тебя.
Томми, спасибо, что был мне другом. Спасибо, что остановил меня тогда, на мосте. Ты вернул меня к жизни, а не к пустому существованию, которым я жил. Спасибо, что помог осуществить мои маленькие мечты.
Простите меня, что я покидаю вас. Я ненавижу себя за это.
Простите, что я не смог противостоять этой болезни… »
Я с трудом дописал это письмо. Мои мысли стали перемешиваться. Я закрыл глаза и оказался в темноте.
